По ту сторону свободы

Глава 17

Из тени вышел Лиам. В его руке сверкнул тёмный, словно вырезанный из ночи, обсидиановый клинок — не большой, но выточенный идеально. Джозеф обернулся, но даже не успел сделать шаг. Лезвие вспыхнуло дугой, и в следующую секунду тишину разорвал хрип — не крик, а рваное бульканье, будто у чудовища вырвали воздух.

Кровь брызнула на бетон. Джозеф опустился на колени, хватаясь за горло, из которого сочилась густая, почти чёрная жижа. Он уставился на Лив с недоверием, не понимая, как всё произошло.

— Первый, — коротко бросил Лиам, стряхнув с клинка каплю крови.

Из-за угла одновременно вышли ещё четверо. Не вампиры. Люди. Трое мужчин и одна женщина — в чёрном, с лёгким вооружением, она оставалась в тени. В их руках — такие же обсидиановые клинки. Один из них, невысокий, с чуть растрепанными волосами, кивнул Лиаму:

— Мы вовремя?

— Самое оно, Лука. — отозвался тот.

— Слева! — крикнула женщина и Лив узнала её голос. Она бы узнала его из тысячи, из миллиона голосов. Лив замерла, не веря своим ушам и глазам. Мар выскочила из темноты с арбалетом.

Короткий, резкий свист — стрела с обсидиановым наконечником рассекла воздух, вонзившись в череп следующему вампиру. Тот взвыл и обрушился на землю.

Лив отпрянула к стене. Всё происходило слишком быстро, словно на ускоренной плёнке.

Третий вампир бросился на Лиама. Тот увернулся с лёгкостью, будто предчувствовал каждый его шаг заранее. Вращение, удар коленом в грудную клетку, лезвие — под рёбра. Чисто. Быстро. Элегантно.

Но четвёртый был проворен — он атаковал Луку. Тот не успел полностью увернуться, когти разорвали ткань куртки и оставили рваную рану на плече.

— Живой! — рявкнул Лука, отпрыгивая и зажимая рану. — Не смертельно!

— Держись в тени! — крикнул Лиам. — Ещё двое! Вон там!

Мар выстрелила снова. Вампир на крыше сорвался вниз, упав прямо на землю перед Лив. Она замерла, но Лиам мгновенно оказался рядом и добил его одним точным ударом.

— Всё, — выдохнул кто-то. — Всё. Остальные ушли.

И снова — тишина. Вязкая, словно воздух замёрз.

Лив замерла. Пальцы свело от холода, хотя вокруг было тепло. Мир вокруг дрогнул и размывался, звуки уходили куда-то вдаль. Она стояла, вцепившись взглядом в невозможное, не в силах даже вдохнуть. Перед ней — кровь, тела. И Мар. Совсем другая.

Мар подошла. В руках — тот же арбалет. Но лицо... Лицо было словно не её. Холодное, сдержанное, напряжённое.

— Привет, подруга. Не могу поверить, что это всё правда, — прошептала она. — Но знаешь, мне проще далось поверить в существование вампиров, чем в то, что ты всё знала, но не сказала мне ни слова.

— Я... я боялась, — голос Лив дрожал. — Я не знала, как ты отреагируешь. Я не хотела тебя терять. И не хотела подвергать тебя опасности. Наоборот...

— А можешь ли ты представить, каково мне было? Когда Лиам рассказал мне... Боже, Лив. Дориан... Он же чудовище. Как ты могла? Как ты можешь с ним жить, с ним спать? Он же убийца. Он один из них!

— Он не такой, как остальные, — прошептала Лив. — Он другой.

— Ой, как же банально! Нет, Лив. Ты просто хочешь верить в это. Потому что ты влюбилась. Но Лив, черт тебя дери, при других обстоятельствах, он бы убил меня, не задумываясь. Он бы разорвал меня, если бы не тот факт, что пока что он в тебе заинтересован. И я бы не стала его первой жертвой, не так ли?

— Он бы не... — начала Лив, но Мар уже отвернулась.

