Глава 5

— Ленора, скажи мне, милая, — дядя Сайрус положил передо мной выуженный из складок одежды помятый клочок бумаги. — Тебе знакомо это? — он говорил спокойно, но в затихшем на последнем слове голосе почудилась надежда.

Я услышала, как Рон, перебиравший какие-то свои вещи в стороне на комоде, хмыкнул, и, бросив косой взгляд на брата, успела поймать его скептическую ухмылку. Прекрасно. Думает, что проку с "девчонки" никакого, и это… раздражало. Только сейчас не время спорить и доказывать обратное.

— Сайрус, откуда ей знать? — Рональд все же не пожелал молчать. — Если отец не потрудился поставить в известность сына, то уж дочь — тем более.

— Он отдал Леноре ключ и велел найти меня, — спокойно возразил дядя, глянув на него. — Не успел ли он сказать чего-либо еще, милая? — темные глаза снова немигающе остановились на мне. — Как читать это, например?

Я взяла маленький листочек в руки… и невольно вздрогнула. Потому что коротенькое переплетение символов узнала с первого взгляда.

— Здесь написано "Арно", — удивленно пробормотала я и вопросительно посмотрела на дядю Сайруса.

Он снова глянул на застывшего с раскрытым ртом Рона, а угольная чернота глаз заблестела ликованием.

— Принеси, — коротко приказал дядя.

Брат не сказал ни слова и молча вышел из комнаты, по пути метнув на меня озадаченный взгляд.

И через несколько минут вернулся с неприметной на вид массивной деревянной шкатулкой, от которой повеяло свежей землей и намекнуло на то, где сам ящичек хранился до этого.

Дядя Сайрус аккуратно подтянул к себе водруженную на стол вещь, отчего-то напомнив довольного медведя, завладевшего наполненным доверху горшком меда. Поднял потертые от времени медные защелки и осторожно опустил выпуклую крышку позади. Затем поднял глаза на меня, и в этих глазах вдруг загорелась та же пугающая одержимость, которая совсем недавно звучала в его голосе.

— Это, — дядя положил большую ладонь поверх содержимого ящичка. — Твое будущее, Ленора. Твоя свобода. И то, что принадлежит тебе по праву. Я хочу, чтобы ты помнила только это. Помнила всегда. Кто бы ни стал на твоем пути. Кто бы ни стал уверять в обратном. И клянусь, я помогу вернуть тебе то, что еще возможно… Если ты немного поможешь нам.

Он вытащил два уже знакомых золотых стержня для перстней — каждый со своим драгоценным камнем среди витого узора (алая капля рубина — на одном, и холодный изумруд — на другом), а следом — три продолговатых перехваченных ремешками кожаных чехла.

— Нас всего трое, — продолжал дядя Сайрус, перебирая чехлы и внимательно разглядывая пометки на них. — А у твоего опекуна людей тьма. Поэтому единственный шанс добраться до тайника и после успеть скрыться — проделать все быстро. А это возможно, лишь если удастся завладеть оставшимися ключами одновременно: тогда к тому времени, как поднимут тревогу, мы будем далеко, — план озвучивался бегло, привычно, будто произносился вслух уже не в первый раз. — Только вот одновременно к братьям подобраться нельзя — уж сколько раз мы пытались… — дядя расстегнул ремешки одного из чехлов и вытащил свернутый в узкую трубочку пожелтевший от времени лист. — Если только проникнув в их собственный замок, обойдя охрану через тайные ходы подземелья, — и развернул то, что оказалось пестрившей деталями и символами картой. — И если ты сумеешь расшифровать эти записи, милая.

"Замок Арно" — значилось у края.

Его замок.

И не так далеко от города, как я думала…

Сердце участило бег. Будто мой опекун собственной персоной вдруг очутился рядом и дыхнул в затылок. Будто колдовским образом сумел разгадать, что я сейчас разглядываю его личные владения.

А они оказались передо мной все — хитрые переплетения коридоров и названия покоев, к которым они примыкали или скользили мимо… тоненькие палочки лестниц… скрытые в толстых стенах потайные ходы…

И подробные указания, как пройти через одну из ветвей этого лабиринта, к которому протягивался кривой луч подземного хода, начинавшийся далеко за пределами замка.

