Осколки памяти

Кристина обдумывала услышанное.

Не об этом ли она мечтала? Теперь, когда Ник высказал ее самое заветное желание, она вдруг растерялась и не знала, что ему на это ответить.

А Ник словно почувствовал ее состояние, молчал, не требуя немедленной реакции на свое заявление.

В камине треснула сухая ветка, и оба вздрогнули.

Ник отстранился и, приподняв подбородок Кристины, заставил ее посмотреть себе в глаза.

– Как ты, Кристи?

– Немножко получше, – слабо улыбнулась она.

Ей и правда стало лучше. Прежняя тяжесть, что давила ей на сердце долгое время, почти ушла, и даже головная боль притупилась.

– Я все еще… пугаю тебя?

– Нет. Я тебя больше не боюсь.

– Хорошо, – Ник совершенно неожиданно ей подмигнул. – Побудь здесь, ладно? Только никуда не уходи, я скоро вернусь.

Он вскочил на ноги и исчез за поворотом лестницы.

Кристина подошла к музыкальному центру. Выбрав наугад один из дисков со сборником классической музыки, она вставила его в проигрыватель и нажала на кнопку. Услышав первые аккорды приятной фортепианной партии, она удовлетворенно кивнула и оглянулась на лестницу. Ника не было, лишь наверху слышались какие-то неразборчивые звуки.

Немного постояв у стеллажа с дисками, она решила приготовить поесть. Глинтвейн – это, конечно, хорошо, но стоило позаботиться о чем-то более существенном, тем более для Ника, который вообще ничего в рот не брал со вчерашнего дня.

Кристина вошла в кухню с приятной мыслью о том, что сейчас будет готовить завтрак для Ника – это самое что ни на есть простое занятие сейчас казалось ей чем-то необыкновенным, наполненным особенным смыслом. Она ведь никогда не готовила для него завтрак, а ей очень хотелось позаботиться о нем так же, так он заботился о ней. Однако она успела всего лишь нажать на кнопку кофеварки, когда ее отвлек шум в холле и через мгновение в дверном проеме показался Ник с испуганным лицом.

– Господи, Кристи, вот ты где! А я подумал…

– Я решила приготовить завтрак, – словно оправдываясь, ответила она. – А что случилось? Там что-то упало?

– Ничего там не упало. Это я налетел на скамейку у кресла, – Ник прислонился к дверному косяку и перевел дыхание.

– Да что с тобой? – не поняла Кристина. – Ты сильно ударился?

– Лучше бы я головой ударился, может, поумнел бы… – с усмешкой ответил он, потирая ушибленную ногу. – Я спустился в гостиную, а тебя там нет, ну, я и подумал…

– Что подумал? Что я удрала через окно? – Кристина подошла к нему и прижалась к его руке, заведенной за спину.

– Неважно. Просто… никак не избавлюсь от чувства, что стоит мне закрыть глаза, отвернуться или отлучиться на минуту, и ты исчезнешь. До сих пор воспринимаю тебя как безвозвратную потерю. Глупо, да?

Она помотала головой и снизу вверх взглянула на Ника, с удовольствием вдыхая запах шерсти, исходящий от его свитера.

– Нет, не глупо. Только ты больше не переживай об этом, хорошо? Я никуда от тебя не денусь. Обещаю.

Ник поцеловал ее в макушку и поинтересовался, оглядывая кухню:

– А зачем ты сюда удрала? Я же просил тебя остаться в гостиной.

– Я всего лишь хотела приготовить тебе завтрак. Для разнообразия.

– К черту завтрак! Я тебе его и сам приготовлю, только попозже. Сейчас есть кое-что поважнее.

Ник обнял ее за плечи и увлек за собой обратно в гостиную, где усадил ее в кресло у елки, а сам сел рядом на злополучную деревянную скамеечку. Кристина смотрела на него и робко улыбалась, ожидая, что он скажет.

– Кристи, у нас ведь Рождество, так? – загадочно начал Ник.

– Так, – ответила она, не понимая, к чему он клонит.

– Значит, под елкой есть подарки, – Ник кивнул в сторону елки, под пушистыми нижними ветками которой действительно лежали многочисленные коробки и свертки разного размера и цвета. Кристина до настоящего момента их попросту не замечала. – И для тебя тоже. Собственно, для тебя они все и есть. Но этот самый главный.

