Последний шанс Гесса 2

Глава 29. Ставки

Глава 29. Ставки

«Статья 7.1 Кодекса Инспектора Флота: Любые данные, полученные из непроверенных или враждебных источников, считаются потенциальной дезинформацией. Эмоциональная реакция на подобные данные – верный признак профессиональной несостоятельности инспектора».

Он лежал на спине, чувствуя под лопатками жесткие складки спального мешка, а на груди – легкую, но драгоценную ношу. Это был вес доверия. Вес счастья, обретенного здесь, в мрачном кошмаре Майрана.

Его Си спала, раскинув серебристые пряди своих изумительных волос на его груди. Дыхание ее было спокойным и глубоким, а губы слегка приоткрыты в совершенно детской, беззащитной улыбке. Каждая мышца Гесса нуждалась в отдыхе, а тело было истощено накопившейся усталостью, но разум, закаленный привычной самодисциплиной, продолжал работать.

«Получится ли?»

Он совершил предательство. Но не громкое, с лозунгами или стрельбой в спину, а тихое и коварное. Он использовал этот момент. Этот драгоценный, выстраданный для обоих миг абсолютной близости Гесс превратил в стратегический ход. Он включил Наблюдателя и позволил ему вести съёмку. Отчетливо понимая, что их интимная сцена, отмеченная как «высшая аномалия», будет транслироваться в прямом эфире «Большой Игры». Рассчитывая на это.

Запретив себе думать о том, что Нэрис и Макар будут чувствовать, став невольными свидетелями этого действа, он превратил их в своих соучастников. А Есс… Если бы она знала… Перед его глазами всплыло её лицо, искажённое болью и разочарованием. Её слёзы…

Надежда на прощение, наивная и почти детская, горела в его душе, как слабый огонёк. Но её погасил груз житейского прагматизма.

Гесс не мог позволить себе рисковать её будущим ради своей миссии. Её безопасность должна быть обеспечена любой ценой.

Он пытался ее оттолкнуть. Рассказ о «первой любви» должен был стать его щитом. Но Си, его лиглянка, одним лишь «Я спешу жить» разрушила все его барьеры. Он сдался. Не как стратег, а как мужчина. И в этой капитуляции была своя горькая победа.

Ему предстояло вступить в новую войну. В жестокую битву за их общее будущее. И первый шаг в этом противостоянии Гесс уже сделал.

Оставалось надеяться, что зрители в нужном ему кабинете смотрят тот же канал.

✦✧✦

Кабинет начальника Внешней имперской разведки был наполнен атмосферой, напоминающей многослойный шифр. В верхних слоях витал свежий, острый запах озона, исходивший от множества голоэкранов. В нижних же ощущался густой, бархатистый аромат дорогого кофе, который не мог полностью заглушить специфический дух высоких технологий. Эти запахи создавали странный микс, делая воздух в комнате плотным и упругим, словно он был пропитан невысказанными тревогами и грузом ответственных решений.

Весь интерьер олицетворял собой имперскую власть, выраженную в строгой, почти аскетичной эстетике. Стены из матового вибробетона¹, окрашенные в цвет темного графита, поглощали свет и звуки, создавая ощущение уединенного кокона в сердце космической станции. Против массивного рабочего стола занимал всю стену огромный экран, на котором в реальном времени отображались схемы секторов Галактики, маршруты флотилий и вспышки, сигнализирующие о нестабильности или конфликтах.

В центре круглого кабинета в воздухе парил огромный голоэкран. Его мерцающая, полупрозрачная поверхность переливалась, создавая голубоватые отблески на идеально отполированном полу из календорского базальта², блестящего, словно огромное зеркало.

Макар Аверин восседал в своём кресле-троне. Его строгий парадный мундир, глубокого чёрного цвета, был словно воплощение ночи без звёзд. На нём не было никаких излишеств, кроме трёх ослепительно белых звёзд из виталиума³, которые сияли на обшлагах. Молчаливые символы практически абсолютной власти.

