Нечаянное замужество

Глава 11

Глаза снова открылись только посреди ночи.

То, что это была еще ночь, чувствовалось в воздухе. И в сонной, необычной после суетливого вечера тишине, царившей вокруг. И в усталости, которая лишь немного притупилась после короткого сна.

Правда, засыпать я не собиралась. Собиралась дождаться Рона. А тот, кто укрыл покрывалом, судя по всему, пожалел будить — даже чтобы раздеться.

Рон…

Утром скажет, что надо было сразу же найти его и рассказать о герцоге. И о тех двоих тоже рассказать. Но… зная горячность брата — его и след простыл бы уже через секунду. Ринулся бы проверять дворик, погреб и окрестности. Посреди ночи, да. А герцог прав — здесь стало небезопасно. Против мушкета даже Рональд ничего не смог бы сделать.

И стоило начать думать обо всем этом, как сон отступил.

Я раздраженно вздохнула, откинула покрывало, выбралась из кровати и на цыпочках вышла из комнаты. Тихонько прошла на темную пустующую кухню, осторожно тронула не успевший остыть травяной чай, который Мариза всегда заваривала перед сном. Достала одну из огромных кружек и наполнила на треть. Заберу с собой и снова выкину вчерашнюю встречу из головы. Пусть только лишь до утра.

…Дверь на террасу вдруг скрипнула и приоткрылась. Лениво качнулась пару раз на тугих петлях, запустив прошедший по щиколоткам сквозняк, и снова замерла. А я так и застыла, забыв о кружке и настороженно впившись взглядом в еще не начавший светлеть дворик.

Рон забыл запереть?..

Как такое можно было допустить?!

И сделала торопливый шаг к двери — закрыть ее самой, как вдруг остановилась. Нет, Рон бы никогда не забыл. По своей воле — нет…

Беспокойство ужалило змеей, и я метнулась обратно к коридору.

Но было поздно. Успела лишь уловить ожившую в полумраке высокую тень, которая оказалась быстрее. Передо мной тихо махнуло темное крыло полотна, тяжелым покрывалом упало на лицо, а прижавшая колючую ткань ко рту широкая ладонь заглушила вскрик.

— Прошу прощения за свои манеры, миледи, — глухо донесся через толстую преграду лишенный и намека на сожаление голос капитана. — Но Ваш муж просто сгорает от нетерпения увидеться со своей женой снова.

Тело надежно перехватил крепкий захват, без усилий оборвавший попытку отбиться и поднявший в воздух… быстрые шаги… холод по ногам, когда похититель вышел во дворик… короткая встряска от скоро завершившегося пути… и я оказалась бесцеремонно сгружена на что-то мягкое и легко качнувшееся подо мной.

Экипаж.

Дверца узнаваемо хлопнула еще до того, как удалось выпутаться из безразмерного покрывала.

Я отбросила прочь шерстяную ловушку, жадно поймала глоток пахнущего старой обивкой воздуха и в тот же миг примерзла к сиденью, наткнувшись на спокойный взгляд герцога напротив.

— Здравствуй, Ленора.

Снаружи щелкнул хлыст, и экипаж рванулся с места.

Карета за считанные мгновенья набрала ход, заставив видавшие виды занавески на окошках мелко заплясать в такт отбивавшим быструю дробь лошадиным копытам, а меня саму — откинуться назад и ухватиться за край потертого диванчика.

Наемный экипаж.

Таких разъезжает по округе десятки… Пусть не ночью. Но отследить нужный Рону удастся не скоро, если удастся вообще.

— К-куда Вы везете меня? — голос от холода зябко дрогнул, и вспыхнувшее раздражение перекрыло тревогу. Совершенно не время показывать свою слабость. Забывать, что с нашей первой встречи многое изменилось, и теперь его воспитанница была уже не так беззащитна.

— Туда, куда и должен был отвезти тебя после нашего незабываемого венчания, — герцог приятно улыбнулся. — Арно, разумеется.

— Я предупреждала Вас не преследовать меня, — нужно было хоть это сказать твердо и решительно, но мелкая дрожь от пронизывающего сквозняка охватила уже не только голос, а и тело.

— Скорее всего, я совершенно упустил этот момент, — опекун поднял лежавший рядом с ним бесформенный ком ткани, на который я не обратила внимания раньше, и протянул мне. — Это для тебя. Набрось на плечи. Иначе в одном платье ты в считанные минуты замерзнешь.

Проносившиеся за окошком мутные пятна фонарей осветили отделанную светлым мехом синюю накидку. Я упрямо стиснула сиденье и выдержала взгляд герцога. Повиновение — даже в такой явной мелочи — вызвало жгучий протест. И… да, лучше я замерзну.

— Желаешь, чтобы я помог? — участливо поинтересовался опекун, с готовностью сделав движение навстречу.

Я сжала зубы и молча выхватила упавшую на руки бархатистую ткань. Торопливо завернулась, тут же утонув в мягких волнах и стараясь не замечать окутавшее ласковое тепло, от которого повеяло самим замком. Каждый дом создавал свой особенный запах, и для Арно это всегда были книги и старинная мебель, дорогие свечи и… женщина?.. Накидка определенно несла легкий аромат женских духов. Благородных. Приятных… Да, не хотелось признавать, но у их владелицы был хороший вкус.

— Вы не сможете удерживать меня, милорд, — напомнила я сквозь зубы о новых обстоятельствах, пытаясь не думать, с чьего плеча одежда мне была дарована.

— И почему нет? — невинно поинтересовался д'Арно.

— Если я исчезну — случившееся получит огласку, а Вы навлечете на себя гнев Его Величества. За пренебрежение королевским желанием видеть герцогиней д'Арно леди Уотерклер. За тайное венчание на другой вопреки воле короля, — я напряженно следила за реакцией опекуна, но на внимательном лице не промелькнуло ни тени удивления оттого, что мне были известны подробности громкой помолвки. — И даже не надейтесь отыскать доказательства — они надежно спрятаны. Или попытаться раскрыть всех людей, причастных к этому. Поверьте, новость разлетится по округе гораздо быстрее, чем ее сумеют опередить Ваши люди.

— Похоже, что у меня нет никакого выбора, — подвел итог герцог с улыбкой.

И не сделал даже попытки остановить продолжавший лететь вперед экипаж, крикнуть повернуть обратно, или хотя бы выдать волнение по поводу последствий.

