Хейдриан проснулся и не сразу сообразил, где он. Повернул голову, вздрогнул от колющей боли в висках и увидел догорающие в камине угли. Бордовые занавеси на высоких окнах были раздвинуты, за окнами было темно. Была поздняя ночь. И тут он все вспомнил. Он лежал на полу в библиотеке, где и уснул. После того как овладел Николь Шелтон.
Он принял сидячее положение, натянув одеяло на бедра. Николь пришла выразить ему сочувствие, а его охватило желание.
Он покраснел от стыда, вспомнив, как швырнул ее на пол и вошел в нее.
Как такое могло произойти?
Мрачный и потрясенный, Хейдриан встал, зажег свет и сел за стол.
Что он натворил?
Не важно, что она пришла сюда, чего она не должна была делать, ему не следовало ее принимать. Вместо этого он проиграл сражение, которое вел с тех пор как впервые увидел Николь Шелтон, — сражение с самим собой и своими желаниями. Он проиграл, дело сделано. A fait accompli[1]. Теперь уже ничего не изменишь. Придется жениться на ней.
Но ведь он только что похоронил Элизабет. При этой мысли он застонал. Однако ощущение вины прошло. Он не понимал, почему, но не хотел искать ответ. Хорошо, что хоть этот источник боли прошел.
Подняв глаза, он увидел на полу две подушки и одеяло. Если бы он проснулся, то не стал бы спать на полу и, разумеется, не принес бы сюда подушки и одеяло. Вудворд не осмелился бы на такое. Это, конечно, Николь. Он напрягся, представив себе, как она укрывает его одеялом и кладет ему под голову подушки, и почувствовал к ней нежность! Проклятие! Только этого не хватало. Но ведь она станет его женой. Нет больше причин избегать ее, злиться. Его губы расплылись в улыбке.
Хейдриан вскочил на ноги и заходил по библиотеке. Он ни за что не женился бы на Николь. Вряд ли из нее получится хорошая жена. Не тот у нее характер. Но так сложились обстоятельства.
Все равно, рано или поздно, он должен был бы жениться. Завтра он поговорит с ней и решительно уладит это дело.
А если после смерти существует жизнь, он уверен, Элизабет его поймет.
Николь почти всю ночь не спала. Близость с Хейдрианом потрясла ее, и она ни минуты не жалела о случившемся.
Но стоило Николь вспомнить об Элизабет, как ее радость угасла. Она подумала о том, как сильно Хейдриан любил свою невесту. Как горевал, когда ее не стало.
Николь раскаивалась в том, что пошла к Хейдриану. Надо было подождать пару недель, а то и пару месяцев. Марта была права, сказав, что Хейдриану нужно время. Николь наберется терпения и будет ждать.
Нельзя забывать, что для Хейдриана она лишь объект вожделения. Но любви Николь хватит на обоих. А может быть, со временем он полюбит ее?
Она решила, что больше не пойдет к нему, будет ждать, пока он сам ее посетит. А вдруг не посетит? При этой мысли Николь похолодела.
Ближе к вечеру, когда она переоделась в простое послеобеденное платье, в комнату влетела Регина.
— Что случилось? — удивленно спросила Николь.
— К тебе визитер! Ты не поверишь, кто именно. Герцог Клейборо!
— Хейдриан? То есть герцог? Но… но что ему нужно?
— Не знаю! Это потрясающе! Ведь Элизабет только что похоронили!
Николь не знала, что и думать. Явиться к ней, едва похоронив невесту, было вопиющим нарушением приличий.
Николь поспешила вниз. У двери чайной комнаты она остановилась, перевела дух и вошла.
Герцог сидел подле ее матери на диване с чашкой чая в руке. Когда Николь вошла, выражение его лица не изменилось.
Николь покраснела и присела в реверансе.
— Добрый день, ваша светлость.
Он небрежно ответил на ее приветствие. Мать налила ей чаю, и Николь села напротив них на маленький стул.
— Не ожидала вас увидеть.
— В самом деле?
Николь еще больше покраснела. Она поняла, на что он намекает, и готова была провалиться от стыда. Воцарилось неловкое молчание. Джейн перевела взгляд с герцога на дочь и попыталась разрядить атмосферу.
— Вы поедете на бал к Фэрфаксам на этой неделе? — спросила она.
— Вряд ли, — ответил Хейдриан. — У меня как-то нет настроения веселиться.
— Ну, разумеется, — промолвила Джейн. — Не могу не удивиться, ваша светлость, что вы пришли сюда.
— Если вы позволите поговорить минутку с вашей дочерью наедине, все очень быстро разъяснится, — сказал Хейдриан.
