Королева сердец зомби

Глава 11 Это ты, а не я

Как можно беспечнее Коул провел меня в один из магазинов. Зазвенел колокольчик. Привет, стеллажи с одеждой. Привет, ряд манекенов. Мы ускорили шаг, проносясь мимо прилавка.

Когда продавщица крикнула: «Эй!», мы проскользнули в угол, предназначенный только для сотрудников. В небольшом узком коридоре было три двери. Мы выбрали ту, что справа, комнату отдыха, и направились к задней двери в помещении. Над ней светилась надпись «ВЫХОД».

Два сотрудника сидели за столом. Один вскочил на ноги и нахмурился.

— Клиентам нельзя сюда входить.

— Хорошо, что мы не клиенты, — сказала я, проходя мимо них.

Мы вышли на улицу, за нами захлопнулась дверь. Когда мы бежали по темному переулку, дверь хлопнула во второй раз. За нами следили. Хорошо. Я оглянулась через плечо, оценивая наших противников. Мужчина, нашего возраста, рукоять ножа торчала из пояса его кожаных штанов. Женщина, чуть постарше, с оружием в руках. Оба были одеты в черное.

«Анима», должно быть, послала их, чтобы создать впечатление, что члены банды закончили работу.

Во мне вспыхнул гнев. Впереди показался еще один переулок. Мы свернули за угол на максимальной скорости, оставаясь в тени зданий. Мое сердце билось о ребра, как барабан во время боя, который я не собиралась отрицать. «Убить… убить… убить… убить…»

— Может быть, я смогу остановить их, — сказала я. Возможно, у меня были сомнения по поводу моей новой способности, но я хотела, чтобы наши преследователи были в моей власти, чтобы я поступить с ними по своему усмотрению. Как бы это ни было необходимо.

«ы должна быть осторожна с этими способностями», — сказала Хелен.

Почему? Сейчас я не вижу в этом ничего плохого.

— Как ты сделала это с зомби? — сказал Коул. — У тебя может получиться, а может и нет. Ты не поднимала охотников, поэтому я не уверен, что ты сможешь поднять человека сейчас. Кроме того, вокруг люди.

Вот дерьмо. Он просто был голосом разума, не так ли?

Я представляла, как гражданские отреагируют на то, что людей подбрасывает в воздух не что иное, как воздух. Они запаникуют, и начнется хаос. Хуже того, «Анима» узнает, что я умею делать, и мы потеряем главное преимущество.

Я отложила новую способность на задворки сознания под заголовком: «Любимая игрушка». Подзаголовок: «Зомби делают бум, бум. Люди? Непонятно».

Одним движением руки Коул поднял крышку мусорного контейнера, и на секунду мне показалось, что он ожидает, что я залезу внутрь. Но он рывком завел меня за очередной угол и наконец остановился, прижав меня к стене, выполняя роль щита. Как всегда. Я услышала, как крышка мусорного контейнера опустилась на место, и поняла, что он задумал.

Оставалось надеяться, что это сработает.

Когда его теплое дыхание обдало мое лицо, я полезла в сумочку и достала «Судью» — маленький револьвер, у которого были те же патроны, что и у винтовки. Эта штука могла нанести серьезный ущерб.

Я была в настроении причинить вред.

Шаги отдавались эхом… замедляясь, чем ближе они подходили к мусорному контейнеру.

Мы с Коулом обменялись взглядами, полными предвкушения. Он напрягся в ожидании.

Затем шаги совсем прекратились. Парочка не дошла до нас, поэтому они, должно быть, остановились у контейнера, думая, что мы достаточно глупы, чтобы спрятаться внутри. Как только мы услышали скрип петель на крышке, Коул выскочил из-за угла и прицелился из своего 44-го калибра.

— Бросьте оружие, — приказал он.

Раздались проклятия. Затем послышался шорох одежды, глухой удар.

— Я знаю, кто ты. — сказала женщина. — Ты не убьешь меня.

— Вот и проверим, — сказал Коул.

— Ты не сможешь застрелить нас обоих, — усмехнулась она. — Ты можешь убить одного, но к тому времени, когда будешь готов прицелиться в другого, ты будешь мертв, и я смогу выследить твою подругу. Она ведь гражданская, не так ли? О, что я с ней сделаю. Может, я даже займусь твоей подружкой, когда закончу. Я слышала, она… чудовище. Всегда хотела убить одного из них.

Время для плохого копа/худшего копа. Я вышла из-за угла, держа пистолет наготове.

— Еще никто не говорил про меня такое, но я одобряю. О, и если ты сделаешь хоть шаг в его сторону, то умрешь.

Коулу удалось поставить парня на колени, прижав приклад пистолета к его голове. Девушка стояла сбоку от Коула, ее пистолет был нацелен ему в грудь.

