Он не твой. От Ада до Рая

Глава 42

Рай

– Денис Саныч, – в кабинет вбежал Вареников. – Можно?

– Ты уже вошёл, так к чему эти условности? – захлопнул ноутбук и растёр глаза. Часы показывали семь часов вечера, голова уже дымилась от работы, но оно того стоило.

Я ждал момента, когда расскажу Димке, что он теперь свободен и может уезжать обратно в Питер. Видел, как тот нервничает, как бесится, будучи вынужденным слушать лекции по зуму, в то время как его однокурсники жили полной жизнью.

Подошел к панорамному окну, откуда был виден весь офис. Я даже стол подвинул, чтобы видеть дальний кабинет, где Верка мановением волшебной палочки сотворила студенческий уголок, и усмехнулся. Сын сидел в ворохе учебников и нервно покачивался на стуле.

Меня переполняла гордость. Смотрел на парня не через призму ДНК, а чуть отстраненно. Долго оценивал его, присматривался. Но этот говнюк меня поражал с каждым днём все больше и больше. И своим запалом, и готовностью ко всему новому. Он же впитывал знания как губка. Вбирал их жадно, даже немного с агрессивностью. И только к сентябрю я смирился с тем, что в семье на одного юриста стало больше.

Ночка была права, особенный трепет в Димке вызывали корпоративные тонкости. Пусть так и будет. Нечего ему делать в уголовке и в грязи, в которой ты так или иначе рискуешь вымазаться.

– Говори давай, – смахнул в портфель вещи, сдернул пиджак и уже приготовился выйти из кабинета, но Генка поймал меня за локоть.

– Вы же сказали следить за Горьким.

– Ну? Опять в городе появился? – развернулся, буквально впиваясь взглядом в растерянное выражение лица Вареникова.

Мятежный слово свое сдержал, и пока мы искали доказательства причастности того, силой выдавил этого барыгу за черту области.

– Да. Он приезжал в галерею.

– Куда, блядь?

– Встречался с Аделью Марковной, – Генка вжал голову в плечи, будто готовился к удару.

– Когда?

– Полчаса назад, – Генка протянул мне свой телефон. – Вот фото.

– Почему сразу не доложили?

– Пашка хотел убедиться, что он именно к ней приходил.

– Ну? Убедился? – взревел я и выбежал.

Желание увидеть мою девочку просто душило.

Эти два месяца совершили революцию не только в моей жизни, но и в душе.

Прикипел к ней каждой клеточкой.

И вдруг город перестал быть чужим. И окружение стало близким, понятным и даже родным. Все сомнения улетучились, а мысль, что встречу старость в этом приморском раю, стала такой твердой, звенящей уверенностью.

Так быстро привык просыпаться в ворохе её кудряшек, пылать от жара объятий и с замиранием сердца нестись домой по вечерам.

Наверное, это и есть счастье?

Когда ты знаешь, что тебя ждут.

И меня ждали.

И я жду, да так, что порой настроиться на работу было максимально сложно. Она стала дурманом, навязчивой идеей, подарком за все трудности. Моя!

– Да, они виделись. Поговорили минут десять, после чего Адель выбежала из галереи, поймала в такси и уехала.

– Куда уехала?

– Домой, – Генка бежал за мной. – Павел проводил её до посёлка и остался дежурить возле дома, чтобы ничего не произошло.

– А что с машиной? Почему она на такси?

– Адель Марковна ещё вчера отдала её в сервис.

– Дим? Ты едешь? – стиснув челюсти, заглянул к сыну.

– В магазин? Я обещал маме баранину на гриле.

– Какую баранину? – рассмеялся, ища в лице сына намёк на шутку. Но он был серьезен. – Твоя мама терпеть не может баранину.

– Денис Саныч, а я уже не знаю, что любит моя мама. С твоим появлением в нашей жизни все с ног на голову перевернулось, – Димка сдернул куртку и вышел следом, поняв, что я зашел не для того, чтобы поболтать. – Я под следствием, мама вдруг рисовать начала, живет на территории мужика, хотя зарок давала.

– Кстати, – я достал из внутреннего кармана файл с документами. – Ты абсолютно свободен. Можешь брать билеты в Питер.

– Правда? Это правда?

– Да. Ты почему не сказал, что у тебя проблемы с хозяйкой квартиры?

– А ты откуда узнал? – Димка зашипел и обогнал меня. – Следишь? В телефоне копаешься по ночам?

– Нет, слышал, как мама с ней пыталась договориться, – я изо всех сил пытался погасить раздражение. – Короче, квартиру я тебе оплатил на год. Учись и не думай о глупостях. Но если я узнаю, что ты прогуливаешь универ, чтобы работать в баре, куда подал резюме, прилечу. Ей Богу! Плохо будет. Ясно?

