Сила слова

Глава 3

Истинная любовь

«Путь истинной любви всегда не гладок…»

(Сон в летнюю ночь, Акт 1, Сцена 1)

Порыв зимнего ветра привел меня в себя. Я стояла на улице в минусовую температуру и держала в руках пальто. Я бросилась внутрь, чтобы одеться потеплее, а потом уже направиться обратно домой. Я принюхалась и задохнулась, когда ветер ударил мне в лицо, а затем в рот. Вот ведь весна и правда не может прийти раньше.

Войдя в квартиру, я быстро сбросила свою сумку и пальто, заложенный нос заставлял меня бессмысленно искать салфетки. Я ничего не смогла найти и оказалась в ванной, где вытерла нос туалетной бумагой.

Когда я вернулась в прихожую, чтобы повесить пальто, я заметила пиджак и ботинки Мэтта, лежащие на том же месте, где я их видела до этого. Его дверь до сих пор была закрыта. Это было на него не похоже. Даже после грандиозной вечеринки он редко оставался в постели до обеда, и сейчас было почти пол второго — идеально логический исход, если у него оставалась его девушка, но в прихожей не было никаких признаков Сары и не было таблички «Не беспокоить» на двери. Я вспомнила истории, которые слышала, когда люди задыхаются в рвоте и умирают, потому что никто им не может помочь. Я прижала ухо к двери Мэтта. Я ничего не услышала, поэтому слегка постучала в дверь. Опять тишина.

Я медленно повернула ручку и прищурилась в тускло освещенной комнате. Он лежал на боку, поджав под себя ноги, одетый в ту же одежду, в которой он был прошлой ночью, и смотрел в стену. Он выглядел ужасно, но был жив. Я вздохнула с облегчением.

— Мэтт? — произнесла я. — Может тебе принести что-нибудь? Воды? Парацетамол? Ведро? — добавила я, легонько посмеиваясь.

Он безжизненно оглядел комнату.

— У меня нет похмелья, Об, — категорично ответил он.

Он повернулся обратно к стене, и моя улыбка угасла. Когда я вошла в комнату, я заметила, что по всему полу валялись скомканные бумажные салфетки, а коробка была прижата к его груди.

— Тебе плохо, приятель? Хочешь я сварю тебе куриный бульон?

Он застонал и перевернулся на спину.

— Сара бросила меня, — сказал он, закрыв глаза рукой.

— Вот черт, Мэтт, мне очень жаль. — Я села рядом с ним. — Хочешь поговорить об этом?

— Нет.

Его голос прозвучал резко, но я знала, он не хотел меня обидеть. Когда он убрал руку с лица, я начала слегка раскачиваться и подумала, что нужно оставить его в покое, чтобы он какое-то время поразмыслил о своем горе.

— Я думал, она та самая, понимаешь? — нежно сказал он.

Выражение его лица было болезненным, а веки опухшими. Он рыдал по этой девочке. Жесть, он истратил целую пачку салфеток на нее.

— Я не знала, что у вас все идет в этом направлении, — сказала я. — Я знала, вы нравитесь друг другу. В некоторые ночи я могла сказать, что вы действительно нравитесь друг другу. — Я потрясла спинкой кровати, и он выстрелил в меня злым взглядом. Хорошо, я полностью заслужила это. — Я не знала, что ваши отношения настолько серьезны.

Он цинично фыркнул.

— Да, она тоже не подозревала об этом. Или очень хорошо притворялась. — Он сел и обнял себя за колени. — Я не знаю. Когда она пригласила меня на ужин со своей семьей в честь День Благодарения в октябре, я думал, это хороший знак. Может она старалась просто быть милой, зная, что я не смогу отправиться в Ванкувер на выходных. — Он снова тяжело вздохнул. — Но у нас было такое взаимопонимание. Ну, по крайней мере я так думал. Глупо, правда?

Он замолчал, чтобы высморкаться, и бросил салфетку на пол к куче других. Я наклонилась, положила голову ему на плечо и погладила по спине.

— Она не заслуживает тебя, сладкие щечки.

Он медленно помотал головой.

— Ты права. — Он прислонился лбом к моему лбу. — Хотел бы я, что нас с тобой так сильно не воротило друг друга. Мы бы могли стать отличной парой.