— Похоже, Вас не слишком заботит огласка? — спросила я резко.

— Напротив, — опроверг д'Арно, не раздумывая. — Огласка мне крайне не желательна. Но ни Рональд, ни… другие твои друзья не станут ничего предпринимать, пока не уверятся, что ты действительно со мной. Какой смысл без весомой на то причины упускать преимущество, на подготовку которого наверняка ушла не одна неделя? Так что… — он пожал плечами. — Думаю, фора в несколько часов у нас есть.

Это "у нас" насторожило больше всего… А его необъяснимое спокойствие начинало уже ощутимо нервировать. Как и то, что герцог понимал, насколько важным было для нас это преимущество, и Рон, действительно, сделает все, чтобы не упустить его.

Экипаж немного занесло, когда дорога резко ушла вправо, и сжимавшие накидку ладони снова метнулись вниз в попытке удержаться на сиденье.

Поворот к замку.

Прямой путь до Арно теперь предстал перед глазами так же ясно, как если бы в руках была карта. Редкие уличные фонари скоро исчезли вовсе, и в карете воцарилась почти непроглядная тьма, лишь немного рассеиваемая неярким светом со стороны кучера. Теперь я не могла видеть взгляда д'Арно, но все равно чувствовала его на себе. Пристальный, изучающий. И от до сих пор не прозвучавших угроз, уговоров или хотя бы условий со стороны герцога, собственная уверенность в том, что я действительно просчитала все, поневоле начала таять.

Правда, возможно, еще только предстоит выслушать по приезде…

Экипаж опасно подпрыгнул, попав колесом в очередную выбоину, и сохранить равновесие на этот раз не удалось. Резкое движение стряхнуло с сиденья, а от падения спасли только руки опекуна, метнувшегося навстречу и успевшего подхватить в надежные объятья.

Я ухватилась за его плечи совершенно машинально. Ладони сжали жесткую ткань камзола, а лицо его хозяина оказалось так близко, что теперь и в полумраке можно было различить загадочный блеск глаз, почувствовать прохладной кожей тепло чужого дыхания. А себя — снова в силках…

— Здесь ужасные дороги, милорд, — прошептала я сдавлено.

Герцог тихо усмехнулся.

— Я начинаю думать, что они идеальны, — и вдруг легко перетянул на свое сиденье, усадил рядом и надежно прижал к себе, по-собственнически положив руку на талию. — Не хочу, чтобы тебя швыряло по экипажу, — пояснил в ответ на вскинутый на него возмущенный взгляд, а попытка аккуратно отодвинуться была мягко пресечена. — Ленора, мы женаты, — напомнил д'Арно так, будто случившееся явилось его собственным преимуществом, а не моим. — Надеюсь, ты не думаешь, что супружеские отношения ограничиваются поцелуем у алтаря?

Я дернулась прочь, забыв об уже знакомой игре опекуна, и так же уверенно была притянута обратно.

— Я не собираюсь причинять тебе зла, — примирительно произнес он, склонившись ко мне. — Как бы я сам ни относился к тому, что произошло вчера. Что бы ни толкнуло тебя на этот шаг. Теперь мы женаты, — повторил с нажимом. — Законно. И есть ли у меня возможность объявить о нас открыто или нет — а такой возможности, признаю, сейчас нет — эта тайность не отменяет священных уз, принятых обязательств и… некоторой новой свободы, — его ладонь легко сжала одежду на талии, однозначно дав понять, о какой именно "свободе" идет речь.

— Если бы Вы не желали причинять мне зла, Вы оставили бы меня в покое еще год назад, — выдохнула я, не без труда задавив панику, которая несколько часов назад сумела захватить поддавшуюся на похожую уловку Розалинду. — И наш Лесли, который никто не просил Вас прибирать к рукам.

— Ты права — никто не просил, — серьезно согласился д'Арно, и снова откинулся на спинку сиденья, дав мне чуть больше свободы. — Это был приказ. Лесли в любом случае не мог сохраниться в сложившемся тогда положении за твоим отцом. Арно, либо любое другое соседнее герцогство, либо владения короны — графство перестало бы принадлежать вашей семье, так или иначе. Я действительно сожалею, но ничего нельзя было сделать, чтобы избежать этого. То были не лучшие времена не только для гвардии. Я мог лишь принять свой собственный выбор — присмотреть за Лесли, либо гордо отказаться от него, рискуя вызвать непонимание и гнев короля. А я — это не просто отдельный человек со своими желаниями, Ленора. За мной стоят многие другие люди. Со своими судьбами, потребностями и мечтами, если хочешь. Люди, которые ни в чем не виноваты. Которые ни на что не могут повлиять. Которые вынуждены зависеть от решения, которое принял я, и — либо разделить со мною полученные выгоды, либо нести ответственность за провинность.

— Я не верю, что королевский советник не мог ничего сделать, если считал происходящее не справедливым, — упрямо прошептала я.

— Твое право.

Лаконичный ответ посеял гораздо больше смятения, чем долгое объяснение.

Герцог д'Арно никогда не представлялся одним из тех, кого можно было рискнуть вынудить на что-либо против воли. Хм… Не считая, наверное, планировавшейся его отцом помолвки со мной.

И не считая, конечно, помолвки, на которой настоял Его Величество, и во что я бы тоже не поверила, если бы не слышала это собственными ушами.

Ах, да…

И не считая вчерашнего венчания.

Я скосила глаза на поблескивавший пуговицами камзол, только сейчас заметив, что уже какое-то время нервно комкала зажатый в пальцах край накидки.

Если речь, действительно, шла об указе короля, то "отказаться" у д'Арно шансов не было, да…

И то, что опекун не торопился оспорить открыто высказанное недоверие, не спешил доказывать до потери дыхания собственную правоту, означать могло лишь две вещи: либо ему просто дела не было до моего неверия… Но зачем тогда нужно было пускаться в объяснения вообще? Либо — он, действительно, сказал правду.

— А Ваше опекунство надо мной, милорд? — я быстро глянула на него. — Это также было королевским приказом?

Секундная задержка с ответом не осталась незамеченной, и недавние сомнения вспыхнули с новой силой.

— Опекунство над тобой было моей личной просьбой Его Величеству, Ленора, — по голосу герцога трудно было сказать, как он расценивал эту идею год спустя. — На которую я получил согласие.

— Для чего?..