Старый герцог должен был нешуточно доверять отцу, если позволил ему завладеть этим планом…

Интересно — для чего?

Я глядела и не могла понять, что из этого всего казалось так… так не по-настоящему. Будто игра, на которую искусно нагнали серьезности. Начиная с припрятанного отцовского богатства и заканчивая картой, которую даже не прочесть без труда. Будто это все было лишь забавным приключением, придуманным для развлечения.

И продолжало бы казаться забавным, если бы не испытывающий и тяжелый взгляд дяди Сайруса, следящий за мной, и молчаливый Рон, стоявший рядом и хмуро взиравший на меня сверху вниз, скрестив жилистые руки на груди.

— А это замок графа Родерика де Уинтер, — дядя разложил еще одну карту поверх первой. — На случай, если ничего не выйдет с Арно — уж слишком мудрено на вид, — неуверенно сказал он, истолковав мое молчание, как знак сомнения. — Но попытаться все же следует именно с него, милая. Герцог практически не бывает у брата. А вот граф частенько наведывается в родовое гнездо.

— А это? — я взяла в руки третий чехол, ожидая увидеть там наш собственный замок, и надеясь подсмотреть еще не известные мне тайные коридорчики.

— Это… — дядя Сайрус замер, словно совсем забыл об этом третьем. — По правде, я не знаю, что это, — признался неожиданно. — Твой отец велел спрятать все в надежном месте после гибели "Беатриче", но так толком ничего и не объяснил.

Любопытство взяло верх, и я аккуратно высвободила третий лист из чехла. Это, действительно, также оказался подробный план какого-то уже не столь внушительного строения, чем замки братьев, но… только лишь план. На этой карте не обнаружилось ни одной пояснительной заметки. Ни единого намека, кому здание могло бы принадлежать, ни даже где оно располагалось. Или объяснения, для чего посторонняя карта вообще оказалась среди нужных.


Дядя ушел практически на рассвете, оставив мне шкатулку и Рональда в помощники. О дальнейшем сне теперь можно было просто забыть — глаза не желали отрываться от разглядывания тайн опекуна. Но спокойно посидеть над картой Арно и хотя бы любопытства ради разобрать путаницу остальных символов Рон не дал.

— Не думаю, что ты должна быть единственной, кто может разбираться в этих письменах, — сказал он прямо, когда я устроилась за столом, принеся себе чашку горячего чая с кухни.

Идея показалась справедливой и даже удобной — справиться вдвоем будет гораздо проще.

Только вот обучить брата переплетениям шифра оказалось не так легко, как я думала.

Рон морщил лоб, пыхтел, лохматил густую шевелюру, наливался краской, злился и, наконец, откидывался назад и раздраженно отодвигал от себя исписанные короткими примерами листки.

— Это невозможно заучить, — сквозь зубы выносил безнадежный вердикт.

— Это и не нужно заучивать, — ответно злилась я. — Ты же не станешь заучивать все комбинации ходов для каждой шахматной фигуры в каждой мыслимой и немыслимой партии на каждый момент игры?! Также и здесь! Требуется всего лишь понять закономерности и просто выводить каждое следующее слово, исходя из того, каким образом было расшифровано предыдущее! Это так же, как в шахматах, — пыталась добиться я от себя хоть намека на учительский дар. — Ход — анализ — еще один ход. Только в отличие от шахмат здесь просто невозможно ошибиться, Рон: правильно сделанный ход означает слово, которое можно прочесть. Только и всего.

— "Только и всего", — передразнивал Рональд. — Пытаться разобраться с живущими своей жизнью правилами.

— Это гибкий шифр, — соглашалась я и мысленно замечала себе, что тем он и прекрасен. — Но он не так сложен, как кажется, стоит только один раз его понять.

— Какой пустяк, право… — недовольно бормотал брат и снова сосредотачивался на бумагах.

Еще несколько затянувшихся почти до сумерек и ни к чему не приведших попыток — и Рон уже начал всерьез сомневаться, что это вообще может оказаться когда-либо возможным.

