Нечаянное замужество

Глава 30

Дядя Сайрус предложил не медлить, рискуя дождаться прознавшего о нашем возвращении Тарелла, и отправиться к тайнику на рассвете же. И с этим доводом пришлось согласиться: со всеми сомнительными бумагами лучше разбираться за родными стенами, а не посреди открытой местности. Да и с пресловутым приданным тоже…

Только спрятанное богатство больше не волновало.

Ни то, что за него теперь уже наверняка можно будет купить долгожданную свободу.

Это Рональд и сам дядя напряженно вглядывались в предрассветные сумерки, когда мы ехали через притихший темный лес к озеру. Осторожно поднимались по кривой каменной тропинке к пещере, где нас ожидал закутанный в темный плащ лохматый седой бородач, которого дядя назвал "Джеф", и кто с готовностью кивнул на торопливый вопрос Рона — все ли спокойно? Я же… как-то внезапно потеряла ко всему происходящему хоть какой-нибудь интерес. К пещерам и тайным ходам трудно было не привыкнуть за месяцы жизни в лабиринте Арно. Как и к мудренным замкам. Странно, но сердце не дрогнуло даже тогда, когда двери тайника были распечатаны, фонарь подвешен на вделанный в потолок железный крюк, и тусклый свет неярко озарил мутные очертания ящиков и сундуков.

И вдруг подумалось… лучше бы его не было, этого тайника. Не было вовсе. Ни приданого, ни помолвки, ни тайных связей отца с д'Арно. И если бы мы с Грегори встретились иначе… У нас мог бы быть шанс… Или при других обстоятельствах он не обратил бы на меня ровным счетом никакого внимания? Теперь я никогда не узнаю…

Дядя Сайрус подошел к одному из ящиков, нетерпеливо сдвинул грубо сколоченную крышку, аккуратно вытащил из его недр… мушкет. Пробежал пальцами, поворачивая в руках и проверяя с зоркостью отлично разбирающегося в механизме оружейного мастера, пощелкал спусковым крючком, кивнул, с тихим стуком отложил в сторону на соседний ящик, достал… еще один. Повторил с ним те же манипуляции, что с предыдущим, отложил. Достал следующий. Глянул теперь мельком. Перешел к ящику, стоящему рядом. Открыл.

— Это — оружие, — озвучила я, наблюдая за ним и чувствуя себя так, как будто мы ошиблись дверью.

— Превосходно сохранившееся оружие, — кивнул дядя Сайрус, даже не глянув в мою сторону. Прошел к стоявшим недалеко ровными невысокими колоннами бочонкам, откупорил один, осторожно наклонил… И на подставленную широкую ладонь посыпался комковатый угольный ручеек. — А вот порох отсырел в этой дыре, — пробормотал с досадой. Отставил бочонок, сосредоточено перетер темную горку на ладони между пальцами. Неаккуратно затолкал обратно, просыпая, закупорил и раздраженно встряхнул руку. — Дьявол…

— Мое "приданное" — оружейный склад? — уточнила я, чувствуя себя до невозможности глупо. И… тревожно.

Дядя Сайрус замер, будто только сейчас сообразив, что я тоже здесь. Повернулся ко мне, тут же забыв обо всех ящиках и бочонках; перепачканная порохом ладонь медленно прошлась по одежде. И под его немигающим взглядом вдруг стало не по себе.

— Ты ведь хочешь вернуть свободу своему отцу, милая? — спросил он чужим незнакомым голосом. — Ты ведь не намеревалась бросить его тут одного?

Я непонимающе моргнула. Ему ведь хорошо известно о нашем плане: устроиться на другом берегу и затем, когда король либо подпишет отцу амнистию, либо наказание будет изменено с заключения на приказ покинуть пределы королевства (а, по словам Рональда, на это были неплохие шансы), забрать к себе.

— С оружием? — собственная неудачная шутка прозвучала глухо.

Дядя Сайрус хмыкнул.

— Будем надеяться, что оружие нам не понадобится, и король подпишет отречение добровольно.

Наступило молчание. Долгое. Я напряженно смотрела на дядю и пыталась понять значение опасных острот, за которые в людном месте у нас появлялся бы бесспорный шанс составить отцу компанию в королевской тюрьме.

— С чего бы? — произнесла наконец медленно.

Поддерживать спокойный разговор и не крикнуть, потребовав прекращения этого нелепого спектакля сею же минуту, становилось все сложнее. Я тоже не пылала большой любовью к человеку, бросившему моего отца в темницу. Но оказаться там же из-за чьей-то фамильной несдержанности не хотелось. Поставить большой крест вообще на каком-либо будущем. Добавить проблем Грегори.

— Скажем так, милая, — дядя недобро хмыкнул. — У нас есть один бесспорный козырь. Кое-что, что заставит короля быть сговорчивее. Что он захочет вернуть себе сильнее, чем даже сохранить свой трон.

Прекрасно. Значит, благодаря службе в резиденции у отца где-то здесь запрятаны еще и государственные бумаги, принадлежащие самому королю! И только вчера вечером я думала, что со мной не может случиться ничего хуже.

— Зачем?.. — из всех круживших в голове роем встревоженных пчел вопросов сумела произнести только этот.