— Это было единственное, что я мог сделать для твоего отца, — герцог прямо встретил обращенный к нему напряженный взгляд. — Позаботиться о судьбе его дочери.

Я молчала. И… действительно не знала, следовало ли верить ему или нет.

Еще вчера — коварный захватчик — теперь представлялся едва ли не благородным рыцарем…

С его слов.

Рыцарем, чей отец однажды пожелал видеть именно дочку отвергнутого позже графа де Лесли невестой своего наследника. И наверняка ведь не только в богатом приданом было дело. Наверняка и родственная связь с графством тоже имела значение, раз герцог остановил свой выбор на мне — пусть я еще и не доросла до понимания этой выгоды…

Надо же, какая случайность — именно это графство герцогству и досталось. А молодой герцог первым делом пожелал запереть бывшую невесту, чтобы затем беспрепятственно выдать ее замуж… за кого-нибудь другого.

Не слишком ли много уже случайностей?..

И как узнать, было ли ему на самом деле известно о нашей помолвке или нет, не вызывая подозрений и не вынудив д'Арно начать допытываться об остальном?

— Пусть Вы ничего не могли поделать с королевским указом, — сдалась я, с раздражением почувствовала себя в очередной раз в тупике, из которого не виделось выхода. — Но желание вмешаться в мою судьбу было ошибкой.

— Ошибкой было отправить тебя в Пансион, — признал герцог, но удивиться и почувствовать затеплившуюся гордость за себя я не успела. — Следовало забрать тебя в Арно с самого начала: оттуда сбежать было бы невозможно, — понизив голос, заметил опекун вкрадчиво. Его лицо оставалось по-прежнему серьезно, но в полутьме различились заигравшие в глазах смешинки. Легкость угадалась и в голосе, невзначай напомнив мне, кто сейчас был хозяином положения. — Как невозможно будет воспользоваться картой еще раз и войти в подземелье снова, — добавил неожиданно. — С прошлого вечера лабиринт несколько изменился, Ленора.

— У Вас не было достаточно времени перестроить его, — пробормотала я, опешив. Не то, чтобы я мечтала оказаться среди тех коридоров снова. Просто… столько месяцев работы, и перечеркнуть их с такой легкостью… Невозможно.

— Перестроить — нет, — согласно кивнул д'Арно. — Заблокировать некоторые механизмы — да. Признаюсь, я предпочел бы оставить все, как прежде. Но определенные неудобства, похоже, придется потерпеть.

Я уткнулась взглядом в укрывавшую колени накидку и нахмурилась. Едва ли он лукавил о подземелье. Значит… теперь карта Арно стала совершенно бесполезна. Одно подозрение герцога — и так же бесполезна станет карта замка Уинтер…

Опекун позволил мне в полной мере затеряться в собственных расстерянных мыслях, опасениях сделать малейший неверный шаг, нарастающих с каждым оборотом колеса экипажа, и я не сразу заметила, что карета, приближаясь к личным владениям герцога, побежала ровнее. Пролетела остававшееся расстояние, гулко простучала эхом лошадиных копыт по мостовой и темным высоким аркам, и внезапно остановилась. Сердце запоздало подскочило — и в распахнутую настежь дверцу влетел порыв холодного ветра.

— После тебя, дорогая, — с любезной улыбкой проговорил д'Арно.

Я подобрала тяжелый подол накидки и, проигнорировав протянутую мне руку капитана, неловко выбралась наружу.

Глаза метнулись по узкой улочке, разделявшей готовые раздавить одним своим видом каменные стены замка. Благосклонные к своим нечаянным захватчикам — когда доводилось находиться внутри них, и грозные — теперь.

Как и стоявший рядом Фортис — держу пари, уже жалевший о своем публичном обещании в таверне "не причинять юноше с портрета вреда".

— Следуйте за мной, миледи, — приказал сурово.

Герцог за спиной даже не высказал неодобрения, и оставалось лишь последовать за капитаном, насупившись и видя перед собой только мелькавшие из-под развевающихся волн плаща блестящие шпоры.

Идти пришлось недалеко.

Громада врезавшейся в землю башни Арно скоро впустила нас в полутемное пространство, а рыжие пятна от горевших по бокам входа факелов дернулись от сквозняка, заставив тени на острой кладке стен зловеще заплясать. Перед глазами открылся крутой спуск закручивающейся гигантской улиткой черной лестницы… и стало ясно, куда меня вели.

Один десяток ступеней сменил другой; несколько поворотов и узких коридоров с встречающимися суровыми стражами — невозмутимыми словно они были высечены из камня, и наконец Фортис остановился у массивной вдавленной в стену двери, полностью обитой железом, не считая маленького зарешеченного окошка.

Повернул ключ и с невозможным скрежетом открыл темницу.

— Миледи, — с подчеркнутой галантностью произнес капитан и сделал пригласительный жест.

Я бросила на своего похитителя ненавидящий взгляд и быстро перешагнула порог. Если стану упрямиться — уверена — затащит туда все равно под то же молчаливое позволение опекуна. Хоть за волосы.

Беспокойно оглядела небольшую комнату с рыжевато-бурыми подтеками по каменным стенам… узкую, прибитую цепями лавку в углу… брошенный почти через весь пол светлый ковер; сервированный на двоих маленький столик; резные, обитые дорогим сукном стулья по бокам; и ветвистые канделябры, игравшие бликами по столовому серебру и искрящиеся отражением в хрустале.

Герцог проследовал в странную темницу за мной, даже не посмотрев на немедленно затворенную позади него дверь.

— Приношу извинения за вынужденные декорации, Ленора, — опекун небрежно обвел рукой недружелюбное помещение. — Но эти стены — единственные во всем замке, которые не имеют возможных ушей, — он подошел к столу и подобрал один из хрустальных бокалов и графин. — Вина? — поинтересовался любезно и выжидающе глянул на меня. Я опасливо покосилась на предложенный напиток, остро прочувствовала свое пересохшее горло и медленно отрицательно покачала головой. Гостеприимный хозяин усмехнулся, но все же наполнил бокал янтарным содержимым. — Поверь, если бы я желал причинить тебе вред, у меня была масса возможностей сделать это раньше, — он поднес вино к губам и, не спуская глаз с меня, сделал глоток. — Как тебе удалось незаметно выйти из Пансиона? — спросил вдруг.

