Ловкач. Часть 1 (СИ)

Глава IV

Эспер услышал гулко разносящиеся по коридору шаги двух пар ног — взрослого и ребёнка. В следующий момент из-за поворота появился Райвен Дэвис, за его руку держалась темнокожая девочка лет восьми-девяти в платье из голубого шёлка. От внимания не укрылось, как мужчина по инерции перехватил детскую ручку, словно хотел обезопасить ребёнка.

Сердце подскочило и заколотилось с удвоенной силой. С планшетом в руках Эспер так и застыл на месте. Его как переклинило.

— Здравствуйте, — пробормотал Эспер, обретя дар речи. Удивление от встречи было столь откровенно, что наверняка читалось на лице.

Тут же узнал низкий глубокий голос и чёткое произношение.

— Здравствуй, — едва выразив улыбку. Именно выразив — не бросив, не ухмыльнувшись, не расплывшись.

Такого быть не может. Чтобы они случайно пересеклись уже второй раз за месяц. В Лондоне, где свыше восьми миллионов человек.

Ещё в прошлый раз, в пробке на дороге, Эспер решил, что Дэвис вернулся с отдыха, сильно загоревший, даже глаза стали казаться ярче. А волосы запомнились ему темнее, или они выгорели так на солнце?

Девочка ожидаемо, как и все дети, не сводила взгляда с незнакомого взрослого, почти так же, как сам Эспер пялился на неё. Новый вариант принцессы. В нежно-голубом платье, переливающимся шёлком в полумраке коридора, она несла мягкую игрушку — огромный плюшевый «Киндер-Сюрприз». Цвет платья и белоснежных носочков оттенял её собственный цвет кожи, более светлый, чем у негроидной расы.

Эспер невольно улыбнулся ребёнку. Он не был фанатом чужих детей, но эта девочка показалась ему сказочной феей в своём красивом платье, с копной мелко-вьющихся чёрных волос. Вдвоём с Райвеном они составляли весьма контрастную пару, как солнце и луна.

Почти поравнявшись, мужчина мазнул по нему взглядом. На лице застыло выражение лёгкого веселья. Показалось?

Невероятно! Эспер обернулся вслед за ними. Как дурак он застрял посреди коридора с документами, забыв, куда и зачем шёл.

В чёрных брюках и тёмно-вишневой футболке с рукавом по локоть наследник выглядел куда менее официальным, чем в их встречу в Неаполиссе. Та же безупречная осанка, идеально прямая линия плеч. Наверное, пора уже перестать называть его наследником…

Что Райвен Дэвис делает в компании? Сделку уладили ещё месяц назад. Вероятно, приехал по делу к мистеру Дошу, но для чего? Почему тогда он, личный помощник босса, не в курсе?

Чей это ребенок? Неужели?..

И хоть они не похожи, первым пришло на ум, что… Да нет, это бред! Тут же задушил в себе эту мысль.

Он прекрасно помнил девочку, выбежавшую из толпы. Она ведь назвала Райвена по имени, обычно дети зовут родителей мамами и папами. Эспер не мог отделаться от ощущения, что между этими двумя есть нечто схожее, но так сразу и не поймёшь. От этой мысли засосало под ложечкой.

Заворачивая за угол, мужчина обернулся, и Эспер увидел чёткий профиль. Улыбка на лице Райвена стала более явной. Сил просто не было отвести взгляд. Господи, до чего обаятельным его делает улыбка!..

Скажи же что-нибудь! А он как родной язык забыл. И сам не мог объяснить, почему так смутило присутствие ребёнка, его как парализовало.

Оба — и мужчина, и девочка — исчезли за поворотом коридора как галлюцинация.

Он надеялся увидеть наследника ещё на подписании договора о продаже лесопилки, но встречу решили устроить в выходной день в неформальной обстановке. В тот раз приезжал ещё кто-то из служивших у мистера Финча. Босс зарезервировал отдельный зал в ресторане, куда Эспера не звали, и, оказавшись свободен от работы почти на весь день, он провёл несколько часов на тренировке.

Спустя некоторое время после возвращения он звонил в Неаполисс, чтобы ещё раз поблагодарить наследника за оказанное гостеприимство и помощь в работе, но оказалось, что Райвен Дэвис уже покинул город. Тогда он жалел, что упустил момент и спохватился слишком поздно, а потом свыкся и переключился на другие дела.