— Как бы там ни было... Теперь я знаю всё, и я выбрала сторону. Потому что кто-то должен вас, вас всех, остановить. Ты теряешь себя, и даже не замечаешь, Лив. Но я всё ещё люблю тебя. Всё ещё хочу, чтобы ты выбралась из этого. У тебя есть выбор. Если ты боишься его... если захочешь выбрать другое будущее — я буду рядом. Мы будем. Мы поможем.

Лиам подошёл, коснулся плеча Мар.

— Она услышала тебя. Этого пока достаточно.

Мар посмотрела на Лив, в глазах — тысячи эмоций. Боль. Гнев. Печаль. Но под всем этим — всё равно нежность. Она по-прежнему любила.

— Отвези меня домой, — тихо сказала Лив.

— К нему? — Мар не спросила, она констатировала.

Лив кивнула.

— Да. Мне нужно понять... всё это. Я не знаю, что делать. Пока — не знаю.

— Я понимаю. Но если ты выберешь его окончательно, — Мар стиснула зубы, — мы с тобой окажемся по разные стороны. И тогда, Лив... тогда, возможно, я больше не смогу быть рядом.

Машина завелась. Никто не говорил по дороге. У дома Дориана Лив вышла. Сзади — Мар и Лиам, впереди дверь в его обитель — как два разных мира. Она не обернулась. Просто вошла в дом.

Особняк встретил её тишиной, но за ней сразу притаилась тревога. Лив закрыла за собой дверь и сделала шаг вперёд, как из полумрака холла вынырнула тень — он был там, ждал её.

— Ты где был? — её голос дрожал. — Почему тебя не было?

Дориан молчал. Его силуэт оставался почти неподвижным, но от него ощутимо веяло чем-то холодным и угрожающим.

— Ты обещал... — продолжила она, делая шаг ближе, — обещал быть рядом...

Он усмехнулся — коротко, почти беззвучно.

— Не хотел мешать вашей трогательной сцене воссоединения. — Он медленно обошёл её, не касаясь, но как будто бы подрезая крылья. — Ты и твоя подружка. Её новый бойфренд. Прямо как в плохом подростковом кино. Честно — с трудом сдержался, чтобы не начать жевать попкорн.

— Дориан... — в её голосе было столько боли и непонимания, что он, кажется, на мгновение замер.

— Что, Лив? — голос его стал низким и ледяным. — Ты хотела, чтобы я там появился? Ты правда хотела, чтобы я разорвал твою подругу пополам? Или её нового избранника — как его там, Лиам? Ну он, конечно, герой.

Он резко обернулся к ней.

— Если бы я вмешался, я должен был бы убить их всех. Потому что я — Дориан. Потому что я не могу позволить охотникам на вампиров жить под моим носом. Потому что любой другой вампир в городе потребовал бы их головы. И если бы я не исполнил — в городе начался бы хаос.

Лив сделала шаг назад, сжав ладони в кулаки. В груди всё клокотало: обида, страх, боль. Но он не остановился.

— Поэтому, если ты хочешь, чтобы твоя подружка и её этот вот... — он пренебрежительно махнул рукой, — остались живы, ты прекратишь с ними любые связи. Ты вычеркнешь её из своей жизни, как будто никогда не знала. Потому что, если я ещё раз увижу её рядом с тобой — я не пощажу. Не потому что хочу. А потому что должен.

Он подошёл ближе, вплотную, глядя ей в глаза.

— Хочешь — передай это ей. Или, если ты настолько предана им, убирайся вместе с ними. Они пусть уезжают из города. И чем дальше, тем лучше. А с остальными новичками... — в его голосе появилось почти хищное удовлетворение, — я сам наведу порядок. Это мой город.

Секунду они стояли в напряжённой тишине.

— Выбирай, Лив, — тихо добавил он. — Ты не можешь быть сразу в двух мирах.

Он склонился ближе, губы почти коснулись её щеки.

— Сейчас, только сейчас у тебя есть выбор. Но если позже ты меня предашь... если вздумаешь врать мне...

Внезапно его рука метнулась к её шее. Мгновение — и спина Лив ударилась о стену. Его ладонь сомкнулась на её горле.

Не до удушья, но до ужаса. До того самого животного, леденящего душу ужаса.

У неё вырвался хрип.

В этот миг перед глазами пронеслась сцена — Вероника, откинутая в темноте, отчаяние в её глазах, когда Дориан сжимал ей шею точно так же. Та же поза. Та же ярость. Та же игра без права на выход.

