Нечаянное замужество

Глава 19

— Нори, Нори, — Рональд попытался отнять мои в бессилии закрывшие лицо ладони, однако открывшийся вид ему едва ли понравился, потому что его собственное тут же болезненно исказилось. — Нори, ну не смотри на меня, как на предателя!..

А как еще смотреть на него, если с его подачи я теперь заперта в этой заброшенной усадьбе, куда неизвестно какими путями вывезли из Арно, и где никому не придет в голову искать; на окнах спальни — железные прутья, а ключ — у самого Рональда в кармане?

— Нори, как ты не понимаешь, это для твоего же блага, — отчаяние, беспомощность, решимость — я не знала, чего в этих словах слышалось больше, да и не хотела знать или понимать, сам факт моего теперешнего плачевного положения от раскаяния брата — если таковое имело-таки место быть — никуда не девался.

Но нервный смех подавить на подступе к горлу не удалось.

— Думаешь, я не знаю, каково это для де Лесли быть взаперти?! — сорвался Рональд, снова моментально взял себя в руки, сжал мои ладони в огромных своих. — Ничего бы этого не случилось, глупая, если бы ты не надумала сделать тайком вылазку в резиденцию! Он абсолютно прав: никто не станет помогать нам. И д'Арно теперь — последний из претендентов после того, как ты оказалась замешана в готовившемся похищении его собственной жены!

Об этом незнакомец в маске прямо не говорил, но леди Анжелика была единственной замужней и титулованной дамой, находившейся где-то на территории замка. И она достаточно отличалась от меня внешне, чтобы заметить разницу с первого взгляда, как это случилось. А если таинственный лорд имел своего осведомителя в замке — то и о тайной женитьбе герцога тоже знал. Для чего кому-то вдруг понадобилась герцогиня — оставалось не ясно. Но Рональд прав: герцог едва ли проникнется пониманием к нам после случившегося, а от его сдержанности останутся одни воспоминания.

— Как тебе вообще пришло на ум заключить договоренность с человеком, который хотел похитить жену д'Арно?! — зашипела я, попытавшись выдернуть свои ладони из его, но Рон только крепче сжал их. — Ты даже не дал мне отправить ему письмо с предупреждением!..

Да, собиралась — когда поняла, кого на самом деле намеревались похищать.

— Ничего с ней не случится, — непоколебимо заявил Рональд. — Ее-то уж там наверняка не двое стражей стерегут, а сейчас — и подавно!

И пусть с его доводами трудно было не согласиться, но сомнения все равно грызли. И просто сидеть, ничего не предпринимая, было хуже всего. Правда, собственное положение теперь было не лучше…

— Ты хотел оставить меня в Арно насовсем! — обличительно выдохнула я, злясь и на его бездействие, и на то, что он прекрасно нашел общий язык с моим похитителем, и на то, что не ставил теперь мое мнение вообще ни во что. — И не думай, будто я глупа и наивна настолько, чтобы не понять истинного смысла твоего письма!!

— Хотел, — не стал вдруг отпираться Рон. — Потому что иногда приходится признавать свое поражение. Это чертовски трудно, но это так. И мы проиграли, Нори. Затея с тайником была проигрышной партией с самого начала, но я понял это слишком поздно. Третьего ключа нам было не раздобыть без помощи — без человека, который вхож в аристократические круги — никогда! Никогда, черт побери! Но я продолжал ломиться в эти запертые ворота как баран!..

— его взлетевший голос резко упал и на несколько мгновений иссяк, глаза опустились на наши ладони, а меж бровей пролегла глубокая складка. — Я хотел отдать тебя д'Арно, потому что понял, что он оставался твоим единственным шансом на достойную жизнь. Он любит жену — иначе не стал бы рисковать, женившись на ней вопреки воле короля. А потому не стал бы принуждать тебя к… чему-нибудь скандальному. Не стал же он делать этого в ту самую первую вашу встречу в замке — что ему мешало? К тому же, твое появление дало бы герцогу возможность оправдаться перед светом за присвоенное графство Лесли — и д'Арно эту возможность использовал бы. Он бы, действительно, позаботился о тебе. А теперь… — лицо Рональда покрылось красными пятнами, глаза сверкнули гневом. — Теперь он скорее придушит тебя за эту авантюру с побегом, и никогда не поверит в непричастность к заговору против своей жены, если наш таинственный лорд будет вещать обратное!