Представил, как попробует догнать его… Но что скажет? Тем более в присутствии ребёнка. Что хотел бы пообщаться? Расспросить, как Райвен оказался в Лондоне?

Невольно вспомнил, как Дош сразу после его командировки заявил, что владелец «Безбрежного леса» очень доволен его работой. Даже не пришлось ничего объяснять. Он из кожи вон лез, чтобы понравиться мистеру Дэвису. Выходит, не зря.

Постепенно собираясь с мыслями, Эспер двинулся по коридору в сторону приёмной.

Обширное помещение рядом с кабинетом директора занимал дизайнерский отдел. На своей волне он так бы и ввалился туда, если бы вовремя не остановился на пороге, услышав резкие выкрики босса.

Из-за приоткрытых дверей офиса доносился взбешённый голос Джемисона Доша:

— Вашими усилиями, мисс Уаймарк, а точнее из-за вашей халатности мы упустили важные документы! Да вы отдаёте себе отчёт, насколько это огромное упущение? Какие убытки мы понесём, если не вернём их?!

Прямо, за стеклянными стенами, забранными жалюзи, находился креативный отдел. У самого входа Эспер притормозил, невольно прислушиваясь.

— Как ценные документы могли оказаться в одном из конвертов на отправку? Я вас спрашиваю — как, мисс Уаймарк?! Вы работаете в этой компании больше семи лет, что на этот раз стало с вашими глазами?! Куда вы смотрели?!

К немалому удивлению, в кабинете собрался весь костяк отдела развития, где Имоджен Уаймарк была руководителем. Джи являлась ведущим менеджером по развитию и продвижению проектов, сейчас речь шла о презентации нового сегмента Галереи. Открытие должно было состояться как раз после отборочного турнира по плаванию. В помещении на своих местах находились другие сотрудники, ставшие молчаливыми свидетелями разборок.

Как-никак дело, с которым он пришёл, не терпело отлагательств. Эспер толкнул стеклянную дверь. Все собравшиеся обернулись на него как по команде. А говорят, такое только в фильмах бывает.

Судя по лицам, произошло нечто крайне неприятное для компании в целом.

— Мистер Дош, — встрял Эспер, — нам прислали несколько новых арт-объектов, здесь требуется ваше согласие. Завтра мы уже можем выставить их. Необходимо, чтобы вы посмотрели как можно…

— Да-да, — перебил начальник, мельком взглянув на него. — Давай их сюда.

Застрявшие на ходу сотрудники расступились перед ним, как море перед Моисеем, пропуская к Дошу.

Имоджен стояла в стороне от рабочих столов дизайнеров; сегодня на ней была рубашка в дельфинах и завышенные брюки с открытыми лодыжками. Напротив, за одним из мониторов, игнорируя кресло, застыл Джемисон Дош. Раздобревший от чрезмерного пристрастия к бараньим рёбрышкам, крупнолицый моложавый мужчина с неиссякаемой активной мимикой напоминал больше стендапера, изображающего директора, нежели босса огромной компании.

Лицо Джемисона всё пошло красными пятнами, лицо девушки, наоборот, побелело как простыня, она гневно сверкала глазами. До его прихода мистер Дош демонстрировал что-то на экране. Без квадратных очков в толстой оправе, надо сказать, выглядел тот старше предполагаемых тридцати пяти лет, а в очках пытался произвести устрашающее впечатление на сотрудников, но эффект был скорее обратный.

— Вы хоть представляете, как упадёт рейтинг нашей компании? Я требую от вас максимальной концентрации на предстоящем мероприятии.

Девушка скрестила руки на груди, вся её поза говорила о нетерпении.

— Я ожидаю от вас письменного объяснения произошедшей халатности, мисс Уаймарк! Вы или кто должен отвечать за тупость ваших подчинённых?! Как вы теперь узнаете, кому отправили конверт?! И как прикажите подчищать за вами, мисс Уаймарк? Это катастрофа! Эти документы нужны мне завтра! Что за тупость! — Джемисон выдохся и махнул рукой Эсперу: — Бауэрман, хватит спать! Что там у тебя, давай сюда.

