Нечаянное замужество

Пролог

— Согласны ли Вы, Грегори Ричард Клейтон герцог д'Арно, взять в жены… — хрипловатый дрогнувший голос священника обозначил короткую заминку, на несколько мгновений погрузившую брачную церемонию в ночные звуки леса, посреди которого происходила долгожданная свадьба. — …эту леди?

Эту леди.

"… леди Ленору Элизабет Роузфилд де Лесли…", — проговорила мысленно вереницу своих имен, которые были бы произнесены сейчас вслух, будь эта свадьба не отвлекающим от желанной цели маневром. Хм… На самом деле "бывшую" леди де Лесли, если уж придерживаться нового порядка вещей. Год назад по надуманным обвинениям отец был разжалован из гвардии, лишен звания, титула, земель, а вместе с тем и родового имени. И человек, прибравший все себе, сейчас стоял по правую руку от меня.

Я повернула лицо в сторону жениха. Повязку со рта ему уже сняли, но герцог продолжал упрямо хранить молчание, в очередной раз проигнорировав вопрос проводившего свадебную церемонию священника. Интересно, каково это: мужчине положения д'Арно проходить через вынужденную женитьбу неизвестно на ком?..

Взгляд оценивающе прошелся по гордой осанке пленника. Лунное сияние с трудом пробивалось через переплетенные над головой ветви, проливая как раз достаточно света, чтобы очертить статную фигуру самого завидного жениха королевства. Посеребренные тусклыми лучами светлые волосы… упрямо вздернутый волевой подбородок с чуть заметной ямочкой… сжатые в тонкую жесткую линию губы… связанные за спиной запястья и стиснутые кулаки. И, скорее всего, жених сейчас мысленно представляет в своих напряженных пальцах шею невесты.

Тем не менее, время не ждало: необходимо было еще до рассвета покинуть это место, так что придется брать инициативу в свои руки.

— Молчание — знак согласия, — спокойно произнесла я, повернувшись снова к священнику и дала знак продолжать церемонию.

Отец Габриэль с опаской глянул на жениха и прочистил, видимо, снова пересохшее горло.

— Властью, данной мне…

— Надеюсь, вы понимаете, что признать этот фарс недействительным будет проще простого? — холодно перебил герцог.

Я косо глянула на подавшего голос избранника.

Разумеется, это был фарс. Более того, не будь отец Габриэль уверен в том, что стоявший рядом со мной мужчина уже был счастливо женат, ни за что не согласился бы провести церемонию. Будь хоть трижды в долгу перед нашей семьей. Правда, будь герцог свободен, пришлось бы придумать нечто иное для отвлечения его внимания: выходить замуж по-настоящему — особенно за д'Арно — желания лично у меня уж точно не было.

Главное, чтобы сам "жених" не догадался, что мы прекрасно знали о его тайной свадьбе, свершившейся в часовне замка Арно этой ночью. И о том, что с букетом, который я сейчас держала в руках, два часа назад к алтарю шла настоящая невеста герцога, в эту самую минуту уже по праву носившая имя герцогини д'Арно. Для чего понадобилась эта скрытность ему, и почему он отослал молодую жену под личной охраной, едва только свершилась брачная церемония, догадаться тоже было не сложно.

— На каких основаниях, милорд? — поинтересовалась я вслух, продолжая играть роль. — Священник властью заключать союзы наделен. Мои люди под страхом казни не откажутся от слов, что все произошло по обоюдному согласию. Кто знает… — я изобразила задумчивость. — Возможно, к нашей следующей встрече я даже буду носить будущего наследника Арно.

Отец Габриэль бросил на меня предупреждающий взгляд: "Переигрываете, леди!" Но разве можно было не поддеть герцога после целого года бесполезных мечтаний об этом?..

— Я никогда не признаю ребенка, — жестко бросил жених. Даже в предрассветных сумерках стало заметно, как неестественно побледнело его лицо, а на скулах заиграли желваки. — И молите Небо, леди, чтобы нам никогда не довелось встретиться снова: уверяю Вас, заплатить по счетам Вам придется сполна.

Уже заплатила. С лихвой. По чужим счетам.

— Если нам доведется встретиться снова, милорд, — произнесла, едва сдерживая некстати проснувшуюся злость. — Платить по долгам придется Вам.

— Охотно сделаю это, — неожиданно согласился герцог и широко ухмыльнулся, повернув лицо в мою сторону, будто мог видеть невесту через плотную повязку на глазах. — И, думаю, начну с супружеского.

Зубы во рту сжались и скрипнули. Я стиснула в пальцах уже довольно помятый букет, едва сдержавшись, чтобы шагнуть к жениху и не смахнуть им эту ухмылку с его лица. Давно никто не разговаривал со мной в подобном тоне. Да еще и, как назло, в присутствии Рона. Краем глаза уловила, как стоявший рядом с импровизированным лесным алтарем брат усмехнулся, услышав реплику д'Арно. Рональду немедленно был послан негодующий взгляд, и на лицо "правой руки" вернулась невозмутимая маска. Так-то лучше. Если я стою здесь в свадебном платье и с розами, еще не значит, что превратилась обратно в слабую девчонку. Глаза снова обратились к жениху.

— Сейчас Вы и Ваша жизнь в моей власти, милорд, — напомнила наглецу то, что, видимо, успело ускользнуть от его светлейшего внимания. — Советую Вам не забывать об этом.

— Став моей женой, Вы официально вручаете себя и свою жизнь в мою власть, леди, — жестко парировал он. — Советую Вам не забывать об этом.

На несколько мгновений воцарилось колючее молчание.

