Развод с императором драконов (СИ)

Глава 11

Магия звала, как зовет голос из далекого сна — настойчиво, без слов, но так, что невозможно ослушаться. Я шла за этим зовом, не помня, как обогнула деревья, как пересекла ручей, как ступила на мшистую тропу, где в воздухе пахло сырой древесиной и таящейся в глубине земли древней магией.

И вдруг — сердце дрогнуло. Я увидела его.

У корней старого дуба, раскинувшего свои узловатые ветви во все стороны, словно древний страж, лежал ребенок — маленькое, свернувшееся в клубочек тело в темной тунике.

Сын Тиллы.

Лежал и не двигался, словно…

— Нет… — я рванула с места.

Добежав, бросилась к нему. Колени врезались в землю, но мягкий мох принял меня, смягчая боль от падения.

— Алер, — шептала я, хватаясь за его плечи, переворачивая. — Мальчик мой, ты меня слышишь?

Он был теплый. Это первое, что я ощутила — тепло его тела под своими ладонями. Лоб влажный от пота, губы чуть посинели, но грудная клетка поднималась. Он дышал.

Он был жив.

Сердце сжалось и тут же забилось быстрее. Я склонилась над ребенком, прижавшись щекой к его макушке, вдыхая запах земли, мха и детских волос — солоноватых, пропитанных снегом и ветром. Руки дрожали. От волнения, холода и предчувствия чего-то большего… словно самое страшное еще не позади.

— Я с тобой, слышишь? Все хорошо. Все хорошо… — шептала, не зная, слышит ли он меня.

Вокруг стояла тишина, такая, какой не бывает даже ночью. Лес затаил дыхание. Только ветер шевелил ветви, да где-то вдали, едва слышно, разносилось эхо редких голосов, звавших Алера по имени.

И вдруг — снова шорох. Крыльев.

Я резко подняла голову.

На ветке, нависшей прямо над нами, сидел ворон. Тот самый. Черный, как смола, крупный, с пронзительными глазами, сверкающими, как полированные угольки. Он смотрел на меня. Не просто птица, а создание магии — я чувствовала это кожей.

На его лапке поблескивала широкая серебристая дужка кольца.

Мир словно сжался до одной точки — его взгляда. Моего дыхания. Тепла ребенка в моих руках.

Ворон взлетел, описал круг над поляной, его тень пронеслась по корням дуба, по моим плечам, по лицу мальчика. Я проводила птицу взглядом, сжимая дрожащие пальцы на спине ребенка.

И тогда из темноты, откуда до этого веяло только сыростью и тишиной, выступил человек.

Высокий, худой, как иссохшее древо, с черными, гладко зачесанными назад волосами. Черты лица были заостренные, как у хищной птицы — крючковатый нос, острые скулы, тонкие губы. Но больше всего взгляд притягивал знак на лбу — алый, словно выжженный и пропитанный кровью, серп полумесяца, резко выделяющийся на бледной коже.

Ворон опустился ему на плечо, каркнул, сложил крылья.

У меня перехватило дыхание. Это был не просто человек.

Виверн.

Только у них — у потомков древней крови, исковерканной первородной магией — была эта метка. Знак силы и проклятия, которым платили за нее.

Знак тьмы.

Я вцепилась крепче в мальчика, прижала его к себе, словно это могло нас обоих защитить.

— Мартен! — закричала, выходя из состояния оцепенения. — Мартен! Я нашла его!

Виверн не двинулся. Просто смотрел. Чуть склонил голову, словно изучал меня — или взвешивал варианты дальнейшего развития событий на невидимых весах. На его губах блуждала едва заметная усмешка, не жестокая, но пугающая своей отрешенностью. Как будто он наблюдал за муравьем, решившим пересечь огненную реку.

Я вскочила, поднимая мальчика на руки и прижимая к себе как можно крепче. Колени дрожали, мох под подошвами сапог казался зыбким, расползающимся, словно болотистый ил.

Где-то неподалеку ухнул филин — как сигнал к действию. Я сорвалась с места и побежала.

Ни корни, вздымающиеся из-под земли, ни ветви, стремящиеся замедлить меня, опутать — ничего не мешало мчаться вперед, в темноту ночи. Я даже боли не ощущала от царапин колючих веток, как и веса ребенка в своих руках.

Меня захватила одна единственная цель — убраться подальше. Унести мальчика, спасти его.

Спастись самой.

Позади раздался шелест — не ветра или веток. Крыльев.

И практически сразу что-то тяжелое и мощное толкнуло в спину. Я рухнула на землю, инстинктивно развернувшись в полете, чтобы не придавить ребенка. Мы приземлились на мягкий, упругий слой мха, и я сжалась вокруг мальчика, прикрывая его собой.

Боль пронзила плечи. Острые, изогнутые когти вонзились в кожу, обжигая, будто в них текла самая настоящая раскаленная магма. Меня рывком подняли на ноги, и рядом с ухом раздался холодный, чуть хриплый голос:

— Тебе придется отправиться со мной, наследница.