Похоже, кто-то из стажёров отдела случайно вложил документы, необходимые для сделки, в один из конвертов для рассылки, что предвещало огромные неприятности. А завтра их ожидает визит, в ходе которого босс рассчитывал заключить удачный контракт о сотрудничестве. Чтобы это исправить до утра, необходимо было затратить огромные ресурсы.

Эспер в состоянии неверия переводил взгляд с одного лица на другое. Кто мог совершить такую идиотскую ошибку? Конечно, Джи была ответственна за промахи своих подчинённых, и именно ей досталось больше всех, пока остальные нервно стояли в сторонке.

— Я терплю вас у себя только из-за вашего отца. Если бы не он, сегодняшний инцидент стал бы для вашей карьеры в этой фирме фатальным, милая моя. И уж я бы постарался, чтобы вас не взял на работу ни один из наших конкурентов.

— Рада слышать, — холодно отозвалась девушка. — Я передам отцу ваши слова.

Имоджен, взяв себя в руки, словно Дош с пеной у рта не её отдел разносил, сдержанно процедила:

— Новое крыло готово. Презентация уже у вас в компьютере, мы запустим её в день открытия нового сегмента Галереи.

Дальше мистер Дош не слушал, просмотрел документы, подписал в нескольких местах, передвинул через стол Эсперу.

Никто из её отдела так и не пошевелился, пока Имоджен оставалась стоять на месте. Наконец девушка также со сложенными на груди руками двинулась к стеклянным дверям.

— Это катастрофа. И с вами я ещё не закончил. Стойте, мисс Уаймарк.

Эспер скрупулёзно проверял все подписи в надлежащих местах, пока босс не ушёл — ходи потом его, разыскивай.

Среди девушек раздалось перешёптывание:

— Это ещё не всё. Если сейчас перед открытием мы потеряем этот контракт, мы утратим необходимый критерий доверия.

— Да кто мог допустить такую глупую ошибку? Они там что, вообще не соображают? Но сейчас шеф не будет разбираться. Главное успеть до завтра отозвать документы. Иначе от нас уйдёт важный контракт.

На Джи навалилось слишком много работы: разработка проекта новой Галереи, участие в подготовке, командировки, помимо других обязанностей. У него бы давно голова взорвалась.

Девушка работала ведущим менеджером по развитию арт-проектов Галереи уже несколько лет. Она была также близкой подругой и преданной болельщицей Эспера с первых дней его работы в компании и не пропускала ни одного соревнования по плаванию.

Группа дизайнеров составляла креативный отдел компании, им была доверена концепция южной части Галереи. В конце мая должно было состояться открытие нового крыла, которое пройдёт в виде праздничного вечера.

Событие предстояло весьма масштабное, оно играло немаловажную роль в расширении фирмы. В день открытия должно было присутствовать несколько крупных инвесторов. Пока Эсперу были известны имена лишь некоторых из них. В новом крыле будут представлены работы дизайнеров фирмы «Дош» и участников наиболее известных дизайнерских компаний, давно сотрудничавших с Галереей.

— Я жду от вас решения немедленно, мисс Уаймарк. У вас есть ровно сутки, чтобы уладить этот вопрос. Нет, у вас есть двенадцать часов для принятия каких-либо контрмер.

Сотрудники из отдела развития зашевелились, готовясь расходиться по делам. Имоджен направилась к выходу.

— И ещё. Вы уверены, что то, что вы мне прислали, именно тот результат, которого мы все с вами ждём? — Дош прихватил рядом с монитором стопку распечаток и с лёгким хлопком бросил обратно. Сверху мелькнувшей пачки Эспер узнал цветное изображение одного из секторов новой Галереи. Вероятно, Джи готовила данный пакет для презентации.

— Вам не понравился материал? — разворачиваясь на пятках, уточнила девушка ангельским голосом, но Эспер видел, как ходят желваки на её лице.

— Так, хватит. Бауэрман, ты. Принеси мне кофе, живо, парень. Льда клади больше. Сегодня что-то жарковато.

Пока Эспер ходил за кофе в столовую на другом конце этажа, спор начальника и ведущего менеджера привлёк сотрудников из ближайших отделов. Возвращаясь с ледяной чашкой, Эспер уже в коридоре услышал усиленный голосовыми связками злой голос Имоджен.

