Развод с императором драконов (СИ)

Глава 3

Утро медленно прокралось в мои покои. Тусклый свет осеннего неба залил мрачноватые стены, выделяя каждую неровность.

Я подошла к окну и выглянула во двор — передо мной раскинулся заброшенный сад, его трава давно превратилась в спутанные кочки, а деревья словно сгорбились под тяжестью серых туч.

Полуразрушенный фонтан — давно без воды — стоял холодным каменным скелетом, покрытым мхом и пятнами ржавчины. Постройки вокруг тоже выглядели усталыми, кое-где пошли трещинами стены, а где-то не хватало досок, и казалось, что любое сильное дыхание ветра может сдвинуть их с места.

Сердце защемило.

Сегодня мне впервые с прибытия в Лаэнтор снился сон — один из тех, что не отпускают после пробуждения. В этом сне Рэйдар снова и снова выгонял меня из дворца. Его голос был холоден, безжалостен, каждое слово ранило, словно кинжал.

— Я тебя никогда не любил, — повторял он. — Ты не нужна мне, пустышка. Я женюсь на другой.

Фразы шли по кругу, повторяясь, и с каждым разом голос императора становился громче, яростнее. В нем прослеживалось презрение, даже ненависть.

Когда он вскинул руки и потянулся к моей шее, я распахнула глаза и еще долго лежала, тяжело дыша и глядя в потолок.

Тяжесть этого сна не отпускала меня и сейчас. Кажется, шрамы от предательства Рэйдара не заживут никогда. Они навечно останутся распухшими, и будут кровоточить при каждом удобном случае.

Страх и обида смешивались с горечью и злостью, и я не знала, что со всем этим делать. В конце концов, этот замок — мой новый дом, моя новая жизнь. Но боль и память о прежнем — как цепи, которые тянут назад.

Я глубоко вздохнула, отодвинулась от окна и посмотрела на себя в зеркало — усталую, измученную кошмаром молодую женщину, стоящую на пороге неизвестного.

— Здесь, в Лаэнторе, начинается мой новый путь, — сказала я своему отражению.

И начала готовиться к новому дню. Умылась, заплела волосы в две тугие косы и заколола их шпильками в прическу. Оделась.

Наконец я собралась с духом и открыла самый большой сундук из присланных Рэйдаром.

Внутри лежала вся моя одежда — такая дорогая, такая изящная, что сразу воспринималась чужой в этом заброшенном замке. Шелк, бархат, тончайшие вышивки… Все напоминало о той жизни, что теперь казалась далекой и недостижимой.

Я аккуратно развешивала платья и туники в шкаф, перебирала каждую вещь, словно пыталась нащупать в себе часть той женщины, которая умерла после развода и изгнания. Вся эта красота и богатство — напоминание о том, что я все потеряла.

Когда подошла очередь шкатулки с украшениями, сердце начало биться чаще. Я открыла крышку и увидела ряды серег, брошей, колье, подвесок и колец — все сияло, переливалось, манило. Я медленно перебирала их, прикасалась к холодному металлу, ощущая одновременно и связь с прошлым, и его тяжесть.

И вдруг мои пальцы остановились на перстне с головой дракона.

Венчальное кольцо.

То самое, которое я сорвала с пальца, когда стража повела меня в карету после разговора с Рэйдаром. Я швырнула его тогда, не глядя, стремясь избавиться от всей этой боли.

А теперь оно лежало здесь, среди остальных украшений, которые бывший муж послал мне в след.

Сердце защемило, и в груди поднялась волна горечи. Я взяла кольцо и долго рассматривала — изящная голова дракона, изумруд, мерцающий в солнечном свете. Символ моего замужества. Все еще красивый, но теперь пропитанный воспоминаниями о предательстве и потерях.

Я знала, что не могу позволить себе цепляться за это. Потому глубоко вздохнула и убрала кольцо в ящик стола. Спрятала эту боль под замок, чтобы она не мешала начинать новую жизнь.

Я старалась прогнать из головы мысли о Рэйдаре — о том, как он предал меня, как выбросил словно ненужную вещь. Этот образ был слишком болезненным, слишком тяжелым, чтобы позволять ему раз за разом врываться в мои дни.

Зачем цепляться за то, что уже разрушено? Я должна была идти дальше.

Мотнув головой и надавив подушечками пальцев на закрытые веки, я позволила себе просто посидеть в тишине, не шевелясь.

А потом перешла ко второму сундуку.

