Идеальный хищник

17. Аванс

Утром у моего подъезда стояла машина.

Шикарный золотистый кроссовер моей мечты.

Чтобы точно не перепутала, кому предназначено такое чудо — на крыше у него был огромный алый бант и шарик с моим именем.

Честно говоря, я вообще не планировала сегодня выходить из дома. Господин Завадич укатал меня за один вечер так, что, приехав домой, я упала лицом в подушку и проспала десять часов подряд.

Да, разумеется, он меня не удерживал. После его заявления про «думала, что я тебя отпущу?» он внимательно изучил мою реакцию — никакую — хмыкнул и вызвал водителя, чтобы отвезти, куда скажу.

Скорее всего, это была проверка. Насколько я испугаюсь, насколько прогнусь, что вообще буду делать в этой ситуации. Но я так хотела спать, что реакции у меня были замедленными, и я просто не успела осознать, чего он от меня хочет.

Лучше паузу надо держать, Филипп Евгеньевич! Не дергайтесь раньше времени в следующий раз!

Свою кофту я так и не нашла, и дремала на заднем сиденье машины в его рубашке. И юбке, разумеется. Хотя я бы не удивилась, если бы выяснилось, что из этого дома увозили девушек и в куда более непристойном виде.

В рубашке и заснула, не добравшись до душа.

Хорошая штука — удаленка. Можно встать с кровати, включить кофеварку и дойти до ванной, не приходя в сознание. Горячая вода меня взбодрила, слегка прочистила мозги и настроила на рабочий лад.

Кофе я пила, сидя за рабочим столом, но отвернувшись от монитора. Смотрела на разложенную на кровати мужскую сорочку.

Думала.

Ну и что теперь с этим всем делать?

Кофе был прекрасен.

Покупка дорогущей кофеварки, которая разве что в космос не летала, оправдала себя полностью.

Тарталетка с орехами в соленой карамели была ничуть не хуже кофе и настраивала на гедонистический лад.

Работа сегодня была срочная, но легкая, и я планировала управиться за час, если не отвлекаться. Поэтому пятнадцать минут утреннего сибаритства могла себе позволить.

Пятнадцать минут вкусного кофе с пирожным и воспоминаний о роскошном мужчине, который вчера был бессовестно хорош во всех смыслах.

И внешне, и умом, и умениями.

Все бы хорошо.

Если бы не одна проблема. Мамино воспитание не позволяло мне трахаться за деньги даже с самым великолепным мужчиной в мире.

Отношения с ним закончатся либо загсом, либо дуркой.

Слишком он влез мне под кожу всего за две встречи, этот Филипп Завадич.

А учитывая условия его договора — загсом история не закончится.

Вот где-то в этот момент осознания тупика, мой телефон запиликал в глубинах брошенной в коридоре сумки и я, чертыхаясь, поскакала его разыскивать.

— Выйди на улицу.

Какой у него тон по телефону деловой! Прямо хочется надеть белую блузку и узкую юбку. И очечки так поправить перед тем, как войти в строгий офис, чтобы соблазнительно изогнуться над столом, демонстрируя ложбинку между грудями.

Почему-то я послушалась.

Конечно, никакой белой блузки и узкой юбки. Вышла я так, как шлялась по дому — в худи и спортивных штанах.

Совершенно не была готова к увиденному.

К машине с огромным алым бантом, шарику с моим именем и Завадичу рядом.

Стоящему в небрежно-вальяжной позе со сложенными на груди руками.

Я посмотрела на Филиппа.

Посмотрела на бант.

На шарик.

На машину.

И усилием воли воздержалась от вопросов: «Это что?», «Это мне?» и «Ой, а это кому?»

Почему-то не хотелось ронять ниже уровня шахтеров мнение Завадича о моем интеллекте.

Я сказала лишь:

— А у меня прав еще нет.

— Когда экзамен? — осведомился Филипп деловито.

— Через две недели.

— Давай поучу водить, — предложил он.

— Ха! — я тоже скрестила руки на груди и изящно выставила ножку вперед. — Только после свадьбы! Мы еще недостаточно близки для такого!

— Секс не в счет?

— Секс не в счет.

— Слишком часто ты про свадьбу шутишь, Вера. Больное место? — край губ изогнулся в улыбке.

— А почему тебя это волнует? Боишься за свой безымянный пальчик и чистую страницу в паспорте?

Филипп не стал отвечать, только продолжил смотреть прямо на меня, надеясь, видимо, пронзить насквозь своими стальными глазами.

— Так вот это что? — указала я на машину. — Оплата вчерашнего вечера?

— Это аванс. Вчера ты расплачивалась за царапину.

— Аванс за что?

— За новую сделку.

Тут пришла моя очередь молчать и смотреть на него в ожидании.

Не буду я задавать уточняющие вопросы, обойдется. Пусть сам все рассказывает.

Кому это надо, в конце концов?!

Ну…

Мне тоже надо.

Но если есть возможность потыкать палочкой Филиппа Завадича в том же стиле, что он меня, грех было бы упускать.

Он постоял, тоже молча глядя на меня.

Мимо нас просвистело трое школьников на самокатах. Я, наученная горьким опытом, с места не сдвинулась. Так хоть есть шанс, что они учтут тебя как неподвижное препятствие и обогнут. А если метаться, то могут и сбить.

У Филиппа нервы оказались не такими крепкими — он все-таки сделал шаг назад, к золотистому боку моей мечты. Тоже верно, поцарапают еще. А Завадича не жалко, таких восемь миллиардов.

Но после этого было уже неловко возвращаться на прежние позиции и сверлить меня невозмутимым взглядом, поэтому он сказал:

— Условия такие. Я ухаживаю за тобой так, как тебе хочется. Не предлагаю деньги. Дарю цветы, приглашаю на свидания и забочусь. Стараюсь понравиться.

Я не удержалась и хмыкнула.

Чего тут стараться-то…

— А я?

— А ты этим наслаждаешься.

— В чем же твой интерес? — мне стало любопытно.

Филипп бросил быстрый взгляд по сторонам, убеждаясь, что самокатчиков в окрестностях нет, подошел ближе, наклонился и сказал прямо на ухо:

— В том, что ты уже знаешь мои условия. И даже если они не прописаны в договоре — не сможешь выкинуть их из головы.

Я глубоко вдохнула, наполняя легкие его запахом под завязку.

Забилось чаще сердце, поплыла голова.

Он взял мою руку и вложил в нее ключи от машины. А потом сжал кулак, накрыв сверху своей ладонью.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