— Зачем? — дядя Сайрус глянул на меня с неприятным удивлением. — Затем, что этому королевству нужен сильный правитель, — пояснил, как глупому ребенку. — И сильные наследники. Король оказался не способен ни на то, ни на другое. Старый герцог д'Арно должен был занять его место еще много лет назад! — откровение оглушило. — Твой отец готов был обеспечить помощь со стороны гвардии, а в обмен д'Арно соглашался на союз между тобой и своим Грегори. Прежний граф де Уинтер должен был отрезать королю путь отступления через свое графство. Просчитано было все! Но д'Арно струсил и оставил нас в последний момент, — дядя снова приподнял из ближайшего открытого ящика мушкет, неторопливо провел по нему ладонью. — Сначала избавился от старика де Уинтер, устроив так, чтобы именно его графство было передано младшему сыну, Родерику, как раз представленному к награде землями за службу. Потом — напал на мою "Беатриче", превратив превосходный корабль в решето!! Но просчитался…

Сейчас он до страха напоминал разъяренного зверя, которого вот-вот собирались опрометчиво выпустить из клети. Глаза к этому времени уже достаточно привыкли к полумраку, очертания набитых оружием ящиков проступили четче, притягивая угловатыми темными контурами взгляд… И по спине уверенно пополз холод. Происходящее переставало казаться разыгранным спектаклем. Дядя Сайрус не умел так играть.

— Соседние государства никогда не допустят этого, — фраза вышла деревянной.

Он усмехнулся.

— Считай, что уже допустили, милая. Чем ты думаешь, занимался старший д'Арно в своих частых плаваньях? Налаживал выгодные связи для Его Величества? — еще один смешок. — Для себя. И весьма успешно. Не сомневайся, что и его приемника охотно поддержат. Единственное королевство, от которого поддержки ждать не следует — это Даэрсия. Но ей уже давно не до нас, — он хмыкнул, оперся о стоявший рядом огромный обитый медью сундук, бесшумно побарабанил пальцами по выпуклой крышке.

— А собственный народ? — паника не просто "нарастала". Она била крупной холодной дрожью, заставляя все внутри ходить ходуном, и одно только Небо знает, каким образом вообще удавалось говорить сейчас спокойно. — Простой народ никогда не признает незаконного правителя!

— Протектора, — поправил дядя Сайрус. — Незаконно разжалованного и брошенного в темницу офицера. Однажды пользовавшегося уважением. И вставшего на защиту своего народа. Гвардия поддержит его: там осталось достаточно верных нам людей. С помощью Габриэля удастся заручиться поддержкой церкви. Аристократия не станет рисковать и примет сторону сильнейшего.

Стены пещеры покачнулись… Он спятил. Просто помутился рассудком… И достаточно, чтобы с оружием наперевес броситься свергать короля. И, если не лжет, то готов не только он… Это оружие и свежий порох, который наверняка раздобыть не будет большой проблемой, и… Почему это волнует только меня?! Почему Рональд стоит застывшей каменной скалой и ничего не делает?! Габриэль — он сказал?..

— Отец Габриэль знает? — очнулась я, почувствовав, как последняя опора только что была вышиблена из-под ног.

По лицу дяди Сайруса пробежала досада.

— Габриэль всегда был не от мира сего, милая, — низким недовольным голосом отрезал он. — Никто не рискнул бы довериться ему раньше времени.

Но священник, умеющий находить путь в сердца людей, при наших планах был весьма полезен. Думаешь, просто так мы помогали приходу Габриэля? Его популярность росла далеко за пределами одного лишь прихода, а это было именно то, что пригодится сейчас. Ему придется принять нашу сторону: он не допустит, чтобы люди пострадали.

Твердая поверхность под ногами будто превратилась в трясину.

— Что станет с д'Арно?.. — чужим показался уже собственный голос.

— Герцог д'Арно останется при своей должности и при своих владениях, — тоном уверенно планировавшего будущее хозяина этих владений позволил Сайрус. — До тех пор, пока будет беспрекословно подчиняться протектору и делать, что велено.

— Он никогда не пойдет на это, — почти прошептала я. — Д'Арно останется верен своему королю до конца.

— Тем хуже для него, — без сожаления спокойно произнес дядя Сайрус. — Тот, кто не с нами — тот против нас, — ухмыльнулся, и мое дыхание начало застревать в горле. — А такого человека, как твой опекун, опасно держать среди живых врагов. Расправимся с Грегори д'Арно и со щедрой руки позволим его брату принять титул. С гвардейцем, уверен, договориться будет проще.

— И ты вот так просто отдашь приказ убить моего мужа? — запинаясь почти на каждом слове, хрипло проговорила я.

— Твоего незаконного мужа, милая, — снисходительно улыбнулся Сайрус, привалившись на сундук и перекинув в руках мушкет.

— Грегори — мой законный муж, — какой смысл больше скрывать это?! — Той ночью в часовне состоялась не его свадьба! Он был свободен, когда я вынудила его жениться на мне!

— Неужели, — промолвил дядя Сайрус, невысоко подбросив брови, и почти с минуту разглядывая меня задумчивым взглядом. — Что ж, если это правда, то тем более не вижу причин оставлять его в живых. Если у нас есть законная герцогиня д'Арно, то сам герцог нам больше не нужен. Ни его брат.

— Нет… — ужаснулась я, похолодев. — Нет!!!

И бросилась к выходу прежде, чем подумала, насколько это бессмысленно, насколько неравны силы, что… оказалось правдой. Стоявший за спиной Джеф без труда ловко ухватил меня за локти, оттащив от спасительных дверей прочь.

— Я вижу, д'Арно оказался умнее, чем я думал, — Сайрус лениво отлепился от сундука, темные глаза прищурились. — Успел завладеть не только телом, но и приручить, как домашнюю собачонку.

— Он не тронул меня!! — прорычала я, дернувшись из крепких рук Джефа, но безрезультатно. — Он — благороден, в отличие от вас всех!

— Даже так… — дядя смерил меня странным взглядом. — Либо ты ему настолько безразлична, либо… — он криво ухмыльнулся. — Настолько не безразлична. Что ж, тогда у нас появляется один лишний козырь. С тобой в руках добраться до пекущегося о твоем благополучии мужчины будет еще проще, чем я думал.