В её голове пронеслась пугающая мысль:

«Я для него такая же, как она?»

На мгновение ей стало страшно по-настоящему.

И тут Дориан чуть склонил голову. Его пальцы ослабли, словно он что-то понял. В его глазах промелькнуло: осознание, вина, власть, которую он удержал — и которая не должна быть разрушительной. Не сейчас. Не с ней.

— Но нет, — прошептал он, его голос стал почти мягким, — ты же не такая, Лив. Ты же не предашь меня, правда?

Лив ответила, дрожа всем телом, с севшим голосом:

— Нет... нет... я выбираю тебя. Я только передам ей твои слова, и всё. Я больше никогда...

Он смотрел на неё долго, как будто сканировал каждую дрожь на коже. И вдруг — резкое движение. Его ладонь, только что державшая её горло, скользнула вдоль шеи, затылка, вплелась в волосы. И он притянул её к себе.

Поцелуй обрушился на неё как пожар.

Гнев растворился в жадности, ярость — в требовании. Он целовал её так, как будто хотел выжечь из неё все сомнения, все чужие касания, все взгляды, которые она бросала на других.

Она отвечала — потому что не могла не ответить.

Словно всё, что было до этого, сжалось в этот один момент, сошлось в этой точке невозврата. Он был горячим, безвоздушным, требовательным. Он не играл. Он хотел доказательства. Он хотел принадлежности. Он хотел полного, абсолютного подчинения.

— Докажи, — прошептал он ей в губы, между короткими вдохами. — Докажи, что ты со мной. Здесь. Сейчас. Навсегда.

Лив чувствовала холод стены за спиной, но жар его рук был сильнее. Дориан прижимал её, не давая отстраниться, его пальцы впились в её талию, оставляя огненные полосы на коже. Его дыхание — рваное, почти рычащее — касалось её губ, и она задыхалась под его напором. Глаза, тёмные, с нечеловеческим блеском, словно пригвоздили её к этой стене.

Он взял её лицо в ладони, большим пальцем приподнял подбородок, заставляя смотреть прямо в него.

— Не отводи глаза, Лив, — прошептал он, голос низкий, тягучий, как смола. — Смотри на меня.

Она пыталась, но его взгляд был слишком тяжёлым, будто проникал в самую её суть. Одно резкое движение, как вторжение — он не хотел разрешения, он хотел взять то, что ему сейчас было нужно. Её дыхание участилось, грудь вздымалась, и он заметил это — уголки его губ дрогнули в едва уловимой улыбке.

— Тебе так нравится? — спросил он, наклоняясь ближе, его губы почти касались её.

— Да... — выдохнула она, и её голос сорвался, выдавая всё.

Он замедлил движения, стал мягче, почти нежно, скользя пальцами по её шее, будто дразня. Лив закрыла глаза, но он тут же сжал её подбородок сильнее.

— Я сказал — смотри! — его тон стал резче, требовательнее.

Она распахнула глаза, и сердце заколотилось быстрее. Его движения ускорились, стали жёстче, и стена за её спиной треснула — кусок камня отвалился под его рукой, осыпавшись на пол с глухим стуком. Лив ахнула, но он не остановился, только смотрел, будто проверяя, сломается ли она.

— А теперь, всё ещё нравиться? — в его голосе смешались вызов и странное тепло, идущее в разрез с его действиями.

Лив не ответила — не могла. Её дыхание сбилось, перед глазами поплыло, как будто она падала в бездну. Его губы скользнули к её шее, и она почувствовала холодный укол — его клыки едва коснулись кожи, но тут же исчезли.

— Нет... — прошептал он, почти себе. — Если начну, не остановлюсь.

Лив задрожала, её пальцы вцепились в его рубашку.

— Скажи, что тебе хорошо, — потребовал он, снова поднимая её лицо, заставляя смотреть. Его дыхание было обжигающе горячим.

— Мне... да... — Её голос был едва слышен, но он услышал. Его губы накрыли её снова, жадно, почти яростно, и она ответила, потому что не могла иначе. Его руки скользили по её плечам, талии, прижимая ближе, и каждый его жест был как знак — ты моя, ты моя, ты моя.