Там лежали книги, ингредиенты и всевозможные мелочи, которые я собирала во время учебы в академии целителей. Пыльные тома с пожелтевшими страницами, сложенные в аккуратные стопки, свитки с записями, баночки с высушенными травами, колбочки с яркими жидкостями и кристаллами, запечатанные мешочки с порошками и амулеты — все это было маленькими осколками той моей жизни, в которой еще не было императора драконов и нашей с ним истинной связи. А были только мои знания и сила.

Никто не мог забрать у меня это.

Я аккуратно перебирала все, открывала книги, разглядывала тонкие листья и записи на полях. Иногда пальцы сжимали прохладные стеклянные пузырьки, напоминая о том, что даже после предательства и боли во мне осталась крепкая нить магии и ремесла.

Подумав немного, я решила, что сварю зелье, которое поможет спать без сновидений. Без кошмаров и Рэйдара, который наверняка собирался преследовать меня ночами. Мне хотелось вырваться из этого круга мыслей о нем, о том, как он выбросил меня, будто мусор, как быстро нашел другую женщину и закрыл ворота дворца за моей спиной.

Пока расставляла особенно ценные книги и амулеты на полках рядом со столом, мысленно обещала себе не давать прошлому власти надо мной. Пусть все эти предметы, связывающие меня с академией, лежат на виду — напоминание, что я не просто бывшая жена императора драконов, а целительница, и что у меня есть собственная сила.

Остальное: свитки, колбы, ингредиенты и прочее, я оставила в сундуке.

Зелье сна без сновидений решила варить вечером, когда будет время и спокойствие, а сейчас у меня были другие дела — важные и срочные.

Я была целительницей — знала множество бытовых заклинаний, простых, но полезных: как исцелить рану, снять усталость, очистить воду или заставить огонь гореть ровнее. Во дворце мне почти не приходилось применять эту магию — там все было устроено так, что мои умения оставались скорее формальностью, чем необходимостью. Император и его окружение не нуждались в моих способностях, а я сама давно забыла, каково это — использовать магию по-настоящему, для себя и своих нужд.

Теперь, когда меня предали и изгнали, все изменилось. Я почувствовала, что пришло время стряхнуть пыль с тех знаний, которые я бережно хранила, но редко применяла. Магия была частью меня, даже если долго спала в глубине. Мне нужно было научиться снова доверять себе, снова вживаться в роль, где я могла бы защитить себя и выжить в этом мрачном мире.

Я смотрела на книги и ингредиенты, ощущая, как что-то внутри пробуждается — словно давно забытая мелодия, которая снова звучит в душе. Это было мое время — время вернуть себе силу и вспомнить, кто я на самом деле.

Я открыла третий сундук — там лежали деньги. Золотые монеты, аккуратно разложенные по мешочкам, словно немое напоминание о том, что Рэйдар все еще имел надо мной какую-то власть. Он прислал их — возможно, из чувства вины, а может, чтобы напомнить — я без него ничего не стою.

Я долго смотрела на это золото, на холодный блеск монет, чувствуя одновременно раздражение и растерянность.

Тратить их не хотелось — как можно принимать деньги от человека, который так легко выбросил тебя из своей жизни, как ненужную вещь? Но разум подсказывал, что отказаться я не могу. Замок требовал вложений: крыша протекала, стены трескались, а зима приближалась с каждым днем. Нужно было позаботиться о запасах — еды, дров, медикаментов.

Я глубоко вздохнула, пытаясь унять гнев и горечь. Деньги — это всего лишь средство, не символ моей зависимости. Я решилась использовать их на свое выживание и восстановление.

Пока что мне хотелось закрыть этот сундук и убрать в сторону — сначала нужно было привести в порядок более насущные дела, а потом — взяться за дело. Но теперь я знала: передо мной была не просто кучка денег, а ключ к новому началу.

Взгляд упал на пустое место в сундуке — и я вспомнила о письме, которое получила неделю назад. Оно уничтожилось, но в памяти отчетливо всплыл герб на печати — незнакомый и загадочный. В тот момент я лишь мазнула по нему взглядом, из-за переживаний и эмоций даже в голову не пришло поостеречься и не вскрывать чужую печать. Но, что сделано — то сделано, назад не отмотаешь.

Я села за стол, взяла лист пергамента и аккуратно начала рисовать герб по памяти: зме́я, которого пронизывал посох, входящий прямо в пасть, и круг незнакомых иероглифов. Каждый штрих отдавался во мне тихим эхом — этот знак казался важным, словно ключом к чему-то бо́льшему. Почему именно это письмо и его печать так глубоко врезались в сознание?

Я сложила рисунок и убрала его в ящик стола — на всякий случай. Возможно, когда-нибудь этот символ пригодится, и я смогу разгадать его тайну.

