Осколки памяти

Может, и правда не стоило плакать, обижаться на него и казнить саму себя? В конце концов, ничего ведь особенного не случилось. Но в глубине души ей все-таки было нехорошо.

Кристина постаралась подавить в себе это чувство и улыбнулась:

– Ладно.

Алекс мгновенно расцвел.

– Как твоя нога? Попробуешь встать?

– Давай.

Он помог ей подняться с кровати. Удивительно, но лодыжка почти не болела, благодаря помощи, вовремя оказанной Алексом, и к завтраку Кристина спустилась сама, спрятав повязку под длинными брюками широкого покроя.

Когда Оливия обратила внимание на ее изменившуюся походку, Кристина довольно убедительно соврала, что оступилась на корте. Алекс за спиной ее матери поднял вверх большой палец, одобряя ее незамысловатую ложь, на что она чуть заметно поморщилась: ей не нравилось врать даже в мелочах, но другого выхода не было.

После ночной бури прошло два дня. Кристина старалась выкинуть из головы неприятные мысли, уговаривая себя подобно Скарлетт, что она подумает об этом завтра. Под «завтра» она подразумевала возвращение домой. И ей это почти удалось, хотя в данном случае обманывать пришлось саму себя, однако ей так хотелось вновь вернуть прежние отношения с Алексом, что подобная сделка с собственной совестью не показалась ей преступлением.

Их дружба возобновилась. Возможно, и ее, и его родителям виделось нечто большее, но на самом деле Кристина и Алекс относились друг к другу как брат и сестра. Ни он, ни она не вспоминали о грозе, прогремевшей в саду и между ними. Гроза прошла, и засветило солнце. Не жаркое, не палящее, а теплое и ласковое, лучам которого так приятно было подставить лицо и уговорить себя не думать о проблемах до завтра, когда бы это «завтра» ни наступило.