Осколки памяти

Из города они выбрались довольно скоро и ехали по берегу озера уже около часа. Солнце светило совсем по-летнему, отчего все краски вокруг стали ярче: сосны и ели зеленели всеми оттенками изумруда, небо было неестественно бирюзовым, а может, Кристине это только казалось – она смотрела в окно счастливыми глазами, и мир представлялся ей сказочно красивым и полноцветным.

– Куда мы едем? – наконец поинтересовалась она. На самом деле ей было все равно куда, лишь бы вдвоем с Ником. Ехать бы и ехать…

– На озеро, как я тебе и обещал, – отозвался он, внимательно разглядывая заросли впереди.

– Мы уже час едем почти рядом с озером, – заметила Кристина.

– Правильно, – согласился Ник, – но я ищу одно особенное место… Подожди, кажется это здесь. Держись крепче, Кристи!

Автомобиль свернул с проселочной дороги на траву и через несколько минут остановился в тени высоких старых деревьев.

– Приехали, – Ник заглушил мотор, обошел машину и, подхватив Кристину на руки, опустил ее на землю. – Иди сюда.

Он повлек ее из зарослей на открытое пространство. Кристина пригнулась, проходя под сломанной веткой ели, а когда выпрямилась, ахнула от восхищения: перед ней расстилалось Янтарное озеро. Бескрайняя водная гладь словно дышала: волны мерно накатывали на небольшой естественный пляж, с двух сторон закрытый зелеными цветущими холмами.

– Ник, это… это просто рай! – Кристина бросилась ему на шею. – Как ты нашел это место?

Ник, довольный произведенным эффектом, обнял ее и ответил куда-то в ее рассыпавшиеся по плечам волосы:

– Случайно. Как-то бродил здесь в прошлом году, фотографировал и нашел. Я никому не показывал этот пляж.

– А мне показал? – она ткнулась ему в шею, в теплую ложбинку под мочкой уха.

– Тебе – да. Ведь ты особенная…

Когда он перестал ее целовать, Кристина готова была от слабости тут же опуститься на траву, но Ник засмеялся:

– Нет, рано еще! Сначала нужно все устроить, – и он потянул ее обратно к машине.

– Что здесь у тебя? – с любопытством спросила она, заглядывая в кузов пикапа, где лежали два плотных тючка, напоминающих свернутые одеяла, плетеная корзина с едой и большая сумка.

– Увидишь, – загадочно проговорил Ник. – Твоя задача – организовать пикник. Моя – все остальное.

Большие свертки в кузове, на которые обратила внимание Кристина, оказались теплыми спальными мешками. Ник привел ее на берег, где подступающие к озеру холмы образовали закрытую от ветра и влаги нишу, поросшую травой и цветами. Здесь он расстелил одеяла и, пока Кристина вынимала из корзинки свертки с едой, занялся костром.

Вечер спустился на озеро незаметно. Легкий и ароматный, он накрыл Ника и Кристину вуалью прохлады и тишины. Они сидели у костра и пили горячий чай из термоса с разогретыми на огне ванильными булочками.

– Ну, как чай? – улыбаясь, спросил Ник.

– Ты делаешь успехи, – уклончиво ответила Кристина, жестом профессионального сомелье водя кружкой у носа.

– Ясно, значит, еще есть к чему стремиться. Но ты, надеюсь, хотя бы наелась.

Кристина поставила кружку на импровизированный стол и со вздохом удовлетворения прислонилась спиной к свертку спального мешка.

– Да, спасибо! Я не успела сегодня пообедать в школе. Ой, только не ругай меня, ладно? А булочки даже были лишними, но здесь, на воздухе, все так вкусно…

– Тогда, может, пойдем, пройдемся? – предложил Ник. – Чтобы не заснуть раньше времени.

Они гуляли по берегу, по щиколотки утопая в мягком влажном песке, фотографировались, смеялись, целовались.

Кристина сплела из лесных цветов венок и надела на голову.

– Кристи, ты такая… – начал Ник, глядя, как она всматривается в воду, чтобы поправить венок, который почему-то все время сползал ей на глаза.

– Какая? – она обратила внимание, что Ник опустил фотоаппарат и больше ее не фотографирует.

– Удивительная, сказочная, как лесная фея. Я так тебя люблю, – прошептал он ей в задрожавшие от волнения губы.

– И я тебя люблю, – выдохнула она, когда к ней вернулась способность дышать и говорить.

– Могу я пригласить тебя… То есть, ты не против пойти со мной на выпускной бал? – спросил Ник, и Кристине показалось, что он произнес эти слова как-то скованно, словно не был уверен в ее согласии.

– Боже мой, Ник, конечно! Только с тобой! Неужели ты сомневался, что я соглашусь? Как может быть иначе?

