Идеальный хищник

23. Ожидания

Что-то в этом танце было от школьных дискотек.

Там обычно играли классические хиты, проверенные временем. Плейлист собирала наша завуч, мнившая себя очень продвинутой, но, как и все нормальные люди застрявшая в музыкальных вкусах своей юности.

«Lady in Red» погружала меня в ту самую школьную атмосферу.

Слишком много света — в актовом зале оставляли гореть подсветку вполнакала, чтобы школьники не позволяли себе лишнего. Здесь, на набережной, горели оранжевые фонари, от которых было не скрыться в темноте ночи.

Неловкие перетаптывания на месте — кто придумал эти «медляки»? Фигурные танцы прошлых столетий волновали гораздо сильнее. А здесь вы просто держитесь друг за друга, стараясь не соприкасаться слишком сильно.

И все же… При всем этом я ловила захватывающее дух ощущение школьного романа.

Еще не влюбленности в человека, а предчувствия ее.

Когда что-то грядет, вот-вот: уже подрагивает под ногами земля от рвущейся на свободу лавы, уже набирают силу соки деревьев, чтобы выстрелить первыми свежими салатовыми листочками, уже как-то по-особенному смотришь на того, кого обнимаешь за плечи и чувствуешь его руки на своей талии.

И нисколько этому нежному ощущению не мешало то, что между нами с Филиппом уже все было. Взрослое, развратное, физиологичное до судорог, немного извращенное и местами жесткое.

Вроде бы не от чего так трепетать — если все было!

А все равно — ночной ветер с реки под Криса де Бурга рождает в груди чуть ниже ключиц, где прячется огонек души, щемящее острое чувство.

И мужские руки касаются талии так осторожно, что даже странно вспоминать, как они были внутри меня. И мужские твердые бедра на «пионерском» расстоянии, не касаются моих — хотя еще недавно ударялись о них так жестко и горячо.

И зудят губы от предчувствия поцелуя — как в первый раз.

От кончиков моих пальцев, касающихся затылка Филиппа, проскакивают искры, и он едва заметно вздрагивает.

Песня закончилась и что-то начал болтать по радио диджей, а мы так и продолжали покачиваться в такт внутреннему ритму, постепенно замедляясь. Потом замерли оба и чуть отстранились, чтобы встретиться взглядами.

Будь между нами нечто иное, что-то, кроме сделки и секса без обязательств, мы бы сейчас поцеловались.

Возможно — впервые.

Возможно — с этого момента наша история любви набирала бы ход, с безумной скоростью летя вниз, словно с горы на санках.

Вниз. С горы.

Я поняла, чем мне не понравилась эта метафора.

Рано или поздно полет на санках заканчивается. В ближайшем сугробе или где-то на равнине, когда инерция кончается.

Наша история была о чем-то другом.

Я пока не могла понять, о чем.

Поэтому поцелуй так и не случился.

Мы синхронно сделали шаг назад, размыкая объятия.

Завадич молча кивнул, и я вернулась на пассажирское сиденье.

Сквозь строй моргающих желтым светофоров он отвез меня домой, набирая бешеную скорость на пустых улицах Москвы.

Ожидая лифта, я слышала, как удаляется бархатный рев «Бентли».

А потом Филипп Завадич… исчез.

Не то чтобы совсем исчез — никто не заявлял о том, что его похитили инопланетяне или террористы, но я больше не получала от него сообщений.

Приглашений на свидания.

Напоминаний о нашей сделке.

И уж, конечно, никаких милых СМС-ок «С добрым утром, солнышко» и «Спокойной ночи, принцесса», к которым привыкла в любых более-менее близких отношениях.

Конечно, ведь он заранее расплатился со мной за отсутствие знаков внимания. Моя мечта цвета шампанского так и стояла у дома на парковке. Уже без банта и шарика, но все такая же сияющая. А ключи к ней лежали у меня в прихожей на столике.

Я каждый раз смотрела на них с предвкушением, любопытством, интересом и каким-то едва уловимым стыдом. Я ведь и правда расплатилась своим телом за красивую игрушку.

«Насосала».

Прав у меня пока не было, но я ведь могла пойти и просто посидеть в машине?

В своей машине?

Или не своей?

Непонятно.

Хотя какая разница — это ведь еще не повод писать или звонить Завадичу, да?

Он был прав. Несмотря на то, что наш договор не был заключен по его правилам: он мне деньги, я ему отношения и не претендую на что-то еще, я так и не смогла забыть, что для него такой формат более привычен. И он не обязан проявлять еще какое-то внимание.

В любой другой ситуации я бы вычеркнула такого мужчину из своих планов на жизнь.

Не пишет? Ну и к черту. Напишет другой.

Не зовет на свидания? Пойду с другим.

Но машина за окном и пакеты из ЦУМа, так и стоящие в коридоре нераспакованными, напоминали что он свою часть сделки все-таки выполнил.

А мне надо выполнять свою?

Господи, Филипп, ну что ж с тобой так сложно-то!

Но интересно, блин!

Ни с кем другим так интересно не было.

— Вера, не отвлекайся! Скорость на повороте надо сбрасывать!

— А мне нравится, когда я так лихо вж-ж-ж-ж-ж-ж-жу-у-у! — оправдывалась я в очередной раз под укоризненным взглядом Сени.

— И не прижимайся к бордюру, пробьешь колесо.

— А как же «при повороте занять крайнее правое положение»?

— Вера! Ты не видишь, что ветки бок машины царапают?

— Это крайнее правое положение!

— Ну головой-то думай!

— Арсений, не орите на меня, у меня и так голова не работает.

— Перед перестроением бросила взгляд в зеркало, включила поворотник… Куда тебя несет!

— Ну я бросила взгляд…

— Бросила, а не смотришь постоянно! Сдвинулась к краю полосы, показывая свои намерения… ВЕРА! НЕ СПИ!

Меня швырнуло к лобовому стеклу, а ремень безопасности больно дернул обратно.

Арсений воспользовался правом инструктора и выжал свой тормоз.

Прямо посреди шестиполосной дороги, где-то в середине.

Он зло ткнул кнопку аварийки, но нам все равно засигналили со всех сторон.

— Где ты витаешь, Вера? — обернулся он ко мне. Таким злым я Сеню еще не видела. — За рулем твое внимание должно быть полностью на дороге!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Где-где…

Не говорить же ему, что мелькнувший в потоке бок лилового «Порше», совершенно не имеющий отношения ни к какому Филиппу Завадичу, заставил мой мозг выстроить логическую цепочку.

Вот он идет ужинать в модный ресторан на Патриках, вот встречается взглядом с длинноногой блондинкой, вот подходит к ней, чтобы предложить определенную сумму за секс.

А вот уже закидывает ее длинные ноги себе на плечи и вонзается в загорелое тело с хриплыми низкими стонами.

Кидает на постель пачки пятитысячных купюр, блондинка улыбается и кивает, соглашаясь на его условия.

В награду он дарит ей новую машину в пять раз дороже моей. Просто за то, что не выносила мозг и давала жить, как хочется.

И он с облегчением удаляет мой номер из памяти телефона.