Сев на место сотрудника за широченный монитор, директор что-то бубнил себе под нос и потирал переносицу, словно очки начали ему натирать, а Джи, возвышаясь над ним, кричала, что сыта уже по горло и не намерена терпеть такое отношение к своей работе. Девушка заверяла Джемисона, что всё пойдет к чертям собачьим, кричала о своём уходе.

Имоджен была права: никто не знает её работу лучше неё самой, и в случае её ухода Джемисону придётся расхлебывать всё самому. Он всегда недооценивал молодых сотрудников. Джи воспринимал как суперклей, способный скрепить прорехи любого уровня сложности.

— Мисс Уаймарк, я буду настаивать на вашем отстранении от проекта.

Спор достиг своей кульминации. Имоджен отвернулась от начальника. Эсперу было видно, как она закатила глаза.

Несмотря на то, что девушка была в мягких мокасинах, выглядела она строго по-деловому, а сейчас и вовсе походила на взбешённую фурию, даже её рыжеватые волосы растрепались во все стороны, напоминая потоки пламени.

— Я полностью согласна. Моя работа на сегодня окончена, — отчеканила менеджер, широко печатая шаг.

Вот дерьмо! Она же это несерьёзно?

Джи как заведённая обернулась на ходу. Она не могла не оставить за собой последнее слово. И это слово слышали все. Один из парней присвистнул. Сотрудницы из отдела заохали, кто-то прикрыл рот ладонью, и почти у всех глаза были в десять пенсов.

Другие сотрудники молча переглядывались.

Эспер попробовал перехватить девушку за плечо, не дав ей сдаться на полдороге: она нужна была им, когда открытие на носу. Он бы попробовал достучаться до неё и образумить, попросить не рубить сгоряча. Едва ли Имоджен кого-то слушала в своей жизни, но оставить всё как есть он не мог.

— Мисс Уаймарк, что вы только что сказали?

Тишина достигла максимальной отметки. Казалось, даже можно услышать, как бьются сердца.

Джемисон выхватил у подошедшего Эспера чашку с кофе и выплеснул на открытую папку с распечатками, ту, что Джи оставила на столе. Кубики льда разлетелись по всему столу, заскользили на пол. Раздался девичий визг. Имоджен как приросла к полу. Эспер даже не сразу сообразил, что слышит гул голосов. Джемисон, чокнутый ублюдок, обрызгал брюки и теперь отряхивал колени от капель кофе. Чашку он поставил на стол и придирчиво оглядывал свой костюм. Это стало последней каплей.

Его словно что-то ударило под дых. Эспер сморгнул оцепенение.

Ублюдок…

Кулак впечатался боссу в челюсть. Раздался глухой хруст.

От резкого толчка на столе пошатнулся монитор, и отъехала чашка. Джемисон грузно навалился на столешницу. Стоявшие рядом девушки брызнули в стороны.

Среди сотрудников Эспер видел неодобрительные взгляды. Кто-то таращился на него с откровенным восхищением. Имоджен выглядела удивлённой. Да плевать.

Он даже не разминался утром, хотя и чувствовал небывалый приток сил.

Эспер ослабил узел галстука. Джемисон встряхнул головой, словно не понимая, что произошло. Раз директор готов был оскорбить себя, портя чужую работу и унижая достоинство сотрудника, то Эспер не сильно потреплет его репутацию. Так он думал, когда во второй раз ударил босса, стоило тому принять вертикальное положение. На этот раз кулак встретился с его носом. Начальник завалился между офисным столом и креслом, упав на колено. Очки нелепо перекосило, левая дужка слетела с уха.

Стало тихо. Все голоса замолкли. Он словно возымел власть над звуками, мановением руки заставив невидимый оркестр утихнуть.

Вот подонок! Какого хрена ему понадобилось портить чужую работу и поливать девчонку грязью при всех!

Эспер весь кипел от злости, пульс отдавался в ушах. Над ним точно разверзлась невидимая воронка, толкая, толкая вокруг своей оси, как волчок. Чёрная, как и его мысли и сильнейшее желание поквитаться. Ситуация не изменится, если ничего не делать.

— Паршивец… — боль безобразно исказила лицо босса, но очки пока держались на переносице. — Как ты…

— Вы не имели права этого делать.