Его лицо, обрамленное короткими темными волосами, выглядело бы совсем молодым, если бы не глубокие следы, оставленные не временем, а тяжестью ответственности. Между темных бровей на высоком лбу залегла первая, но уже заметная вертикальная морщина, выточенная долгими бессонными ночами и сложными решениями.

Карьера младшего из братьев Авериных взлетела до невероятных высот, став фантастической по меркам Империи. Но за этот головокружительный успех пришлось заплатить. Седина тронула виски, придав им изысканный серебряный оттенок. А еще у него появилась привычка зло и хищно щуриться.

Его стальные глаза внимательно изучали происходящее на голоэкране. Это был взгляд аналитика, оценивающего риски, и стратега, видящего на поле боя стратегические точки.

На экране, сменяя друг друга, плыли ролики от Наблюдателей, транслируемые с пиратского канала «Большая Игра». Кадры смертельных схваток и отчаянных прыжков по парящим островам. Макар изучал их с той же сосредоточенностью, с какой скиммер⁴ просматривает отчеты о биржевых котировках, выискивая в хаосе аномалии, способные обрушить всю систему. В его серых глазах пылала холодная ярость, которая была особенно пугающей, поскольку не имела ничего общего с обычным человеческим гневом.

На роскошную столешницу из полированного черного агата, служившую Макару рабочим столом, опиралась бедром женщина. Ее поза излучала небрежную грацию, присущую лишь тем, кто давно освоился в эпицентре власти. Нэрис Аверина-Оранг.

Водопад слегка вьющихся волос цвета спелой пшеницы ниспадал на плечи, оттеняя матовую, почти фарфоровую белизну кожи. Зрелая и женственная фигура Нэрис была эффектно подчеркнута элегантным платьем, которое переливалось нежно-розовым оттенком с перламутровым отблеском, напоминающим утреннюю зарю. Ткань мягко облегала плавные линии тела, словно созданные небесами для того, чтобы радовать глаз. Все мужчины из высшего круга империи втайне завидовали Аверину. Его любимая жена отличалась не только безупречной, естественной красотой, но и выдающимся умом, а также множеством других исключительных талантов.

Но любил свою Нэрис Макар не за это. Он находил в ней убежище от жизненных невзгод и того редкого человека, перед кем не нужно было носить маску непогрешимого стратега.

– Смотри, какие молодцы, – его голос, обманчиво-спокойный, скрывал явное раздражение. Но Нэрис уловила его безошибочно, как всегда. – Рейтинги зашкаливают. Семь триллионов просмотров за вечер. Анонимы обожают кровавые зрелища. И… не только.

На экране двое участников исполняли смертельный балет. Они синхронно прыгали через пропасть, стреляя друг другу в спины. В следующем кадре другая пара жадно вскрывает «бонус» с оружием. И тут же его сменил ролик, отмеченный алым, мигающим знаком «Аномалия». Троица. Гесс, Есс и их попутчик, Зориан.

Макар, стиснув зубы, с трудом процедил:

– Лидеры… С огромным отрывом. Их владелец, наверняка, уже делает ставки…

Ролик был смонтирован с имперским размахом: головокружительный побег от цетрация⁵, отточенная синхронная работа с пневмотросом⁶, осторожная разведка в фантасмагоричном биолюминесцентном лесу. А затем резкая смена плана. Камера Наблюдателя, проникнув сквозь полупрозрачную стену технопомещения, запечатлела сцену в душевой. Сначала – Есс, выходящую из клубов пара, закутанную лишь в серебристые пряди мокрых волос. Потом… их с Гессом.

Макар резко, почти судорожно, дернул бровью. Его палец с усилием нажал на паузу, замирая на кадре, где спина Гесса напряглась подобно тетиве лука.