Нахмурившись, она смотрела на меня. Прошел один удар сердца. Два. Три. Напряжение между нами нарастало.

— Это ты, то самое чудовище? — спросила она.

— Единственная и неповторимая.

Она подбирала ответ, в итоге остановившись на:

— Что ж, ты не нажмешь на курок.

Моя улыбка была ледяной и угрожающей.

— Вот и проверим, — сказала я, подражая Коулу. — Пожалуйста. Все, что мне нужно, это повод.

Прошел еще один удар сердца. В конце концов, она бросила оружие и пнула его в мою сторону. Умно.

— На колени, — потребовала я. — Руки за голову.

— Насмотрелась полицейских драм? — передразнила она.

— Быстро!

Хоть она и заколебалась, но повиновалась.

Будет неправильно, если я похлопаю ее по спине?

Я внимательнее осмотрела наших преследователей. У девушки была короткая стрижка обесцвеченных волос. В ее бровях были два колечка, а в верхней губе — болтик. Воротник ее черной кожаной куртки был распахнут, обнажая рубашку с глубоким вырезом до пупка. Каждый участок кожи был отмечен черно-белыми татуировками.

Парень был невысоким и широкоплечий, с бородой, которая придавала ему волчий вид. У него было столько мышц, что он мог бы, наверное, поднять над головой грузовик Mack, не вспотев.

— Поверьте мне, малыши, — сказал Широкоплечик, его ухмылка была такой же холодной, как и моя. — Вы не захотите этого делать.

— Неправильно, — ответила я. — Мне нравится это делать. Это весело.

— Ты даже не представляешь, что играешь с огнем. — татуировка окинула меня золотым взглядом. — Но откуда такой хрупкой крошке, как ты, знать? — сказала она, усмехнувшись. — Ты думаешь, что можешь перейти на темную сторону, но один шаг — и ты рухнешь.

Ладно, я признаю это. Мои щеки вспыхнули. В нашем мире «деликатная мелочь» была равносильна пощечины.

— Но ты, — продолжила она, оглядывая Коула. — Ты большой кусок сексуальности, не так ли?

Я сжала зубы. Не имело значения, где мы были и чем занимались, Коул всегда вызывал интерес у женщин. Он был медом, а женщины — мухами.

Думаю, это сделало меня мухобойкой.

— На твоем месте я бы остановилась. — я улыбнулась слишком сладко, не ослабляя хватки на пистолете. — Мой палец начинает дергаться.

Коул взвел курок и сильнее прижал ствол к голове Широкоплечика.

— Хватит. Расскажи нам, кто ты такой.

Мне нравилось наблюдать за ним в действии. Он был бесстрашен. Непоколебимым. Скала, которую не сдвинуть с места.

— Признайся, что ты заодно с «Анимой».

Широкоплечик сплюнул на землю.

— Черт, нет, мы не с «Анимой». Мы слышали о том, что они сделали с твоей командой и как они пытаются обвинить нас в своей работе.

Как правдоподобно.

— Кто ты? — спросила я.

Его грудь выпятилась.

— Лучшие у Ривера.

Может быть. Но это не делало его союзником. Коул не опускал оружие.

Повернувшись, Широкоплечик сказал:

— «Анима» натравливает нас друг на друга, вероятно, надеясь, что мы уничтожим друг друга и избавим их от лишних хлопот.

— Если мне не понравятся твои следующие ответы, — сказала я, — я исполню свое желание. Почему вы следили за нами? А что насчет двух других? Если наши друзья пострадали…

— Нам приказали не причинять вам вреда, — ответила Татуировка. — Просто задержать. Слушай, мы видели новости. Мы знаем, что нас обвиняют в смерти некоторых из твоих людей. Думали, что ты здесь, чтобы отомстить, но, полагаю, это не так, потому что не разбила нам лица. Ты знаешь, что во всем виновата «Анима», верно?

Наконец Коул убрал палец с курка и убрал пистолет за пояс брюк. И вот что удивительно. Он остался таким же грозным.

Однако я не была столь доверчива и, положив пистолет обратно в сумочку, взяла в руки кинжал.

— Ты видел «Аниму» в действии в ту ночь, когда были убиты мои друзья? — Коул помог Широкоплечику подняться. — У них все еще есть один из наших парней.

— Мы ничего не видели. — Татуировка стояла на своем. — Но Ривер видел.

— Что ж, тогда я хочу поговорить с Ривером. — если резкость в голосе Коула и не испугала ее, то решимость в его глазах должна была сделать свое дело.

— Он тоже хочет поговорить с тобой. Может, даже объединить усилия. Ты делаешь хорошую работу. — ее хищный взгляд еще раз окинул его, и она облизнула губы. — Действительно хорошую работу.