Он его улыбки стало дурно. Горячая волна ударила в голову, и я рванулась снова, но пальцы на локтях моментально сжались сильнее. Тиски. Железные тиски, от которых потом останутся следы. Только эту боль сейчас заглушала боль другая. Ослепляла. Лишала рассудка.

— Не смейте тронуть его, вы!! — я извивалась, царапалась и брыкалась, пытаясь вырваться из жесткого захвата. — НЕТ!! НЕ СМЕЙТЕ!! НЕТ!!!

И не сразу сообразила, откуда прилетела пощечина.

Хлопок мотнул голову в сторону, в ушах зазвенело, а перед глазами яркими вспышками мелькнули искры.

— Ленора, хватит, — спокойных голос Рональда выморозил все изнутри.

Хаос и буря исчезли, оставив после себя ледяную пустоту. По щекам заструились слезы — они бежали сами по себе, будто живя своей собственной жизнью, и сами решали, когда им появиться на свет. Потому что я не желала плакать. Не сейчас, не у них на виду. Не желала показывать им всем превосходство над собой. Свою слабость. Свое бессилие…

— Я ненавижу тебя, — прошептала, глядя Рону прямо в глаза.

И себя ненавижу — тоже.

— Это не битва для слабой девчонки, Нори, — он отступил к дяде Сайрусу и покачал головой. Ласковое детское имя, которым брат раньше называл меня, звучало теперь, как грубая насмешка. Надо всем, что было. Надо всем, что связывало нас. Надо всем, через что мы прошли вместе. Словно кто-то другой сейчас надел маску брата и пытался убедить меня в правдивости подмены. Нисколько не смущаясь, что я уже разгадала ложь. — Это битва для мужчины.

Дядя Сайрус бросил одобрительный взгляд на спину племянника, подающего своей глупой сестре пример. Как вдруг… Рональд резко развернулся к нему, одним ударом вышиб мушкет из рук, и, схватившись, будто двое огромных взбешенных хищников, оба покатились среди сундуков по каменному полу пещеры.

— Довольно. Свяжите его.

Голос Тарелла — негромкий, безразличный, словно отдававший небрежный приказ прервать наскучившую театральную постановку — я ожидала услышать сейчас меньше всего. Как и не ожидала после всех предосторожностей увидеть здесь его самого! Но из черноты туннеля неспешно вышел именно он. И… стало убийственно очевидно, в чьи руки я могла угодить, если бы вырвалась.

— Давно не встречались, леди де Лесли, — "темный лорд" поймал мой потрясенный взгляд и тронул полы шляпы, чуть склонив голову; губы изогнула ухмылка. — Или мне теперь следует обращаться к вам "ваша светлость"?

Пальцы Джефа на локтях предупреждающе вдавились больнее.

Я злобно скосилась за плечо: не вырываюсь же!! Ясно теперь, что смысла в этом нет. И последнее стало еще более очевидно, когда мимо Тарелла к дерущимся метнулись четыре огромные тени, с легкостью оторвали Рона от дяди Сайруса, скрутили брату руки за спиной и крепко связали веревкой, продолжая удерживать.

Сайрус вскочил на ноги сам — разъяренный, каким был. Готовый продолжать. Сжимающий огромные кулаки, прожигающий Рона горящим злостью взглядом и получающий точно такой же взгляд в ответ.

— Ты всегда был мягкотелым для де Лесли, — громыхнул Сайрус гневно и рывком вытер разбитую губу. — Грузиться, живо! — эти слова были адресованы уже не Рональду.

Пещера наводнилась людьми…

Огромные сундуки и ящики подхватывались с легкостью если не пушинок, то уж точно больших трудностей для носивших их не представляли. Содержимое тайника таяло буквально на глазах… И наконец вокруг остались только одни голые стены.

Последним ищущий взгляд Сайруса остановился на мне.

— К лодкам, — скомандовал Джефу, и тот живо потянул меня к выходу.

Сердце екнуло. К лодкам?.. Разве мы не собираемся вернуться в замок, откуда оставался хоть призрачный шанс ускользнуть и предупредить Грегори?..

А снаружи стала очевидна причина спешки: начинало светать. Еще недостаточно, чтобы случайно оказаться на виду, и молочная туманная дымка помогла бы даже после… Но с надежной темнотой ночи сравниться все равно не могла.

Короткий спуск, качнувшаяся лодка, удар весел по и без того увлекшему прочь течению…

Рональд молчал. Хмуро сидел напротив, уткнувшись взглядом в темное днище, и больше не пытаясь вырваться. К счастью… Его по-прежнему держали, и он по- прежнему был связан, так что о бегстве вопрос просто не стоял. А вот случайно скинуть его за борт могли. И не уверена, что стали бы потом вылавливать его, связанного…

Только когда сквозь туман проступила темная громада корабля, и на лодку наползла исполинская тень, настороженно поднял голову.

И вдруг отпрянул, а лицо посерело.

— "Беатриче"… — проговорил потрясенно.

На моих руках выступили мурашки.

— Наконец-то! — не обращая больше на нас внимания, произнес дядя Сайрус, подавшись к призрачному кораблю едва ли не всем своим существом.

И он смотрел на галеон совершенно иначе.

Словно на горячо любимую женщину, за которую готов положить жизнь. Не раздумывая. Преданный взгляд жадно ощупывал высокий, побитый местами и наскоро залатанный, темный борт; исчезающие в сером мутном небе чернеющие стрелы мачт; стянутые грязные паруса…

А когда под ногами качнулась широкая палуба, стала убийственно очевидна еще одна вещь, о которой следовало уже догадаться к этому времени.

— Пираты… — прошептала я.

