Идеальный хищник

31. Первый заезд

Сталь глаз резанула меня по лицу. Завадич потер щеку, смазывая красный след моей ладони, и я на мгновение восхитилась его острыми скулами и позавидовала тому, что он может сейчас дотронуться до них пальцами, а я сама себя лишила этого удовольствия.

Но только на мгновение.

— Это вместо спасибо? — спросил он ледяным тоном, глядя на меня сузившимися глазами.

— Это вместо: «Филипп, ты охуел!»

— Интересная благодарность за помощь.

Он как будто даже не разозлился. Если бы не узкие точки зрачков в серой пустоте глаз, я бы подумала, что ему все равно.

— Помощь?! Ты мне просто купил права!

— Пожалуйста.

— Я не говорила спасибо! — прошипела я, снова замахиваясь, но он перехватил мое запястье и сжал его.

Аккуратно, но твердо.

Не вырваться.

Другую руку он небрежно засунул в карман брюк и уставился на меня ледяным взглядом.

— Что происходит, Вера? — нарочито равнодушно спросил он. — В первый раз в жизни вижу, чтобы девушка злилась на то, что решаешь ее проблемы.

— Я не просила их решать!

— В этом весь смысл, — снисходительно хмыкнул он. — Ты не должна просить, это моя обязанность.

— Откуда у тебя обязанности?

— От нашего договора. Ты сама просила, чтобы плата за отношения с моей стороны была нематериальной. Ухаживания, подарки, забота. Это и есть забота, не так ли?

— Я с тобой уже рассталась!

— А я с тобой нет.

— Филипп! — вскипела я.

У меня еще оставалась одна свободная рука, но левой бить его по прекрасной морде было страшно неудобно. Заметив мой порыв, Завадич дернул меня к себе — как тогда, в спальне, когда я хотела сбежать. Прижал вплотную, крепко обнял за талию. Развернул, прижав спиной к теплому боку «Майбаха».

И поцеловал.

Ох уж его поцелуи…

Преступно нежные, солнечные, трепетные — на контрасте с тем, как властно он держит меня, не давая сдвинуться и на миллиметр.

Я не могу вырваться — но губы Филиппа робко спрашивают, можно ли им стать ближе ко мне. И я разрешаю — потому что в этот момент ему можно все.

А потом уже — снова нет.

Я вывернулась из его рук — понимая, что он отпускает сам, иначе фиг бы у меня вышло — отступила на шаг назад и хотела сказать что-нибудь ядовитое, но Филипп распахнул водительскую дверь и сделал приглашающий жест.

— Что?.. — не поняла я.

— Садись, — сказал он. — Повезешь нас домой.

— Я?!

Я попятилась в ужасе, но наткнулась на кого-то позади и ойкнула, оборачиваясь.

Из ворот ГИБДД как раз выходила компания веселых мужиков весьма южного вида. Из тех, к кому в машину сядет только очень безбашенная девушка. Да и вообще постарается обогнуть по дуге.

И когда я чуть не сбила их с ног, выражение лиц разом изменилось, став весьма опасным.

Я открыла рот, собираясь начать извиняться, но они успели первыми.

Бросив взгляд поверх моего плеча, они замахали руками, отступая в сторону и желая мне прекрасного дня.

Вновь повернувшись к Завадичу, который так и стоял рядом с распахнутой дверцей машины, я заметила угасающие в его глазах отсветы боевой стали.

— Садись, — повторил он с нажимом.

Я уже успела узнать Филиппа в десятках разных ситуаций.

Голодного, злого, агрессивного, нежного, сонного и ворчливого.

Обиженного и веселого.

Азартного и смешного, похожего на мальчишку, когда он смотрел свои анимешные сериалы.

Видела его между своих бедер с губами, блестящими от моих соков.

Мне казалось, я успела разобраться в нем достаточно, чтобы больше не подчиняться его тяжелой ауре власти.

Но нет.

Что-то еще в этом мужчине оставалось неизведанным.

Вот эта почти гипнотическая мощь, которой нельзя было не покориться.

Сделать шаг к машине и сесть на водительское сиденье.

Захлопнув дверцу, он обошел «Майбах» с другой стороны и сел рядом. Пристегнулся.

Достал телефон, повозился с ним, включил и положил рядом на панель зарядки.

— Через пятьдесят метров поверните направо, — громко сообщил навигатор.

— Вперед, — кивнул Филипп. — Все, как учили.

— Я не умею водить! — попыталась возразить я.

— У тебя есть водительские права, значит, умеешь.

— Купленные! Тобой!

— Ни рубля не потратил.

— Значит, вообще насосала!

— Можно и так сказать. Но таких пометок об этом пока не ставят.

Он еще издевается!

— Ты понимаешь, что я теперь никогда не узнаю, умею ли я нормально ездить? Я никогда не смогу проверить, вожу ли я достаточно хорошо, чтобы сдать экзамен! Я всегда буду в себе сомневаться!

— Так вот в чем дело… — задумчиво проговорил Филипп.