— Ты… ты уверен? — хрипло спросил Джемисон, пытаясь встать и неловко сдвигая стул на колёсиках.

Эспер всё не мог отойти. В крови бурлил адреналин, горло перехватывало от злости.

Джи работала как проклятая без продыха, чтобы добиться лучшего результата!

Заметив на пальцах кровь, Дош поправил очки и утёр нос тыльной стороной ладони. Его покрасневшая рожа нисколько не трогала, но наглое сытое выражение вызывало почти болезненное желание разбить ублюдку морду. Здесь Эспер был никем. Когда он впервые вошёл через парадный вход этого здания, он был не значимей дерьма. Без полного высшего образования, без связей, известных родителей, он, чудом попавший сюда.

Эспер мрачно оглядел притихший офис. Постепенно до него начало доходить, что он только что совершил. Вправил мозги боссу перед целым залом свидетелей — такое теперь точно не забудется и облетит всю фирму.

Было очевидно, тут многие хотели высказаться в защиту старшего менеджера, но ничьи бы слова не возымели такого эффекта. Видеть, как на его глазах уничтожают чужую работу, выстраданную, убившую кучу нервных клеток, стало выше предела терпения. Что-то перемкнуло в голове, он не мог больше оставаться безучастным.

В тот же момент, озирая коллег, Эспер столкнулся с взглядом Райвена Дэвиса. Сердце ухнуло куда-то вниз. И этот взгляд — чуть усталый, невероятно спокойный, — поразил больше всего. Он дал по морде начальнику перед наследником лесопилки. Дош благоговел перед этим человеком, трясся над успехом сотрудничества и для встреч приказывал бронировать лучшие заведения.

Наконец остальные заметили мистера Дэвиса. Все, кроме начальника.

Лицо Джемисона перекосилось от злости. Тот запрокинул голову и втянул воздух, утирая текущую из носа кровь.

Боссу помог подняться тощий очкастый менеджер по закупкам. Этот трусливый идиот всегда искал способ подлизаться. Джемисон распрямился и прижал к носу салфетку, которую ему сунул этот придурок.

Дэвис неторопливо огляделся, словно пытался понять, что здесь происходит. К счастью, темнокожей девочки с ним не оказалось.

Дрожа от возбуждения, Эспер выпалил:

— Теперь я вижу, как вы уважаете труд работающих здесь людей, мистер Дош.

— Засранец! Ты ответишь… — Дош указал на него и потряс пальцем, после чего, потирая челюсть, оглядел подозрительно притихший коллектив, и вдруг как-то сжался под вопросительным взглядом гостя.

Вероятно, большую роль сыграло появление наследника, перед ним босс явно переигрывал, пытаясь подольститься. Встав ровно, мужчина кое-как отряхнулся, провёл по волосам и велел им всем проваливать работать, а Эсперу дал персональное поручение — перед концом рабочего дня зайти на склад в секции 2B, там он получит дальнейшие указания.

Эспер почти бегом вылетел из офиса, проскочив в паре футов от Дэвиса. На короткое время он стал местной звездой. Весёлое окончание трудовой недели. Похоже, теперь все, кого он встретит на пути, будут пялиться на него.

Через час, перед уходом, Эспер зашёл за ключом от склада. В голове гудело; он порядком устал за день, какофония мыслей мешала сосредоточиться. Приложил пропуск и заскочил в грузовой лифт, идущий в нижний отсек. Далее по коридору к сектору 2B. Проход здесь был ничем не украшен, ни декоративного освещения и подсветки ступеней, ни узоров на голых стенах, ни художественного оформления, как во всём здании.

По дороге на телефон сыпались сообщения от коллег. Словно он взял первенство и одновременно праздновал сегодня свой день рождения. Листая сообщения, у самого входа Эспер сбавил шаг.

И тут-то началось самое интересное.

У металлических дверей под лестницей его ждали. Одна из нянек Доша, крепко упакованный молодой парень в костюме, видимо, лучше других знал, как решаются дела. Выдвинулся вперёд, преграждая путь. Потребовалась доля секунды, чтобы Эспер осознал, что происходит, но всё равно оказался не готов.