Это слово лежало печатью везде: на заросших обступивших нас лицах и сверливших из их глубины взглядах; потрепанной одежде; коротких широких ножнах абордажных сабель; на самом корабле…

— Каперы, — серьезно поправил меня дядя Сайрус. — Добро пожаловать на "Коварную Бэт", — провозгласил торжественно и широко развел руки с поднятыми кверху ладонями, будто хотел поднять ими весь небесный свод. И в ответ вокруг громыхнул победный клич десятков грубых голосов. Желудок свело…

— "Беатриче" никогда не была торговым кораблем… — я с трудом произнесла ядовитую догадку, которая все равно не желала укладываться в голове. — Она была пиратским…

— Мы выгодно совмещали, леди, — раздалось из рядов команды позади Сайруса, и палуба грянула дружным хохотом.

— Свержение короля — дело затратное, ваша светлость, — заметил ленивый голос "темного лорда" за моей спиной.

Жемчужная розовая подвеска, снова возвращенная мне перед походом к тайнику, обратилась в камень. Тяжелый груз, удавкой повисший на шее. Я задохнулась, яростно сорвала ее и швырнула под ноги.

— Мне не нужно краденное, — прошипела сквозь зубы.

Взгляд дяди Сайруса налился свинцом. Голоса стихли. Он медленно нагнулся, поднял украшение и аккуратно убрал себе за пазуху.

— В трюм обоих, — рявкнул в сторону. — И связать, как следует. Джеф, проследи. После — ко мне, — не дожидаясь ответа, развернулся и пошел прочь через расступившуюся перед ним толпу.

Перехвативший снова обе мои руки, Джеф с готовностью потащил вслед за Роном к черной дыре в палубе, которая, надо полагать, спускалась трапом на нижний уровень корабля. И дальше — по скрипящим под ногами скрытым полутьмой ступеням… Придерживая ровно настолько, чтобы я не скатилась кубарем вниз.

Под тяжелым темным настилом оказалось еще мрачнее.

Я думала раньше, что торговый корабль должен пахнуть пряностями… И новыми тканями… Наверное, раньше так оно и было. Сейчас же все вокруг пахло склепом. Гнилым деревом, тошнотворной сыростью, обреченностью…

Несколько минут спотыканий о неосвещенные качающиеся стены — и нас с Роном затолкали в маленькую комнатку. Одно небольшое окошко, куда не протиснутся даже плечи; гора старых вещей у стены… И две опоры, к которым нас и привязали: Рона — основательно скрутив по рукам и ногам, со мной же Джеф ограничился лишь стянув за спиной локти.

И оставили одних.

— Ты не знал, да?..

Рон затих, принявшийся было вырываться из своих пут, едва за Джефом закрылась дверь.

— Я был дурак!! — яростно выдохнул он и отчаянно мотнул свесившейся на грудь головой. — Я был так зол на отца, на Каталину, на весь свет!! Хотел доказать ей, что смогу все и без отцовского наследства… С радостью ухватился за протянутую руку Сайруса… Нырнул с головой в его торговые заботы, не замечая, что творилось у меня под самым носом!! Даже не задумывался, отчего не всегда берет с собой в плавание!!! — он яростно дернулся из крепких веревок снова, не желая сдаваться, не желая просто так стоять и ждать уготованной ему участи.

Его злость огнем передалась мне. Чего я жду?! Если бы на моем месте был Грегори, он пытался бы выбраться до последнего. Я стиснула зубы, напрягла изо всех сил локти, безжалостно прокручивая запястья в грубой петле… и веревка упала. Она просто упала, просто соскользнула безжизненной обвившей руки змеей, тихо шлепнулась за спиной у ног. Я отскочила, изумленно глянула на свои запястья, на которых еще даже не успела содраться кожа. Перевела потрясенный взгляд на Рональда.

— Она даже не была завязана?.. — угадал Рон и удивленно скосил глаза на лежавшую почти ровными кольцами груду.

— Думаешь, Джеф — с нами? — спросила я торопливо, не смея поверить раньше времени, что на этом корабле есть еще один союзник.

— Правая рука Сайруса… — пробормотал Рональд с заметным сомнением, но в глазах зажегся огонек надежды. — С трудом верится, и все же она развязана… — и вдруг встрепенулся. — Там, в этой куче должно найтись хоть что-то острое! — он махнул головой на неразборчивый в полутьме хлам. — Надо перерезать мою!

Я бросилась к сваленным вещам и принялась наощупь перерывать все попадавшееся под руку…

— Нори, идут!! — шикнул Рон, когда, по моим подсчетам, еще и минуты не прошло.

Пришлось рвануть обратно, подхватить веревку, спрятать руки за спиной и прижаться к опоре.

Дверь открылась. Первым зашел Тарелл. За ним — Джеф.

Спадавший тяжелыми волнами черный плащ лорда колыхнулся, и пробиравшийся через мутное окошко рассеянный утренний свет блеснул на дорогой отделке появившихся из-под одежды дуэльных пистолетов в обеих руках.

— Что это значит? — потребовал объяснений Рональд.

— Это значит, что вы — слабое звено, — с парализующим спокойствием сообщил Тарелл. — Но у Сайруса рука не поднимется. Следовательно… Это должен сделать кто- то за него.

Ноги стали ватными. Он говорил без превосходства и надменности, почти что равнодушно. И от этого становилось еще страшнее.

— Сайрус убьет вас, когда узнает, — попытала я угрозу, которой не верила и сама.

— Вы собирались сбежать, я хотел вас остановить и случайно выстрелил, — перечислил Тарелл механически последовательность уже давно продуманного оправдания, пожал плечами. — Бывает. И после вашего трогательного выпада на палубе, леди д'Арно, остальные полностью займут мою сторону. Тем более когда сам Джеф подтвердит мои слова, — небрежный кивок на стоявшую позади "правую руку" капитана.

— Сайрусу ничего не останется как смириться и пойти дальше.

— Думаешь, от тебя вот точно также не избавятся при первом же случае?! — Рон дернулся из веревок прочь, но против пули это все равно было бы бесполезно, хоть бы и получилось чудом вырваться…

Тарелл неприятно засмеялся.

