Смертельная клятва

18

САБРИНА

Вечер с Каином у меня дома хорош, но странен. Он производит впечатление, физически устрашающего мужчины, и что-то в нем кажется неуместным в моем маленьком и тихом доме. Я чувствую, как он смотрит на меня, каждый раз, когда я встаю, чтобы выпить, или когда достаю из шкафа тарелки для пиццы, я чувствую, как его взгляд следит за мной по комнате, и от этого у меня пробегает дрожь по спине.

Я не могу притворяться, что первая ночь не заставила меня хотеть большего. И я не хочу никого другого. Каждый раз, когда я пытаюсь представить себе свидание с каким-нибудь привлекательным мужчиной, которого я мельком увидела в городе с Мари, или с кем-то, кого я видела той ночью в баре с Каином, мои мысли просто возвращаются к нему. Ко всему, что он заставляет меня чувствовать. К тому, как он разговаривает со мной, как он одновременно злит и возбуждает меня, пробуждая во мне желания и чувства, о которых я никогда не думала, что испытаю.

Он заставляет меня чувствовать себя живой. Я не хочу обсуждать это ни с кем другим, по крайней мере, пока. Я хочу его.

Когда мы заканчиваем с пиццей, я отношу тарелки в раковину, ополаскиваю их и складываю стопкой. Я слышу шаги Каина позади себя, чувствую, как он приближается ко мне, а мгновение спустя кончики его пальцев скользят по моей шее.

— Мы делаем это снова, принцесса? — Бормочет он, и что-то в этом вопросе заставляет меня задержать дыхание.

Как тогда, как мы начали в прошлый раз, со страстного, лихорадочного поцелуя, когда он ворвался после боя. Но сейчас это заставляет меня дрожать, мой желудок сжимается от предвкушения. Это другой вид желания, обещание в этом вопросе заставляет меня хотеть сказать «да» без колебаний.

Я так и делаю.

Я медленно поворачиваюсь, вытираю руки о джинсы и смотрю на него.

— Да, — говорю я тихо и вижу, как его глаза темнеют от похоти.

— Если мы собираемся продолжать видеться, принцесса… — Он поднимает руку и прижимает подушечку большого пальца к моей нижней губе, как он это сделал сегодня в ресторане. — Есть вещи, которые я хочу от тебя. Я хочу большего, чем просто быть внутри тебя, Сабрина. Я хочу большего, чем просто поставить тебя на колени, пока ты обхватываешь своими красивыми губами мой член. Я хочу кое-чего грубого. Темного. И если ты хочешь продолжать делать это со мной, ты всегда говоришь «да» всему этому.

Его голос — низкий, хриплый, и от него во мне разливается жар, от которого у меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на его темный, предупреждающий взгляд. В его взгляде обещано множество вещей, вещей, о которых я не могу себе представить или знать, но мне внезапно очень хочется все узнать. Я хочу, чтобы он научил меня.

Я не знаю, куда движется мое будущее. Я не знаю, как будет выглядеть моя жизнь через неделю или месяц. Но я знаю, что не забуду этого с ним.

— Тогда покажи мне, — шепчу я и снова вижу этот голод во взгляде Каина.

Его рука погружается в мои волосы, сжимает их в кулаке и оттягивает мою голову назад, его рот прижимается к моему. Любая мгновенная нежность, которую я могла бы почувствовать, исчезает, его язык прижимается к складке моих губ, требуя, чтобы я открыла для него рот. В тот момент, когда я это делаю, его язык скользит по моему, он стонет, вжимая меня в раковину, когда я чувствую, как твердый выступ его эрекции прижимается к моему бедру.

— Ты чувствуешь, что делаешь со мной? — Рычит он, прикасаясь своими бедрами к моим. — Насколько меня заводит то, что ты мне вот так подчиняешься, принцесса? Позволяешь мне использовать тебя так, как я хочу? Его рот снова накрывает мой, засасывая мою нижнюю губу между зубами, и он прикусывает ее, прикусывая, пока я не издаю тихий, беспомощный крик.

Каин вырывается, тяжело дыша и глядя на меня. Я хватаюсь за край стойки, моя грудь тоже вздымается, как будто я пытаюсь отдышаться, глядя на него снизу вверх и гадая, что он собирается делать дальше. И затем медленная, коварная улыбка искривляет его губы.

— Иди в спальню, принцесса, — спокойно говорит он, каждое слово пропитано вожделением. — Я хочу, чтобы ты сняла с себя всю одежду и встала передо мной на колени посередине кровати, раздвинув ноги. А я приду и найду тебя через минуту. — Он наклоняется, его рот почти касается моего. — У тебя есть пять минут. Если я вернусь, а ты не будешь такой, мне придется показать тебе, что произойдет, если ты меня ослушаешься.

Я тяжело сглатываю, во рту внезапно пересыхает.