Земля буквально ушла из-под ног. Эспер отлетел к стене и врезался поясницей о металлические ступени. Чё-о-орт… Твою мать!..

Стянув в кулаке воротник рубашки и галстук, его вздернули на ноги.

Эспер знал обоих, Джемисон платил им вдвое больше, чем обычным администраторам, следящим за порядком, — эти исполняли функцию личных бойцовых псов.

Один, что стоял в стороне, отвернулся, чтобы достать пластиковую карту-ключ и открыть замок. Похоже, этот — новенький, Эспер никак не мог вычленить его лицо из памяти. Охранников набирали как под копирку.

Второй, с блютуз-гарнитурой, крепко держал Эспера под правое плечо, затем грубо толкнул через распахнутые двери в полутёмное помещение.

Эспер инстинктивно огляделся на широкие металлические двери. Стальная хватка на плече ослабла, когда его подтащили к центру. Огромное очищенное помещение с блочными стенами равномерно освещалось по всей протяженности. Мебели на складе почти не осталось; Эспер лихорадочно шарил глазами по голым стенам, по задёрнутым стальными заслонками окнам под потолком — ещё не вечер, но ощущение глубокой ночи было почти реальным. Бетонный пол отражал свет потолочных ламп. По центру помещения Эспер увидел два жёстких стула, будто специально здесь выставленных.

Склады всегда ассоциировались с дорогим запахом высококлассной продукции и качественного сырья. Сейчас почти всё вывезли. В помещении клубилась пыль, а ещё почему-то отдавало бензином с парковки.

Когда к охране присоединился третий с металлической клюшкой в руках, сердце забилось быстрее. Этот просто возник из-за спины. Лет двадцати пяти на вид, самый молодой. Крепкой жилистой рукой в перчатке без пальцев тот удобней перехватил рукоятку. Металлическая поверхность стержня отразила свет. Клюшка-драйвер, предназначенная для дальнего удара. Постепенно картинка сложилась в целостный ряд. Как и отец Эспера, босс в числе прочих своих увлечений играл в гольф. Должно быть, Дошу такое совпадение показалось забавным.

Завертел головой: его окружили с разных сторон, образовав равнобедренный треугольник. Как у них всё продумано… фыркнул Эспер.

В крови закипел адреналин, но что-либо предпринимать пока было рано.

Парень с гарнитурой, втолкнувший Эспера на склад, вытащил у него из кармана брюк мобильник и, легонько бросив тот на пол, откинул мыском лакированного ботинка подальше, вне зоны досягаемости. От этого жеста внутри похолодело.

От резкого толчка рукояткой в живот Эспер сложился вдвое, с гудящей головой, ловя воздух, покачнулся, но устоял. Колени стали как вата. И тут же клюшка вышибла из лёгких кислород. Перед глазами всё зарябило.

Нужно продержаться, не убьют же его. Не так больно, как падать с лестницы в груду камней. Больше волновало то, что скажет тренер при виде новых синяков.

Последним на склад вошёл Джемисон и закрыл двери — долго же добирался! Его резкий эмоциональный бас заполнил помещение, отдаваясь от голых стен. Впрочем, задержался тот ненадолго — дать своим парням указания насчёт него и пожелал всем приятных выходных.

Эспер ухватился за стоящий рядом стул: перед глазами слегка закружилось от резкого движения. Попытался сфокусироваться на удаляющейся спине босса, обтянутой фиолетовым пиджаком. Был уверен, что ему предъявят штрафное взыскание, возможно, уволят или понизят зарплату на несколько месяцев вперёд, но не был готов, что Джемисон приставит к нему трёх своих людей и велит им избить его.

Внутри снова начал закипать вулкан. Почему всё происходит сейчас, когда на носу отборочные? Да какого чёрта Дош устроил здесь самосуд?!

Двери за боссом закрылись, щёлкнул замок. Отвлёк резкий взмах клюшкой. Металлической подошвой парень подсёк под коленную чашечку, и Эспер неловко завалился на одно колено.

Отмороженный совсем?!

— У вас крыша поехала?! Сто… — Эспер поперхнулся своими же словами. Новый удар в живот выбил весь дух и окончательно свалил на колени. По губам потекло. Во рту горело так, что на глазах выступили слёзы.