А он обещал потопить с собой всю команду, да. Но даже несмотря на это Рональд предпочел стать на его сторону, чем попытаться помочь мне вырваться отсюда. И как, он думает, я теперь должна доверять ему?!

— Почему ты сразу не сказал, что третья карта — план королевской резиденции?! — спросила прямо, не обратив ровно никакого внимания на благородные планы для своего якобы готовившегося в Арно светлого будущего. Сейчас говорить мне можно все, что угодно. Ни одно слово его проверить я все равно не могу.

Раздраженный взгляд Рональда метнулся по сторонам и вновь вернулся ко мне — помрачневший до опасных грозовых туч, но решительный.

— Потому что этой картой отец махал у меня перед носом во время нашей последней ссоры, — тихий голос неожиданно покорежил слух, будто несмазанные шестеренки в почти заржавевших часах, через силу заставлявшие себя крутиться; и ужалившая совесть дала знать, что вырванное у брата признание далось ему тяжело. — Называл неудачником и без конца повторял, кем бы я мог стать, послушай его и останься в Кадетском Корпусе. Что с его связями я вообще сумел бы дослужиться до начальника личной охраны короля и жил бы в самой резиденции припеваюче. А вместо этого взял и пустил все по ветру из-за… нее. Потому отец и подсунул ту карту в одну шкатулку к остальным. Знал, что Сайрус расскажет мне о семейном тайнике, и я всегда буду видеть перед собой этот чертов план своего будущего. И эта бездушная бумага всегда будет напоминать мне, что я — никто, и всегда буду никем без титула графа де Лесли, без звания, без денег отца, — Рональд выпустил мои ладони и широким жестом запустил пальцы в свою густую шевелюру, яростно взлохматил ее, затем уронил руки на колени и зло сжал кулаки. — И он знал, что моя чертова гордыня не позволит мне признаться в этом открыто даже Сайрусу и объяснить, отчего хочется сжечь этот никому не нужный свиток к дьяволу.

Несколько минут мы оба молчали. Приходилось признать, что история Рона вышла складной, но я теперь просто боялась поверить. Тем более, что его намерение держать меня взаперти оставалось неизменно. А темница — пусть и с предоставленной мне настоящей одеждой, со сдернутыми с мебели простынями, пахнущая благодаря растопленному камину не сыростью, а дровами — оставалась той же ненавистной темницей. И собирались здесь продержать меня до тех пор, пока "наш вхожий в аристократические круги таинственный лорд" не разузнает о судьбе третьего перстня наверняка. Чтобы не путалась под ногами и не натворила новых глупостей, полагаю…

— Как ты можешь доверять человеку, который даже не хочет показывать тебе своего лица?..

— Кто сказал, что я ему "доверяю"?! — Рональд вскинулся, словно я бросила ему сильнейшее из оскорблений. — Но мы нужны ему не меньше, чем он теперь нужен нам, — заговорил горячо. — И у него хватает мозгов, чтобы понимать, что без нашей помощи к запечатанной пещере ему тоже не пробиться!

— Он хотя бы сказал, что хочет забрать из тайника?

— Документы, связывающие его имя с именем де Лесли, — не задумываясь, ответил Рон и устало махнул рукой, будто по сравнению с нашими — проблемы незнакомца вообще ломаного гроша не стоили.

— Хочешь сказать, этот человек собирается примкнуть к нам из-за каких-то там бумаг? — я недоверчиво скривилась.

— "Каких-то там бумаг"!.. — с лица Рональда впервые слетела хмурая тень прошлого, и он невесело засмеялся. Натянуто, будто заставляя себя. И посмотрел на меня снисходительным взглядом понимающего-и-знающего-гораздо-больше-старшего-брата. — Ленора, ты забыла, что отец лишился всего и угодил в темницу из-за "каких-то там слов"! Ничем до сих пор не подтвержденных притом. А тут речь о документах. Если для нашего таинственного лорда стоит вопрос о потере титула, имущества и впридачу — заточении в королевской темнице из-за близких связей с неугодным графом де Лесли, то для него эти документы заполучить и уничтожить — дело первостепенной важности. И вполне понятно, отчего он опасается распечатывания тайника без своего личного участия.