Сердце степи

90. Кам.Под стать

Камайя осадила Дамал у бока Кезер. Аслэг протянул ей руку, перетаскивая на круп вороной.

- Ты вернулся…

Она стиснула его рёбра, вжимаясь щекой в спину, в тёплый халат, пропахший дымом, бараниной и потом, а Аслэг скинул рукавицы и прижимал её руки к себе, пока сзади их нагонял остальной отряд.

- Твоё сердце бьётся так быстро и громко, что я слышу его за этим топотом, - сказал Аслэг. - Я вернулся к тебе, Камайя. Садись удобнее… Я надеялся, что ты поедешь встречать меня.

В носу щипало. Камайя сцепила пальцы и подвинулась ближе к задней луке седла, краем глаза глядя, как Дерре ловит Дамал, и как смущённо отводят глаза мужчины из отряда, включая Харана. Она должна изображать преданность, и она постарается, чтобы это выходило хорошо.

Вороная шла шагом. Аслэг повернулся к отряду и скомандовал что-то отрывистое на дэхи, после чего половина людей отделились и подняли лошадей в рысь, направляясь к городу.

- Ты нашёл их?

- Нашёл. - Чёрный мех шапки колыхнулся. - Мы нашли одну шайку, но их там много, по рассказам южных хасэнов. А я скучал. Всё время вспоминал о тебе. О. А эти что тут делают? - спросил он недовольно.

Камайя оторвалась от его спины и выглянула вперёд. Навстречу ехали Свайр с Вайшо и слугами и Нада с Баканом, который всё ещё выглядел беспокойным.

- Господин, я хочу сказать тебе кое-что. Пока тебя не было, господин Нада пытался пригласить госпожу Камайю к себе, чтобы она танцевала для него, - тихо сказал Дерре, подъезжая к Аслэгу.

Камайя замерла, чувствуя, как Аслэг набирает воздух в грудь.

- Это не Нада… Это Бакан ему насоветовал, - торопливо проговорила она. - Он сам сказал.

Аслэг повернулся и внимательно посмотрел ей в глаза, потом - на подъезжающих братьев.

- Доброе утро, господин Аслэг, - сказал Вайшо, вежливо кланяясь. - Ул-хас Бутрым в добром здравии. Надеюсь, новости у вас хорошие? Смотрю, кое-кто приехал встречать тебя раньше нас.

- У меня хорошие новости. Мы нашли их и взяли двоих живыми. Они разграбили ещё один хасэн, пока мы добирались до границы. Их везут сзади.

- Зачем? - шепнула Камайя. - В тюрьму?

- Там были девочки, - сказал Аслэг, немного помолчав. - Ты хочешь знать? Я не хочу рассказывать тебе.

Свайр с ужасом смотрел на него, да и Вайшо словно подрастерял обычную спесь.

- В шайке ещё были парни из южного хасэна. Я не знаю, как они присоединились к бандитам. Надеюсь, больше ни у кого не возникнет желания бросать хасэн ради лёгкой наживы. Или ты не согласна, Камайя?

Пальцы дрожали. В груди тоже дрожало, и перед глазами было лицо Велв, белое, бескровное, и её тонкие пальцы, сплетённые на груди. «Он сбежал вчера. Мы не успели поймать». Подруга, любимая, подруга с колыбели. Велв было почти десять, и её улыбка снова разорвала сердце, но боли спустя столько лет не было, как и тогда: тогда она пришла позже. Теперь же - только ненависть, тупой, раздирающий гнев.

- Оскопи их, - хрипло сказала Камайя, сжимая в пальцах ткань его халата. - Отрежь им всё, что можно отрезать, по очереди. Пусть это видят все, и они тоже видят.

Свайр дёрнулся, будто обжёгшись, а Вайшо вдруг засмеялся, и этот смех погасил в памяти улыбку Велв, собирающей на склоне побеги шемге для супа, оставив только облик того сбежавшего каторжника, каким она представляла его себе тогда.

- Похоже, лев нашёл себе львицу под стать, - со смехом сказал Вайшо, и Камайя вздрогнула от омерзения. О чём он говорит?

- Да уж, - хмыкнул Бакан. - Под стать.

Тело Аслэга словно окаменело под её пальцами. Он медленно расправил плечи и повернулся к Бакану.

- С тобой у меня будет отдельный разговор, - сказал он так же медленно. - Не советую дерзить мне, Бакан. Я предупреждал тебя, что моё терпение имеет границы. Поезжай в город. Не хочу видеть тебя.

Камайя гладила его руки, сняв рукавицу, и Кезер не спеша шагала к городу мимо шатров стойбища.

- Доброго утра, госпожа!

- Господин Аслэг! С возвращением!

- Госпожа Камайя, здоровья тебе!

- Госпожа, здравствуй!

- Я смотрю, ты времени зря не теряла. - Аслэг перекинул ногу через шею Кезер и спрыгнул, протягивая руки к Камайе. - Иди ко мне, лисица.

Он поставил её на землю и улыбнулся. Камайя смотрела на него, заросшего, небритого, наконец убравшего волосы в косу, и не могла сдержать улыбку.

- Пойдём, - сказал он.