Я молчала. Да, очень хотелось похвастаться недалекостью тамошнего дворецкого, который выпроводил меня за дверь лично и сказал, "чтоб и духу больше не было вблизи покоев юных леди". Первое распоряжение после разгрома нашего замка, которое я выполнила беспрекословно и с охотой. Только… рассказывать о переодевании, до сих пор не зная наверняка, разгадал ли он мою Розалинду?.. Неразумно.

— Хм… — герцог сделал несколько шагов по ковру, раздумывая над чем-то, остановился и снова обратился ко мне. — Полагаю, потерянный фамильный перстень д'Арно у тебя?

Я опустила глаза, не ожидав такого внезапного перехода к вчерашним событиям. Тут же подняла взгляд снова, но красноречивый ответ был уже дан без слов. Опекун неторопливо кивнул.

— Я бы желал получить его обратно, — сказал спокойно. — Если ты хочешь носить что-либо из фамильных украшений — среди них есть более подходящие для руки леди. Рубиновый перстень принадлежал моему отцу. Он значит многое для меня лично.

Я снова промолчала. Да и что можно было сказать?.. Ни вернуть ключ, ради которого все затевалось, ни объяснить своей "привязанности" именно к этой драгоценности я не могла.

— Отец Габлиэль не появлялся в границах своего прихода со вчерашнего утра, — еще одна резкая смена темы разговора, от которой кровь прилила к лицу и выдала собственные мысли безо всяких пояснений. — Думаю, нам есть о чем потолковать… Где я могу найти его? Обещаю, что не стану бросать твоего священника в темницу и пытать.

Отец Габриэль теперь не появится до тех пор, пока это не станет безопасно. Он предложил раствориться среди холмов вместе с ним, но… удачно исчезнуть вдвоем у нас едва ли получилось бы. Кроме того, я нужна здесь: последний ключ все еще у графа. Да и смысла прятаться мне, как вчера казалось, уже не было.

— Что ж… — герцог сделал еще несколько негромких шагов. — На мои вопросы отвечать ты не желаешь, — подытожил задумчиво, однако ничем не выдав своего недовольства. — Тогда перейдем сразу к тому, чего хочешь ты, — он внимательно встретил мой взгляд. — Я могу назначить тебе достойное содержание, — предположил одно из возможных желаний. — На тех условиях, которые скажешь. Но в обмен на обещание, что твои люди будут молчать. Назови любую сумму.

Соблазн был велик.

Уколол зудящей иголочкой, а необходимые для удачного бегства из королевства средства так и вертелись на языке, но… Опекун едва ли согласится принять то, сколько требуется. Представляю его лицо, если бы я сейчас озвучила необходимую мне сумму. Даже если для человека его положения это — не так уж и много… Согласится так просто взять и отпустить нас? Не попробовав даже отомстить за вчерашнее оскорбление?

Герцог подошел совсем близко и, помедлив секунду, поднял руку и легонько провел тыльной стороной пальцев по моей щеке. Ласково, почти любовно. Короткое прикосновение оборвалось так же неожиданно, не дав времени среагировать на него, попытаться сбросить ладонь или возмутиться.

— Какая досада, не правда ли? — проговорил д'Арно негромко. — Довольствоваться малым, когда хочется воспользоваться правом и взять все.

Я помрачнела. Именно малым я и собиралась довольствоваться, оставив ему большую часть того, что должно было принадлежать мне! И вот теперь он пытается выставить меня в собственных глазах, будто это я — расчетливая особа, навязавшая ему женитьбу лишь затем, чтобы отобрать у него драгоценный Арно.

— Не стоит полагать, что Вы с легкостью можете читать мои мысли, милорд, — процедила холодно.

— Даже не думал, — ответил он, бросив на меня лукавый взгляд. — Всего лишь озвучил свои.

Лицо вспыхнуло.

Невыносимо захотелось сбросить маску и сказать наконец, что никаких прав на меня он не имеет! Что я знаю о его настоящем венчании, и он не смеет даже в насмешку предъявлять свои права! Но… еще было слишком не время. Пусть продолжает думать, что обладает скрытым преимущество надо мной. Продолжает соблюдать осторожность. Разговаривать.

Делать вид, будто идет навстречу.

— Почему Вы не позволили взять опекунство Рональду? — теперь моя очередь задать неловкий вопрос. — Или дяде Сайрусу?

— Рональд даже не обладает собственным домом, Ленора, — удивленно заметил д'Арно. — Как он мог позаботиться о юной сестре? То же можно сказать и о других мужчинах вашей семьи. Что за будущее мог предложить тебе приходской священник или потерявший корабль капитан?

Упоминание о корабле покрыло кожу морозной рябью.

— Дядя Сайрус не потерял свой корабль, — тихо возразила я, не отводя взгляда и безуспешно силясь понять, что же там на самом деле кроется за этой располагающей маской. — Я знаю, что произошло с "Беатриче" на самом деле.

На лице герцога не дрогнул ни единый мускул. Самообладание, которому можно позавидовать. Скажет теперь, что и понятия не имеет, о чем речь?..

— Это была случайность, — серьезный ответ рассеял последнюю догадку и в очередной раз доказал, что опекуна не так просто сбить с толку.

— Есть те, кто не считает это случайностью, — осмелилась не согласиться.

Без доказательств сослаться на слова дяди Сайруса и Рона было невозможно, но и совсем промолчать оказалось тоже не под силу.

— Если это не была случайность, — нисколько не задетый двусмысленным намеком, рассудительно проговорил герцог. — Значит, Сайрус де Лесли совершил нечто, что, по мнению моего отца, послужило достаточным основанием отправить самого капитана, его команду и его корабль ко дну без суда и следствия.

— Ложь!! — задохнулась я от брошенного обвинения, отшатнувшись от спокойно произнесенных слов, будто от пощечины.

— Значит — это была случайность, — терпеливо повторил герцог. — Трагичная, но случайность. Ленора, назови мне хоть одну причину, по которой мой отец желал бы разделаться с твоим дядей? Поставить под риск собственное положение? Наши семьи не враждовали никогда, иначе я бы знал об этом— такие вещи от сыновей не скрывают. И поверь, герцогу д'Арно было что терять не только при дворе, но и за пределами этого королевства. Связи, которые отец налаживал не один год. Репутация и выгоды, имевшие огромное значение не только для герцогства, но и для самого короля. Ты действительно думаешь, он обменял бы все это на один торговый корабль? — он скептически приподнял бровь. — Значивший, безусловно, практически все для твоего дяди, и многое — для твоего отца, судя по доходным книгам графства, но ценность "Беатриче" несоразмерима с тем, что в ответ потерял бы Арно. Будь вина моего отца доказана. А устраивать безосновательное нападение и надеяться, что ему удастся избежать наказания… — герцог недоуменно легко развел руками. — …шанс, на который мой отец никогда не стал бы полагаться, Ленора.