— …объявляю вас мужем и женой, — поспешно закончил отец Габриэль и выжидающе посмотрел на меня: "Вот. Получили, что хотели. Забирайте свой ключ, и пора уходить". Я не двинулась с места и в свою очередь выразительно глянула на священника в ответ. Договоренность не была соблюдена до конца. Немое послание оказалось понято без слов, вслед за чем отец возвел глаза к макушкам деревьев: "Неприятностей Вам на Вашу голову мало?!" Но покорно продолжил: — Можете поцеловать жениха, миледи.

Рон беззвучно хохотнул.

Я медленно направилась к герцогу, а пальцы помимо воли еще сильнее сжали затянутый шелковой лентой букет. Пара бесконечно долгих шагов по хрустнувшим листьям — и хмурый, заметно посуровевший жених оказался совсем рядом. А стоило приблизиться на расстояние ладони, как и без того натянутые до предела чувства болезненно обострились, будто пытаясь предупредить неразумную хозяйку о явной опасности.

О, разумеется, в глубине души отлично понималось, что это последнее действо было "слишком". Все равно, что щелкнуть по носу пойманного на цепь разъяренного льва. Но отступать было уже поздно. Отступить сейчас — значило признать превосходство собственного пленника. Признать — пусть не страх — но опаску перед его словами уж точно. Нет, только не я. И только не перед д'Арно.

— Не вздумайте укусить, милорд, — предупредила его тщательно сдерживаемым ровным голосом. — И Вы лишитесь возможности кусаться на очень долго.

Ответом была еще одна ехидная ухмылка.

Неожиданно весь этот абсурд показался катастрофически неправильным. Это был даже не страх перед разъяренным хищником, наверняка сейчас мечтающим свернуть мне шею, нет… А именно так — внезапное осознание всей неправильности происходящего. И целовать мужчину, который только пару часов назад во время своей настоящей брачной церемонии искренне целовал другую, было безумно неправильно.

Не таким должен быть первый поцелуй…

Но глупое упрямство отступить уже не позволило бы. Я аккуратно приподнялась на цыпочках и быстро ткнулась губами в губы герцога. Горячие и сухие. И твердые. Больше подумать ни о чем не удалось, потому что вдруг на спине ясно ощутились ладони того, чьи руки, как предполагалось, были надежно связаны.

Я ахнула, оказавшись в ту же секунду в крепких объятьях жениха, и моментально почувствовала себя пойманной в силки глупой птицей. И герцог немедленно воспользовался замешательством, властно захватив рот жгучим поцелуем, от которого в сознании прокатился целый перезвон сигнальных колоколов.

Паника накрыла мгновенно. Зубы судорожно сжались, прихватив губу жениха, и почти в тот же миг во рту появился противный металлический привкус крови. Объятья, удерживавшие меня, ослабли (подозреваю, больше от неожиданности, чем от боли). Я рванула назад. Раздался треск пойманного герцогом платья, и пальцы едва успели подхватить сползший с плеча порванный обрывок лифа. Закрепить успех жениху не удалось — подлетевший в этот момент Рон одним движением сбил его с ног, в который раз повалив на устланный листьями куст и оборвав дальнейшие попытки захватить горе-невесту в свою власть.

И теперь у этой горе-невесты было всего несколько секунд, прежде, чем жених придет в себя.

— Вы ведь позволите своей жене небольшой свадебный подарок, не правда ли, милорд? — опустившись рядом, выдохнула срывающимся голосом, одновременно ненавидя себя за то, что потеряла контроль и над ним, и над собой. Рубиновый перстень герцога обжег ладонь, заставив на пару мгновений позабыть о собственном провале. Пальцы сжались, стиснув в кулаке драгоценный ключ… Остался еще один — и я свободна. Свободна!.. Небо… — И не вздумайте преследовать меня, милорд, — предупредила мимоходом скороговоркой, вскакивая на ноги. — Иначе о Вашей тайной женитьбе узнает тот, кому это едва ли придется по душе.

— Миледи, нам пора! — поторопил Рон, не забыв церемонии, и тревожно махнул головой в сторону светающего на востоке неба.

Я быстро нацепила перстень на палец и натянула перчатки. Привычным движением застегнула пряжку накинутого братом на плечи темного плаща — точно такого же, какой сейчас надежно укрывал его самого и уже ожидавшего в седле отца Габриэля. Подбежала к своей лошади и, поймав брошенные мне священником поводья, схватилась за луку.

— Ленора!!

Собственное имя заставило замереть уже с ногой в стремени и ладонях, ухватившихся за седло. Я резко оглянулась через плечо на герцога как раз в тот момент, когда он снова оказался на ногах и яростным движением сорвал с глаз повязку. Кто бы думал… Д'Арно все-таки сумел узнать меня. Еще до того, как увидел. Надо же.

— Я был уверен, тебя больше нет в живых, — его взгляд жег, пронзая короткое расстояние между нами и испытывающе впиваясь в меня, будто герцог до сих пор не верил глазам.

Отлично играет свою собственную роль. Если бы не надеялся найти, не продолжал бы искать все это время. Не продолжал бы рассылать своих ищеек, неустанно прочесывая королевство вдоль и поперек.

— Тогда Вам лучше продолжать так думать и дальше, милорд, — бросила я, стараясь не обращать внимание на дрожь, отчетливо звучавшую в переставшем повиноваться голосе. И не обращать внимания на поцелуй, до сих пор горевший на губах… Не давая себе больше ни секунды, одним махом взлетела в седло и резко дернула поводья, заставив лошадь взвиться на дыбы и тут же рвануть прочь.