Эспер заметил, как у самых коленей на серо-стальную блестящую поверхность пола капает кровь. Его повалили на пол и теперь били ногами. После чего за него взялся тот с клюшкой, с пугающей лёгкостью опуская свой снаряд. Эспер резко отхаркнул, обдав пол градом кровавых брызг. Позвоночник, лопатки, казалось, сейчас раскрошатся.

Клюшка упёрлась в спину. Придавленный к полу, Эспер уставился на пару ботинок перед самым его носом.

До затуманенного сознания донёсся голос того отморозка с клюшкой:

— Ты зря недооценил его авторитет.

Какой, к чёрту, авторитет?! Ублюдок совсем мозгами повредился, а все вокруг ослепли!

Пускай у него хоть все рёбра будут переломаны, он не собирался прогибаться под этих парней. Не на того напали!

— Эй, сопляк! Только рыкни ещё раз! — рявкнул на него парень с гарнитурой.

Давление на спину исчезло, и Эспер смог пошевелиться. Он судорожно хватал ртом воздух. Правый бок превратился в одну сплошную горящую рану. Мутило от непрекращающейся резкой боли. Секунд на десять удары прекратились, давая слабую передышку. После падения прошло больше месяца, но он был уверен, что только что свёл на нет весь период восстановления.

У Джемисона поехала крыша. Повезло, что босс не является поклонником бейсбола. Садист конченный…

— Не понимаешь, что тебе говорят? — прохрипел «отмороженный». — Ты тупой, что ли?!

В живот, по рёбрам, нанося удар за ударом, парень чеканил каждое слово, вбивал в него как гвозди. При каждом ударе под веками ярко вспыхивало. Губы кривились, Эспер глухо стонал, изо рта тянулась нитка крови.

— Придурок больной, возомнил, раз ты помощник босса, то он спустит тебе это на раз-два?

Пострадал глаз, поэтому он мог нормально видеть лишь одним. Эспер держался за горящие рёбра; дыхание вырывалось тошнотворным сипом. Отхаркнул кровавую мокроту. Только сейчас до него дошло, что Джемисон пожелал ему приятных выходных, что в действительности означало его выход на работу в понедельник.

Не без труда его поставили на колени. Эспер, крутя шеей, попытался рассмотреть лица остальных, но мощный удар по зубам вмиг лишил дара речи. На костяшках у отморозка осталась кровь.

Парень с клюшкой схватил его за волосы, попробовал стащить с места. Эспер вцепился в держащую его руку.

— Ты что, ненормальный? Куда ты лезешь? В следующий раз Джемисон тебя просто прикончит.

Хрена с два, я усердный сотрудник.

Обдало горячим дыханием. Вселенная сузилась до размеров чужого лица.

— Усёк, чего не нужно здесь делать?

Пальцы крепче стиснули его волосы на макушке. К чёрту их, давно следовало постричь!

Эспер слабо задёргался. Он ощущал, как тянущая за волосы рука напряглась. Сейчас последует рывок — Эспер сгруппировался. От привкуса и запаха крови по горлу поднималась горечь.

Несмотря на боль, дёрнул головой, высвобождаясь. И тут же кулак в кожаной перчатке вышиб из лёгких кислород. Эспер сложился вдвое и уткнулся в грудь уроду, марая безупречную рубашку. В ушах звенело. Ухватился парню за плечи, норовя отстраниться. Голова закружилась.

— Смерти захотел?!.. Сукин сын… А ты смелый.

— Мне… это часто говорят, — осклабился, не соображая ничего. Тут его скрутило от кашля.

— Забавно. Ты типа спортсмен? И что, так быстро плаваешь, метишь в чемпионы?

Эспер продолжал давиться мокротой и кровью. Видя, что он не реагирует на провокацию, «отмороженный» задумчиво обвёл взглядом помещение и опять покосился на него. Перехватил рукой в кожаной перчатке рукоятку и слегка повертел клюшку.

— А тебе разве можно бить других людей, а? У вас разве нет спортивных санкций? Эй, парень, да тебе лет-то сколько?

— Мне насрать! — выплюнул Эспер. — …да кто ты вообще такой?

Горластый парень огляделся на своих приспешников и потом снова — к нему.