– Солнышко, – его голос прозвучал нарочито тихо, но в нем явственно читалась натянутая, почти язвительная насмешка, – неужели твои интересы сместились в сторону контента для взрослых? Чистейшей воды порно. Хотя, – он сделал паузу, будто оценивая, – должен признать, Гесс в главной роли выглядит… впечатляюще. Но я лучше! Готов доказать это прямо здесь и сейчас…

Он не успел договорить. Нэрис, до этого момента наблюдавшая за экраном с ледяным спокойствием, внезапно замерла. Ее губы сжались в яркую точку. На идеально гладком, высоком лбу легла едва заметная, но упрямая складка. Она не смотрела на мужа, ее взгляд был прикован к застывшему изображению, но все ее тело выражало напряженное внимание.

– Дальше, – произнесла она еле слышно, но твердо.

Макар не стал ей возражать, и действие на экране продолжилось. Но в глазах жены, обычно таких ясных и читаемых для него, он увидел что-то сложное, мгновенно прикрытое броней самообладания – вспышку боли? Горечи? Невозможно было разобрать. И это раздражало его сильнее любой очевидной реакции.

– Или, может, тебя смущает не сам факт, а… состав участников в кадре? – не удержался он от очередной колкости, произнося эти слова с подчеркнутой небрежностью, будто обсуждая погоду.

– Ещё раз, – произнесла Нэрис. Её голос был тихим, но в нём звучала такая стальная твёрдость, что Макар благоразумно оставил все комментарии при себе. Ее глаза, прикованные к экрану, оставались непроницаемыми, словно за маской. Но кончики пальцев, впившихся в полированную кромку стола, побелели от напряжения.

Макар, сдавленно хмыкнув, резким жестом отмотал запись. Обнаженные тела вновь закружились в немом, страстном танце. Камера, следуя заранее заданной программе, плавно поднялась выше, открывая вид на всю комнату и застывшую во сне фигуру Зориана на узкой койке.

Нэрис внимательно изучала каждую мелочь, ее сосредоточенность заставляла Макара беспокойно барабанить пальцами по подлокотнику кресла.

– Рейтинг взлетел до небес, – пробурчал он, пытаясь вернуть себе ускользающий контроль над ситуацией. – Анонимы, как всегда, обожают пикантные подробности. Особенно в таком… высокобюджетном исполнении…

Объектив Наблюдателя вновь опустился, будто стремясь к кульминации. Финальные кадры: Гесс, переворачиваясь на спину, с трепетной нежностью укладывает обессиленную девушку к себе на грудь. Он поднял голову. Взгляд его, темный и глубокий, словно проникал сквозь пространство и время, устремлялся прямо на них через экран. Слова его звучали громко и четко, каждый слог был выверен, как призыв, брошенный в бездну.

– Спи, любовь моя. Время у нас еще есть…

– Стоп, – отсекла Нэрис. Подняла палец, указывая на застывший кадр. – Вот оно.

– Что – «оно»? – Макар резко наклонился вперед, его поза стала собранной и опасной.

Нэрис медленно перевела на него взгляд. Маска холодной наблюдательности на ее лице дала трещину, и в теплой глубине её глаз плескалась сложная, многослойная эмоция – острая досада, привкус горечи и… глубокое, искреннее восхищение.

– Ну… – начала она, растягивая паузу, будто подбирая единственно верные слова. – Для начала я могу с абсолютной уверенностью утверждать, что никакого телепатического воздействия эта лиглянка на Гесса не оказывала. Это тебе подтвердит любой криминалист-психолог, стоит им лишь взглянуть на эти кадры. Все произошло по обоюдному, бесспорно добровольному согласию. И это, как ты любишь говорить, неоспоримый факт.

– Это всё ты к чему, дорогая? – Макар смотрел на нее с неподдельным, почти детским изумлением, не в силах уловить ход ее мысли.

Нэрис слегка наклонила голову, и свет сыграл в ее волосах, на мгновение окружив лицо сияющим ореолом.

– К тому, милый, – ее голос прозвучал почти нежно, – что наш Гесс вовсе не просто так позволил этому… частному моменту… выйти в прямой эфир на многомиллионную аудиторию. – Она снова бросила взгляд на застывший кадр, где Гесс прижимал к себе девушку. – У нас в руках, если верить Кодексу его родной Глизы, фактическое и неоспоримое подтверждение заключения и консумации последнего брака Гесса Оранга.