– То есть жить и брать у тебя деньги? – Димка рывком открыл дверь машины и плюхнулся на сиденье.

– Деньги будут поступать на счёт каждое первое число, сумма определена средним чеком Питера, с учетом проезда, – мне было жаль, что приходится объясняться, почему я хочу содержать своего отпрыска. Очень жаль. Но не настолько, чтобы обидеться и отпустить его на вольные хлеба. Если у меня есть возможность облегчить ему путь, то я ею воспользуюсь. И не для того, чтобы галочку поставить или очистить свою совесть. А просто потому, что уже люблю этого ершистого парня. И не потому что он похож на молодого меня, а потому что действительно люблю. И точка.

– И обсуждению это не подлежит?

– Нет, – завел машину и вылетел с парковки.

– Ясно. Мы куда-то опаздываем?

– Горький навещал маму в галерее.

– Что? А где она?

– Дома, за ней присматривают. Но я дышать не могу, пока не увижу, что с ней все в порядке.

– Любишь? – его голос стал мягче, сын обернулся, пользуясь тем, что мы остановились на светофоре.

– Я безумно вас люблю. Обоих. Вы можете сопротивляться, рычать, отвоевывать свою самостоятельность, но знайте, что я уже никуда не денусь, – закурил, выдыхая тревогу вместе с горьким дымом в приоткрытое окно. Небо с самого утра были серым, тяжелым, полным отложенного на ночь дождя.

– И тебя не цепляет, что зову тебя Денис Саныч?

– Цепляет, врать не буду.

– А что ж ты не приказываешь мне? – усмехнулся Димка. – Почему не скажешь называть тебя папой? А что? Квартиру оплатил, содержание обеспечил, кров дал. Даже бабушка явилась в обед и отдала ключи от своей квартиры.

– Что? – я вдруг расхохотался. Эх, гадюка, бабушка Апрель. – Ключи от своей квартиры в центре?

– Да, – он достал из кармана связку. – Говорит, что эта квартира теперь моя, и когда я решу дать ей шанс, то могу жить на своей территории. Получается, могу просто приехать? Могу привезти друзей, устроить бордель? Что мне с этим делать? Это проверка на вшивость? Возьму – не возьму?

– Бери и пользуйся. Что тут думать? – я снова расхохотался, предоставляя, насколько велико бабушкино чувство вины, что она так легко рассталась с квартирой, что оберегала, как зеницу ока.

– Это все чересчур!

– Ты сын. Ты внук. И так будет всегда. Приказать называть себя отцом я не могу, но заставить полюбить всю нашу чокнутую семейку вполне способен.

– Шантажом и принуждением?

– Именно! – я чуть ли не на ходу выпрыгнул из машины. Бежал по тропинке, выискивая глазами мою Ночку. Окна дома были темными, безжизненными.

Внутри разлилась паника.

Боже! Неужели опять?

Сбежала?

Ушла?

Бросила?

Черт!!!

– Мятежный, свяжись с тем, кто следил за Горьким. Он сегодня встречался с Адой, узнай подробности! – я метался по комнатам, выискивая следы её присутствия.

Вещи были на местах, и вроде ничего не изменилось! Гардеробная ломилась от её нарядов, тумба в ванной завалена сверкающими тюбиками, а пустой ранее стеллаж моего кабинета трещал от сумочек, которым пока не нашлось места.

– А что случилось? – Славка откашлялся, а после крикнул секретарше, чтобы соединила его с детективом, что уже два с лишним месяца ходил по пятам этого придурка.

– Ады нет… Может, он её напугал, и она сбежала? – выдохнул я самый сильный страх.

– А меня типа оставила? – в дом вошёл Димка и бросился по моим следам, пытаясь найти мать.

– Найду, – сказал Мятежный, прежде чем я отключился.

Стянул галстук и рванул из дома.

Тревога дурманила кровь, вскипала адреналином в венах.

Оббежал и фруктовый сад, и цветник, и край участка, где уже заложили фундамент для моего подарка. Метался как угорелый. Мучился от страха и тяжести мыслей.

Готов был убить своими руками Горького. Задушить!

Ну, какие у них там могут быть общие дела?

Почему не позвонила?

Почему опять самостоятельно все решила?

– Мам! – орал Димка.

– Ночка! – шептал я, пока не наткнулся взглядом на тёмное пятно на пляже.

Возле самой кромки воды стоял шезлонг, а в нём, свернувшись калачиком в груде пледов, лежала моя девочка.

Скинул туфли и босиком по холодному песку пошел в её сторону. Не ушла. Не сбежала.

И даже если она что-то задумала, то все равно стало! Главное, что рядом. А с остальным разберемся.

Ада покачивалась и тихо пела себе под нос детскую песенку…