Ловкач. Часть 1 (СИ)

Глава XVIII. Часть I

Из гостиницы Эспер вернулся обратно на вечеринку. Он скрыл, что видел Доуси, он не собирался трепаться об этом направо и налево. Эспер понимал, что ведёт себя глупо: у него уже был один горячий мужчина, который делал его счастливым. С Амандой давно следовало всё прояснить, а он малодушно тянул. Однако его промедление не отменяет тот факт, что Доуси прекрасно знал, что ему нравится Аманда. Больше бесило, каким кретином он при этом выглядел: как давно эти двое морочили ему голову? Похоже, им хорошо вместе. Пока он тут подбивал клинья к Аманде, как последний идиот, его уже списали на скамью запасных. Ну а как он хотел?

Стараясь выбросить из головы увиденное, Эспер заливал в себя алкоголь и отрывался со всеми у бассейна, давая себе остыть. Около двух они с Марло вернулись к себе в номер. Голова гудела. Приятель, надев наушники с музыкой, тут же рухнул на постель. Эспер последовал его примеру. Ужасно измотанный за бесконечно долгий день он мигом провалился в сон без сновидений.

В пять просигналил будильник. Следующие два часа они провели у озера, разминаясь, бегая кругами. От тренера им влетело ещё за завтраком, куда они подтянулись после тренировки, умирая после бега. Аппетита не было, при виде еды Эспер ощущал лишь неприятные позывы в желудке. Доуси, наоборот, с чувством уминал картофельные оладьи и запивал их апельсиновым соком. Бывший приятель легко добежал до гостиницы и занял лучшее место себе и Аманде, пока доползли остальные. Похоже, кто-то хорошо сегодня спал. Весь завтрак Эспер пялился на Доуси, но вслух не сказал ничего. За столом царила всеобщая сонная атмосфера: и девушки, и парни напоминали семейство панд. Аманда проснулась рано, чтобы поддержать их, но Эспер точно знал, ради кого она не пропускает тренировки и всегда приходит на ранний завтрак.

Под конец завтрака Эспер полез в телефон. Райвен наверняка ещё спал, желание услышать его сонный голос было невыносимым. Через час у них тренировочный тест; Эспер помнил их вчерашний разговор: вряд ли тот появится. Пока остальные с выражением страдания на лице ковыряли завтрак, Эспер отправил мужчине несколько сообщений, предложив встретиться после того, как закончится заплыв. Вечером тренировка в бассейне и спортзале, поэтому свободного времени только днём от силы пару часов. Они могут провести его с толком, на курорте полно мест, где можно развлечься, сходить в боулинг или бильярд, пострелять в тире. На Доуси и Аманду при этом он старался не смотреть. Только когда приятель что-то говорил, Эспер нехотя отрывал взгляд от телефона и уставлялся на того, как слабоумный. Неизменно ему слышался издевательский голос Доуси: ну и как тебе понравилось наше представление? Пока ты собирался и строил из себя придурка, девочка заскучала.

— Ты с кем переписываешься? — пихнула его Валери, именно сегодня она больше всего напоминала Джейн: той обязательно нужно было сунуть нос в его телефон. Девчонки его просто убивали. — Хватит уже сидеть в Instagram! Раздражаешь с утра… Ты, наверное, спишь со своим телефоном.

С одной стороны сидела Валери, с другой — Миа, Эспер представил, как комично выглядит среди этой женской обороны, заняв место напротив Доуси, Аманды и Марло, вечно не замечающего ничего вокруг. Зато Марло и Миа очень удобно было кормить друг друга через стол, что действовало на нервы остальным. Аманда как всегда казалась погружённой в свои мысли. Большинство думало сейчас о предстоящем тесте и о взбучке, устроенной тренером, тот пообещал ужесточить правила и вообще — добро пожаловать в ад — как он сказал. Ещё тренер говорил про какое-то «суровое наказание», которое ждёт тех, кто не справится на тесте. А не справятся они все, так как нормативы, которые с утра установил мистер Солсбури по заплыву, были запредельными.

Вода в чёртовом озере была ледяная, мигом свело зубы и захотелось выбежать на берег; настроение у всех было ни к чёрту. Эспер не ждал от теста ничего выдающегося, плоские шутки тренера не повышали градус настроения. После увиденного вчера он не мог думать ни о чём другом, даже не пытался сосредоточиться на задании, всё равно бесполезно.

Судьями на заплыве выступили тренеры мужской и женской сборной. Оба облюбовали место на деревянном причале, где устроились в плетёных креслах и откуда надзирали за своими «подопытными», постоянно подшучивая и травя друг другу байки. Мистер Солсбури сам пил с кем-то в баре до глубокой ночи, но при этом выглядел раздражающе самодовольным. Миссис Маквулф была сегодня в приподнятом настроении, её взрывной хохот был слышен даже с середины озера.

Как и ожидалось, они все провалили промежуточный тест. Необходимо было доплыть на время до установленных на воде ограничителей. Поначалу вид связанных между собой пластиковых бутылок стал причиной всеобщего веселья, но тренер быстро остудил их. Им предстояло провести в ледяной воде почти час. К концу заплыва у берега собралась толпа зрителей, что бесило больше всего.