— Я — слишком ценен, чтобы так опрометчиво от меня избавляться. Ценен настолько, что мне позволили держать при себе каперское соглашение, на котором нет даже моей личной подписи, — он легонько стукнул рукоятью пистолета по своей груди.

Джеф, оставивший дверь и уже решивший было подойти к нему, замер, и я ясно ощутила скрытый тенью капюшона острый взгляд, остановившийся на спине "темного лорда".

— Я — хранитель того самого "козыря", который свяжет руки Его Величеству, — продолжал Тарелл, растягивая слова и давая возможность проникнуться его важностью.

— Я — спасительная шлюпка для всех на этом корабле, если планы вдруг полетят крахом. Потому что я — единственный, кто может подтвердить принадлежность никому не известной девушки к королевской крови. И кому поверят. Слуга, который видел ее последним в день предполагаемой гибели нашей долгожданной принцессы. И кто сумеет вернуть ей трон, когда с венценосным отцом будет покончено, а план с протектором провалится.

Совершенно откровенно теперь повернувшийся к спине Тарелла Джеф явно был удивлен. Не только он.

— У короля не было наследников, — напомнила я, не понимая, как вообще следует реагировать на такое.

— Что вы знали о том, что "было" и чего "не было", леди д'Арно, живя в стенах замка вашего отца, где каждый ваш шаг находился под бдительным контролем, а слуги муштровались не хуже солдат на плацу, и никогда не позволили бы себе сказать лишнего слова, сделавшись чуть заметнее тени и боясь затем лишиться места? — в снисходительный тон примешалось даже что-то, похожее на жалость.

— Принцесса была, — с тихой ледяной уверенностью произнес "темный лорд". — Тогда, когда на появление наследника уже никто и не надеялся. И, будь у вас шанс выйти в свет и покинуть однажды родной замок, эту историю вы наверняка услышали бы. О ней говорят… Не часто и не слишком громко, и уже давно как не открыто, но вспоминают. Спросите своего брата, — он кивнул на Рона.

Я быстро глянула на него. Рональд стоял мрачный, как штормовое небо, но… не удивленный. Значит, ему эта история была знакома. Закономерный вопрос — как об этом ни разу не слышала я? — погас тотчас, как вспыхнул. Брат за время учебы бывал в замке редко, и ему точно было не до бесед со мной. Отцу — тем более. Потом появился захвативший нас целиком и полностью тайник. Леди Агнес могла бы обмолвиться, задержись я в Арно чуть дольше, и придись давно минувшая история к слову…

— Принцесса была, — повторил Тарелл. — Но, увы, погибла. Шторм. А потом я случайно нашел ее в замке графа де Лесли, — он снова повернулся к Рону. — И надо же было из всех служанок повзрослевшему графскому сыну выбрать именно ее.

— Каталина… — прошептал Рональд потрясенно.

— Каталина, — кивнул Тарелл. — Только вот к тому времени, когда граф де Лесли узнал, кем была подобранная на берегу выжившей из ума старухой девочка, план д'Арно уже шел полным ходом. И было решено ничего не менять. Признаться… и мне выгоды показались куда большими, чем возвращение принцессы. И выросшая прислугой — ею было бы легко управлять при любом исходе, — он склонил голову, соглашаясь с собственными твердыми доводами, обратил взгляд ко мне и задумчиво прищурился. — А вот вы — неуправляемы. Умудряетесь найти лазейку и ускользнуть тогда, когда все предусмотрено. И тот, кто имеет глупость упустить вас — неизменно проигрывает…

А потом дуло одного из пистолетов также переместилось на меня, и стало ясно, что разговор окончен.

— Жаль, что я вынужден был согласиться с доводами вашего брата и запереть вас. Не будь вы под замком, решетками и столь бдительным контролем своего стража, мы с вами могли бы гораздо более приятно проводить те бесконечные зимние месяцы. Прощайте, леди д'Арно.

Я с паникой глянула на Джефа. Если помощь планировалась, то сейчас самое время. Но он будто и не слышал.

Щелкнул спусковой крючок, и в груди все перевернулось… Только грохота выстрела не последовало. Пистолет просто щелкнул. Звонко ударил металлом, и все. Единственное, что продолжало грохотать в ушах — было собственное сердцебиение.

Тарелл нетерпеливо глянул на давший осечку пистолет, дернул щекой и нажал спусковой крючок другого. Раздался снова тихий "щелк". Потом еще один. И еще. Снова попытка, и снова осечка…

Я не могла видеть ухмылки Джефа, но заметила, как красноречиво приподнялся густой ус.

— Что за… — растеряно пробормотал "темный лорд".

— Порох отсырел, видать, — издевательски предположил Джеф. — Досада.

Глаза Тарелла округлились одновременно с моими.

Этот насмешливый голос я узнаю из тысячи!..

"Темный лорд" резко обернулся к стоящему позади мужчине… и в ту же секунду навстречу был выброшен кулак. Глухой удар в запрокинувшуюся квадратную челюсть — и несостоявшийся палач отлетел на груду хлама, раскинув руки и выронив пистолеты. Бесчувственно медленно сполз на пол, увлекая за собой прокатившиеся по нему угловатые, почти бесформенные в полумраке предметы… и затих.

Мой взгляд метнулся обратно к закутанному в плащ мужчине.

Капюшон и седая лохматая шапка были сдернуты одним рывком, явив скрывавшиеся под ними спутанные светлые волосы, принадлежащие вовсе не старику Джефу. Густая накладная борода отброшена следом… А через секунду я уже повисла на шее Грегори, зажмурившись и до сих пор боясь поверить, и была крепко сжата в ответных объятьях.