Подумав немного, я взяла еще один чистый лист и начала составлять список дел — передо мной стояла огромная задача привести замок в порядок. Каждый пункт на бумаге будто становился маленькой битвой, которую мне предстояло выиграть.

Первое, что я записала, — водопровод. Сейчас он не работал вовсе, и воду приходилось таскать из колодца во дворе. Вода — это жизнь, и починка труб должна стать приоритетом.

Потом я вспомнила крышу. Верхние этажи замка промокали насквозь, вода капала в комнаты, создавая сырость и неприятный холод. Но я понимала, что замок огромен, и до конца его я еще не обошла и не изучила. Поэтому сделала пометку — обойти все помещения, проверить каждую комнату, составить точный список тех мест, что требуют срочного ремонта. Ведь от этого зависело мое будущее здесь.

Фонтан в саду был практически полностью разрушен — жалкое зрелище. Но до весны с ним можно было не спешить. Зима — не время для подобных трат и усилий, он еще подождет.

Я не могла не вспомнить о складе с продовольствием — важном сердце хозяйства. Двери там покосились, полы местами просели, крыша тоже нуждалась в проверке. Когда ходила мимо, я обратила внимание на то, как ветхость проявлялась в каждой мелочи. Запасов без надежного склада не сохранить — это я понимала прекрасно.

И, наконец, кованные ворота — старые, ржавые, скрипучие. Мне захотелось проверить свои силы и испытать магию на них. Может, получится вернуть им былую прочность и блеск без ремонта или замены.

Я взяла еще один лист пергамента и задумалась: что мне нужно, чтобы пережить зиму в этих каменных стенах? Продовольствие, припасы, лекарства… Все должно быть под рукой. Вспомнилась моя практика на выпускном курсе академии. Я слишком хорошо знала, как легко остаться без самого необходимого, если вовремя не подумать.

Начала с еды.

Мука — несколько мешков ржаной и пшеничной. Вяленое мясо, рыба, сало. Соль для их хранения, и просто потому, что без нее не выжить. Сыр. Крупы. Мед — и как еда, и как лекарство. Корнеплоды — репа, морковь, свекла, лук, чеснок. Они могли оставаться в погребе месяцами. Сушеные ягоды, яблоки и груши. Фасоль и горох.

Я прикусила перо, вспоминая дальше.

Мыло. Свечи и масло для ламп. Дрова. Новое постельное белье, шерстяные одеяла на замену старым, и шкуры, чтобы утеплить полы в спальнях.

Следом я набросала список трав и снадобий, вспоминая учебу в академии:

— Сушеная ромашка, зверобой — от боли в животе и при отравлении.

— Тысячелистник — для заживления ран.

— Шалфей, липа и чабрец — при простуде, кашле и чтобы сбить жар.

— Мята и лаванда — не только для настоев, но и чтобы перебить запах сырости.

— Корень валерианы — в долгую зиму нервы могут сдать у кого угодно.

— Настойки на спирту — антисептики.

— Мазь на свином жире — для обморожений.

— Повязки, бинты, чистые тряпки — пригодятся всегда.

И, конечно, зелья. Я умела варить простейшие, но даже они могли спасти жизнь: от лихорадки, от кашля, для заживления ожогов. Решила позже пересмотреть старые рецепты и понять, что можно приготовить из имеющихся ингредиентов.

Когда закончила, поняла, что список получился длинным, но без всего этого зима превратится в испытание. И я не собиралась ей проигрывать.

Я перечитала оба списка — один с ремонтами, другой с припасами — и отложила их, словно горячие. Дел было так много, что глаза разбегались. Замок огромен, как хищник, дремлющий в ожидании холодов. И если не накормить его всем необходимым, он нас всех проглотит.

Я взяла один мешочек с золотыми монетами и стиснула пальцы, стараясь унять внутренний протест. Деньги от Рейдара. Как ни мерзко, но без них мы не выживем. Пока — нет. Реальность была такова: без вложений замок превратится в ледяную ловушку, а я не собиралась замерзать в нем, как забытая кукла в чердачном сундуке.

Свернув в свитки оба списка, захватила чистый лист, перо и чернильницу — хотелось обсудить все со смотрителем. Мартен в таких делах незаменим: он жил здесь, когда я еще носила платья с оборками и мечтала стать лекаркой. Он знал замок — каждый коридор, каждый скрип половиц, каждую слабую балку.

Я направилась в западное крыло — его семья обосновалась в бывших помещениях слуг. Дочь Мартена приехала только прошлой ночью с двумя малышами, и хотя я не успела с ней поговорить, уже чувствовала: эти люди могли бы стать мне опорой.

Дверь была приоткрыта. Я постучала по косяку.

— Мартен, ты занят? — заглянула внутрь.