После озера все разошлись по своим номерам, чтобы принять душ и переодеться ко второму завтраку. Промёрзший до костей Эспер дрожал всю дорогу. Тренер пообещал, что если кто из них заболеет, то сразу же отправится домой и может даже не заикаться о Чемпионате.

Эспер первым влетел в душ и тут же рванул на себя дверцу, не пуская Марло, ломящегося следом. В кабинке выставил самую высокую температуру воды, которую способно было вынести его тело. Наскоро привёл себя в порядок. Скоро у них общий сбор, но на этот раз хотя бы будут кормить.

Пока сосед был в ванной комнате, Эспер быстро выложил на кровать свой рюкзак и сунул в него плотный пакет, в который аккуратно завернул содержимое. В рюкзак также перекочевал планшет — тренер был скор на расправу и запросто мог отобрать тот, что было бы сродни катастрофе: Эспер слал сообщения подписчикам, следящим за обновлениями на его канале, делился новостями, выкладывал фото, смотрел кино и видео с чужих заплывов.

В поисках нормальных шмоток заметался по номеру. В итоге оделся так, чтобы не походить на малолетку: выбрал простые джинсы с футболкой в стиле «кэжуал»; слегка закатал рукава, ему нравилось, как играл цвет загара. И в качестве последнего штриха — подхватил с тумбочки солнцезащитные очки. Он как раз закончил с приготовлениями и проверил время, когда вышел Марло, обвязывая полотенце вокруг пояса. Эспер поймал себя на мысли, что его мало интересуют «прелести» соседа. Как вообще можно спать с тем, кто на спор ест собачью еду? Максимум, что могло его волновать — насколько отличаются их успехи в плавании. Он мог замечать классные тела у других парней, высокий рост, развитую мускулатуру, но его не привлекал секс с кем-то из них.

Тренер велел собраться в кафе у ненавистного озера, где их уже поджидал шикарный стол. На этот раз все набросились на еду, словно голодали с того момента, как прибыли в лагерь. Все повелись на то, что тренеры сами оплатили им обед.

Марло, который мучился животом ещё с завтрака, пришёл позже остальных. И только Эспер хотел подколоть его тем, что кто-то не умеет пить, как увидел побелевшее перекошенное лицо приятеля. Тот влетел в кафе, размахивая руками и подавая какие-то сигналы, которые естественное не понял никто.

— Тренер… — было первое, что понял Эспер. Марло с трудом отдышался и, согнувшись пополам, упёрся ладонью в колено. Он переводил дыхание, одну руку парень вытянул перед собой и тряс ею, то ли говоря им бежать, то ли прятаться. — Тренер отобрал мой телефон! — наконец выдохнул он.

— Вот дерьмо! Попадос! — за столом началось массовое оживление: кто пытался придумать, куда спрятать телефон, кто в ужасе смотрел на Марло.

— Он сейчас у вас у всех отберёт мобильники! Он сказал, это наказание, и отдаст он их только в Лондоне! Он сейчас был в нашем номере… — Марло встретился с Эспером глазами, и тот раскрыл рот в беззвучном крике — не зря забрал планшет с собой, как чувствовал ведь! — …обыскивал всё! А я был в туалете, я же не знал! Он забрал мои наушники!

Сердце чуть не вылетело из груди. Он не мог лишиться телефона сейчас, пока Райвен не уехал! Как же они будут договариваться о встречах?!

Через окно, расположенное в дальней стене помещения, Эспер заметил, как мистер Солсбури направляется к дверям кафе, и первым вскочил на ноги. Все были так шокированы новостью, что на Эспера никто не обратил внимания.

— Ну, я пошёл! Увидимся на тренировке!

Эспер схватил свой рюкзак и бросился к распахнутому настежь окну. Перемахнув через подоконник, он выскочил во двор ровно в тот момент, когда мистер Солсбури открыл дверь в кафе.

Галопом, словно за ним гнался сам тренер, Эспер проскочил дощатую набережную, громко топоча ногами, пронёсся через территорию отеля, по лестнице взбежал на этаж Райвена и промчался по коридору, затормозив только перед самым номером. Перевёл дух и сбросил со спины рюкзак. На весу расстегнул молнию, после чего с шуршанием вытащил пакет.

Накануне в «восточной» лавочке он купил Райвену в подарок набор сухофруктов. Мужчина не был поклонником сладкого, вроде конфет или пирожных, в основном из-за того, что в состав входило молоко, сливки и тому подобное, и просто потому что предпочитал мясо. Но Эспер точно знал, что ему может понравиться: по уже имевшимся у него данным музы любили натуральные сладости вроде мёда, фруктов и ягод. В огромной коробке было ассорти из двенадцати видов сухофруктов, уложенных до того красиво, что он не смог пройти мимо. Они были настолько свежими, что пахли даже через упаковку.

Оставив пакет с коробкой под дверью номера Райвена, Эспер спустился в холл, где устроился в одном из кресел и стянул со столика спортивную газету. Минут пять он просто читал, дожидаясь сигнала телефона.