Он, наконец-то, вытащил из-за спины руку, в которой до этого что-то прятал, и протянул ей на раскрытой ладони маленькое колечко с камнем цвета ночного летнего неба, окруженным мельчайшими звездными искорками.

– Пусть в этот раз все будет по-настоящему, – прошептал он.

Кристина в полной растерянности переводила взгляд с такого знакомого ей кольца на лицо Ника, застывшее в ожидании, и обратно. Потом взяла его руку с кольцом в свои ладони, сложенные лодочкой, и прижалась к ней щекой. На ее ресницах опять заблестели слезы, стоило лишь ей заметить, как напряжение на лице Ника сменилось нежной улыбкой, которая тут же осветила его прищуренные глаза и словно волшебной кисточкой тронула тонкие красивые губы.

– Я этого не заслуживаю, – пробормотала она в его теплую раскрытую ладонь.

– А тебе не кажется, что это мне решать? За тобой совершенно другое решение, – отозвался Ник, внимательно наблюдая за ней.

– Когда ты успел?

– Ну, скажем, если бы ты не швырнула кольца мне в лицо там, наверху, сценарий был бы немного иным. Но мне повезло, я их быстро отыскал, хотя все равно приходится импровизировать, на каждом шагу. Какое-то сплошное безумие, честное слово… Впрочем, по-другому у меня с тобой никогда и не выходило.

– Нет, я не об этом. И не напоминай, пожалуйста, мне жутко стыдно, что я бросила эти кольца. Сама не знаю, что на меня нашло… Я имела в виду, когда ты успел все это придумать, купить и все такое?

С лица Ника исчезло шутливое выражение.

– Я думал об этом десять лет, Кристи, каждый день. Так что времени на самом деле у меня было предостаточно.

От его пронзительного взгляда сердце Кристины словно перестало биться, а Ник мягко высвободил свою ладонь с зажатым в нем кольцом и взял ее левую руку.

– Кристи, ты выйдешь за меня? Согласишься связать со мной свою жизнь? Позволишь мне любить тебя?

Серебро плавилось под его густыми ресницами и затягивало ошеломленную Кристину в свои бездонные омуты. Ее пульс застучал с бешеной скоростью, и она заметила, как чуть дрогнули пальцы Ника на ее запястье. Значит, он тоже почувствовал?

Конечно, почувствовал. Почему она до сих пор этому удивляется?

Она задержала взгляд на кольце и лишь сейчас в полной мере осознала, что на самом деле означает это изящное и дорогое украшение. Из ее груди вырвался короткий вздох.

Возможно ли в жизни подобное? Неужели Ник прав, и любой, даже она, заслуживает прощения и не просто прощения, а такого бесценного подарка судьбы?

Всего один раз в жизни Господь дает каждому человеку шанс встретить свою истинную половинку, один-единственный раз. И только от самого человека зависит, узнает ли он посланный Богом бесценный подарок, не пройдет ли мимо, равнодушно скользнув глазами, сумеет ли понять, что вот она, его судьба, стоит только протянуть руку и не дать ей уйти, не дать превратиться в случайную встречу для кого-то другого?

Однажды Кристина уже допустила эту страшную ошибку – сама отказалась от Ника, который и был ее половинкой, он был ею больше, чем она сама это осознавала. За что же судьба так благосклонна к ней, что сделала исключение и вернула ей именно его, не дав связать свою жизнь с другим мужчиной, достойным, умным, замечательным, но не ее? На эти вопросы все равно никто не даст ответа. Зато она сама может дать Нику единственно верный ответ, который он от нее ждет. И ждал долгие годы.

Она вновь вздохнула, но лишь для того, чтобы дать себе возможность сказать Нику то, что она собиралась. А Ник, напряженно вглядывающийся в ее лицо, подался ей навстречу, готовый выслушать любые ее слова, и только потемневшее серебро его глаз выдавало его волнение.

Догадавшись, что Ник так же, как и она, балансирует на грани надежды и неверия, Кристина сжала его руку и произнесла срывающимся от волнения голосом:

– Конечно, Ник, я выйду за тебя замуж! Потому что тоже очень тебя люблю. И никогда не переставала любить. Никогда.

В тишине, нарушаемой только глухими ударами двух сердец, Ник надел кольцо с сапфиром на безымянный палец левой руки Кристины и замер, обняв ее сведенные колени. И им не нужны были слова, обещания и клятвы, им не нужно было ничего, кроме ощущения друг друга, кроме возвращения друг к другу после долгой и мучительной для обоих разлуки.