Я молча отвела глаза и сделала несколько глухих шагов по каменному краю пола, скользя рассеянным взглядом вдоль отполированной временем кладки под ногами, обдумывая сказанное, и… ход мыслей опекуна мне не нравился совершенно. Потому что в его словах была истина.

Только не о "Беатриче" сейчас подумалось.

О договоренности между нашими отцами…

Герцог сказал, что богатства и связи Арно даже близко не стояли с теми, какими обладало графство Лесли. И с прибылями, которые получал дядя Сайрус со своего корабля. А за этот год у нового хозяина было достаточно времени, чтобы изучить отцовские доходные книги… И лгать на этот счет у опекуна тоже не было причин: наверняка думал, что я и сама знала об упадке графства. Догадывалась, да… Но после рассказа дяди Сайруса позволила себе забыть.

И несостоявшаяся помолвка в обмен на спрятанное "богатое приданное" теперь виделась иначе.

Не мог отец предложить старому герцогу настолько значимого для процветающего Арно богатого приданного. Просто не мог. Просто потому, что не обладало никогда наше Лесли такими богатствами.

Но, если не богатства, тогда что же он предложил?..

Тайник ведь существует. И ключи. И, не будь там ничего ценного, отец не стал бы так бояться, что наш собственный перстень попадет в чужие руки, не стал бы просить найти дядю Сайруса, который "знает, что делать"…

— Ленора, — на плечи легли ладони опекуна, и я резко крутанулась от неожиданности, оказавшись с ним лицом к лицу.

Абсурдно, наверное, было сейчас подумать о том, о чем подумалось, когда его голос спугнул собственные мысли, не успевшие так же скоро вернуть образ врага возникшему передо мной человеку, а растерянные чувства еще не сомкнулись в готовый отразить новый удар панцирь — как раньше. Но в эти короткие мгновенья лицо герцога увиделось совсем иначе. На меня смотрел не враг. Рассеянный свет от канделябров дрожал бликами на светлых волосах, играл серебристыми искрами в зеленой глубине глаз… И в этих глазах не было вражды. Как не было фальши в недавно произнесенных словах… Оттого, наверное — от этих всех спутавшихся чувств и сомнений — снова вернувшиеся на плечи руки герцога не вызвали желания отступить.

— Я не в силах изменить прошлое, — проговорил он негромко. — Не в силах изменить его был и мой отец, который не сумел пережить потрясения после ошибочного залпа по "Беатриче". Но граф де Лесли не пожелал принять компенсации за корабль, посчитав это недостойным после смерти моего отца. Разве это не доказательство того, как расценивал произошедшее сам граф?

Я ничего не знала обо всем этом…

— И опекунство над тобой было той самой возможностью отдать долг, о котором джентльмен никогда не забывает, — герцог понизил голос, но прозвучало это достаточно твердо. — Пусть не прошлое — но я мог позаботиться о будущем. Как готов это сделать и сейчас. Ленора, какими бы путями судьба не свела нас с тобой, ты теперь моя законная жена, — он произнес это так уверенно, что на секунду я почти поверила в это сама. — Ты — д'Арно. И твое место — здесь, со мной. Объявим, что ты нашлась, и ты останешься в замке под попечительством моей тети, как моя воспитанница; я избавлюсь от обязательств помолвки с леди Уотерклер, и после этого никого не удивит, когда станет известно о нашей свадьбе.

Простой и элегантный план почти тронул своей заботой. Если бы не один незначительный нюанс… Я — не д'Арно.

И опекуну это прекрасно известно.

Я опустила глаза, едва сдержавшись от горькой усмешки.

До каких пор он продолжит играть дружелюбие и невозмутимость по поводу вчерашнего похищения? Пока не заручится согласием о неразглашении тайного венчания? Или пока о его женитьбе на леди Грейс можно будет объявить открыто? А потом что? Что станет со мной потом?..

Полы камзола опекуна чуть колыхнулись вслед за глубоким вздохом.

Он прав… Сейчас мое молчание могло означать лишь единственный ответ: "нет". Попробует заставить силой?..

— Знаешь, я все жду, когда ты задашь мне один вопрос, — сказал д'Арно вдруг.

Я удивленно посмотрела на него снова.

— И ты не хочешь узнать, как мне удалось развязать веревки прошлой ночью? — подсказал герцог, странно глянув на меня.

— Вам повезло… — я нахмурилась. Вот уж действительно это волновало меньше всего. Досадная случайность, которая несколько спутала планы и приблизила встречу с опекуном.

— Повезло развязать узел, затянутый бывалым моряком? — его улыбку теперь отнюдь нельзя было назвать доброй. — Да еще и руками такого крепкого парня, как Рональд де Лесли?

Знакомое неприятное чувство, будто я что-то упустила вчера, царапнуло снова. Сначала совсем легонько. Затем сильнее. Словно невидимый глазу демон с каждой секундой стремительно набирал силу и ранил с каждым разом все болезненнее, смеясь над моими попытками увидеть его.

— Что Вы хотите сказать? — спросила я прямо, напряженно уставившись на так же сверлившего меня взглядом д'Арно.

— То, о чем ты и сама уже подумала, Ленора. Если я сумел развязать веревки твоего братца, то лишь по одной причине: он желал, чтобы они были развязаны… в определенный момент.

— Зачем бы Рону это понадобилось? — я вскинула брови, неловко усмехнувшись нелепому, ничего не имеющему с действительностью предположению.

— Зачем? — снисходительно повторил опекун, но вместо ответа задал еще один вопрос. — Почему он не бросился на помощь, когда я сумел схватить тебя?

— Именно это он и сделал!..