— Я выхожу, — прислал короткое аудиосообщение Райвен.

Как только тот появился, Эспер тут же жадно окинул его взглядом. Внешний вид мужчины не сильно отличался от его собственного, за исключением напоясной кожаной сумки. Они сразу направились в ту часть курорта, где обычно было малолюдно. Монопод был с собой: вчера во время прогулки на машине Эспер почти не фотографировал, зато сегодня решил наверстать упущенное. Прогуливаясь вдоль воды по деревянному причалу, через лодочную станцию, они обогнули одно из озёр со стороны лесопарка. Слова лились потоком: он без перерыва болтал о том, что произошло за время их расставания: о вчерашней вечеринке, о заплыве на озере, — жалея, что они с Райвеном не могут просто пойти туда и поплавать вдвоём; о наказании, об остальном, но не проронил ни слова о Доуси и Аманде.

Неудачу на тесте захотелось обернуть в шутку, и тут Райвен вспомнил своё появление в первый день в компании, заставив его истерически смеяться полдороги. Для нового директора были приготовлены лучшие апартаменты в отеле «Феномен», только мужчина скрыл свою личность, желая устроить проверку всему персоналу. Райвен прибыл на место на день раньше и сыграл роль недовольного клиента отеля, от души поиздевавшись над сотрудниками.

Эспер купил рожок у мороженщика с тремя шариками мороженого — съел бы больше, но те бы просто не поместились; в какой-то момент Райвен взял его под локоть, дыхание тут же перехватило. Эспер ощущал тепло от плеча спутника, подстраиваясь под его шаг. В «аэромаксах» он казался значительно выше ростом; поглядывая на Райвена сверху вниз, он счастливо улыбался, не в состоянии сдержать восторга. Скажи ему кто месяц назад, что всё будет так, он бы не поверил.

Райвен рассказывал про свою жизнь заграницей. Впрочем, не касаясь в разговоре подопечных, или «контрактников», как иногда он их называл. В Италии, Греции, Франции, Венеции, Египте, Турции, Словении — во всех тех местах, где Эспер хотел побывать. В средние века он попал в Британию, где пробыл значительное время. Вторую Мировую Райвен провёл в Америке, после её окончания вернулся в послевоенную Англию, где окончательно изжил американский акцент. Мужчина много путешествовал в те периоды жизни, когда не был связан договором. Райвен посетовал на то, что сейчас стал вести малоподвижный образ жизни, чем насмешил его. Мо мнению Райвена выходило, что больше пятидесяти лет, проведённых на одной земле, — это малоподвижный образ жизни.

Казалось, больше ему ничего не нужно — просто идти и слушать Райвена, чувствовать его рядом, уплетать мороженое, любоваться природой вокруг, дышать чистым воздухом, пропахшим холодной озёрной водой, землёй, слышать скрип нагретых досок под подошвами кроссовок.

Они неспешно прогуливались, как три месяца назад, в начале весны по улочкам Неаполисса, только тогда между ними всегда была дистанция, и мужчина либо прятал руки в карманах, либо складывал на груди — удивительно, какие мелочи врезаются в память, если человек нравится.

Тут Эспера посетила идея.

А что если…

— Вы могли бы попробовать… — Эспер замедлил шаг и поднёс мороженое к Райвену. — Я знаю, вы не любитель, но я не думаю, что вы так уж много съели мороженого за свою жизнь.

Эспер передал рожок, который сам только начал объедать, но там даже следов зубов не было заметно. Сердце в этот момент у него почти остановилось. Было в этом жесте что-то особенно интимное. Это была проверка не столько способностям Райвена переваривать молоко, сколько его готовности выполнить чужую просьбу.

Эспер с нервным ожиданием наблюдал за мужчиной. В ярком дневном свете глаза у спутника казались более пронзительными, чем небо над головой; его ноздри трепетали, словно он принюхивался.

— Если вас смущает… в общем, я могу взять вам другое мороженое, или вы можете попробовать другой шарик, — и развернул рожок другой стороной, — вот этот я ещё не начал. Вам же не станет плохо от такого количества молока?

— Эспер, не нужно обращаться со мной как с хрупкой вазой, — с усмешкой произнёс Райвен. — Давай его сюда.

Затаив дыхание, он следил за тем, как мужчина раскрывает рот и касается языком шапки мороженого. Эспер не заметил, в какой момент он приоткрыл рот, собираясь вставить комментарий, да так и замер.

Райвен провёл языком вдоль вафельного бортика и откусил от шоколадного шарика приличный кусок, полностью запачкав подбородок и сломав вафлю у края. По пальцам и по рожку потекли подтаявшие сливки. Эспер прыснул.

— Вы странно едите мороженое. — Всё ещё смеясь, он выдавил: — Если когда-нибудь вы передумаете и захотите мороженого, я покажу, как это правильно делается.

Шоколадные разводы смотрелись бы сексуально на скулах и кончике носа Райвена. Эспер мечтательно улыбнулся, наверное, выражение лица при этом у него было то ещё. Спутник утёр перепачканные губы и подбородок, после чего перехватил его взгляд. Господи, это было самое незабываемое поедание мороженого!