— Прости, пришлось удержать тебя, — прошептал у лица подрагивавший от переполнявших его чувств родной голос, который я уже и не ожидала услышать снова. — Шансов сбежать все равно не было… Снаружи ждали остальные… Уж лучше бы ты оставалась в моих руках, чем в их…

Случившееся сумасшедшей каруселью пронеслось мимо, уже совсем в иных красках, с иным значением. И захлестнувшая было радость сменилась таким же лишившим опоры под ногами страхом. Я отпрянула.

— Грегори… — нужные слова не желали находиться. — И здесь!.. — Секунды пролетали сквозь пальцы слишком стремительно, чтобы успеть объясниться. — Ты безумец!.. — только и смогла вымолвить очевидное.

— Я ведь обещал всегда быть рядом, а джентльменское слово надо держать, — промелькнувшие перед лицом сияющие глаза… тепло ладоней на моих щеках… быстрый крепкий поцелуй…

И так же спешно он отступил; извлек из-под плаща сверкнувший серебристым отблеском короткий кинжал, проворно вложил холодную рукоять в мою руку.

— Освободи Рональда, пока я займусь… — брошенный ка распростертого у ног Тарелла взгляд сделался колким. — …этим, — и, быстро опустившись рядом с недвижным "темным лордом", начал торопливо проверять один спрятанный дорогой тканью внутренний карман за другим.

Расспрашивать о чем-либо сейчас было не время и не место, и я кинулась к Рону.

— Что вы сделали с Джефом? — очнулся он, когда я принялась на ощупь перерезать твердые веревки.

Грегори, не прерывая обыскиваний, бегло безразлично глянул на него, затем на меня, снова на Рона.

— Не при даме, — по его губам пробежала короткая холодная улыбка, затем из складок одежды Тарелла была выхвачена скрипнувшая в пальцах жесткая бумага, и внимание Грегори целиком утонуло в ней.

Он рывком оказался у окошка, шелестнул развернутым листком, подставил его скудному свету и сосредоточенным взглядом побежал по написанному.

— Надо было оставить хоть бороду! — запоздало встрепенулся Рон, когда отделался уже сам от последней веревки на лодыжках.

— Смысла нет, — рассеяно отозвался Грегори, блуждая глазами по самому низу документа. — Уже рассвело. Темнота и спешка сыграли на руку, но теперь подмену заметят легко. И сомневаюсь, что нас троих в любом случае примут за одного Джефа…

В его руке с коротким шипением вспыхнула спичка, и по бумаге побежали извивающиеся желтые языки, тихо хрустя, оставляя после себя скрученную тень и бросая танцующие блики на внимательно следившее за ними лицо Грегори… пока наконец листок не превратился в неясный черный силуэт, бесшумно выпавший из пальцев на пол… и тут же растертый сапогом в пыль.

— С соглашением покончено, — подытожил Грегори, глянув на оставшееся от бумаги черное пятно. — Надо выбираться отсюда, и чем скорее, тем лучше…

Разнесшийся по кораблю отчаянный звон колокола оборвал фразу, и сердце камнем рухнуло вниз.

"Они знают!.." — пронеслось в голове. От нарисованной в считанные мгновенья картины врывающихся сюда людей Сайруса, готовых разорвать всех троих на части, перед глазами поплыло.

Рональд, перехвативший из моей руки кинжал и обративший на дверь воинственный взгляд, по всему подумал о том же; а сам Грегори… на дверь даже не глянул. И вместо этого почти вплотную прильнул к мутному окну.

— "Непобедимый"… — прошептал едва слышно, но я услышала.

И… затем увидела. Там, позади грязного стекла, среди рассеивающегося тумана вырисовывались очертания еще одного корабля, приближавшегося на всех парусах к корме "Беатриче". Через непогоду можно было различить трепетавший на ветру флаг патрульного… поднятые квадратные порты пушечных палуб… круглые провалы орудий…

— Он будет атаковать? — раздался рядом с моим ухом острый, как лезвие, прямой вопрос Рона.

Грегори обернулся. Но он смотрел не на Рональда, когда отвечал. На меня.

— Да, — прозвучало приговором.

На секунду это короткое слово оглушило. Я даже перестала слышать раздававшийся сверху колокол, отвечавшие ему резкие выкрики команд, топот ног… И едва сумела произнести встречный вопрос:

— Сколько у нас времени?

Грегори снова бегло глянул на корабль.

— Не более полминуты.

— Сколь… — я задохнулась. — Мы не успеем!!!

И не успеем не то, что пробиться сквозь людей Сайруса!.. За это время мы не успели бы даже выскочить на главную палубу и оставить "Беатриче" без каких-либо препятствий на пути вообще!!

— Не успеем, — спокойно признал Грегори. Только мертвенно бледное лицо выдавало, что там за этим спокойствием скрывалось. И чего ему на самом деле стоило сказать это.

Собственный беспомощный взгляд упал на окно и примерз к стеклу…

Вдруг Грегори метнулся ко мне, обхватил лицо горячими ладонями и накрыл губы поцелуем. Неистовым, отчаянным. Словно хотел вместить в этот поцелуй всю нашу неудавшуюся и скоротечную семейную жизнь…

Корабль перестал существовать.

Вокруг был только Грегори… только поцелуй, ставший всей жизнью… и понимание…

Он ведь не просто спасать меня сюда пришел… Он знал, что шансы малы… Но собирался оставаться рядом все равно…

Глаза прожгла боль.

Громыхнул залп…

Пальцы судорожно вцепились в одежду Грегори, и я почувствовала, как он инстинктивно попытался прикрыть меня собой за мгновение до того, как мир начнет разлетаться на куски…

А потом осознала, что выстрел был… одиночным. И затем ему эхом ответил другой, где-то дальше, глуше.

Грегори отпрянул.