Я дернулась и призвала магию, но та не откликнулась. Паника накрыла с головой.

— Мартен! — закричала что есть сил. — Здесь виверн! Он здесь! Мальчика — спасите мальчика! — голос сорвался.

Ребенок даже не пошевелился. Его лицо оставалось бледным, безмятежным, словно он спал без сновидений.

Я попыталась вырваться из крепкой хватки, завертелась, вцепилась в обрывки одежды виверна — и вдруг поняла, что он больше не человек.

Что он начал меняться.

Осознание ударило наотмашь, окатывая ледяной волной. Сын Тиллы был приманкой! Наверняка его зачаровали с помощью ворона и привели сюда на колдовском поводке. Птица долгое время наблюдала за мной, и они знали, что я не останусь в стороне, пойду искать мальчика вместе со всеми.

Но зачем?! Зачем я нужна вивернам? И почему именно сейчас?

Воздух задрожал от жара, когти сомкнулись крепче, и все тело моего похитителя вытянулось, обросло чешуей, исказилось. В следующее мгновение я уже была в лапах виверны — темной, мощной, с кожистыми крыльями и сверкающей в лунном свете синей чешуей.

Земля ушла из-под ног.

Мы взмыли, но не высоко, и полетели, лавируя между стволами деревьев. Ветки хлестали по телу, порывы ветра мешали свободно дышать — в какой-то момент мне показалось, что я задыхаюсь.

Я снова закричала, отчаянно:

— Мартен! Заберите мальчика! Он остался там! Там!

Меня уносили прочь.

Еще одна попытка обратиться к магии — она вспыхнула во мне, разлилась по венам, но тут же потухла. Неужели виверн как-то блокирует ее?

И тут…

Грохот раздался так внезапно, что сердце на секунду замерло. Вспышка — не просто света, а огня, что ярче солнца, ослепительнее молнии. И вместе с ней — рев, от которого задрожали деревья, раскололись небеса, а мне показалось, что мир осыпается, как карточный домик.

Небо обрушилось.

Или это просто почудилось мне, ослепленной и оглушенной.

Порыв воздуха врезался в нас подобно кулаку великана. Меня вырвало из когтей виверны, и я полетела вниз, закрутившись. Удар о землю выбил воздух из легких.

Я ощутила снег и мох под спиной — мягкий, влажный, живой. Где-то рядом, с треском веток и злым хрипом, грохнулся виверн. Ветки с глухими щелчками сыпались с деревьев, снег вокруг меня загорелся алым отражением пламени.

И тогда он появился.

Из огня, неба, и самого гнева — огромный черный дракон. Крылья, как паруса бури. Глаза — расплавленное золото. Это был не просто зверь.

Это был он.

Рэйдар.

Он атаковал виверну с такой яростью, будто это существо осмелилось посягнуть на его собственную жизнь.

Виверн с трудом поднялся на лапы, но не принял бой — не сразу. Он попытался отскочить, нырнуть в тень деревьев, ускользнуть, но Рэйдар уже был над ним. Удар лапой — треск костей. Виверн взвизгнул, расправил крылья, пытаясь взлететь, но Рэйдар перехватил его в воздухе, утащил вниз, вломил в землю так, что та загудела.

Пламя вырвалось из пасти дракона, и виверн закрутился, не пытаясь ответить огнем — у него не было шансов. Он извивался, защищался, уклонялся — и наконец сумел вырваться.

Это не было частью его плана. Он не рассчитывал на бой. Он пришел за добычей, обманом выманенной из замка, и планировал очень легко ее забрать.

Я отползла к стволу ближайшего дерева и затаила дыхание, вжавшись в твердую, шершавую кору. Сердце колотилось в груди, как загнанная в клетку птица, руки дрожали, а в голове звенело от пережитого шока.

Рэйдар гнал виверну прочь, и тот, хрипя, с одним поврежденным крылом, сорвался в небо и исчез, уносясь прочь с поля битвы — от силы, которую не мог одолеть в одиночку.

Дракон вернулся, приземлился недалеко от меня и замер.

Потом тяжело вздохнул — с выдохом, полным огня, — и начал меняться. Шипы втянулись, чешуя расплылась в ткань черного камзола, крылья сложились в тень.

Передо мной стоял император.

Высокий. Ледяной. И жутко злой.

Рэйдар тяжело шагнул вперед, превращение еще не успело схлынуть — от него веяло жаром, огнем и яростью. Лицо — искаженное, мрачное, глаза светились, будто он все еще смотрел на мир сквозь драконью зрачковую прорезь.

Я не могла пошевелиться.

Жалась к стволу дерева, мох под пальцами был влажным, скользким, но я все равно вцепилась в него, как в спасение. Дышать было тяжело. Не от страха — а просто от всего случившегося.

Он остановился передо мной, нависая, словно сама тень, что недавно закрывала небо драконьими крыльями.