— Пойдем, — вдруг сказал с недоброй улыбкой и выражением лопнувшего терпения на лице. — Покажешь мне свою науку на деле.

— Пойдем куда? — опешила я, с нехорошим предчувствием.

— Сюда, — он ткнул пальцем в центр карты и поднялся со стула.

— Ты с ума сошел?! — голос сел до сиплого хрипа, а то, что только недавно казалось забавой, на глазах переродилось в угрозу, темной лентой обернувшуюся вокруг шеи. — Нас же схватят!

— Туннель ведет далеко за пределы Арно, не видишь? — брат постучал по месту на карте, где в лесу был обозначен тайный вход в подземелье. — Охрана сосредоточена в основном здесь, — он провел вдоль крепостных стен, толстым ломаным кольцом окруживших обширный парк вокруг замка. — И на подъездах к нему, — палец Рона по очереди остановился на обозначенных дорогах, упирающихся в замок. — О подземелье известно только членам семьи, так что охранять без дела каждую елку и привлекать внимание никто не станет, — брат пожал плечами. — Читать эту вещицу ты умеешь, — и снова неприятная непонятная ухмылочка, будто он больше ни на йоту не верил мне. — В чем дело, Ленора, боишься темного леса?

Я незаметно до боли прикусила губу изнутри.

— Де Лесли ничего не боятся, — произнесла машинально, и на этот раз голос не просто сел. Он изменился. Словно больше не принадлежал мне — холодный и безжизненный.

И заставить себя подняться со стула, а ослабевшие ноги — послушно пойти следом за Роном — стоило невероятных усилий. Не к месту вдруг вспомнилось, что я почти не спала прошлой ночью, как и брат… Но попытаться повернуть назад было уже невозможно.


— Мариза, можешь сделать так, чтобы отец родной ее не узнал? — деловито поинтересовался брат, приведя меня к хозяйке таверны, как обычно снова начавшей наполняться к вечеру жизнью и шумом.

Тепло принявшая меня здесь Мариза не задавала вопросов и не пыталась угадать, куда мы собрались. Как не стала задавать вопросов, увидев меня впервые.

"Не бойся, дитя, мой дом — твой дом, а Мариза хранить секреты умеет, — развеяла она тогда мои опасения. — Для меня ты прежде всего — племянница отца Габриэля, а после уже — леди, искать которую кинулся сейчас каждый бездельник."

И сейчас с готовностью усадила на стул, спиной к зеркалу, перед которым нагромождались неровными рядками разные душистые склянки.

— О родном отце сказать не могу, — сообщила Мариза, выпроводив за дверь Рональда. — Но родной брат тебя не узнает наверняка, — и заговорчески подмигнула.


…Полчаса спустя, когда мне позволили наконец взглянуть на свое отражение, себя в первый момент не узнала даже я.

От бледности не осталось следа. Как и от торчавших раньше во все стороны неровных каштановых прядей. Да и вообще от меня прошлой ничего, похоже, не осталось…

Из зеркала таращился незнакомый смуглый мальчишка с аккуратно постриженными волосами. Они были темнее у него, чем мои, но, как ни странно, совсем не производили впечатления грязных и перепачканных сажей.

— Как?! — круглые глаза встретили довольный взгляд Маризы.

И… тут я и заприметила странное сходство, которое было у моего нового образа с самой хозяйкой: та же ровная бронзовая кожа, те же лоснившиеся здоровым блеском черные волосы… И те же плавные волны кудрей, которыми они ложились.

— Да, дорогуша, — расхохоталась Мариза, прочитав понимание на моем лице, а полная грудь над затянутой в тугой корсет талией заколыхалась. — Женщина и возраст — понятия несовместимые, — и беспечно махнула на стоявшие у зеркала баночки. — Приходится довольствоваться иллюзией, — а дальше последовали короткие инструкции: — Дождь выдержит, но не сильный. Лицо не три. Глаза от гвардейцев встречных отводи: приметные уж очень глаза-то у тебя — если кто вдруг портреты в цвете видал, — хозяйка распахнула дверь позвать Рона. — Побудешь пареньком малость, пока страсти по твою душу не утихнут, а там — глядишь — и другое что для тебя подберем: девица в хозяйстве мне пригодилась бы больше.