– Я сам не знаю, Кристи, – он запустил руку в волосы и взъерошил их нервным жестом. – С тобой я все время чувствую себя так, как в первый раз, когда набрался смелости подойти к тебе после истории. Мне постоянно кажется, что вот сейчас ты со мной, а в следующий миг исчезнешь, и тебя не будет рядом.

– Я буду рядом, – заверила она, ласково касаясь пальцами его выгоревших на солнце ресниц.

– Пойдем назад? Уже совсем темно, и… у меня для тебя кое-что есть.

На обратном пути к их пляжу Кристина несколько раз споткнулась в темноте, поэтому Ник подхватил ее на руки, а когда вновь поставил на землю, оказалось, что венок потерялся.

Она пожалела о цветах, а Ник мечтательно произнес:

– Я представляю тебя на балу в синем платье. Или нет, в голубом, с цветами в волосах. А прическа у тебя вот такая, – он поднял ее волосы кверху, оставив у лица несколько прядей.

– Жаль, зеркала нет, – посетовала Кристина, осторожно ощупывая свою прическу.

– Я твое зеркало, – отозвался Ник и распустил ее волосы по плечам.

– Ты мое зеркало, – эхом отозвалась она.

– Подожди-ка, – он словно что-то вспомнил, – я же хотел подарить тебе одну вещь.

Он нашел в сумке крошечный сверток и начал его разворачивать.

– Я еще успею подарить тебе браслет с цветком на балу, а вот этот я берег для твоего дня рождения, но мне захотелось надеть его тебе на руку сейчас, чтобы ты помнила обо мне, когда… ну, в общем, когда уедешь.

Ник застегнул на ее запястье тонкую серебряную цепочку с маленьким кулоном в форме сердца. Кристина подвинулась ближе к огню, чтобы разглядеть подарок, а Ник потянулся к ней и открыл сердечко, внутри которого на одной стороне оказалась ее фотография, а на другой – его. Оба снимка были в сепии.

– Я, может, сентиментальный дурак, – смущенно пробормотал Ник, но Кристина восхищенно воскликнула, бросаясь ему на шею:

– Какая прелесть! Спасибо! Я не буду его снимать.

Ник поцеловал ее и вдруг поднялся:

– Подождешь меня? Я сейчас.

– Ты куда?

– Есть одна идея, – ответил он, снимая с себя одежду.

– Ник, ты что?

– Я быстро. Сейчас вернусь, – бросил он через плечо и направился к воде.

– Стой, ты с ума сошел? Вода же холодная!

– Ты ошибаешься, – Ник вошел в воду и вскоре исчез.

Кристина села на валун, покрытый сухим мягким мхом, и обхватила руками колени.

От воды шел пар. Наверное, она и в самом деле успела нагреться за день, но все равно… Хотя Ник ведь рассказывал ей, что плавает в озере с ранней весны.

Ночной воздух пах цветами, влагой и свежестью. Вдалеке, там, где за лесистыми холмами остался город, по небу разливалось неяркое свечение. Чуть дальше, на западе, угадывались огни пансионата. Скоро строительство будет закончено, и Риверсы уедут из Хиллвуда. Совсем скоро.

Кристина помотала головой, отгоняя от себя грусть, наплывающую, как грозовые облака. Нет, она не будет об этом думать сейчас. Потом подумает. После. Эту ночь ничто не омрачит, даже мысли о неизбежном.

Надо же, если бы несколько месяцев назад, в сентябре, ей сказали, что пансионат строить не будут, и у нее больше нет причин хоронить себя в пыльном городке, она бы прыгала и кричала от восторга. А теперь что? При одной мысли об отъезде ей становится не по себе.

Она усмехнулась. Ну вот, только что решила не думать о плохом, и тут же подумала.

Кристина запрокинула голову. В отличие от белесого ореола над Хиллвудом, здесь, над озером, небо было совсем черным, усыпанным звездами, и она зачарованно смотрела на них, прислушиваясь к шуршанию волн и звукам спящего леса.

Все это – огромное звездное небо, темная вода, цветочный ветер над холмами – наверняка вспомнится когда-нибудь с грустью, но сейчас ей было так хорошо и спокойно, что думать о том, что однажды она покинет эти края, совершенно не хотелось.

Вдруг прямо над ней сверкнула падающая звезда, и в голове мгновенно прозвучало: «Я хочу стать женой Ника Вуда!»

Кристина чуть не свалилась с камня, но удержалась за моховую поросль. Она была в шоке от невесть откуда взявшегося желания. Что это с ней? Как такое могло прийти ей в голову?

Громкий плеск воды вернул ее к реальности: на берегу появился Ник. В одной руке он держал несколько длинных стеблей с белыми цветами. Подойдя к Кристине, он вплел благоухающие головки цветов в ее волосы.