— Так вот кто предатель, — выдохнул он хриплым от недавней трансформации голосом. — Я помешал твоей встрече с моим врагом?

— Нет! — я вскинула голову, заставляя себя говорить, хотя губы дрожали. — Это не была встреча! У нас пропал ребенок, меня обманом выманили из замка! Он был у корней дуба, без сознания. Я даже не знала, что виверн здесь, он вышел из тени… Он пытался меня унести.

Я говорила сбивчиво, быстро, торопилась оправдать себя, донести до Рэйдара истину.

Но он не слушал. Или делал вид, что не слышит.

— Ты отказалась приехать ко двору, — его голос стал опасно тихим. — Но встретилась с виверном. В лесу. Одна. Думаешь, я глупец?

— Я не встречалась с ним! — воскликнула я, поднимаясь на ноги. Дрожала, да. Но не отступала. — Я отыскала ребенка, пыталась привести его в чувства, и тут из тени вышел этот жуткий тип! Он смотрел и по началу только молчал. Я бросилась сбежать, а он напал. Собирался унести меня, как добычу, а не как союзницу! И я не одна в лесу, тут куча людей вышла на поиски сына Тиллы!

Глаза Рэйдара сузились. Он дышал медленно, прерывисто. Руки были сжаты в кулаки.

— Я верю своим глазам, — бросил он. — Я видел тебя с ним. Этого достаточно.

— Ты видел только часть! Давай вернемся в Лаэнтор. Там люди подтвердят мои слова.

Он молчал. В его взгляде была лишь холодная сталь.

Затем шагнул ближе, закрывая меня от лунного света, и глухо бросил:

— Я разберусь с этим позже.

Прежде чем я поняла, что он имеет в виду, Рэйдар схватил меня за талию и… просто перекинул через плечо, как мешок с зерном.

— Что ты творишь?! — закричала я, забарахтавшись, вцепившись в его спину. — Отпусти! Поставь меня на ноги! Немедленно!

Он не ответил. Даже не замедлился. Просто пошел вперед, вглубь леса, уверенно и быстро. Я била его кулаками по спине, пыталась вырваться, шипела от боли в плечах, где когти виверна оставили жгучие следы. Но бывший муж будто не чувствовал ни ударов, ни слов.

— Ты не смеешь! Рэйдар, я не пленница и больше не твоя жена! И что ты вообще здесь забыл, зачем прилетел?

Он молчал.

Мы двигались другим путем — коротким, не встретили ни Мартена, ни мальчика, которого я оставила на мху, ни кого-либо еще из моих людей. Рэйдар даже не замедлялся, чтобы выбрать направление, будто с легкостью ориентировался в этом лесу, знал его вдоль и поперек.

Ветки не цепляли одежду, мох под ногами был мягким и заглушал шаги. Лес будто сам расступался перед драконом.

Когда мы вышли к дороге, я увидела карету. Императорскую. Темно-синяя, с гербом, обвитым золотыми узорами. У лошадей горели глаза — значит, не просто звери. Боевые, натренированные, чующие магию и питающиеся ею.

Рэйдар распахнул дверцу и, не сказав ни слова, швырнул меня внутрь.

Я упала на сиденье, тут же вскочила и бросилась к выходу, но дверь захлопнулась, и я услышала характерный щелчок. Воздух задрожал, нагрелся, на секунду вспыхнул — проявилась магическая печать. Потянула за ручку — бесполезно. Попробовала силой — только искры магии сорвались с пальцев, отшвырнув меня обратно.

— Рэйдар! — закричала я, — Ты не можешь так! Ты больше не имеешь права!

Он повернулся и отдал приказ кучеру:

— Во дворец. Немедленно.

Словно я была вещью! Без права слова. Без права выбора.

Карета тут же дернулась, приходя в движение.

А Рэйдар…

Рэйдар отступил на несколько шагов, и снова началось превращение — кожа темнела, покрывалась броней чешуи, тело вытягивалось, на спине проявлялись кожистые крылья. Через мгновение на обочине возвышался дракон. Черный, сверкающий, словно вырезанный из обсидиана.

Он не посмотрел вслед карете.

Просто взмыл в воздух и полетел — в сторону Лаэнтора. Зачем он туда?

Я осталась одна. В запертой повозке, направляющейся в столицу. Снова кинувшись к двери, задергала ручку, ударила кулаком в стекло — бесполезно. Магия запечатала меня внутри, как в клетке.

Невероятно. Просто немыслимо! Это самое катастрофическое завершение сегодняшнего дня. Даже учитывая клятого виверна!

Я закрыла глаза, пытаясь отдышаться. Но внутри все горело: обида, злость и боль. А еще — тревога.

В Рэйдаре что-то изменилось… незримое, но ощутимое.

Он теперь считает меня предательницей!

Учитывая, сколько людей уже казнили по этому обвинению, страшно представить, чем для меня все может кончиться.