Я улыбнулась, вспоминая о ночи на первом курсе, которая произошла после двух месяцев нашего знакомства. Мы быстро стали друзьями в течение первой недели обучения, и прямо с порога Мэтт начал защищать меня, но однажды ночью на вечеринке мы оба выпили приличное количество пива, и оказались на танцполе вокруг толпы первокурсников. Все пошло-поехало, и прежде, чем мы успели что-нибудь понять, мы целовались, прижавшись к стене, а потом отшатнувшись в ужасе, лихорадочно вытирая губы. Даже несмотря на то, что пиво затуманило нам разум, мы оба чувствовали, будто происходит что-то, похожее на инцест. Такого больше никогда не было, и мы с тех пор стали лучшими друзьями.

По мере того, как проходили месяцы, он становился мне все больше, как брат. Мы часто смеемся над той судьбоносной вечеринкой, но хотя я всегда чувствовала, что мы может быть только прекрасными друзьями и не больше, я замечала, как время от времени он задумчиво смотрел на меня, как будто хотел, чтобы все было по-другому. Это закончилось, когда он начал встречаться с Сарой прошлой весной. Он влюбился в нее быстро. И сильно.

— Поверь мне, Мэтт, на свете есть та прекрасная, которая заслуживает тебя. — Я слегка похлопала его по спине. — Черт, это звучит так банально. Извини. Не знаю, что сказать.

— Все в порядке, Обс. Спасибо, что пытаешься утешить меня. Ты — удивительная подруга. — Он взял мою руку и сжал ее.

— Фу, держи свои сопливые руки подальше от меня, грязнуля. — Я встала с кровати и потерла живот. — Я ужасно хочу есть. Ты собираешься обедать?

Он вздохнул в знак поражения.

— Да, думаю да. Мне нужно еще принять душ. Я лежу здесь уже с полуночи. Может нужно сжечь их. — Он указал на помятую одежду.

— Ты, иди прими душ, а я приготовлю пиццу с маффинами, — предложила я. — Пепперони и томаты, как тебе?

— Идеально. — Он встал и сдернул с себя рубашку с длинными рукавами. — А теперь, вон отсюда, если не хочешь получить больше, чем рассчитывала, — пригрозил он, расстегивая верхнюю пуговицу джинсов. — Потому что, судя по твоему лицу, мой разорванный пресс кажется тебе очень привлекательным.

Он посмотрел мне на грудь, выгнув бровь. Я проследила вниз за его взглядом. Фары были включены на полную мощность.

— Не льсти себя. — Я засмеялась. — На улице так холодно, что можно отморозить себе все, что угодно. Я все еще согреваюсь.

Он фыркнул и пробормотал что-то похожее на «печальный отказ», пока я направлялась к двери, осторожно проходя вокруг скомканных салфеток.

Два часа спустя Мэтт снова был чистым и уже походил на человека. Пока мы обедали, я предложила посмотреть пафосный фильм, который выбрал он, вместе с ним, и теперь мы, свернувшись на диване, смотрели фильм Сергея Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин»». Когда дело касалось фильмов, Мэтт превращался в огромного любителя кино. За последние несколько лет я узнала от него достаточно много фактов о фильмах, но иногда я не понимала, к чему весь этот переполох. Это был один из тех случаев. На протяжении фильма я поймала себя на мысли, что подавляю зевки.

Почти на половине Мэтт поставил фильм на паузу.

— Можно с тобой посоветоваться? — торжественно спросил он.

— Конечно. — Я повернулась, чтобы смотреть ему в лицо.

— После Дня Благодарения у Сары я полагаю, я побежал впереди паровоза, думал, что между нами все серьезно, и заказал столик для нас двоих на день Святого Валентина в ресторане в центр города. Называется «Canoe» — слышала о нем?

— Дружище, ты шутишь? Владельцы — Оливер и Боначини, так? Они также владеют рестораном «Auberge du Pommier». Их меню просто феноменальное. Не могу поверить, что ты смог заказать там столик!

— Ну, я забронировал его уже четыре месяца назад. И теперь мне кажется, все было впустую. Хотя… — он выжидательно посмотрел на меня.

— Хотя? — Мог ли он полагать то, что я надеюсь, он полагает?