Джейн кивнула.
— Мне как раз нужно ответить на несколько писем, — сказала она. — Это займет минут пятнадцать.
И она вышла, оставив дверь открытой.
Герцог внимательно смотрел на Николь, ей стало не по себе.
Сегодня на лице его не было страдания, но Николь знала, что он по-прежнему безутешен.
— Как вы себя чувствуете? — прошептала она, с трудом сдержавшись, чтобы не коснуться его руки.
— Это я должен задать вам такой вопрос.
Она вспыхнула.
— Я чувствую себя прекрасно.
— Неужели мой визит для вас неожиданность?
— Да.
— После того, что вчера произошло?
Неужели он пришел потому, что хотел ее видеть? Она неуверенно улыбнулась.
— Николь, я пришел, чтобы исправить положение.
— Исправить… положение?
— Я живу в соответствии с понятиями чести, во всяком случае, пытаюсь. Вчера я, как ни прискорбно, нарушил их.
Надежды Николь рухнули.
— Вы сердитесь на меня.
— Сердиться нет смысла. Я сам во всем виноват.
— Я вас не виню, — прошептала она, сдерживая слезы.
Значит, он жалеет о том, что между ними произошло.
— Вините вы меня или нет, не имеет значения. Последствия вашего визита — вот что важно.
— Что вы имеете в виду?
— Вы больше не девственны и могли зачать от меня ребенка.
— Первое меня не волнует, что же до второго… — Она осеклась.
— Такой ответ вполне в вашем духе. — Он помрачнел еще больше. — Но я не могу оставить все как есть. Напоминаю вам, я — человек чести. Мы должны обвенчаться.
Она ушам своим не поверила.
— По правилам нам следовало бы год подождать, — продолжал он. — Но поскольку вы могли зачать, нам следует обвенчаться немедленно. Я сегодня же поговорю с вашим отцом.
Николь была ошеломлена. Голова у нее пошла кругом. Однако радости она не чувствовала, только отчаяние.
— Вы же не хотите жениться на мне.
— Чего я хочу, к делу не относится. Другого выхода нет.
— Понятно.
— Вы как будто растеряны, — заметил он, взял графин и налил ей шерри. — Я не хотел действовать напрямик.
— Куда еще прямее, — сказала Николь. Слезы навернулись ей на глаза. — Вы ясно дали понять, что хотите жениться на мне из чувства долга и чести.
Он подал ей шерри — она отказалась.
— Вы говорите так, будто в моих намерениях есть что-то дурное. Мой долг — жениться на вас.
— Так же, как вашим долгом было жениться на Элизабет, — бросила Николь. — Но ее вы любили.
Он промолчал.
— Я знаю, что вы не хотите жениться на мне, не так ли, Хейдриан? Будь у вас выбор…
— Выбора нет! Чего я хочу — это не имеет отношения к делу!
— Это не для меня.
Оба молчали.
— Что вы хотите этим сказать? — настойчиво спросил герцог.
Он пришел, чтобы выполнить свой долг, «исправить положение», как будто она — это какое-то дело, которое нужно провернуть. До чего благородно. Ведь только вчера он оплакивал женщину, которую любит.
— Если вы не понимаете, я не стану объяснять.
Он уставился на нее.
Она гордо вскинула голову.
— Я не могу выйти за вас замуж, ваша светлость.
Он был потрясен. На лице его отразилось отчаяние.
Взглянув на него, Николь уже готова была изменить свое решение. Он выглядел так, словно получил пощечину. Николь мечтала выйти за Хейдриана, но еще сильнее жаждала его любви. Но любви не было. Он любил другую и оплакивал ее. А на Николь решил жениться потому, что лишил ее девственности.
— Я не ослышался? — спросил герцог.
— Я не выйду за вас замуж, — повторила Николь.
— Мы венчаемся немедленно. Я уже велел моим адвокатам подготовить документы.
Николь поднялась. Она была в ярости.
— Я не изменю своего решения. Думаю, вам лучше уйти.
Он не шевельнулся.
— Вы поступаете опрометчиво. Предлагаю вам хорошенько подумать.
— Мне не о чем думать. Если вы не уйдете, тогда уйду я.
— Я вам не верю. Во всей Великобритании не найдется ни одной женщины, которая бы мне отказала.
— Как видите, нашлась одна.
— Вам не придется уходить, — сказал он, распахнул дверь и вышел. — Всего доброго, леди Шелтон. Простите мне мою дерзость.
Ее гнев испарился мгновенно. Она хотела вернуть его, но не стала этого делать и с болью смотрела ему вслед, пока он не исчез из виду.
— До свидания, Хейдриан, — прошептала она.