Рональд только лишь удовлетворенно кивнул, когда ему представили результаты трудов хозяйки. Наверное, уже привычен был. Хотя не уверена, что сейчас я сумела бы спокойно выслушать, каким чудесным парнишкой я стала…

Лошади были седланы в считанные минуты. Я облачилась в прежнее мальчишечье одеяние, только уже чистое, накинула сверху плащ и все же набросила на лицо капюшон. Соваться наружу, когда на мои поиски вернее, на поиски награды за меня наверняка бросились уже все, кому не лень, казалось безумием даже с этим гримом…

— С мужским седлом сможешь справиться? — спросил Рон, когда все уже было готово.

Я только кивнула. Не поедет же парень с женским седлом, действительно. Тут уж на мои глаза встречные гвардейцы обратят внимание в последнюю очередь. Придется справиться. И наглядно доказать, что я вполне способна жить бок о бок с трудностями.


…Ночной лес бросал кружевные синие тени на тропинку. Завывание ветра высоко среди крон деревьев заглушало хруст сухих веточек под копытами, а скоро кони уже и вовсе почти неслышно ступали по мягкому мху. Тропа, которой Рональд провел нас сюда, шла далеко в стороне от других дорог и почти терялась в глуши.

— Ты ведь уже бывал там? — рискнула заговорить я, глядя, как уверенно брат направляет лошадь и безошибочно угадывает едва заметный среди кривых стволов нужный поворот.

— Десятки раз, — отозвался он безразлично, не поворачивая головы.

— И ты видел… — я неуверенно запнулась. — Тогда ты видел и подземелье?

А по карте можно было пройти и не читая пояснительных записей… Но Рон молчал. Словно и не услышал вопроса.

— Я не нашел входа в подземелье, — ответил, когда я уже упрямо собралась было повторить вопрос. — Он скрыт, — добавил брат вполголоса, неожиданно натянул поводья и указал рукой на проступившие бесформенными тенями позади деревьев холмы. — Где-то здесь.

Я спешилась следом за Роном, намотала поводья лошади на ближайшие ветви и достала из седельной сумки карту. А затем подождала, пока Рон зажжет захваченный с собой факел.

— Ты уверен, что нас никто не заметит издалека? — я боязливо покосилась на закоптивший густыми клубами дым и зазмеившиеся рыжие язычки пламени.

— Уверен, — кивнул Рон твердо. — Предки д'Арно выбрали место здесь среди холмов не просто так: огонь с возвышенности не виден, а дым рассеивается еще ниже макушек деревьев. Через подземелье без труда можно скрыться из замка в случае опасности, а затем успеть раствориться в городе, до которого тут рукой подать. Удобная вещь…

Он прошел вперед и остановился перед щербатым краем неглубокой пещеры, куда упирался тянувшийся из замка туннель, если верить карте. Факел осветил устланный прошлогодними скрюченными листьями бугристый каменный пол, торчащие во все стороны кривые ветки кустов, росших вокруг… И блестящую ленточку бьющего из расщелины родничка, тут же заигравшего извивающимися огненными бликами.

— Ну-с, леди "светлая голова", куда теперь? — обернулся брат.

Сомнений Рон даже не скрывал. Я сжала зубы и огляделась, через силу заставив себя сосредоточиться, прошла под свод пещеры и опустила глаза на незаметно подрагивавший в руках план, над которым Рональд предупредительно занес факел. Так… Ладонь отпустила край листа и прошлась по мохнатому холодному мху покатой стены, перебирая между пальцами длинные, свисавшие махровые стебельки, пока я не почувствовала легший в ладонь выступ. Сердце забилось чаще. Здесь. Согласно этим записям дверь в туннель открывал именно он. Я надавила. Ничего. Попробовала вдавить сильнее, но камень стоял, словно влитой.