— Сигнальный?.. — пробормотал неверяще. — Их — двое?!. - он вновь бросился к окну, где "Непобедимый" просто прошел мимо кормы и даже не попытался воспользоваться выигрышным положением, когда "Беатриче" не могла ответить. — Он же знает, что ее НЕЛЬЗЯ брать на абордаж!!! — его голос сорвался, смешав в себе все ноты тревоги, смятения и… невольной радости — тоже. Которую он не смел позволить себе, как взявший ответственность за происходящее "герцог д'Арно", но… не мог не испытывать сейчас. Просто как человек, узнавший, что наши последние секунды вдруг стали немного длиннее. — Родерик… — прошептал, лицо озарилось пониманием: — Он знает, что я здесь. Теперь будет тянуть до последнего… Надо выбираться на главную палубу, там нас прикроют.

Последняя фраза была брошена отрывистой командой, и Грегори ринулся к двери, на ходу перехватив мое запястье.

— Не тем путем, каким пришли, — стремительно загородил ему дорогу Рон. — У Сайруса не достаточно людей для такого корабля; сейчас большая часть наверняка засела на пушечной, и нам точно не прорваться через них, — заговорил скороговоркой, вскинув ладони. — Но я смогу провести в обход.

Грегори сомневался — я чувствовала это почти что кожей. Но кивнул:

— Веди.

…Смутные силуэты ящиков основного помещения трюма угадывались четче, чем когда нас проводили здесь некоторое время назад. И суета сверху ощущалась острее, когда мы почти бежали мимо них сейчас. Становилась острее с каждым быстрым шагом, с каждым поторапливавшим эти шаги тугим ударом в груди.

У одного из сундуков Грегори вдруг замедлился, отбросил почти на бегу стукнувшую о деревянную стену светлую крышку и выхватил ярко сверкнувшую в сумраке даэрскую саблю.

Снова устремился вслед за Роном…

И пока мы бежали по сменившему трюм темному, угловато петлявшему коридору, который качался под ногами даже сильнее, чем пол трюма, отдельные кусочки мозаики продолжали соединяться, создавая из фактов, обрывков фраз и собственных догадок единую картину… Грегори уже бывал в отцовом хранилище. Еще до того, как спустился туда вместе со мной…

Он остановился у ступеней трапа наверх так внезапно, что от неожиданности я просто влетела ему в спину. И моментально была надежно прижата поймавшей меня рукой еще сильнее.

Но выглянуть из-за его плеча удалось…

Рядом, всего в нескольких шагах от нас стоял дядя Сайрус. Темнота скрывала его до последнего… И блуждающий по гладкому дулу пистолета пыльный луч света недвусмысленно сказал, что наше бегство заканчивается здесь.

— Д'Арно.

Негромкий, чужой голос будто и не принадлежал ему. И сам он не выглядел сейчас похожим на себя. Не тот бурливший едва подконтрольными воле эмоциями жесткий моряк, каким я всегда знала его, а… спокойный. Слишком спокойный. Слишком уверенный для зажатого в углу хищника, каким должен бы быть сейчас. Среди заострившихся черт нельзя было отыскать даже удивления…

— И ты думаешь — я позволю? — тем же тоном тихо проговорил он.

Не позволит. Я не знала — каким образом. Еще не знала. И что там за план скрывался в бездонной черноте глаз. Но то, как прозвучали слова, развеяло последние сомнения: не позволит.

— Готов рискнуть жизнью ради нее, — не выражавший ничего взгляд Сайруса нашел мой. — А если бы я отдал ее остальным?.. — произнес вдруг, не отводя глаз. Глядя на меня, как на совершенно чужого человека, безразличного и ненужного. Заставив заледенеть от смысла сказанного. — И принудил тебя смотреть. Оставил тебе один, ничего не меняющий, выстрел… Что бы ты сделал тогда, д'Арно?.. Пристрелил бы первого, кто посмеет прикоснуться к ней? Или же смалодушничал и оставил пулю себе?

Грегори не отвечал. Любое слово сейчас будет неверным, сорвет последние сдерживающие еще это безумие преграды, нажмет спусковой крючок. Только прижимавшая меня рука сдавила сильнее…

— Да, — почти задумчиво проговорил дядя Сайрус, и я поняла, что не произнесенный вслух ответ был прочтен по лицу. — Да, — повторил он, кивнув сам себе. — Я выбираю то же… Я не позволю твоим пушкам снова дырявить мою Бэт. И не стану смотреть на это.

Он уронил руку и с грохотом всадил пулю в пол. У его ног взвился трескучий дым. Обогнул Сайруса, рассыпая с шипением и треском прячущиеся в густых клубах искры, и пополз дальше вглубь прохода.

— Запасник пороха, — услышала я бесцветные слова Рона, и Грегори рванул вверх по трапу, дернув мою руку за собой.

Происходящее слилось в один убыстренный предрассветный сон. Перед глазами промелькнула освещенная теперь открытыми портами пушечная палуба, которую пришлось бы пересечь всю, лишь бы добраться до этой лестницы, выбери мы тот, первый путь… И за эти считанные секунды, когда мы обогнули один трап и бросились к другому, взгляд охватил все: готовые к бою темные карронады, скованные цепями ядра, совок с просыпающимся порохом в руке мужчины, больше похожего на зловещую тень… И снова ступени… Позади раздался крик, кто-то ринулся следом. Я успела уловить, как замешкался бежавший позади меня Рон… Звук тупого удара — и наш преследователь с руганью скатился по ступеням… А потом в лицо ударил ветер главной палубы.

Бросившегося наперерез я не видела. Только почувствовала резкое движение руки Грегори, и услышала, как звякнула о металлическое препятствие сабля. Еще один стремительный взмах клинка, чей полет молнией воскресила память из вечера на Галерее… и на пути больше никто не стоял. Одиночные пистолетные выстрелы с рассекавшего волны совсем недалеко патрульного отпугнули в тень возвышавшегося над палубой капитанского мостика еще нескольких. Немедленно просвистевшая оттуда пуля оставила рваную зарубку на мачте рядом, и стало ясно, что больше нас никто прикрыть не сможет.

