Осколки памяти

– Кристи! Кристи, проснись!

Кто-то из бесконечного далека все звал и звал ее по имени, и в этом голосе было столько любви, что ей даже не хотелось выбираться из забытья, лишь бы еще раз услышать этот мелодичный низкий голос и то, с какой нежной тревогой он произносит ее имя.

Кристина почувствовала, как чьи-то руки ласково гладят ее плечи, сжимают ладони. Такие знакомые ощущения… Она открыла глаза – перед ней был ее Ник, такой долгожданный, такой родной, что сердце опять сжалось у нее в груди. Она провела кончиками пальцев по его взъерошенным волосам, скользнула по вискам, скулам…

– Ты снился мне.

Она притянула его лицо ближе и коснулась холодных губ. Ник весь напрягся, но через мгновение справился с собой и, отстранив ее, заговорил:

– Кристи, постой, объясни мне, как ты здесь оказалась?

Его лицо было смертельно бледным, а тонкие губы едва шевелились. Кристина только сейчас заметила, что он стоит на коленях в распахнутой куртке, засыпанной тающим снегом.

– Пришла… – прошептала она, сама не своя от смущения и какого-то нового чувства, распускающегося в груди, словно весенний цветок. – Прости, если напугала.

– Напугала? – судорожно выдохнул Ник и сел на пол. – Да я чуть с ума не сошел, когда не обнаружил тебя ни в твоей комнате, ни в гостиной, нигде… Господи, чего я только не передумал, пока бегал по дому и искал тебя! – он горячо сжал ее пальцы. – Потом только догадался сюда спуститься, когда увидел в библиотеке книгу и стакан.

– Я пила молоко, – виноватым голосом отозвалась Кристина, – там, наверху. И случайно заметила дверь.

– О чем ты только думала, когда спускалась сюда? – продолжал отчитывать ее Ник, но в голосе его уже не чувствовалось того страха, который был вначале. Краска постепенно возвращалась на его лицо. – Ты же могла споткнуться, упасть, да Бог знает что еще могло случиться! Если бы что-то… я бы не пережил…

Он резко выдохнул, прогоняя остатки напряжения.

– К тому же ты могла замерзнуть, здесь ужасно холодно, – он накрыл ее ладони своими и ахнул. – У тебя ледяные руки! Ну-ка поднимайся!

Кристина не успела привстать на кушетке, как Ник подхватил ее и понес наверх по крутой лестнице, стараясь не задеть стены в узком проходе. Поднявшись в библиотеку, он усадил ее в кресло и, сев на скамеечку для ног, стал растирать ее холодные пальцы.

– Как ты себя чувствуешь, Кристи?

– Хорошо. Нет, на самом деле хорошо. Я просто заснула там, внизу.

– Никогда больше так не делай! Не пугай меня, договорились?

– Не буду. Обещаю. Не переживай, со мной ведь ничего не случилось.

Ник неопределенно хмыкнул, стаскивая с себя крутку, и пробормотал:

– Ну да. То, что я перечислил, был минимум.

– Минимум? Какой минимум? – не поняла Кристина. – Ты о чем?

– Минимум возможных неприятностей. А больше всего я боялся, что в мое отсутствие к тебе вернулась память и ты…

– Что?

– Сложно объяснить. Ты настолько непредсказуема, что практически невозможно угадать твои действия в стрессовой ситуации, а возвращение воспоминаний, согласись, событие как раз такого рода. Поэтому я должен быть рядом, когда это случится.

– Боишься, как бы я не натворила глупостей?

– Именно.

– А я что, на это способна?

– Еще как!

Ник осторожно перебирал ее пальцы, трогая гладкую кожу. Это мешало ей сосредоточиться на разговоре.

– Ник, прости, – она действительно чувствовала себя виноватой, видя неподдельную тревогу в его глазах. – Я только спустилась посмотреть, что там, внизу. Прости, что без твоего разрешения… Я не думала, что… А там… все эти фотографии…

Руки Ника замерли. Он низко опустил голову, и Кристина не могла увидеть и понять по его лицу, злится он или нет.

– Прости, – чуть слышно повторила она, не зная, что еще добавить.

Тут Ник вновь посмотрел на нее. У него было такое же выражение лица, как и в тот день, когда она впервые очнулась в его… их доме. На миг в его глазах мелькнула паника, или это ей только показалось?

Да, наверное, показалось, потому что Ник тут же улыбнулся и непринужденно произнес:

– Ничего, не извиняйся. Правда, я собирался показать тебе все это немного позже, но, может, это и хорошо, что все вышло именно так. Значит, ты все видела? И что скажешь?

– Они потрясающие… Твои работы. Особенно тот портрет, что ты вчера нарисовал.

Ник улыбнулся, но глаза его все еще хранили настороженное выражение.

– Да, я сам не думал, что так удачно выйдет. Еще ни разу не выходило.

– Вышло не просто удачно, – с чувством заговорила Кристина, – я, наверное, не смогу объяснить, но мне показалось, что я… что мне… в общем, кажется, я поняла одну вещь.

– Какую?

Слова замерли у нее на языке, сердце забилось сильнее, но она постаралась держать себя в руках.

– Ты хочешь сказать, – помог ей Ник, – что поняла, насколько сильно я тебя люблю?