— Я не понимаю… — пробормотала растерянно и снова подобрала карту, где, пусть и не "ясными" словами, но было написано, что вдавленный в стену рычаг открывал спрятанный от глаз проход.

— Так и знал, — горько усмехнулся Рон, подытожив мои несчастные попытки состроить из себя всезнающего проводника. — Ладно, идем, поиграли в поиск сокровищ и хватит, — он развернулся, чтобы направиться обратно к лошадям. — Сомневаюсь, что этот туннель вообще существует.

Я лихорадочно водила глазами вдоль зашифрованной цепочки, пытаясь наскоро отыскать свою ошибку и не находя. Здесь, у входа, символы читались просто. Это дальше, где подземный коридор вел к замку, начинались сложности — записи убористо путались и виляли, чтобы верно разобрать их вот так, с первого взгляда. Я засунула карту подмышку и упрямо уперлась обеими ладошками в камень, попыталась снова хоть чуть-чуть пошатнуть его или хотя бы уловить отклик на то, что это вообще было возможно.

— Ленора, довольно, — грубо одернул Рон из-за плеча. — Теперь мы только зря теряем время.

Я уронила руки и поникла головой.

Уйдем мы теперь — и дальше что?.. После такого провала даже дядя Сайрус перестанет верить мне, и все из-за этого старого механизма, который наверняка просто зарос мхом и заржавел!! Раздражение горячим вихрем пронеслось по венам, и взлетевший кулак со всей силы опустился на проклятый камень.

И это было сделано определенно зря.

Ненавистный выступ остался там же, где и был, а вот кисть обожгла нешуточная боль.

— Оставь, — теперь уже снисходительно посоветовал Рон, сделав шаг ко мне и опустив тяжелую руку на плечо. — Это литая стена, любому это видно с первого взгляда.

И, в доказательство своих слов положил ладонь на примявшийся после моих несчастных попыток мох и… неожиданно утопил его в стену вместе с камнем.

Пещера вздрогнула — где-то там в глубине — и часть стены внезапно с глухим скрежетом отъехала в сторону, разорвав поросший по периметру мох и явив невысокий четырехугольный провал и зияющую черноту туннеля позади.

Несколько секунд мы оба стаяли, словно пораженные громом.

— Ты и правда можешь читать все это! — изумленно выдохнул Рон и обратил ко мне восхищенный взгляд. — Знаешь, я три года пытался разобрать карту и найти, как открыть эту каменную дыру.

Гордость затопила меня всю от макушки до пят. Правда, грелась я в лучах собственной славы недолго. Ровно до момента, когда Рональд повернулся ко входу в подземелье и шагнул внутрь.

— Постой, — я встревоженно поймала его за рукав. — Здесь, — поспешно сунула перед его глазами наскоро развернутый снова лист. — Есть какие-то пометки — сразу после входа. Дай мне чуть времени разобрать их — слишком мелко и слишком много! Что, если важно?

— Наверное, дверь на пути не единственная, — предположил Рональд и поднял факел повыше, осветив узкий проход, грубо обтесанные стены и теряющийся впереди во мраке путь. — Надо глянуть, как далеко следующая.

— Рон… — но дальнейшие возражения примерзли к небу вместе с языком, когда я сама ступила под мрачный свод туннеля и ощутила через ткань плаща сырое веянье от холодных стен.

Я боязливо поежилась, глянув на плясавшие от факела тени.

Это были уже не просто "земли герцога д'Арно". Это было его тайное пространство, его скрытое от чужих глаз подземелье, секрет которого открывался только членам семьи. И на этот раз не нарисованное на бумаге, а самое настоящее…

Да он нас всех четвертует за одно только разгуливание тут, если узнает…

— Рон, — я едва поспевала за ним, а беспокойство с каждым шагом росло. — Рон, нам нужно остановиться и прочесть это!

Не могу же сказать прямо, что просто ищу причину уйти отсюда…

— Ленора, из того, что вижу я — перед нами прямой, как стрела путь, — не сбавляя шага, отозвался брат. — Твои письмена нам пока не нуж… — его голос оборвался внезапным скрежетом впереди, и в тот же миг пол ушел из-под ног.