В кабинете воцарилась та особая, густая тишина, что возникает после взрыва, когда звуковая волна уже прошла, но слух еще оглушен.

– Вот это… действительно поворот, – Макар медленно откинулся на спинку кресла, его черты застыли в маске чистого, почти комичного недоумения. – Брака? Ты хочешь сказать, что этот… пикантный эфир…

– Ты так и не удосужился изучить базовые законы Глизы, не так ли? – мягко перебила его Нэрис.

– Мне хватает головной боли с нашим имперским законодательством, – отмахнулся он, жестом показывая на панель с бегущими сводками. – И потом, в этом нет никакого смысла! У нас есть Гесс, и есть ты. Наш союз закреплен имперским договором. Поясни?

Нэрис сделала паузу, явно тщательно подбирая слова.

– Согласно Своду брачных законов Глизы, – произнесла она, подчеркивая каждое слово, – физическая близость между партнерами по обоюдному согласию приравнивается к заключению законного брачного союза.

– Э! – резко перебил Макар, его лицо исказила гримаса, в которой смешались досада и сарказм. – Прости, милая, если мои слова сейчас заденут твои чувства, но насколько мне известно, Гесс никогда не давал обет целомудрия. У него, если верить официальному реестру, восемь законных жен, и это не считая тебя! А если приплюсовать всех его…

– …если, – голос Нэрис прозвучал резко и властно, перекрывая его речь, – в присутствии тех самых свидетелей, – она сделала многозначительную паузу, – были произнесены слова, трактуемые как признание в любви или вечной привязанности.

Макар замер, его брови поползли вверх. Он скептически обвел взглядом роскошный, но пустой кабинет.

– И где же эти свидетели? – в его голосе звучало явное недоверие.

Нэрис промолчала. Ее жест был лаконичным и почти грациозным. Указательный палец, словно острие ножа, замер на голоэкране. В углу пульсировали огненные цифры – статистика просмотров.

– Судя по актуальному рейтингу, – произнесла она с ледяным, беспощадным спокойствием, – церемонию уже наблюдало… двенадцать триллионов анонимных зрителей. Поздравляю, дорогой. Ты только что присутствовал на самом массовом бракосочетании в истории человечества. И, если я не ошибаюсь, даже выступил в роли свидетеля.

Макар откинулся в кресле, и в его позе читалось откровенное восхищение этой рискованной авантюрой. Он тихо присвистнул, оценивая масштаб замысла.

– Но у этой девушки… Есс… нет ни документов, ни статуса, ни рода, – произнес он задумчиво, перебирая в уме юридические препятствия.

– Зато у ее нового супруга, – парировала Нэрис, – остались весьма влиятельные друзья. И, если я не ошибаюсь, весьма осведомленные члены семьи, готовые подтвердить легитимность произошедшего перед любым, даже самым предвзятым судом.

Внезапно в глазах Макара вспыхнул острый, чисто профессиональный интерес. Он выпрямился.

– Скажи мне… они ведь не предохранялись? – спросил он с придыханием, переводя взгляд с экрана на жену.

Нэрис беззвучно рассмеялась, и в этом звуке смешались легкая грусть и горькая ирония.

– Так ты все-таки удостоил запомнить кое-что из основных законов Глизы. Да. – ее голос стал твердым. – Если у Гесса родится его кровный ребенок, то даже верховный парламент Глизы не сможет воспрепятствовать расторжению всех его предыдущих брачных контрактов в одностороннем порядке. Именно это ты и хотел услышать, не так ли?

– Ты меня видишь насквозь… – слова прозвучали сквозь стиснутые зубы, будто Макару физически больно было в этом признаваться. Его пальцы сжали подлокотники кресла. – Он мне отправил шифровку… «Гром». И содержание… мне категорически не понравилось. Ситуация пахнет не просто провалом, а тотальным крахом с непредсказуемыми последствиями.