Я шагнула вперед, готовая броситься на нее. Коул вытянул руку, останавливая меня. Татуировка усмехнулась, а затем они с Широкоплечиком подняли с земли свое оружие.

— Сюда. — Широкоплечик показал, чтобы мы следовали за ним.

Мы не сделали этого, не сразу. Я притворилась, что наслаждаюсь красотой вокруг. Луна, хоть и высокая, была не более чем крючком. Звезды сияли, как бриллианты, рассыпанные по морю из черного бархата. Идеальный фон для предательства.

Ладно. Хватит об этом.

Когда парочка отошла достаточно далеко, я шепнула Коулу:

— Это может быть ловушкой.

Он провел костяшками пальцев по моей щеке.

— Поверь мне, любимая. Это не так. Я немного знаю о Ривере. Он не самый нравственный охотник, потому что не следует никаким правилам кроме своих собственных… а иногда нарушает и их… но он ненавидит зомби так же, как и мы. Он не захочет мешать нам делать нашу работу.

Я прижалась к нему, наслаждаясь лаской.

— Хорошо. Но если он будет угрожать тебе, я не смогу отвечать за свои действия.

— Вы идете или нет? — огрызнулась Татуировка.

Коул нежно поцеловал меня в губы.

— Если он будет угрожать тебе, он умрет еще до того, как закончится ночь.

Должно быть моя улыбка выглядела так, словно я была кровожадной девицей.

Мы двинулись, держась в тени и переулках, постоянно оглядываясь через плечо. Я ожидала увидеть еще один хвост. Или гнездо зомби. Это была одна из таких ночей.

По пути я получила сообщение от Льда, а затем сообщение от Бронкса, они сообщили, что оторвались, и все в порядке. Я сообщила им о нашей ситуации и о том, что мы свяжемся с ними, как только сможем.

Наконец, мы добрались до высокого, разрушающегося здания из красного кирпича… жилого комплекса. Лучшей особенностью вестибюля был потертый ковер; сбоку за стойкой, покачиваясь на нетвердых ногах, стояла девушка с изображениями игр в крестики-нолики на предплечьях.

Когда мы проходили мимо, Широкоплечик и Татуировка бросили ей свои куртки. Она поймала их без единого слова жалобы, как будто заслужила, чтобы с ней обращались как с вешалкой. Моя реакция могла бы быть немного другой. Я бы тоже не стала жаловаться, но подожгла бы эти куртки.

Мы повернули за угол, и интерьер сразу же изменился. Из потрепанного он превратился в шикарный. Стены были свежевыкрашены и украшены профессиональными портретами.

Здесь были и Широкоплечик, и Татуировка, и еще по меньшей мере двадцать человек, которых я не знала. Ковры были мягкие, мебель явно антикварная, с вырезанными на дереве ангелами и птицами.

Мы прошли через кухню, оборудованную новомодной техникой, с приборами из нержавеющей стали и по меньшей мере десятью детьми, суетящимися у плит и дымящихся кастрюль. В воздухе витал аромат пряной курицы, к которому вскоре присоединился аромат вишневого крема.

Мой рот наполнился слюной. Я испытывала искушение взять горсть пирожных из пятифутового нагревателя у задней двери; они просто стояли там, практически умоляя меня сделать это.

Но я не… взяла всего одно.

Я доедала угощение, когда мы вышли во двор. Неистовые возгласы, громкие и шумные, донеслись до моих ушей. Под воздействием внезапного сахарного кайфа я осмотрела толпу. Здесь было еще пятьдесят детей, мужчин и женщин, в возрасте от двенадцати до двадцати пяти лет.

Во что мы вляпались?

Воцарилась тишина, когда нас заметили. Толпа расступилась, и я почувствовала себя Моисеем у Красного моря. Парни оглядели меня с ног до головы, и, честно говоря, у меня по коже побежали мурашки. Я была не против, чтобы мной восхищались… кому не нравится чувствовать себя желанной?.. но эти парни рассматривали меня не как потенциальную девушку, они рассматривали меня как потенциальный шведский стол.

Один парень сделал непристойный жест языком и двумя пальцами.

Думаю, Коул заметил, потому что переключил передачу и сделал милый маленький толчок в грудь, который я бы назвала «твоим единственным предупреждением».

— Если хочешь сохранить свой язык, больше так не делай, — сказал он тихо. Угрожающе.

Парень подался вперед, расправив плечи, пытаясь оказать психологическое давление, но Коул был не из тех, кто отступает… когда бы то ни было… и вскоре у парня сдали нервы, и он перевел взгляд на свои ноги.

Коул, вибрирующий от вызова, улучил момент, чтобы взглянуть на других парней.