Секунды… Их прошло уже так безумно много, что каждый летящий шаг к борту взвинчивал напряжение в разы. И чем ближе он становился, тем отчаяннее крепла парализующая уверенность, что не успеем..

Но вот качающийся край борта был уже под ногами, и Грегори рывком прижал меня к себе. Брошенная Рону сабля серебряным бликом сверкнула перед лицом, одним взмахом разрубила тянувшийся откуда-то сверху тонкий канат и глубоко вонзилась в старую обшивку "Беатриче"… а освобожденная веревка наконец отбросила нас прочь от корабля.

Следом в волны ласточкой прыгнул Рон.

Стремительный полет. Удар о разлетевшуюся холодными брызгами воду. Бурлящая темнота вокруг. И вечность спустя по ушам ударил плеск… крики с махнувшей веслами где- то совсем рядом шлюпки… пронесшийся по мокрому лицу колючим холодом ветер… И я услышала собственный обжегший горло сиплый вдох.

Брошенный следом с запрокинувшейся головой взгляд увяз в сгущающихся грозовых облаках, а когда опустился — я увидела сиявшие глаза Грегори, колыхавшегося на волнах возле меня. Так же все еще не до конца совладавшего со своим дыханием, чтобы говорить… Но эти глаза, блестевшие из-под облепивших лицо потемневших мокрых волос, этот взгляд стоили тысячи слов.

Неужели получилось?..

Я обернулась.

"Беатриче" уже сумела уйти довольно далеко. Поднявшийся ветер стремительно разгонял туман, и теперь хорошо были видны натянутые до упора полностью раскрытые посеревшие паруса. И патрульные рядом.

Столп черного дыма взвился над главной палубой почти одновременно с залпами по корме и носу корабля… И вместе с крошащимися на глазах спичечными палочками гигантскими мачтами что-то так же безвозвратно сломалось в груди. Часть сердца, которая всегда принадлежала прошлому и Лесли. Часть сердца, которая не могла быть вырвана безболезненно. Часть меня — большая часть — которая жила в иллюзии всю жизнь, и не желала смиряться с тем, что благородный род, единственное оставшееся тогда богатство и гордость стоявшей посреди холла девчонки — это все оказалось не более, чем иллюзией…

Нахлынувшая высокая волна ухнула нас с Грегори вниз, скрыв "Беатриче" из виду а когда подняла снова — над водой оставалось только густое пепельное облако.

Рядом поравнялся вздымающийся борт шлюпки; тут же перегнувшийся через него брат Грегори легко, будто мокрого котенка выудил меня из воды.

Граф был мрачен, счастлив в то же время — как если бы он сам и не надеялся на благополучный исход, а теперь еще не мог поверить в таковой; и противоречивые чувства смешались на лице, как золото солнца и чернота еще не успевших исчезнуть штормовых туч.

— Каждый раз, когда мы встречаемся с вами, леди, — пробормотал он, быстро оборачивая мои плечи подхваченной откуда-то толстой накидкой, пока один из сидевших на веслах матросов помогал забраться в шлюпку Грегори. — Хочется кого-то убить, — граф попытался улыбнуться. — На этот раз — не вас.

— Родерик, — ладонь Грегори поймала протянутую ему руку и крепко стиснула, и в этом коротком рукопожатии, ровно как и во взгляде, которым он обменялся с братом, было гораздо большее, чем просто радость от случайной встречи. — Не думал встретить тебя здесь, — голос звучал хрипло, будто саднило горло.

— Я тоже… — "…тоже не думал встретить уже…" граф не произнес, но слишком уж отчетливо это отразилось в глазах.

— Джереми? — угадал Грегори, тем временем осторожно передвинувшись по качающейся лодке ко мне, присел рядом и крепко обнял.

— Джереми, — подтвердил граф. — Крайне неосмотрительно было выходить на прогулку с леди после того, как ты дал ему знать о замеченном в округе неизвестном галеоне… — "…такова официальная версия" — продолжил пристальный взгляд.

— Давненько пираты не смели подходить так близко, — подал басистый голос один из матросов, снова налегая на весла и направляя шлюпку туда, где среди волн мелькала темноволосая макушка Рона. — Надеюсь, там не осталось никого из ваших знакомых, леди? — он кивнул на повисшее вдалеке над водой темное облако.

Обнимавшая меня рука Грегори предупреждающе потяжелела.

— Нет… — отозвалась я почти через силу. — Нет, никого, — повторила тверже.

Там остался Сайрус… Которого я совсем не знала, как оказалось, но которого трудно было вот так сразу разделить со знакомым и родным дядей… Там остался Тарелл. Единственный, кто мог вернуть Каталине законное место на троне… Либо погубить окончательно — кто знает, что там на самом деле было у него на уме.

— Я должен бы хотеть встряхнуть Фортиса за то, что втянул тебя, но, по правде, сейчас готов его расцеловать, — признался Грегори, снова отвлекая внимание на себя.

— Джереми бы наверняка выбрал второе, — хмыкнул его брат. — И как настоящий джентльмен уступил бы награду твоей жене, — он многозначительно указал взглядом на меня.

Я заметила, как переглянулись матросы за его спиной, и как мгновенно в их облике что-то почти неуловимо изменилось… Если графу и было сказано, что эта тайна должна пока оставаться втайне, то он определенно пожелал решить иначе. И, судя по виду, нисколько не жалел об этом. Как и… Грегори, поймавший мой взгляд и ответивший ободряющей улыбкой, а объятие стиснуло чуть сильнее.