– Ну вот, это вместо потерянного венка. А тебе очень идут цветы в волосах. Я не знаю, как они называются, растут тут в одной заводи, с берега не достанешь.

Кристина молча смотрела на него. Вдруг улыбка исчезла с лица Ника, он приблизился, обнял ее, и от его поцелуя у нее тут же закружилась голова.

Он провел рукой по ее спине, и ее кожа мгновенно покрылась мурашками. Еле заметные, почти неощутимые прикосновения кончиков его пальцев к спине и обнаженным плечам заставляли ее глубоко и часто дышать.

Закрыв глаза, Кристина обхватила Ника руками за шею, прильнув к нему всем телом, но через мгновение почувствовала, что он замер.

– Кристи, посмотри на меня, – услышала она его хриплый срывающийся голос.

Удивленная, Кристина взглянула на него и была потрясена выражением его глаз, в которых читались страсть, смятение, и такая любовь, что у нее внутри все оборвалось.

Она подняла ладонь к его лицу. Ноздри его тонкого носа подрагивали от возбуждения.

– Ты для меня дороже всего на свете, Кристи. Дороже самой жизни. Ты – единственное, ради чего стоит открывать глаза каждое утро. Я так тебя люблю, что мне больно даже думать о том, что однажды тебя не будет рядом. От этих мыслей мне становится нечем дышать. А ведь завтра ты уедешь, и я…

Не закончив последнюю фразу, Ник вновь склонился к ней. Он целовал ее страстно, беспорядочно – лицо, шею, руки… От него исходил свежий запах воды, травы и сосновой смолы. По гладкой коже стекали тоненькие струйки воды.

– Ник, подожди, – неожиданно выдохнула Кристина и отстранилась. – Постой, не надо. Я не могу… то есть нет, я… Прости…

– Ты ничего не бойся, Кристи, – прошептал Ник в ответ на ее бессвязный слабый протест, – доверься мне. Неужели ты думаешь, я способен сделать что-то против твоей воли?

Она беззвучно, одними губами, ответила: «Нет».

– Хорошо, – он отпустил ее. – Тогда, мне кажется, нам пора спать, уже поздно.

– Да, наверное. Скажи, ты не обиделся?

– Нет. Я же сказал, что буду тебя ждать. Значит, буду.

Устроившись в спальном мешке, одном на двоих, Кристина сонно прижалась к Нику. Ощущение полноты жизни, счастья, умиротворения переполняло ее до такой степени, что, казалось, вынести это просто нельзя.

Она приподнялась на локте и посмотрела на Ника. В ночном полумраке его влажные волосы матово поблескивали, тени подчеркивали тонкие черты лица, прямой контур носа, припухлость невероятно чувственного рта.

Он лежал на спине с закрытыми глазами и улыбался так, как умел улыбаться только он: одними уголками губ.

– Я еще ни разу не засыпала рядом с кем-то, – задумчиво проговорила Кристина.

– И я тоже, – отозвался Ник.

Она провела кончиками пальцев длинную полосу от середины его гладкого лба к подбородку.

– А что ты сейчас чувствуешь? – прошептала она в мочку его уха.

– Тебя, – ответил он, не открывая глаз.

– Что именно?

– Все. То, как ты на меня смотришь. Как двигаются твои ресницы. Вверх-вниз, вверх-вниз. Словно бабочки. Как скользит по виску прядь волос, и ты хочешь ее убрать, но тебе нужно отнять руку от моего лица, и это тебя останавливает. Как твои волосы пахнут лавандой, отчего кажется, что ты окружена фиолетовым сиянием. Как травинка касается твоего плеча и щекочет кожу, покачиваясь от ветра. Как стекает капелька воды в ямочку между ключицами. Как ты думаешь, не нужно ли взять из машины второе одеяло на случай, если мы замерзнем ночью. Не нужно. Потому что замерзнуть я тебе не дам.

Кристина с изумлением слушала его приглушенный голос.

– Откуда ты все это знаешь? Ты ведь не смотришь на меня.

– Мне не нужно. Я и так тебя чувствую, знаю, что с тобой происходит, Кристи.

– Как? – этот вопрос она скорее выдохнула, чем произнесла вслух, но он ответил:

– Я люблю тебя. Разве это недостаточная причина?

– Да, конечно.

Последнее, что ей запомнилось в ту ночь, было огромное звездное небо с призрачно серыми пятнами редких облаков и слова, доносящиеся словно издалека: «Только не забывай меня…».

«Никогда не забуду», – подумала Кристина и мгновенно уснула, почувствовав на своих веках легкий поцелуй. Были ли это губы Ника или ветер с озера, она уже не разобрала.