— Офигеть, ну молодежь пошла! Раз ты личный помощник директора, ты должен лучше других понимать, когда тебя вообще никто не спрашивает. А что за дерьмо ты там устроил? Да, в тихом омуте… Слушай, пацан, тебе нужны эти проблемы? Весь отдел это видел.

Забыли, там ещё был Дэвис. Он-то точно ничего не упустит, это читалось в его глазах.

Тяжело, со свистом втянул в себя воздух.

После того что произошло, авторитет Джемисона Доша пошатнулся, многие сотрудники и весь отдел развития стали невольными свидетелями. Мало того, всё произошло на глазах у Райвена Дэвиса. Этот ублюдок Дош перед ним на цырлах ходит…

В горле першило до тех пор, пока он не зашёлся очередным приступом кашля.

По привычке прижал локоть к саднящим рёбрам, чтобы уменьшить отдачу при кашле. На фирме лишь двое коллег знали, что у него была серьёзная травма, даже начальник не был в курсе. Ещё Джи, она знала.

Вполне возможно, что у него мания величия. В глазах многих сотрудников он — малолетка, а уже приобрёл определённый статус в компании, ему неплохо платили, он знал дела компании и принимал участие в сделках.

Внутри всё кипело. Дош решил поиздеваться над ним, как над каким-то щенком, а завтра, глядишь, вышвырнет на улицу.

Хрен морщинистый!

— Ублюдок…

— Чего он сказал?

— Да забей.

— Офигел совсем, придурок?

Со стуком, отдавшимся в барабанных перепонках, «отмороженный» отбросил клюшку. От дробного стука об пол затрещало в висках. Клюшка откатилась и замерла. Парень оглядел свои ладони и удалил все следы крови.

Пока Эспер лежал на правом боку в луже отхарканной крови, пытаясь восстановить дыхание, его мучители направились к выходу со склада. Может, они запрут его на сутки для пущего эффекта.

Выждав минуты две, Эспер с трудом приподнялся на локте. Неуклюже хватаясь за ножки стула, за сиденье, привстал на колени. Тут же в глазах потемнело. Дышать было тяжело, ныло и горело везде. Дохая, вытер саднящие губы. Он не слышал щелчка замка, по крайней мере, он не заперт на складе.

Эспер опустил локоть на сиденье и навалился на стул. Сердце билось с надрывом, то и дело он ощущал неприятные резкие толчки, пугающие до дрожи. Уселся на корточки, приложил ладонь к животу, куда пришёлся удар ботинком. В следующую секунду низко опустил лицо, едва не уткнувшись носом в колени.

Не представлял сейчас, как поднимется по лестнице и доберётся до выхода. Мысли о подъёме вызывали вполне осмысленную тревогу и тошноту.

Воспаленному сознанию мерещилось, что свет на складе слишком ярок, хотя это было не так. Эспер уставился на лампы на потолке, мигая от резкого света. Грязная рубашка облепила грудь, кожу ладоней стягивало от засохшей крови, избитое лицо ощущалось частями, левый глаз заплыл, Эспер плохо им видел, сильнее всего ныли зубы.

О боже… Попытался усмехнуться и поморщился. Только недавно вернулся к прежним нагрузкам. Что за дерьмовая ирония…

Встав с корточек и тяжело подавшись вперёд, потянулся за телефоном.

Эспер не запомнил, как одолел расстояние до лестницы, и только когда услышал звук заводимого двигателя, доносившийся с подземной стоянки, замер, чтобы отдышаться.

Он облокотился о перила, раздумывая. Попасть на улицу можно через парковку, либо подняться на два лестничных пролёта и пройти через служебный выход, — и то, и другое было непосильной задачей. Возвращаться он не собирался: хуже всего натолкнуться в таком виде на Джемисона или кого-то из сотрудников.

Нужно выбраться на свежий воздух: внизу совершенно отказывала голова.

Его шатало из стороны в сторону. Голова плыла. Эспер почти готов был сесть на ступени и перевести дух. Подгоняло одно: никто не должен его видеть.

Он преодолел лестничный пролёт. Ощутил, что заваливается на левый бок, прямо на ступеньки, но перед этим увидел пару кроссовок из чёрной замши на толстой подошве в тон. Стать ещё хуже, чем теперь, просто уже не могло. Поднял взгляд и остолбенел.

Да вы шутите!