— Не слишком-то прытко для бывшего кадета с его способностями, — резко оборвал герцог. — "Силен, как бык, и ловок, как пантера" — так, кажется, о нем отозвались в Кадетском Корпусе. Рональду прочили блестящее военное будущее. Один из несостоявшихся гвардейцев короля, о потере которого всерьез досадуют. Не вслух — помятуя вспыльчивого отца и столь похожего на майора своей вспыльчивостью сына. Однако при доверительной беседе признают, — перечислил д'Арно быстро, будто зачитывал факты из личного досье. — Секунды, которые не бросаются в глаза непосвященному наблюдателю, как отец Габриэль. Те короткие секунды, на которые Рональд замешкался с подмогой, и которые ему ничего не стоило сократить — я оглядел место. Секунды — достаточное время, чтобы успеть чужими руками избавиться от выполнившей свою роль и больше не нужной невесты.

— Как Вы смеете… — кровь схлынула, а вместо возмущенного окрика вышел сиплый шепот.

— Почему он вообще позволил тебе подойти к опасному пленнику безоружной? Почему не стоял рядом, чтобы в любой момент пресечь возможные действия с моей стороны? Почему сбил меня с ног только тогда, когда ты сумела вырвалась сама?

— Довольно!! — голос дрожал. От негодования. От непонимания, к чему эти абсолютно ничего не значащие вопросы, эти глупые попытки очернить Рона, но произнесенные таким горячим тоном, что поневоле начинаешь ощущать их огонь кожей. — Я готова доверить Рональду собственную жизнь!!

— Собственную жизнь, Ленора, нельзя доверять никому, — произнес герцог, уронив голос до опасно-тихой ноты, от одного только этого прозвучавший угрожающе. — Особенно безумцу, который позволил тебе войти в подземелье Арно, где любой твой шаг мог стать последним. Кто это был? Рональд? Сайрус? Кто принял решение рискнуть тобой, лишь бы добраться до меня?

— Замолчите!..

Обвинения — абсурдные, каковыми они были — хотелось оборвать немедленно, разнести в пыль и покончить с этим, но удалось выдохнуть одно лишь слабое слово.

— Герцогиня д'Арно, которую можно контролировать — ценный приз, — даже не думал останавливаться опекун. — Но гораздо ценнее — лишенный выбора и превратившийся в марионетку доверенный советник короля. За неразглашение вчерашнего венчания от герцога д'Арно можно получить многое. Но скажи, что меня ждет, если король все же обо всем узнает? — спросил пытливо, убрав руки с моих плеч, и тут же ответил сам: — Лишение должности советника — наверняка. Титула герцога — скорее всего нет, хотя положение в свете катастрофически пошатнется, а с ним и положение близких мне людей, и — разумеется — я сделаю многое, чтобы этого избежать. Насмешки лордов. Приправленные романтическими домыслами сплетни дам… — продолжал перечислять отрывисто, принявшись сосредоточенно расхаживать передо мной. — А теперь скажи, Ленора, что бы ожидало незадачливого герцога д'Арно, если бы с его тайной женой что-нибудь случилось? Там же, у алтаря. На глазах готового подтвердить все священника, чьи слова никто не поставил бы под сомнение. И речь шла бы не о какой-то никому не известной авантюристке, расправу над которой еще оставалась бы возможность замять под молчаливое сочувствие света. А о дочери бывшего майора де Лесли. Того самого, чьи земли отошли к Арно, и, так же, как и ты, очень многие считают — стараниями моими. Той самой леди, опекунства над которой я добивался лично, и чье исчезновение ополчило против имени д'Арно едва ли не больше людей, чем "захват" Лесли. Думаешь, Его Величество оказался бы настолько безрассуден, чтобы вступиться за своего советника? Думаешь, он хотя бы пожелал этого? Нет, Ленора, — герцог покачал головой. — Тогда я лишился бы не только титула. И подумай… какие только условия Рональда я бы ни принял в обмен за возможность сохранить жизнь, контроль над Арно и обезопасить от удара родных?

Его шаги замерли, и в повисшей паузе был слышен теперь только собственный тяжелый стук в висках. Лицо то обдавала горячая волна, то болезненный озноб — снова. Да, я подозревала, что опекун не будет в восторге от вчерашнего захвата. Но… не отдавала себе до конца отчета в том, чем это могло закончиться для меня.

— И Вы бы подняли руку на женщину?.. — неверяще спросила его.

— Там, где подвергается опасности моя собственная семья, перестают существовать "женщины" и "мужчины", — с ледяным спокойствием ответил д'Арно. — Нет больше ни "леди", ни "этикета". Ни жалости. Есть угроза. И чтобы избавить от этой угрозы тех, чье благополучие зависит от моих действий, я готов на многое. И не узнай я тебя тогда — избавился бы от супружеских уз с самозванкой единственным возможным на тот момент способом, — герцог выразительно посмотрел на меня, и по спине скользнул холодок. — Поверь, у меня не было ни единой причины оставлять в живых неизвестную жену, когда абсолютно были не ясны ее дальнейшие шаги, кто из моих личных врагов стоял за ней, и чем это грозило жителям Арно.

— Будь на моем месте простая самозванка, которой Вы свернули бы шею, Вас бы убили следом за ней, — с трудом выговорила я одеревеневшим голосом.

— Пусть так, зато многие другие оказались бы в безопасности.

— Как это… — во рту пересохло еще больше, и захотелось оттянуть ворот накидки от горла, потому что стало трудно дышать. — …благородно.

— Скорее — разумно, — безразлично ответил герцог. — Если уж проигрывать, то с наименьшими потерями.

Если он и преувеличивал сейчас, то актерскими способностями опекуна можно было восхититься. Но… там, в глубине души, где не требуется обычного взгляда, чтобы увидеть, крепла уверенность, что герцог не играл.

И от этого становилось еще более жутко.

Однако д'Арно не было известно то, что знала я.

Рон взялся помогать мне еще до того, как на ум пришла эта спонтанная идея о венчании. И пришла она на ум не Рону, а мне. И использовать недействительный брачный союз — так, как расписал герцог — брат все равно не смог бы.

Да, подземелье было опасно, но Рон всегда шел первым.

Случайность с веревками?..

Хорошо, пусть я пока не могла объяснить и это, но даже лучшим свойственны промахи и ошибки.

Только на месте д'Арно у меня бы тоже не было причин доверять одному из тяжелых на руку бросивших обучение кадетов, о котором я мало что знала.

— Вы ошибаетесь, милорд, — надеюсь, он не услышал, что спокойная фраза объяснялась вовсе не спокойствием. Напротив. Понимание того, где бы я оказалась в эту самую минуту, будь не узнана, отняло последние силы, и голос теперь едва звучал. — Вы не знаете Рональда так, как знаю его я.