— Если ты захочешь пойти со мной? — выпалил он. — Я знаю, что там дорого, но я все оплачу. Я угощу Сару в любом случае и, я не знаю, может у тебя уже есть планы на этот день, потому что я не знаю, что происходит с тобой в твоей жизни, но я с удовольствием хочу сделать это для тебя, я имею в виду, с тобой… — Он выдохнул и затих.

Я была тронута его предложением, искреннее чертовски взволнована возможностью поужинать именно в этом ресторане, в независимости от обстоятельств. Я всегда страшно боялась дня Святого Валентина, и как общественность заставляла одиноких людей чувствовать себя паршиво — как будто мы уже не чувствуем себя лузерами в остальные дни в году.

— Я с удовольствием поужинаю с тобой 14 февраля. Я охотно заплачу за свой ужин, но пообещай, если вы с Сарой снова сойдетесь, или ты встретишь кого-нибудь, с кем захочешь пойти, ты не будешь психовать. Скажешь мне прямо, хорошо?

— Осталось только две недели. Думаю, шансы, что я встречу девушку своей мечты за это время, практически ничтожны. А Сара, ну, она была очень, эм… решительной. — Выражение его лица исказилось, события предыдущей ночи все еще свежи в его памяти.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказала я, сжав его руку.

— Да.

— А теперь, очень не хотелось бы прерывать наш кинофестиваль, но мне нужно немного почитать на завтра. Ты справишься?

— Да, я в порядке. Ты иди, — сказал он. — Я может тоже забью на фильм и немного вздремну. Я чертовски устал. — Он подчеркнул свои слова, широко зевнув и потянувшись.

Удостоверившись, что с ним все хорошо, я взяла свою сумку, зацепила несколько закусок с кухни, и вернулась в свою комнату, где меня уже ждала огромная куча домашней работы.

Я переоделась в более удобную одежду и плюхнулась на кровать. Я знала, что мне нужно почитать что-нибудь по моему курсу детской литературы, но я не стала. Вместо этого, я включила спокойную мелодию на айподе и пролистала антологию Шекспира, пока не нашла «Гамлета». Я пробежалась по пьесе, вычитывая некоторые сцены, чтобы потом вспомнить на практическом занятии.

Как только мысль о грядущем занятии захватила мой разум, я полностью потеряла концентрацию. Я видела, как Дэниел проводит занятие во главе стола. Я представила, как он смотрит на меня с восхищением, забыв о других студентах, когда я делала одно невероятно-проницательное наблюдение за другим. Затем занятие закончилось, кабинет опустел, мы остались одни. Он закрывает дверь и сбрасывает все книги и бумаги со стола, чтобы уложить меня на поверхность и заполучить меня прямо здесь и сейчас…

Черт! Что такого в этом парне, что заставляет меня чувствовать себя старшеклассницей, которая впервые влюбилась? А вот я, 23-летняя девушка, у которой остались считанные месяцы до окончания университета. Обычно я была не склонна к таким пустым мечтам. Но сколько я не пыталась перестать думать о нем и сконцентрироваться на чтении, мой мозг продолжал где-то бродить и вновь воспроизводить события того дня.

О чем он спорил со своим отцом? О чем он думал, когда посмотрел на меня после лекции? Отношения с этой девушкой Пенни были серьезными? И у парня действительно нет бритвы, утюга или расчёски? Я улыбнулась, прикрыв рот рукой.

С каждой минутой чувствуя себя все больше влюбленным подростком, у которого шалят гормоны, я сжала руки в кулаки и потерла ими глаза. Чтение «Гамлета» шло не так уж и хорошо.

Я захлопнула антологию и залезла в кровать, захватив с собой копию «Гаруна и море историй», еще одна книга, которую мне стоило прочитать в ближайшее время. Я около часа пыталась что-то запомнить, но кровать была такой удобной и теплой, а музыка из док-станции такой умиротворяющей, что скоро мои глаза начали смыкаться.

Моей последней мыслью перед падением в забытие было выражение лица Дэниела, как он кивнул мне, молчаливо похвалив меня, что я узнала отрывок из «Гамлета» профессора Брауна. Вероятнее всего, я никогда не узнаю, о чем он тогда думал, но по крайней мере он меня заметил. Это было уже что-то, так ведь?