— Как видишь, я пока ещё цел. Я тебя разочаровал? — Райвен вернул ему рожок. — Ты не должен забивать себе голову всякой ерундой насчёт меня.

— Я попытаюсь, — сказал, улыбаясь дрожащими губами. — Вы молчите. Как вам? — не понял он.

— С сухофруктами, я полагаю, могло быть вкуснее, — сказал Райвен. Эсперу потребовалось несколько секунд, чтобы понять шутку и фыркнуть.

— О, нет-нет, точно не с сухофруктами! Вы просто острите…

Покачнувшись, он сначала отвернулся, потом возвёл лицо к небу, пытаясь справиться с подступающей истерикой.

— Я предположил, что вы их можете любить. — Приложил ладонь ко лбу, словно хотел проверить жар. Вдох-выдох.

— Спасибо, — поднеся ладонь тыльной стороной, Райвен провёл пальцами по его щеке. — Ты хороший человек, Эспер… — хотел добавить что-то ещё, и в этот миг в груди дрогнуло, это было довольно неожиданно, словно сердце вдруг подскочило.

Всю дорогу он хотел признаться в своих чувствах, и сейчас было самое время. С самого начала Эспер считал, что сказать о своей симпатии он должен до того, как Райвен вернётся в Лондон. Но что-то сдавило его горло, и он не смог этого сделать. Райвен же понял его внезапную «немоту» по-своему и задержался у фудтрака.

Эспер вытирал рот салфеткой и отряхивал футболку от вафельных крошек, пока мужчина оплачивал напитки. После мороженого они взяли горячего чая, который обжигал пальцы через бумажный стаканчик. Вскоре они вернулись к прежнему разговору.

— И вас устраивает такая жизнь? А как же завести семью, осесть где-нибудь? — нарушил он молчание.

Ни разу они не касались личной жизни Райвена. Эспер до сих пор представлял что-то вроде дворцов Парнаса, где проживает семья Райвена, откуда приехала его названная сестра, и где остались любовницы и дети. Узнай о его мыслях сам Райвен — хохотал бы до потери пульса.

— Семью долгожителей? — Дэвис еле-заметно улыбался, то ли счёл его стопроцентным идиотом, то ли и вправду не понял вопроса. — Это ты хочешь сказать?

— Я говорю о том, чтобы породниться с человеком, пустить корни.

— Ты забываешь. Я приду и уйду, а на земле сменится три-четыре, десять поколений, успеет обновиться даже почва. Эспер, — остановившись, спутник развернулся к нему лицом, и парень был вынужден взглянуть тому в глаза. Он как раз поднёс стаканчик с чаем ко рту, собираясь сделать глоток. — Я был женат.

Эспер всё-таки поперхнулся, гортань обожгло кипятком. Резким звуком он вспугнул голубей, сидящих на досках причала.

— И что с ней стало? Она умерла? — торопливо прикладывая к губам салфетку, прохрипел Эспер.

— С чего бы? — повеселел Райвен. — Живёт как прежде, только из того дома, что купил ей я, она перебралась в другой.

Эспер дрожащими пальцами отвёл стаканчик с чаем подальше.

— Я сочетался браком, когда ей было двадцать, как тебе сейчас. Мы были обычной в обиходном понимании семьёй около десяти лет. А потом развелись.

— Почему? — только смог спросить Эспер.

— По нескольким причинам. Это было наше совместное решение. Она знала, кем я являюсь, много времени мы проводили порознь, моя работа всегда довлела над нашими отношениями, эти десять лет я вынужден был жить в непрерывных разъездах. Мой подопечный находился за тысячи лиг. Она понимала, что такова моя суть. Я всегда ставил работу превыше своих обязательств как мужа.

Видя его недоумение, мужчина пояснил:

— По понятным причинам у нас не принято создавать семей с людьми. Жизнь их коротка. Видеть, как стареют и уходят из жизни близкие, — не каждый готов сознательно связать себя подобными узами. Кроме того, музы не созданы для продолжения рода. Дети среди нас рождаются раз в десятилетие, дети от союза музы и человека рождаются и того реже. В моей природе слабо развита потребность деторождения. Мы не знаем своих матерей; с момента появления на свет мы одни. У нас нет инстинкта к продолжению рода.

— Но какие-то инстинкты должны быть заложены.

— Инстинкт самосохранения — да. У каждого есть инстинкты. Но то, что ты подразумеваешь… — собеседник умолк, поднося к губам стаканчик с чаем. — Как правило, у муз заключаются не браки, а союзы, но это происходит крайне редко. Напрямую это связано с нашим долголетием: почти никогда музы не остаются друг с другом на протяжении всей жизни. Нюансов много, но есть принципиальное отличие браков, заключённых с человеком, от наших. Я уверен, ты знаешь ответ, почему так происходит.

Потому что брак заключается для создания семьи. Эспер знал ответ, но не озвучил вслух.

— Если у вас будут человеческие дети, вы только представьте, как быстро расплодится ваш род… А у вас вообще могут быть дети? Я имею в виду вашу физиологию.