Я только заметила падающий факел, искаженное лицо Рона… почувствовала его толчок, когда он со всей силы швырнул меня назад… короткий полет кубарем по полу… удар. И дальше — темнота.


…Шел дождь.

Мелкие холодные капли брызгали на лицо, сползали по щекам и губам к шее, и, кажется, насквозь уже промочили прилипшую к груди одежду.

Откуда-то издалека доносился знакомый голос. Кажется, кто-то звал меня по имени. Слова просачивались через шум в голове будто сквозь толщу ваты.

Я почувствовала холод каменного пола, на котором лежала, но попытка шевельнуться моментально отдалась звенящей болью в затылке.

Ладонь медленно приползла наверх и легла на мокрое лицо, а к утихшему гулу в ушах добавился собственный слабый стон…

— Ленора! — уже совсем ясно прозвучало рядом. — Ты в порядке?! Сможешь встать, сестренка? По правде, я бы не отказался сейчас от помощи, и желательно немедленной!

Рональд.

И плеск воды.

И полное непонимание, что произошло.

Я разлепила веки и с трудом приподнялась на локтях, на несколько мгновений замерла, пережидая, пока стены пещеры перестанут плясать перед глазами, а подкатившая к горлу тошнота чуть отступит. Попыталась оглядеться. Лежавший неподалеку факел все еще тлел слабым огнем, тускло освещая мрачное пространство вокруг; сорванный во время падения плащ смятой грудой темнел рядом со мной, но брата нигде не было.

— Рон?..

Я увидела его не сразу.

А когда увидела — сердце подскочило, и собственная боль была моментально позабыта.

Там, где показалось, будто пол внезапно сдвинулся под ногами, темнел широкий провал, почти до верха теперь наполненный водой. И плотно прикрытый сейчас откуда-то взявшейся решеткой. И под ней, ухватившись за толстые рыжеватые прутья над головой, по самый подбородок в воде, которая быстро прибывала, был Рональд.

— Рон!.. — пискнула в ужасе.

— Там, на твоей карте, должна быть подсказка как открыть эту штуку, — торопливо заговорил он, задрал голову и окинул взглядом решетку. — Какой прок трудиться над такой ловушкой, если нельзя использовать ее после много раз, а?

— Да, — быстро кивнула я, подбираясь на четвереньки, и силясь загнать поглубже лишавшую разума панику. — Да, сейчас… — глаза метнулись по сторонам и наткнулись на шевелившийся от сквозняка уголок выпавшей из рук карты. — Сейчас, Рон…

Сердце колотилось, как сумасшедшее, я едва разбирала в полутьме узор спрятанных слов. Бумага в трясущихся руках дрожала, а взгляд то и дело сбивался. Где же…

Наконец, я нашла. Один из держателей для факелов — прямо напротив ловушки — служил нужным рычагом. Но радость от находки длилась только до тех пор, пока я не спружинила к нему и не ухватилась за грубую подставку.

Она не двинулась.

У меня просто не было сил опустить ее.

Не было сил!..

— Ну же!! — я почти повисла на железном выступе, уперевшись ногами в стену и потянув чертов рычаг на себя. — Ну же, давай, опускайся, — умоляла, словно он мог услышать меня. — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — бормотала сквозь стучавшие от холода и страха зубы.

Плеск позади заставил оглянулась на Рона и увидеть, как он вытянул губы трубочкой, сделал шумный вдох и ушел под воду.

Пальцы вцепились в холодный металл рычага с двойной силой, пытаясь сдвинуть его снова — и снова безрезультатно.

Он больше не может дышать.

Секунда. Секунда. Секунда.

Дьявол, он же больше не может дышать!..

— Ну давай же!! — прорыдала я, уже не чувствуя занемевшими пальцами металл.

Что, если я ошиблась?!

Что, если выбрала не ту подставку?!!

От последней мысли перед глазами потемнело, и… железный рычаг дрогнул. Словно нехотя, поддался и медленно пошел вниз, а затем вдруг опустился быстро и стремительно вместе со шмякнувшейся на каменный пол мной.

