По ту сторону свободы

Глава 2

Тишина галереи была особенной — густой, точно лак на старинном холсте. Она не пугала, а словно укутывала в себя, оставляя Лив наедине с дыханием веков, застывшим в красках и трещинах полотен.

Она сидела на низкой табуретке, склонившись над работой. Свет настольной лампы отсекал остальной мир, вырезая только её, картину и тонкую кисть, которой она еле заметными мазками возвращала жизни выцветшую грань чьего-то взгляда. Глаза на портрете были женские, печальные, полные чего-то, укрытого временем. Она почти слышала, как эта женщина из XVIII века шепчет сквозь холст.

Реставрация была для Лив не просто профессией — это было что-то интимное, едва ли не сакральное. Она не просто чинила картины. Она разговаривала с ними.

Лив снова наклонилась ближе. Аккуратно. Почти не дыша.

Вот тут — мазок чуть сместился. И здесь — линия поехала. Ближе к раме — старый лак пожелтел сильнее, чем на остальной части холста. Она аккуратно прошлась кисточкой, растушёвывая границу. Пальцы уже ныли, но она старалась не обращать внимания. Завтра с утра эта картина должна быть на стене. И не просто висеть — а выглядеть так, словно её только вчера закончили. Никаких намёков на реставрацию. Никаких следов времени.

Она поправила за ухо прядь волос, нащупала взглядом часы. Без малого одиннадцать.

— Ну да, классика, — пробормотала она. — «Уйду пораньше», ага.

Картина наконец была готова. Она поставила кисточку в баночку, встала, немного потянулась и подошла к стенду. Осторожно, обеими руками, взяла холст и повесила его на заранее подготовленные крепления. Отошла на пару шагов, прищурилась, глядя на результат.

И тут зазвучали отчётливые шаги.

Лив вздрогнула. Обернулась. В зале было темно, только дежурный свет едва подсвечивал дальние стены.

— Простите, мы закрыты, — сказала она вслух, привычным тоном. Но уже секунду спустя нахмурилась.

Дверь она точно закрывала. Помнила щелчок замка.

Шаги не прекратились.

— Если вы ищете туалет, — добавила она, уже поворачиваясь в сторону звука, — он двумя этажами выше.

Фигура появилась из-за колонны, неторопливо. Лив вскинула брови. Узнала. И удивлённо выдохнула.

—... Ты?

Он остановился метрах в трёх от неё и склонил голову чуть набок.

— Приятно быть узнанным. Хотя, признаюсь, я надеялся на немного более восторженную реакцию.

Лив уставилась на него, чувствуя, как внутри всё чуть сжалось. Это был он, тот самый, вступившийся за неё на вечеринке. Из той слегка неловкой, едва странной встречи. Она не знала, кто он. Но его лицо отпечаталось в памяти крепче, чем некоторые имена.

— А ты, случайно, не умеешь проходить сквозь стены? — медленно спросила она. — Дверь я закрывала.

Он пожал плечами:

— Видимо, тебе попалась дверь с функцией «привет незнакомцам». Очень удобная штука.

Лив немного растерялась. Он говорил спокойно, но в голосе была эта нотка — лёгкой дерзости, едва флирта. И какая-то абсолютная, раздражающе уверенная в себе интонация.

— Так, стоп. — Она прищурилась. — А ты, кстати, что здесь забыл?

Он сделал шаг ближе, всё ещё не переходя границу «слишком близко», но и не торопясь держаться подальше.

— Скучал, — ответил он, как будто это был самый логичный вариант. — Думал, вдруг увижу знакомое лицо среди холстов.

Она фыркнула:

— Романтично. Только ты опоздал часа на три. И выставка вообще-то завтра.

— Я не очень пунктуальный. — Он снова слегка улыбнулся. — Но разве не приятно, когда тебя кто-то находит вот так — ночью, на работе, уставшую, но такую красивую?

Лив закатила глаза.

— Ты просто вломился в галерею. Это не романтика, это статья.

— Ну тогда хотя бы предложи экскурсию, чтобы уравновесить карму.

Она вздохнула, покачала головой и, всё ещё немного ошеломлённая, прошла мимо него к стойке, чтобы выключить лампу.