— Ты хочешь знать — лично у меня? За десять лет брака у нас с женой так и не появилось детей, — Райвен слегка нахмурился, словно солнечный свет слепил ему глаза.

— Почему? Вы не планировали?

— Эспер, я не могу иметь детей, — с нажимом произнёс собеседник. — Все попытки на протяжении нашей семейной жизни оказались бесполезны. Среди таких, как я, бесплодие широко распространено. Всё дело в крови. Наша кровь в девяноста процентах случаях несовместима с человеческой, но даже среди муз редки случаи зачатия — это уже связанно с нашей природой.

— У вас настолько редкая кровь? — перебил его вопросом Эспер.

— Что-то вроде этого. Я не смог дать любимой женщине того, о чём она мечтала, помимо прочего, и мы решили, что развод — наилучший исход для нас. Я дал ей шанс прожить нормальную жизнь, я не эгоист — отнимать у женщины возможность стать матерью. В моём случае ни с ней, ни с кем бы то ни было ещё я так и не смог зачать ребёнка, за все эти годы, представь.

Переваривая массу новой информации, Эспер какое-то время молчал. Он был так ошарашен, что не сообразил сразу расспросить про женщину, бывшую женой Райвена Дэвиса.

— А вы проверялись? Ну, сдавали анализы?

— Я сделал всё, что мог, — уклончиво отозвался мужчина. — Одно время я верил, что это расплата за мои способности к забвению.

Эспер смотрел на собеседника и не мог поверить, что он узнаёт обо всём только сейчас.

— Среди других… есть такие, как вы?

— С недееспособным эякулятом? — Райвен в своей обычной манере усмехнулся, однако в его глазах не было веселья. — Я уже говорил, что бесплодие не редкость среди муз.

— Может быть, дело не в вас, а в вашей жене.

— Это исключено.

Эспер сглотнул. Его кидало то в жар, то в холод от прямоты Райвена.

— Мы провели множество тестов, итог был одинаков и для меня и для неё. Она была против ЭКО и альтернативных способов зачатия, и я не стал настаивать: мне было важно понимать, чего хочет она.

Какая-то чёрная сторона души шевельнулась в нём. Эспер был почти уверен, что этот мужчина не бросит его из-за женщины и ребёнка, у Райвена попросту не может быть нормальной семьи. Брак с музой создаст множество трудностей обоим.

— Она знала, что вы не человек… и что вы сделали потом, после развода?

— Как и много раз до этого, я стёр себя.

В конце концов, всё заканчивается одинаково.

На этом они закрыли тему.

По пути к отелю они зашли в стрелковый тир. Тот располагался в одном из корпусов-пристроек к фитнес-центру, в старом здании и представлял собой длинное помещение, оборудованное по всем правилам.

Он с интересом изучал виды оружия и снаряжение; перед ними в очереди было ещё двое: парень и девушка, и Эспер в нетерпении переминался с ноги на ногу.

После нескольких неудачных попыток сбить все цели, несмотря на стопроцентное зрение, Эспер передал эстафету мужчине. Он не успел и глазом моргнуть, как Райвен с лёгкостью пробил во всех мишенях дырки прямо по центру. Сперва он проделал это с помощью пистолета, затем взялся за ружьё. До лука они не дошли, времени до тренировки было в обрез, а им ещё нужно было пообедать.

Самым подходящим вариантом оказалось летнее кафе неподалёку от тира. Им обоим принесли по деревянной дощечке, на которой были выложены тушёные овощи в майонезе, украшенные сверху свежей зеленью, и большой кусок мяса без крови и кости, рядом на стол поставили безалкогольные коктейли. Всё то время, пока они ели за небольшим деревянным столом, Эспер мысленно переносился в тир. Мужчина дьявольски хорошо управлялся с огнестрельным оружием. Резкий переход от разговора о детях к тому, что Эспер своими глазами сейчас наблюдал в тире, немного выбивал из колеи. Райвен просто был умелым стрелком. В отличие от того, чтобы быть отцом, здесь он преуспел.

Вечером после тренировки в бассейне под открытым небом, Эспер провёл почти час на пляжной площадке, занимаясь на тренажерах. Его постоянными зрителями стали девушки из команды по плаванию, с которой у них скоро начнутся совместные тренировки, кроме того с ними постоянно тусовалась Миа. Стоило ей появиться, Марло сразу же надувался как индюк.

Ужасная жара заставляла мозги плавиться, солнце облизывало песок, заставляя подошвы ног гореть. Рядом играли в пляжный волейбол. Эспер слышал, как Марло рекламирует Доуси какую-то девчонку из другой команды, и краем глаза следил за реакцией парня. Эспер поражался, как раньше этого не замечал: почему Доуси избегал разговоров про девушек, игнорировал намёки и подколы Марло и оставался совершенно безучастным, когда к их компании присоединялась новая симпатичная мордашка.