Я крутанулась и впилась глазами в лизавшую край зарешеченной пропасти блестящую гладь.

Пальцы Рона, до сих пор видневшиеся на прутьях, разжались и исчезли в воде. Решетка начала отползать, скрываясь под каменной толщей пола… и бесконечность спустя большие ладони брата ухватились за край, а следом он вынырнул весь, на лету раскрытым ртом поймав жадный свистящий вдох.

Схватил в охапку меня и разбросанные вещи и в считанные секунды мы оказались снаружи, среди ночного леса.

— Похоже, это место живет по своим собственным правилам та же, как и карта, — бросил Рон на удивление спокойным голосом, глянув на хлынувшую из прохода в стене воду: закрывающаяся ловушка теперь вытесняла ее прочь. — А, Ленора?

Будто ничего серьезного не случилось. Будто он только что не погиб. Будто…

Я обхватила себя руками и… разревелась. От души и сразу за все эти годы.

Только успела прикрыть ладонями искривившееся лицо.

— Эй, ты чего… — Рон подлетел и сгреб меня в исполинские объятья. — Ты чего, Нори?.. Ну?.. Подумаешь, окунулся малость… Все ж обошлось, слышишь? Сестренка? — растерянно бормотал он, а я комкала его мокрую рубашку на груди и все ревела, и ревела. Как ребенок. Даже не остановиться… — Сам виноват, слышишь? Дурень дурнем… Надо было послушаться, а я рванул напролом и попался, как кролик… А ты молодец… Ну же, Нори… Больше ни шагу без тебя в следующий раз не ступлю, обещаю, слышишь?

— Нет, больше никогда, — я заледенела от его обещания и замотала головой, задевая распухшим носом о промокшую рубашку. — Никогда больше не вернусь туда, не хочу, — прорыдала в промокшую одежду и передернулась. — И спрятанных денег тех тоже не хочу…

— Я тоже не хочу этих денег, — неожиданно согласился Рон. — Ни роскоши, которую можно позволить себе с ними. Не хочу снова прикасаться к тому, что однажды принадлежало де Лесли. Но сейчас речь не обо мне. О тебе. И корабль — для нас это не просто роскошь, сестренка. Корабль — это свобода. Когда перед тобой лишь бескрайние волны и небо! Когда можешь направить свои паруса куда пожелаешь!.. И больше никто не посмеет командовать твоей жизнью, ни от кого больше не придется прятаться, ни ждать милости. А теперь и я понял, что из этой безумной затеи может выйти толк, — я невольно вздрогнула, но Рон не дал возразить и торопливо продолжил: — Нам нужно лишь подготовиться хорошенько. Не спешить, дать себе время. Дать — тебе время изучить эти путанные письмена. Ты сумела обойти одну ловушку — сумеешь и другие. А я помогу. Клянусь, — горячо пообещал и легонько сжал мои плечи. — У нас просто нет другого пути, Нори, слышишь?.. Отсюда нужно выбираться. И без средств нам не обойтись, как ни крути… А подходящего момента добраться до братьев иным путем можно ждать годами — и так и не дождаться… Я не могу оставить все, как есть теперь. Позволить тебе превратиться во вторую "Маризу" или сдать д'Арно, когда появился хоть один шанс избежать этого всего.

— Рон, я… — судорожный всхлип оборвал готовые сорваться с губ слова, но плотина была уже сметена, и сдерживать страхи дольше не осталось сил. — Я боюсь, — прошептала тихо-тихо, сама едва веря, что осмелилась признаться в этом.

— Это нормально, — неожиданно улыбнулся он. Широко, лучисто, совсем как раньше. И легонько взлохматил мои волосы. — Знала бы ты, как я боялся, когда нас накрыл мой первый шторм! Тогда со мной рядом был Сайрус. Он сказал: бойся, сколько душе угодно. Главное — команды выполнять споро не забывай. А теперь я буду рядом с тобой и вытащу тебя из шторма твоего. Доберемся до запечатанной доли наследства и забудем к черту об этом королевстве и о "де Лесли" как о страшном сне, слышишь?


Загрузка...