Он поднял взгляд от стола, где перекладывал какие-то ветхие свитки.

— Госпожа Элира, — он приветственно кивнул. — Для вас всегда свободен.

Поднявшись, смотритель принялся суетливо наводить порядок на столешнице. Я вошла, осматриваясь. Это была небольшая комната с камином и минимумом мебели.

— Нам нужно подготовить замок к зиме, — начала я. — У меня тут есть список, который наверняка заставит тебя вздрогнуть.

Он усмехнулся краем рта и вскинул брови.

— Тогда давайте смотреть.

Я развернула список с ремонтами и протянула его к Мартену. Он забрал его, пробежался глазами и хмыкнул, пригладив бороду.

— Водопровод, — пробормотал. — Конечно. Трубы треснули лет пять назад. Тогда решили — обойдемся колодцем. А крыша… — он перевел на меня взгляд. — Вы уже успели наверху побывать?

— Нет. Но Ания говорила, что во многих местах протекает.

Он кивнул, соглашаясь. Затем отыскал кусок уголька у себя на столе и отметил что-то на краю бумаги.

— Фонтан, хм, пусть постоит до весны. А вот склад… да, видел. Полы там гнилые, крыша провисла, если снег ляжет — сложится как карточный дом. Нам-то он был ни к чему, пусто там сейчас. Мне с женой хватало кладовых в замке.

— Я понимаю, но сейчас к нам приехала ваша дочь с детьми. Также у вас есть сын. А зима долгая, мало ли кому еще кров понадобится. Проблему со складом и продовольствием надо решить обязательно.

Он свел брови к переносице и закивал.

— Вы правы, госпожа. Это срочно. Кованые ворота — тоже. Наши слишком старые, может, и кузнец не возьмется латать, только новые заказывать.

— А если я попробую подправить их магией? — спросила я, прищурившись. — Не восстановлю полностью, но укрепить металл могу.

Мартен снова вскинул на меня взгляд.

— А насколько силен ваш дар?

— Давно не практиковалась, — ушла от прямого ответа я. — Но с воротами справлюсь.

Он задумался. Видно, был не из тех, кто бросается словами, особенно если речь шла о магии.

— Попробовать стоит. Если пойдет трещинами — точно придется менять.

Я кивнула. Молча. Потом медленно достала из кармана мешочек с монетами и положила на край стола.

— Вот это… — Мартен чуть придвинулся, но не взял. — Это от Его Величества?

— От него, — ответила я резко. — Деньги есть. Нужны только руки.

Он посмотрел на меня долго, как будто видел впервые. Затем медленно выдохнул и позволил себе короткую улыбку.

— Ну наконец-то… наконец-то у этого замка появился шанс. Если вы готовы вложиться монетами — я найду тех, кто вложит силу и труд. Сегодня к вечеру мой сын вернется — он в конце каждой недели привозит нам съестное с рынка. Он извозчиком трудится, карета и две кобылы в его распоряжении. Тогда заночует тут, а с утра мы с ним отправимся до города.

— Отлично. Пока ты поищешь мастеров — водопровод, крыша, склад… Я с сыном твоим отправлюсь на рынок. Начнем запасаться всем, что необходимо на зиму.

— Вам лучше и Тиллу с собой взять, — заметил он. — Она в торговых рядах, как рыба в воде.

— Хорошо.

Мартен покивал и задумался. Он уже полностью включился в дело, склонившись над списком.

— Я еще добавлю: трубочиста надо пригласить. Есть камины — дышат как драконы, только не жаром, а дымом. И в некоторых щели залатать, иначе угорим. А вот дальше… если есть средства, может, стоит подумать о живности? Пара коз — для молока, десяток кур, может, уток. Не на мясо — на яйца. Мы бы с женой занялись, дети тоже помогут. Если корм купить — зерна, сена… будет запас.

Я задумалась. Мысли о будущем теперь все чаще пересекались с настоящим — как будто я врастала в землю, на которой стою.

— Да, мне нравится эта идея. Только возьмите реализацию полностью на себя.

— Замечательно! — он еще больше приободрился. — Берите перо, госпожа, это надобно записать. Значит, вот как мы поступим…

Мартен уже не просто помогал — он будто ожил. Говорил быстро, уверенно, по-хозяйски, и я почувствовала, как с каждой написанной строкой мои намерения становятся не только словами, но и делом.

Мы сидели за старым столом, над свежими списками, и в этом было нечто важное. Это было укоренение моей застоявшейся за прошедшую неделю жизни.

Первый план. Первый шаг.

И не к роли чьей-то жены.

К роли хозяйки Лаэнтора. Настоящей.