— Кто-нибудь еще хочет оскорбить мою девушку?

Я знаю, что ситуация была накалена, и было бы неправильно заострять на этом внимание, но… перегрузка тестостероном была волшебно вкусной.

— Так, так, так, — раздался мужской голос, полный веселья и язвительности. — В кои-то веки слухи оказались правдой. Коул Холланд на самом деле животное в человеческой шкуре.

Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как греческий бог проплывает по морю. Вот это да. Он был таким же высоким, как Коул, с такими светлыми волосами, что они казались, как только что выпавший снег. Его глаза были темными, почти черными, и он был без рубашки, его кожа была покрыта татуировками, как черными, так и белыми.

Он был не намного старше нас. Девятнадцать. Может быть, двадцать.

Рядом с ним шел парень, которого я узнала. Шрамы на костяшках, из «Шоко Локо». «Следовало бы догадаться».

Греческий бог развел руки и усмехнулся.

— Добро пожаловать в мой дом.

Коул не проронил ни слова.

Неловко.

— Спасибо за приглашение, — сказала я. — Может быть, в следующий раз подумаешь о том, чтобы послать четырех всадников апокалипсиса в качестве сопровождающих. Они не очень-то приветливы в первом акте.

Он оглядел меня, тщательно скрывая свои эмоции.

— Мне сказали, что ты Али Белл, но… — он нахмурился. — Не пойми меня неправильно, Поп-Тартс[2], но ты даже близко не похожа на то, что я ожидал увидеть.

«Поп-Тартс? Потому что во мне много фруктов и я очень вкусная? Спасибо».

— И кого же ты ожидал увидеть?

— Кого-то… — он задумался на мгновение, пожал плечами. — Не из детской книжки со сказками.

«И это, дамы и господа, то, что вы называете ожогом третьей степени».

Почему люди всегда сравнивали меня с какой-то падающей в обморок, разговаривающей с животными принцессой, слишком слабой, чтобы себя спасти? Хоть кто-то мог убить меня, назвав при этом мерзким драконом, разрушающим деревни? Я была укушена, черт возьми!

Коул напрягся.

— Извинись. — в этом слове прозвучало столько ярости. — Сейчас же.

— Но я ничего не сделала, — заметила я.

Он закатил глаза.

— Не ты. Он.

— За то, что сказал правду? — спросил Греческий бог, искренне любопытствуя.

— Есть правда, а есть подача правды. Так вот, мне не понравилась твоя подача.

Теперь Грек закатил глаза.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не из тех людей, которые придерживаются философии «скажи что-нибудь хорошее или молчи».

— Я один из тех людей, которые приходят с миром… пока не приходит время разорвать всех на куски.

Греческий бог сжал губы в тонкую линию. Ему только что угрожали на его собственном заднем дворе. В тюремных правилах Льда, которые, казалось, все парни знали инстинктивно, вероятно, был правильный способ реагирования… и у меня возникло предчувствие, что я вот-вот увижу это воочию.

— Хочешь драки? — сказал Греческий бог. — Договорились. Но ты не выйдешь отсюда невредимым.

Да. Вот оно.

— Я хочу извинений, — сказал Коул. — Для начала.

Греческий бог переводил взгляд с Коула на меня, с меня на Коула, от него исходили разные эмоции. Моя душа распознавала их и сообщала мозгу. Гнев, веселье, обида, раскаяние, зависть.

Почему зависть? Он потерял кого-то, кого любил? Кого-то, кого он когда-то защищал?

Как ни странно, он остановился на веселье.

— Ладно. Приношу свои извинения, мисс Али. В следующий раз не будет никаких упоминаний о принцессах. Только злые ведьмы.

— Я ценю это. — ну вот. Я вернула нас на правильный путь. — Ты, должно быть, Ривер. Я так мало о тебе слышала, и, честно говоря, даже это начинает казаться слишком большим.

Он усмехнулся.

— Что ж, все-таки в тебе есть немного огня. Это хорошо.

Немного?

— Детка, ты даже не представляешь.

Его улыбка стала шире.

— Уверен, у вас есть вопросы ко мне, так же как и у меня есть ответы для вас. Но сначала тебе придется доказать, что ты та, за кого себя выдаешь.

Я была шокирована.

— Уверена, что ты говоришь не о водительских правах.

— Правильно.

— Ты назвал меня по имени. Ты знаешь, кто мы, — сказала я, — иначе нас бы здесь не было.

Он пожал плечами.

— Тебе все равно придется это доказать.

— У нас все получится, — прошептал мне Коул.

— Я знаю как раз то, что тебе нужно. — Ривер потер руки и сказал: — Ты испытаешь нечто, что мы называем «Ночь страха».