Когда парни уже начали собираться, Доуси покинул площадку раньше остальных. Эспер огляделся и, не увидев нигде Аманду, молча вернулся к турнику. С потом он пытался прогнать из головы чёткую картину чужого сношения; их стоны до сих пор отдавались у него в ушах. И хоть это всего лишь секс, но увиденное почему-то вызывало горький неприятный привкус во рту, словно он был отравлен своей же обидой на этих двоих. В конце концов, Аманда никогда не была его, они даже не начали встречаться, кроме их посиделок в кафе. Их оставляли вдвоём, и Доуси часто сам был инициатором этой затеи, но они даже ни разу не целовались. Неудивительно, что Аманда не велась на его ухаживания в лагере, он ей просто был уже неинтересен. Сейчас ему плевать. Он не собирается рыться в чужом грязном белье. Он ненавидел подобные разговоры, считая, что их достойны только сплетники вроде тёти Венди. Да, ему было неприятно! Он чувствовал себя преданным лучшим другом, пострадало его мужское самолюбие, но ведь и он не невинный младенец. Кто первым скрыл правду о себе?

К тому же, что взять с педика? У них с Амандой все равно бы ничего не вышло.

Девушка ему действительно нравилась, достаточно, чтобы не раскрывать их с Доуси секрет и отравлять всем отдых. До уровня тёти Венди он точно не был готов опуститься.

Ему так не хватало Райвена. Хотелось просто поговорить, излить душу, но он не представлял, как завести этот разговор.

Под деревянным навесом располагался примитивный открытый душ, рядом с которым были кабинки для переодевания. Дождавшись своей очереди, Эспер встал под струи воды. Простояв под ледяной водой несколько минут, он перешёл в раздевалку, где на крохотной скамейке валялась его одежда и обувь. Достал из сумки бутылку с минералкой и жадно набросился на воду. Крошечное помещение было открыто сверху, если пойдёт дождь, его спасёт только деревянный навес над головой. Быстро стянул плавки, хорошенько отжал и кинул на скамейку. Песок, перенесённый с пляжа в кабинку, царапал подошвы ног, и Эспер вдел ступни во влажные шлёпанцы. После тренировки тело горело, мышцы гудели. Эспер с удовольствием потянулся; ледяной душ смыл весь пот и отлично освежил.

С волос капало. Несколько секунд он перебирал одежду в поисках полотенца. Нагнувшись, он с шорохом копался в вещах, переступая с ноги на ногу.

В эту секунду чьи-то руки обхватили его торс. Эспер быстро опустил взгляд и узнал их по перстням и татуировкам.

В груди стало жарко.

…твою мать! Он с ума сошёл!? Нас же услышат!

В зазоре под дверью наверняка было прекрасно видно их ноги.

Эспер сделал глубокий вдох. Пока он, замерев, лихорадочно соображал, как Райвену удалось его отыскать, мужчина прижался губами и языком к его шее. Эспер слегка отклонил голову, чтобы тому было удобней, и упёрся ладонью в стену над лавкой. Постепенно обе руки Райвена спустились ниже, туда, где судорожно вздымался живот.

Что он делает?! Это же общественное место!

Райвен словно прочёл его мысли и, отстранившись, быстро задвинул щеколду. Вскоре Эспер почувствовал его язык у себя между лопаток, мужчина дразнил самым кончиком, вынуждая прогибаться в спине, щекоча дыханием, обжигая поцелуями; Эспер упёрся в стенку напротив, неловко соскальзывая по ней пальцами. К тому моменту он уже раз десять облизал губы. Райвен снова прижался к нему и накрыл жаркой, буквально горящей ладонью его член, тот даже в спокойном состоянии был больше среднего. Эспер замычал, но Райвен тут же зажал ему рот своей рукой. Полностью голый он чутко ощущал, как твердеет у того в брюках, хотелось прижаться плотнее, ближе… Непроизвольно Эспер начал тереться, закусив губу и мысленно проклиная всё на свете, проклиная Райвена за то, что тот выбрал такое открытое место. В какой-то момент давление руки на его рот ослабло, и он смог обхватить губами указательный палец, вобрать в себя. Его член нетерпеливо дёрнулся, головкой упираясь Райвену в ладонь.

— Издашь хоть звук и не получишь сладкого, — порочно выдохнул ему в шею мужчина, покрывая ту поцелуями. — Ты ведь хочешь получить десерт?

Да вы издеваетесь! Лучше бы он его связал где-нибудь в номере!

Убрав руки, мужчина присел позади него, Эспер ощутил его горячий влажный язык на пояснице, в момент покрывшейся мурашками. Инстинктивно он выставил зад и расставил ноги, почти вжимаясь щекой в деревянную стенку. Язык очертил выступающую косточку копчика, Эспер почувствовал прикосновение горячих рук, и тут же Райвен резко раздвинул ему ягодицы. Собственный член встал колом, от острого возбуждения уже всё начало ныть и гореть. С тихим причмокивающим звуком Райвен надавил языком на кольцо мышц, норовя проникнуть в него, и Эспер сипло выдохнул. Открывая его, мужчина массировал промежность и яички, заставляя глотать беззвучные всхлипы.

Нащупав на стене крючок, Эспер нервно схватился за тот, чтобы не соскользнуть.