Красноречивый аргумент, что и говорить…

— И что же такого ты знаешь о нем? — ожидаемо поинтересовался герцог, а в отблескивавших серебром зеленых глазах вспыхнула усмешка.

— Он — мой брат, — тихо ответила я. — Этого достаточно, — и невольно тряхнула головой от досады, понимая, насколько скудно звучало такое объяснение против всего произнесенного. — Сожалею, но это все, что я могу сказать сейчас, — признала поражение, бросив потерянный взгляд вокруг и снова остановив глаза на внимательно слушавшем и не торопившемся перебивать д'Арно. — Даю слово, что я могу поручиться за него, милорд.

— Твой брат, — повторил герцог. Безо всякого выражения. Задумчиво провел пальцами по подбородку и неторопясь подошел ко мне, снова остановившись непозволительно близко. — Кто дал тебе карту подземелья, Ленора? — очередной внезапный вопрос, когда я меньше всего ожидаю. — Я знаю, что это был кто-то из моей семьи. Кто-то выдал секреты нашего Арно, сделав его уязвимым, и даже не потрудился поставить меня в известность. Кто-то, кому я доверял лишь оттого, что он принадлежит к моей семье… — герцог сделал паузу. — …так же, как и ты доверяешь Рональду, разве нет?

Уж лучше бы он повысил тон. Сорвался на резкость. Вышел из себя, наконец. Но этот голос… Тихий, проникновенный. С легким сожалением, будто я и впрямь не была способна увидеть предателя там, где он был. Этот голос незаметно подкрадывался к самому сердцу, без труда минуя еще остававшиеся защитные барьеры. Невозможно не слушать. Не верить…

— Вы ошибаетесь, — прошептала я машинально.

Но ведь о своем отце он прав. И о том, что Рон слукавил о доходах графства. И о том, что дядя Сайрус ничего не упоминал о предполагавшейся компенсации за корабль.

Я закрыла глаза и привалилась к удачно оказавшейся позади стене. Голова от всего услышанного шла кругом. Наверное, так и чувствуешь себя в тот момент, когда твердая опора уходит из-под ног…

И едва уловила движение герцога, когда он внезапно отошел прочь, а затем снова так же быстро вернулся, и в мою ладонь был настойчиво вложен прохладный хрусталь.

— Выпей, — коротко велел д'Арно.

Я опустила глаза на игравшее светлыми золотистыми переливами вино.

Нет, теперь не было сил даже на упрямство.

И собиралась лишь немного пригубить, сама не заметив, как за считанные секунды осушила бокал в несколько жадных глотков. Легкий и нежный фруктовый вкус подарил короткое блаженство, а из горла исчезло ощущение, будто оно было засыпано горячим песком. И, как ни странно, вино прояснило тяжелую голову вместо того, чтобы затуманить ее окончательно.

— Что будет, если я откажусь от Вашего предложения? — спросила я, едва голос окреп, и подняла взгляд на герцога.

Почему я вообще должна верить ему? Почему именно ему? Не Рону?..

— Я мог бы заставить тебя остаться силой — на свой страх и риск, — предложил д'Арно совершенно обыденным тоном, будто приглашал на верховую прогулку в своем парке. — Но ты права: я не в том положении, чтобы позволить себе риск сейчас. Я уже говорил, что не могу ставить под удар семью. Пусть и… — его пальцы вдруг оказались у лица и заботливо отвели упавший на глаза локон. — …не все из моей семьи до конца осознают возможные последствия… Или я мог бы выслушать твои условия, которые ты до сих пор не озвучила, и постараться сделать все, чтобы их выполнить. Ленора? — он подождал немного, слушая ставшее уже привычным в ответ на его вопросы молчание. — Что ж, тогда остается только один возможный вариант. Отпустить тебя. Но если уж мне придется сделать это, то останешься ты на свободе на моих условиях.

Сердце тревожно замерло.

— Что за условия?..

Заскрежетавшая дверь. Сочувствие, промелькнувшее в вечно ледяном взгляде Фортиса. Быстрые шаги за ним по каменному коридору обратно… И слова герцога, звеневшие в ушах, от которых хотелось сомкнуть пальцы уже на его собственной шее.

"Я бы желал взглянуть лично на место, где ты собираешься провести время до нашего официального объявления. По правде, я предпочел бы, чтобы ты могла вернуться под крыло отца Габриэля. Но… раз уж это не представляется возможным… Надеюсь, ты понимаешь, что я не позволю оставаться в одном доме со своей женой посторонним?.."

Из чего следовало, что таверне придется распрощаться с посетителями и постояльцами. И случайными грабителями. Если бы из опустевшего здания не было бы так сложно ускользнуть — то это единственный пункт условий, с которым я готова была согласиться.

"И ты можешь доверять Рональду, сколько тебе угодно, Ленора. Я ему не доверяю и готов признать это открыто. Потому за порог той таверны ты в его компании больше не ступишь…"

А, значит, о том, чтобы однажды вдвоем попасть в замок младшего брата герцога, следовало просто забыть.

"…как и вообще больше не ступишь за порог без сопровождения одного из моих людей…"

Контроль. Полный контроль. Каждого шага.

Но, собственно, чего я ожидала?! Что, отпустив сейчас, опекун позволит скрыться мне из виду?.. Так и представляю, как мы будем добывать последнее кольцо: тихонько подбираться к графу со следующими за нами гуськом людьми герцога.

И как раз-таки на ЭТО даже Рон ничего возражать не станет. Не решится угрожать д'Арно скандалом лишь потому, что тот не спускает с воспитанницы глаз. Скорее — подумает, как завершить начатое дело без меня.

"Да, еще одно, Ленора… Если у тебя где-нибудь в округе имеется тайный обожатель, то ему лучше исчезнуть до того, как о нем узнаю я. Иначе долго он не проживет. Рядом со своей женой я не потерплю никого… дорогая."

Дорогая!..

Он произнес это "дорогая" так, словно пробовал редкое вино, неторопливо и со вкусом позволяя букету ароматов раскрыться. И этот взгляд… Словно я была его личной собственностью!

И пусть у меня не имелось ни "обожателя", ни даже мыслей о таковом, но зашедшая уже слишком далеко игра и то, что опекун с удовольствием пользовался ею — привели в ярость. Получается, я должна жить в одиночестве и под бдительным присмотром "супруга", тогда как он сам будет навещать свою законную возлюбленную так часто, как пожелает.