— В том числе, — мрачно буркнула я, поглаживая кончиками пальцев мягкую кожу на руле.

Мне хотелось попробовать. Ужасно. До дрожи в руках.

И страшно было так же.

— Не волнуйся. Захочешь сдать «по-честному» — это я тоже устрою. Обойдется, конечно, существенно дороже, но неужели я не могу позволить делать дорогие подарки такой роскошной женщине?

— Давно я роскошная?

Он только хмыкнул и кивнул на горящую иконку на панели:

— Пристегнись. И поехали.

Я выдохнула.

Ремень. Зеркала. Сиденье. Спинка. Руль.

Поворотник.

Я покосилась на Филиппа.

Вид у него был подозрительно беззаботный.

Вообще не боится?

У него ведь нет в «Майбахе» второй педали тормоза, как у инструктора?

Интересно, вообще можно на такую машину ее поставить? Не будут же мажоры учиться водить на «Киа Рио». Хотя… они, наверное, вообще учиться не будут. Получат права в подарок на восемнадцатилетие тем же путем, что и я.

— Вера? — Филипп наклонился, заглядывая мне в лицо. — Едем?

Отъезжать от здания ГИБДД через пятнадцать минут после получения прав, которые ты не заслужила, да еще и на тачке ценой от сорока лямов ощущалось чем-то кошмарно незаконным.

Вот буквально нажму на газ — и меня тут же арестуют.

Но я сглотнула, вцепилась в руль, еще разок проверила, что поворотник мигает в нужную сторону, и покосилась на то место, где должен был быть ручник.

Так.

А где?..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Электронный, — Филипп прочитал все, написанное на моем лице огромными буквами, и щелкнул кнопкой. — Смелей.

Я едва-едва прикоснулась к педали газа, и машина с такой готовностью рванулась вперед, словно все еще лошади под капотом только и ждали, когда я ослаблю поводья.

Испугавшись, я вдавила тормоз в пол — и «Майбах» мгновенно остановился, как вкопанный. Куда охотнее, чем учебка.

Так…

Кажется, с этими машинами надо потихонечку…

Отпуска-а-а-а-аем тормоз…

— Поверните направо! — заорал навигатор над самым ухом, стоило мне только двинуться к краю проезжей части. Я дернулась и щелкнула рычагом поворотников, по пути задев заодно еще какие-то рычажки и кнопки. Бешено задвигались дворники, врубилось радио и…

— Нет, дальний нам пока не нужен, — мягко, очень мягко сказал Филипп, последовательно отключая все лишнее. — Посмотри налево. Если никого нет — крути руль и газуй.

В этот момент у меня закралась мысль, что, возможно, он был бы лучшим инструктором, чем Сеня, который в такой ситуации уже раздраженно рявкнул бы. Или съязвил что-нибудь про звездочку ясную, которую все должны на дороге замечать, поэтому я включаю сразу все световые приборы.

Но это была последняя мысль о Филиппе на следующий час.

Судорожно вцепившись двумя руками в руль, я успевала только смотреть вперед и иногда, очень иногда, совсем иногда — в левое зеркало.

Светофоры, пешеходные переходы, разметка, знаки — все мелькало мимо меня с бешеной скоростью, перемежаемое бодрым голосом навигатора:

— Через триста метров держитесь левой полосы, затем поверните налево.

Я забывала дышать, по спине ползли струйки ледяного пота, в ушах звенело, правую ногу сводило от напряжения — особенно на светофорах. Мне почему-то все время казалось, что я вот-вот не выдержу, отпущу педаль, и покачусь вперед, впилившись в какую-нибудь мегадорогую тачку.

А, стоп.

Самую дорогую тачку на ближайший километр дороги вела я.

Не то чтобы мне было от этого легче.

К моменту, когда поднялся знакомый шлагбаум, пропуская нас на территорию обитания Завадича, я, наконец, свернула на стоянку и с облегчением нажала кнопку паркинга, я была вымотана в хлам.

Зачем-то сразу щелкнула замком ремня безопасности и только после этого откинулась в кресле и закрыла глаза.

Филипп заглушил двигатель и перегнулся, притягивая меня к себе, чтобы легко коснуться губами уголка губ.

— Да ты мокрая вся насквозь! — поразился он. — Я и забыл об этом эффекте первых заездов.

— Прости… — вяло отмахнулась я, попытавшись отодвинуться.

Он даже не стал комментировать, только выбрался из машины, обогнул ее, открыл мою дверь и вытащил меня наружу, чтобы сразу обнять.

— Я предпочитаю, чтобы женщины в моих руках были мокрыми по другой причине, — щекотно проговорил он своим низким голосом прямо на ухо.

— Фу, Филипп, что за пошлятина!

— …Поэтому мы отправляемся в горячую ванну с солью! А ты о чем подумала, испорченная девчонка?

— Мне кажется, ты забыл, что мы с тобой расстались? — устало спросила я, утыкаясь носом в горячую кожу на его шее и втягивая пряный мужской запах.