Горячий язык лишь слегка проник в него, но Эспер уже был готов взвыть. Следом Райвен запустил в него сразу три пальца, быстро растягивая. Мужчина действовал торопливо, но как только его пальцы коснулись простаты, Эспер расслабился. Облокотившись о стену, упёрся мокрым лбом в сгиб локтя; крючок впивался в ладонь, пальцы уже одеревенели. Райвен крепко обхватывал его за пояс, слегка поглаживая низ живота, Эспер пытался прижаться плотнее, невольно подаваясь бёдрами вперёд. Не давая расслабляться, Райвен мял, растягивал, давил на него изнутри. Эспер тяжело и прерывисто дышал, вдавливаясь лбом в сгиб локтя. Ни у кого из них нет с собой смазки. В ответ на его мысли мышцы ануса непроизвольно сократились, зажимая пальцы Райвена. Другой рукой тот соскользнул вниз по животу. Несколько движений вдоль его члена, и Эспер полностью раскрылся.

— Расставь ноги, — приказал мужчина, быстро вжимая головку своего члена между его ягодиц.

Привычно обожгло, в голове сразу же стало пусто. Эспер судорожно втянул воздух, невольно дёрнувшись вперёд, но Райвен был уже глубоко в нём. Боль мгновенно сменилась волной удовольствия. Положение было самым неудобным, из-за чего каждый толчок отдавался в нём ещё сильнее. Эспер сглатывал, сипел, шумно выдыхал. Крошечный пятачок раздевалки наполнил чувственный влажный звук. Эспер видел перед собой только тёмно-коричневые стенные доски, вселенная сузилась до размеров кабинки, всё прочее осталось за её стенами. Райвен двигался быстро и агрессивно, проникал на всю длину, заставляя молить об этом удовольствии снова и снова. Держась за его плечи, давил своим весом; Эспер яростнее поддавался, его хриплые стоны становились всё громче.

— Пожалуйста! Не останавливайся… — он бормотал и бормотал, срывая голос. Он чувствовал, как пальцы Райвена впиваются в его кожу, слышал его сбитое тяжёлое дыхание у самого уха. — Да! О, да! Не останавливайся!

Эспер опустил лицо и сделал глубокий вдох, следом у него вырвался громкий стон.

Сорвал крючок, вырвав тот с гвоздями. Райвен перехватил крючок и отбросил тот в кучу тряпья.

Горячие ладони тут же легли ему на бёдра.

На мгновение они застыли, Райвен помог ему выпрямиться и, притянув к себе, порывисто захватил его рот, смяв губы. Эспер ощущал наполненность и жар, удары чужого сердца и сбитое хаотичное дыхание рот-в-рот. Острые соски Райвена даже через одежду щекотали ему спину.

Колени дрожали, мышцы ног гудели от напряжения. Он уже с трудом удерживался в вертикальном положении.

Эспер упёрся коленом в лавку, часть вещей упала на пол. Он просил не останавливаться, брать его ещё и ещё. Цеплялся за скользкие стенные доски, за Райвена, пытаясь прижать того как можно сильнее…

На следующий день они договорились встретиться на площади у одного из фонтанов. Место оживлённое и открытое; Эспер выбрал время с расчётом на то, что все уйдут кататься на квадроциклах или играть в волейбол. Тренер отобрал телефон, после обыска рюкзака пришлось расстаться ещё и с планшетом. Райвен разрешил использовать его ноутбук. Так они и провели вчерашний вечер: Эспер смотрел сериал, Райвен разбирал какой-то факс и переговаривался по телефону, пока устройство ему не понадобилось для работы.

В тот вечер он пытался приставать к Райвену, но дальше поцелуев не зашло. Мужчина снова дал ему передышку, и после раздевалки ничего не было, они просто лежали в обнимку, до тех пор, пока Эспер не засобирался к себе. Ровно в одиннадцать все должны были находиться в своих номерах — мистер Солсбури лично проверял каждого.

Перед тем как расстаться они долго просидели в тишине, просто наслаждаясь друг другом. Райвен пошёл за ним в коридор, где нагнал и, как только Эспер обернулся, обхватил его лицо ладонями. В следующее мгновение Райвен подался вперёд. На мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как с перебоями бьётся сердце, Райвен крепко удерживал его, и вдруг втянул носом воздух, почти коснувшись его губ своими.

В состоянии полусна вернулся в номер, едва соображая, куда идёт. По привычке установил на гостиничном будильнике пять утра и швырнул в Марло игрушкой — Блю из «Мира Юрского периода» — очередным подарком кем-то из пляжных фанаток. Марло без настроения поймал плюшевого динозавра на лету и отфутболил обратно. Без телефонов, связи с внешним миром, желания веселиться оба лениво валялись на постелях, смотрели телек и поедали чипсы, заполнив хрустом всю комнату.

Наблюдая за сменой картинок на экране, Эспер прикидывал, как будет лучше завести разговор. Ему всегда казалось, что этот момент должен был стать особенным. Он выбрал место и время, морально настроился; во что бы то ни стало завтра он должен признаться.