— Сначала — имя, — сказала она, не глядя.

— А если я назовусь Альфредом, ты поверишь?

— Нет.

— Тогда остаётся быть просто «тем красавчиком, поклонником сальсы».

Она усмехнулась.

— Отлично. Будешь номером в списке. У меня таких уже двое.

Он рассмеялся. И в этом смехе не было ни капли напряжения. Только что-то простое, едва ли домашнее.

Она на секунду замерла. Почему-то именно это сбило её больше всего.

— Слушай, — вдруг сказал он, немного сменив интонацию. — На самом деле, я здесь не из-за тебя.

Лив остановилась на полпути к выходу.

—... Да? — чуть натянуто.

Он усмехнулся, словно уловив её реакцию.

— Ну, я имею в виду, я на самом деле удивлён, что встретил тебя. Приятно удивлён, — добавил он, чуть наклонив голову. — Но я пришёл по делу. Нашёл у себя пару старых работ, которые, подумал, могут заинтересовать вашу галерею. Решил подарить городу. Редкие штуки. Местами даже... давно забытые.

— Подарить? — Она прищурилась. — Ты так просто даришь дорогие картины?

Он пожал плечами, как будто речь шла не о картинах, а о старых открытках.

— Иногда приятно отпускать. Особенно, если вещь долгое время пылилась в доме. Искусство создано, чтобы ним восхищались.

Лив задумалась. В его голосе что-то изменилось. Тон стал чуть тише, словно в этих словах пряталась не только щедрость, но и что-то ускользающее.

— Хочешь посмотреть? — спросил он вдруг. — Они в машине. Я могу принести пару прямо сейчас.

И, не дожидаясь её ответа, направился к выходу. Лив стояла на месте. Мягко хлопнула дверь. Он ушёл.

Прошло около пяти минут. Она уже начала думать, что он исчез, как и появился — внезапно и без объяснений — когда дверь снова открылась. В руках он нёс длинный, обёрнутый в плотную ткань и аккуратно перевязанный ремнями свёрток.

Переместил его на ближайший стол и медленно снял крепления.

— Вот, — произнёс он. — Первая.

Лив подошла ближе — и затаила дыхание. Свет от лампы упал прямо на холст. Работа была безумно знакомой. Она видела её в каталоге лет пять назад, когда писала статью про утерянные полотна XIX века.

— Подожди... — Она сделала шаг ближе. — Это же...

— Тот самый, — подтвердил он, спокойно. — Да, вроде как считался утерянным. Нашёл его случайно. Старая коллекция. Был замотан в ткань и лежал между книгами.

— Между книгами?! — Она уставилась на него. — Это же — Пьеро ди Россо. Он исчез больше ста лет назад. Его последний известный владелец — маркиз Делла Торре!

Он кивнул, даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку.

— Да, он был забавным человеком. Обожал склеивать страницы томиков восемнадцатого века с хлебными крошками.

— Ты говоришь, словно знал его лично.

— Может, и знал. — Он лениво пожал плечами. — Все они были немного странными. По-своему.

Лив замерла.

Всё в нём говорило: шутит. Но эта фраза была сказана слишком легко. Как будто он просто вспомнил старого знакомого.

Она заглянула в его лицо. Тени под глазами, кожа безупречная, но какая-то точно не совсем настоящая. Или это просто свет?

— Ты реставратор? Коллекционер? — Она нахмурилась. — Кто ты вообще?

Он усмехнулся.

— Опасный вопрос. Обычно, когда меня так спрашивают, кто-то теряет интерес к разговору.

— А я — нет, — тихо сказала Лив.

Он посмотрел на неё, подняв бровь. Потом отвёл взгляд к холсту.

— Тогда давай говорить об искусстве. Оно терпеливее людей.

Он провёл пальцем по краю картины.

— Удивительно, как живопись цепляется за память. Как запах. Или шрам. Есть вещи, которые ты никогда не выбросишь — потому что они зацепили тебя. И пока ты смотришь на них — ты не умираешь.