Нэрис не стала требовать подробностей. Она лишь медленно, укоризненно покачала головой, и волны светлых волос, словно живые, соскользнули с ее гладких плеч.

– Их нужно оттуда вытаскивать, Макар… – она медленно произнесла. – Ситуация перестала быть управляемой в тот самый миг, когда мы поняли, что арена Игры – в чреве проклятого Майрана. Продолжать эту операцию было… безрассудством.

– Солнышко, удержать Гесса, когда он что-то задумал, сложнее, чем выжечь плазменным шквалом саму эту проклятую планету, – резко, почти сердито парировал он. – Тактически… мы свое выполнили. Каналы поставки «фигурантов» на тигорские рынки вскрыты. Серверы трансляции локализованы. Координаты всех «игроков» у нас. Ударные группы уже на подлете к пиратским базам. Они ждут только моего сигнала. И… Гесса. – Он тяжело вздохнул. – Он должен быть на месте, чтобы идентифицировать «Автора». Лично.

Нэрис посмотрела на него без упрёка – её взгляд был полон спокойного и глубокого понимания ситуации. Невероятно умна. Это качество Макар всегда высоко ценил в ней и иногда даже немного опасался.

– В этом и весь смысл, – тихо сказала она. – Поверь, он не просто так застрял в этой мясорубке, рискуя собой и… своей новой женой. Значит, ставки действительно высоты космического лифта. И наша задача – не мешать ему. А обеспечить тыл. Автора и вдохновителя Игры вы уже нашли?

Макар тяжело вздохнул и поморщился, будто от внезапной спазмы в виске.

– Нет. Все следы ведут в тупик. Он как призрак. Ни имени, ни биометрии, ничего.

– Вот этим Гесс сейчас и занят, – мягко заключила Нэрис. – Он не просто выживает. Он охотится. И чтобы добраться до добычи, ему пришлось самому стать мишенью. Мы должны помочь ему выжить.

Она плавно поднялась со стола и, подойдя к мужу, по-матерински нежно поцеловала его в лоб. И на лице начальника всей имперской разведки на миг проступила совершенно мальчишеская, растерянная обида.

Нэрис ладонью коснулась его щеки, развернулась и, плавно покачивая бедрами, направилась к выходу. Ее платье мягко шуршало, скользя по полированному полу.

Глядя ей вслед, Макар перевел взгляд на застывший кадр голоэкрана: Гесс, прижимающий к груди спящую девушку. Вздохнул и, понизив голос до сердитого шепота, буркнул в пустоту:

– Я совершенно не хуже!

– Я все слышу, – отозвалась с порога Нэрис, не оборачиваясь. – И с нетерпением жду тебя дома. Кстати, свяжись уже с Антом, он третью неделю просит тебя перезвонить. Не заставляй брата ждать.

Дверь за ней бесшумно закрылась. Макар остался наедине с гробовой тишиной, мерцающим голоэкраном и грузом решений, которые больше нельзя было откладывать.

✦✧✦

*«Кодекс инспектора Флота:

Руководство по взаимодействию с неудобными реалиями (Издание 2567 года с момента Великого Откровения)»

¹ Вибробетон – строительный материал с улучшенными структурными свойствами, полученный с применением технологии виброуплотнения.

² Календорский базальт – редкий и ценный отделочный камень вулканического происхождения, известный своим зеркальным блеском.

³ Виталиум – редкий и драгоценный минерал, кристаллическая формация, встречающаяся в месторождениях виталитовой руды. Обладает уникальной чистотой и ярким белым свечением, но, в отличие от радиоактивного виталита, абсолютно стабилен и безопасен. Высоко ценится в ювелирном деле и для изготовления государственных регалий.

⁴ Скиммер – профессия или устройство, связанное с быстрым анализом больших массивов данных в реальном времени.

⁵ Цетраций – опасное существо или инопланетная форма жизни, обитающая на Майране.

⁶ Пневмотрос – устройство, использующее сжатый воздух для совершения прыжков или перемещения в пространстве.