Если бы сейчас на пути попался какой-нибудь камушек, я бы с удовольствием пнула его. Но, как назло, коридоры были безупречны.

А на уже начавшей светлеть улочке поджидал еще один "сюрприз".

Экипаж.

Блестевшая зеркальными окошками запряженная четверкой карета — с узнаваемыми очертаниями фамильного герба д'Арно на дверце.

— Разве Вы не собирались сохранить мой статус втайне, милорд?.. — я резко обернулась и вопросительно глянула на следовавшего за мной герцога.

Краем глаза заметила, как Фортис принял поводья подведенной к нему одним из слуг лошади. Значит, экипажем править будет не он. Значит, у меня еще и конное сопровождение ожидается — на случай, если кто-то не разглядит герцогского герба…

— Я не собираюсь скрывать, что ты находишься под моим попечением, — просто ответил опекун. — А каков твой истинный статус — каждый решит в силу своей осведомленности.

— То есть примет за Вашу содержанку, — понизив голос, прошипела я, загоревшись от стыда до корней волос.

— "Содержанку"! — наигранно возмутился герцог. — Нонсенс, дорогая. Тем не менее, твое содержание я беру на себя: после закрытия таверны другой источник средств понадобится и хозяйке, и тебе. Как говорят дамы… — его глаза сверкнули озорной улыбкой. — …на шпильки.

Я встретилась в окошке глазами с уже сидевшим в седле герцогом, и одним движением задернула махнувшую бахромой шторку, успев все же поймать посланную мне поверх высокого воротника улыбку.

Откинулась на сиденье, стараясь отмахнуться от невольно подступившей благодарности за то, что ехать обратно придется в удобном и — по всему — новом экипаже. И за предусмотрительно организованную жаровню, которая ранней осенью могла отогреть здесь не только озябшие руки и ноги. И за то, что герцог позволил остаться одной хотя бы на время этого пути…

Но стоило только отгородиться в замкнутом пространстве от случайных взглядов, прикосновений, долгих проникновенных речей — как мысли сами вернулись к недавнему разговору в подземелье.

А с ними вернулось и беспокойство.

И сомнения, которые с каждым оборотом колеса тронувшейся кареты, начали нарастать…

— Абсурд! — уверенно заявила я в пустоту экипажа и скрестила руки на груди, больше не обращая внимания на знакомый женский аромат, который ощущался здесь более отчетливо. — Рон искал меня. Стал бы он днями и ночами бродить тогда по дождю, если бы ему совсем не было дела до пропавшей сестры? Стал бы пытаться на свой страх и риск увести из-под носа капитана еще оттуда, из конюшни?

"Ты ему нужна не более, чем хорошенький футляр от ценного украшения", — некстати вспомнились слова самого Рональда.

От капитана он выгородил и в таверну привел, да… Но в тот же вечер объявил, что я вернусь к д'Арно. А драгоценный перстень тогда уже был в безопасности у самого Рона, далеко от гвардейца, который мог обыскать нас там же в конюшне и отобрать кольцо…

— Неправда! — зло оборвала я собственные мысли. Никто сейчас не пытается внушить мне недоверие к брату, а я уже думаю чужими мыслями!! Еще только не хватало на самом деле поверить во все это. — Если бы Рон желал лишь ключ к отцовскому богатству, то мог бы вернуть себе вообще все наследство годы назад!

"С чьих слов?" — уколол несносный голосок моими же недавними сомнениями.

Кто знает, что там произошло на самом деле между бывшим виконтом и выгнавшим сына из дому графом, и позволил бы вспыльчивый гордый отец так просто вернуться…

— Рон никогда не желал отцовских денег! — яростно прошипела я, сжав кулаки. — Он не раз говорил это!..

Правда, это нежелание не мешало ему продолжать пытаться расшифровать карты, искать вход в подземелье Арно и ключи к тайнику… Еще до того, как король лишил графа де Лесли титула. Еще до того, как это стало единственной возможностью обеспечить достойное будущее потерявшей все сестре.

— Неправда, не верю, — повторила я упрямо, пальцы переплелись в замок и болезненно стиснулись. — Рон — мой брат, он бы никогда…

"…Как мне удалось развязать веревки?.." — снова навязчиво прозвучал в голове спокойный вопрос герцога. — "…Почему он сбил меня с ног только тогда, когда ты сумела вырваться сама?.."

Да, ему было известно, что венчание незаконно. Только я уже была связана с герцогом указом короля об опекунстве. И д'Арно говорил, свету исчезновение воспитанницы пришлось очень не по душе.

Получалось, гибель успевшей наделать шуму невесты играла против советника в любом случае — законной ли была запись в приходской книге или нет…

Я положила локти на колени и обхватила горевшее лицо холодными ладонями, уткнувшись взглядом в темные волны накидки.

— Не верю, — прошептала снова. — Рон бы никогда…

Почему он уверял в существовании богатого приданного, когда по доходам графства его быть не могло? От дяди Сайруса отец мог скрывать истинное положение дел, но не от наследника же. А раз ясно, что Рон солгал об этом, то мог солгать и в другом.

"…Таких, как Фортис, побывавших по обе стороны жизни, следует опасаться вдвойне, Ленора…" — предупреждение, как-то оброненное Рональдом, звучало теперь иначе.

Рон ведь тоже побывал по обе стороны жизни…

Я зарылась пальцами в волосы и закрыла глаза. Перебрала факты, которые были известны, и… поняла, что знаю не так уж и много. Несостоявшаяся помолвка. Ценный тайник. Три ключа и пара запутанных карт.

И этого почему-то всегда казалось достаточно…

— Нет, — твердый голос отчетливо прозвучал в безмолвии кареты, а я даже распахнула глаза, не понимая, как такая вещь могла ускользать от внимания раньше, как я могла с такой легкостью отмахиваться от нее все это время: — Карт не две. Их три. На самом деле их три.

И та третья — случайная. Ненужная. Но отчего-то бережно хранимая вместе с остальными. Без символов. Без надписей… Значит ли это — что и без возможных ловушек? Или отец знает это место настолько хорошо, что в подробном описании не стало необходимости? Где это здание? Кому оно принадлежит?.. И что, если его хозяин может рассказать, о чем еще не договаривает Рональд?