Лив чувствовала, как теряет себя. Её ноги подкосились, голова кружилась, будто он вытягивал из неё не только дыхание, но и волю. Она цеплялась за него, но где-то внутри бился вопрос: это таков он — настоящий?

Когда всё закончилось, он резко отстранился и Лив осела на пол, без сил, её дыхание было рваным, мысли — как осколки. Она смотрела на свои дрожащие руки, не понимая, что только что произошло.

Дориан вышел из комнаты, его шаги были лёгкими, почти небрежными, будто ничего особенного не произошло. Он вернулся через минуту, держа в руках два стакана воды, и бросил на неё взгляд — привычный, обыденный. Но её бледность, дрожащие пальцы, стиснутые на коленях, заставили его замереть. Брови сошлись, он чуть наклонил голову, словно пытаясь разглядеть в ней ответ на вопрос, которого ещё не задал. Его глаза, тёмные и внимательные, пробежались по её напряжённой позе, и в груди шевельнулось что-то острое — удивление, смешанное с досадой.

— Ты в порядке? — спросил он, голос был мягкий, с ноткой тревоги.

Лив подняла глаза, её взгляд был странным, растерянным, будто она искала ответ.

— Лив, — он нахмурился, в его взгляде было смятение. Он отвернулся, провёл рукой по лицу, будто сбрасывая тяжесть. — Если что-то было не так, почему не сказала?

— А ты бы... послушал? — прошептала она, невольно прикусив губу, словно делая стереть слова, которые только что произнесла.

Дориан замер, его скулы напряглись. Он посмотрел на неё, и в его взгляде было что-то острое, почти больное.

— Чёрт, Лив, — сказал он тише, но с возмущением. — Я же слово тебе дал. Я всегда сдерживаю обещания. Да, я вспылил. Эта ситуация... она вывела меня из себя. Но не до такой же степени, чтобы... — Он замолчал, сжал челюсти до хруста. — Лив, болит где-то? Покажи.

— Нет, — ответила она быстро, качая головой. — Нет, всё нормально.

Но её глаза кричали другое. Да, её кости были целы. Но внутри... его слова жгли. Он был прав, но почему она чувствовала себя разбитой? Почему ей казалось, что он лукавит? Правда ли то, что он бы её услышал?

Дориан смотрел на неё, и в его взгляде мелькнула тень — не ярости, а чего-то, что он не хотел видеть. Он протянул руку, помог ей встать, но не притянул к себе. Только сказал:

— Пойдём. Тебе нужно отдохнуть. Не могу видеть тебя такой.

Лив кивнула, но остановилась.

— Дориан, можно я сегодня останусь в своей комнате? — Голос был тихим, почти умоляющим.

— Нет, — отрезал он резко, и она вздрогнула. Но тут же его тон смягчился. — Лив, ты действительно хочешь этого? Тебе нужна дистанция?

— Я... не знаю, — выдохнула она, опуская глаза.

Он шагнул ближе, взял её лицо в ладони, заставляя посмотреть на него.

— Я знаю. Ты хочешь отдалиться, потому что чувствуешь себя... — он запнулся на секунду, опустил взгляд вниз, но быстро вернул его обратно. — Как ты себя чувствуешь, Лив? Может, пора начать говорить мне правду?

Она сглотнула, её голос был едва слышен.

— Чувствую себя... сломанной.

Дориан замер, его взгляд потемнел.

— Я этого не хотел. Знаешь, чего я хотел? Чтобы на вопрос «нравится ли тебе» ты ответила правду. Но сейчас это уже не важно. Просто запомни на будущее. Хорошо? — Его голос был мягким, но с твёрдым краем. — Сейчас мы идём спать. Вместе. И ты позволишь мне это исправить, вместо того чтобы отстраняться.

Лив посмотрела на него, неуверенно.

— Как ты собираешься это сделать?

Он чуть улыбнулся, но в его глазах была тень.

— А это уже ты скажешь мне.

— Тогда просто обними меня, — прошептала она, и её голос дрогнул.

Дориан улыбнулся шире, тепло, но с его неизменной властью.

— Это запросто. Пойдём, тебе нужно прилечь. Но мы ещё вернёмся к этому разговору.