Лив почувствовала, как по спине пробежал лёгкий холодок. Но он тут же нарушил момент, хлопнув ладонями и чуть громче сказал:

— Хотя, может, я просто сентиментальный тип с кладовкой, полной старого хлама. Кто знает.

— Очень убедительно, — пробормотала она, но не смогла сдержать улыбку.

— Могу показать ещё. — Он подхватил свёрток. — У меня здесь парочка импрессионистов, и одна, возможно, работа Делакруа, но без подписи. Хочешь посмотреть?

Она кивнула, всё ещё не веря до конца в то, что происходит.

— Покажи!

И он развернул другие картины.

— Подожди, — сказала она, качнувшись к нему на полшага. — Ты хочешь сказать, что оказался здесь... совершенно случайно?

— Не веришь? — он усмехнулся и вытащил из внутреннего кармана аккуратно свёрнутую бумагу. — Вот список. Я предупреждал твоё руководство, официально. Хотел было выбросить, но некоторые из них, как оказалось, стоят чуть больше, чем коробка печенья. Или ты думаешь, я всегда вожу с собой в багажнике несколько картин, как повод для знакомства?

— Только чуть больше? — Лив фыркнула. — Это же Делакруа, ты издеваешься?

— Всего-то. К тому же, никто не знал, что она сохранилась. А я подумал: пусть порадуется родной город. Честное искусствоведческое.

Он сделал паузу, а потом добавил с невинным выражением:

— И потом, я не мог не появиться лично. Вдруг потребуется автограф?

Она рассмеялась — и в смехе было больше нервности, чем ей хотелось бы. Он снова смотрел на неё слишком пристально. Словно знал, что творится у неё внутри, и откровенно этим наслаждался.

— Выходит, — сказала Лив, стараясь восстановить дыхание, — это такое забавное совпадение?

Он прищурился, словно оценивая, стоит ли быть честным.

— Допустим, ты — приятный бонус.

— Ты невозможный, — пробормотала она, чувствуя, как щёки начинают предательски гореть.

— Только в лучших проявлениях, — согласился он, наклоняясь ближе. — Но, чтобы ты точно подумала, что я тебя преследую... я бы хотел пригласить тебя на кофе.

— Кофе?

— Да. Горячий, ароматный, слегка обжигающий.

Она снова слегка закатила глаза.

— Это звучит подозрительно похоже на свидание.

— Ни в коем случае, — отозвался он поспешно. — Что ты. Исключительно деловая встреча. Поговорим о высоком. Искусство, философия, природа страдания и хаоса... Дихотомия добра и зла.

— Ах да, особенно за латте с корицей.

— Ты предпочитаешь классику? Эспрессо? Или, может, ты из тех загадочных женщин, что пьют чёрный без сахара и смотрят в окно, пока город засыпает?

— Может быть, — сказала она, и глаза её сверкнули. — А может, я пью тыквенный раф и смеюсь над твоими пафосными шутками.

— В таком случае, я обязан услышать этот смех ещё раз.

Он подал ей руку, точно приглашая на танец, хотя между ними не звучала музыка. Она медлила всего миг — и всё-таки вложила свою ладонь в его. Его пальцы были сильными, но обволакивающе мягкими. Он наклонился ближе:

— Завтра. В шесть. Есть маленькое кафе на углу Старой площади. С террасой. Там редко бывает шумно. Устроит?

— Не забудь, — ответила она с тонкой улыбкой, — это не свидание.

Он кивнул серьёзно:

— Конечно нет. Просто беседа. Просто кофе. Просто ты. Просто я. Просто... это странное притяжение, которое невозможно не заметить, но мы сделаем вид, что его нет.

Она снова рассмеялась, отводя взгляд, чтобы он не увидел, как ей сложно удержать улыбку.

Он наклонился чуть ближе, и между ними повисла лёгкая, почти физически ощутимая тишина.

— Ну что ж, мистер «поклонник сальсы», пожалуй, нам пора продолжить этот разговор завтра. При свете дня. — произнесла Лив, чувствуя неловкость паузы.

— С удовольствием, — ответил он, уже направляясь к выходу. — Но предупреждаю — я не так легко отпускаю интересное знакомство. До встречи.