На площади у фонтана всегда было полно парочек, воркующих за столиками, в этом месте было очень красиво, особенно в солнечную погоду.

Эспер надел длинную футболку «Jesus, save me» и рваные джинсы, в которых был накануне. На этот раз он пришёл первым; без телефона ему было нечем заняться, и Эспер наблюдал за тем, как владелица фургончика готовила кофе: именно здесь Райвен обычно брал свой.

Эсперу нравилось тратить деньги на человека, которого, надеялся, он когда-нибудь сможет назвать своим парнем. Взял два кофе, учитывая их вкусы, и сел за ближайший к фонтану свободный столик. От воды долетали брызги, и Эспер невольно улыбнулся. Солнце уже садилось. Он провёл этот день, вкалывая, как сумасшедший, график тренировок был расписан поминутно.

Тренироваться с чужой командой под руководством нового тренера было непривычно, и все заметно нервничали, а кто-то просто выделывался. Эспер сейчас не хотел портить отношения с мистером Солсбури, нельзя, чтобы у него отняли свободные часы между тренировками. В четверг Райвен уже возвращался в Лондон, то есть меньше, чем через сорок восемь часов.

Знакомый звук шагов заставил обернуться. Наверное, он мог узнать о приближении Райвена с завязанными глазами.

А дальше потекли сладкие минуты. Пока они сидели у фонтана, небо неожиданно затянули тучи, но вдалеке ещё было видно яркое вечернее солнце. Разгорался закат. Чувствуя лёгкое дуновение, Эспер поёжился. Они пили кофе, болтали; он как раз заговорил про совместные тренировки с другой командой.

На стол упали первые капли дождя. Эспер терпел ещё некоторое время, после чего натянул на голову капюшон. Краем глаза он посматривал на небо, ожидая, что в любую минуту может хлынуть, а он так и не сказал главного.

Его руки расслабленно лежали на столе, и Райвен, накрыв его ладонь своей, сжал его пальцы.

— Вы уже не передумаете?

— Я отлучился на несколько дней, послезавтра рано утром я уеду. Сейчас не самое лучшее время, чтобы брать длительный отпуск.

Эспер покосился на свои руки. О, Господи, дай мне сил! Он никак не мог выдавить из себя те заветные слова. Как же сложно сказать: «Ты мне нравишься, я хочу с тобой встречаться, будь моим парнем». Сейчас их связывало только влечение и общность тайны Райвена, но Эспер хотел как-то узаконить их отношения. Его уже мутило от неопределённости.

— Если ты хотел поговорить, у нас будет для этого время, — напомнил ему Райвен. — Перейдём в более сухое место, — предложил тот, поглаживая тыльную сторону его ладони большим пальцем. Эспер почти прикрыл глаза от удовольствия, он прекрасно помнил, что эти пальцы вытворяли с его телом.

Разговору помешал начинающийся дождь. Толпа отдыхающих быстро редела; небо стремительно чернело, но ослепительное закатное солнце ещё не сдало свои позиции. Капли попадали то на лицо, то льдинками жалили оголённые руки.

Вдвоём с Райвеном они переместились в фойе Северной башни. В это время в округе начался ужасный ливень, с неба буквально хлынул потоп. Отель тут же наполнился отдыхающими.

Бояться сказать музе о своей симпатии — нет ли чего глупее? Как дурак, смотрел на Райвена и не мог вытолкнуть из себя хоть слово, вместо этого он ощущал, как бездарно теряет время.

— Райвен, мы можем поговорить? — начал было Эспер, тронув мужчину за локоть. Они остановились.

— Здесь?

Несколько секунд он собирался с духом, а потом у него вырвалось:

— Простите, мне нужно в туалет… я отойду! — после чего почти бегом направился в противоположную от лифтов сторону, где была уборная.

— Прикажешь ждать тебя здесь? — удивлённо бросил мужчина ему в спину.

Ему действительно срочно понадобилось в туалет. Как не вовремя. Проваленная попытка поговорить привела в бешенство. Чтобы остудить голову, Эспер долго и тщательно мыл руки, после чего плеснул прохладной водой в лицо. Беспокоило, что Райвен мог попросту его не дождаться и уйти куда-то. Хотя, в такой дождь… едва бы он ушёл далеко.

Вернувшись в фойе, Эспер взглянул на часы: в туалете он просто «пропал». За окнами уже не было видно ничего, кроме стены дождя. Он уже искал глазами Райвена, как кое-что заставило его подавиться воздухом. Через вращающиеся двери забежали Марло и Миа, девушка тут же направилась к лестнице. Похоже, её номер находился в этой башне. Даже в голову не пришло спросить её об этом.

В тот же момент из бара-ресторана напротив вышел Райвен.

Дерьмо собачье! Райвен! Сейчас они увидят тебя!

Мужчина остановился и теперь оглядывался по сторонам. Отчаянно жестикулируя, Эспер попробовал привлечь его внимание. Райвен его вообще не замечал, он не замечал и вошедших. Оказавшись прямо на пути у парочки, мужчина повернулся в пол оборота к входу.

Вот чёрт!