— А если я это сделаю?

— Тогда я покажу тебе, что происходит, когда ты ведешь себя хорошо. — Его рот слегка касается моего, а затем он поворачивается и направляется к входной двери. — Пять минут, Сабрина! — Повторяет он, и я не сомневаюсь, что он выполнит любую угрозу, которую задумал, если я не сделаю именно то, что он сказал.

Я дрожу от волнения, отталкиваясь от стойки, возбуждая жар между бедрами и направляясь в спальню. Я хочу знать, что произойдет, если я подчинюсь ему, а часть меня хочет знать, что произойдет, если я не подчинюсь. Мне очень хочется это выяснить, но угроза в его глазах на данный момент слишком пугающая.

Мои пальцы дрожат, когда я останавливаюсь на краю кровати, стягиваю футболку через голову и бросаю ее на пол. Мне потребовалось две попытки, чтобы расстегнуть верхнюю часть джинсов, и когда я услышала скрип входной двери, меня пронзил прилив нервного адреналина.

Я сбрасываю с себя остальную одежду в рекордно короткие сроки, чувствуя, как моя кожа покалывает от прохладного воздуха, хотя мне кажется, что я сгораю. Моя кожа покраснела и натянулась, сердце колотилось в груди, и я быстро заползаю на кровать, остро осознавая, насколько я обнажена, и встаю на колени в центре кровати, как велел мне Каин.

Ноги раздвинуты. Мои щеки краснеют, когда я прикусываю губу и слышу приближающиеся его шаги. Мысль о том, чтобы раскрыться перед ним, встать на колени здесь, открытой и уязвимой для него, чтобы он увидел, как только он откроет дверь, — это почти кажется слишком большим. Но мысль об этом вызывает у меня дрожь возбуждения, и я чувствую, насколько я мокрая. Я уже мокрая, просто от предвкушения. От той потребности, что он пробудил во мне.

Медленно, слыша его шаги, приближающиеся к двери, я начинаю раздвигать колени в стороны, раздвигая ноги так, чтобы он мог видеть все, что находится между ними. И я делаю это как раз вовремя, когда Каин распахивает дверь и стоит там со смотанной в руке веревкой.

Сердце у меня тут же переворачивается в груди.

— Для чего это? — Пищу я, и Каин ухмыляется.

— О, я думаю, ты знаешь, принцесса. Я должен убедиться, что мой маленький зайчонок не ускользнет. — Он усмехается, подходя ближе к кровати, крепко сжимая веревку, а его взгляд жадно скользит по мне. — Это только начало того, чего я хочу от тебя, Сабрина. Но я подумал, что мы начнем с чего-нибудь простого.

Мое сердце бьется в груди быстрым нервным отрывом, когда я смотрю на веревку. Он хочет связать меня? Я чувствую себя еще более уязвимой и напуганной, чем сейчас, доверяя человеку, которого едва знаю. Но я смотрю на грубый голод в его глазах, на то, как он пьет меня, его взгляд скользит по каждому дюйму моего обнаженного тела, от моей обнаженной груди до влажной, интимной плоти между моими бедрами, и от мысли о том, чтобы так отдаться полностью удовольствию, которое предлагает Каин, меня охватывает новая волна возбуждения.

— Ложись, зайчонок, — шепчет он, подходя ближе к кровати. — И держи для меня эти красивые бедра раздвинутыми.

В его тоне есть что-то грубое и интуитивное, потребность, которая заставляет меня пульсировать желанием, тоскующим по нему. Я могу сказать, что он собирается заставить меня ждать, что он собирается это вытянуть, и при этой мысли я чувствую одновременно нетерпение и разочарование.

— Сабрина. — Его голос становится резким, как короткий приказ, и я понимаю, что колебалась. Тяжело сглотнув, я откидываюсь на кровать, чувствуя, как меня пробирает нервная дрожь, когда я откидываюсь на подушки. Шаг за шагом, под предупреждающим взглядом Каина, я раздвигаю ноги, наблюдая, как его глаза жадно останавливаются между ними.

Я никогда не представляла себе, что кто-то будет смотреть на меня так. Я всегда думала о сексе как заключенной сделке, которую от меня ждут. Я никогда не представляла себе, что меня так будут хотеть, никогда не представляла себе запретных, извращенных удовольствий, вообще никогда не представляла себе ничего из этого.

Каин не просто превосходит мои самые смелые мечты, он воплощение мечтаний, о которых я даже не подозревала. Мое сердце трепещет в груди, когда он приближается к кровати, все еще полностью одетый, пропускает веревку сквозь пальцы и смотрит на меня сверху вниз.

— Такая чертовски красивая, — шепчет он. — Ты станешь еще красивее, привязанная к этой кровати, в моей власти. — Я вижу, как его член дергается под джинсами, когда он это говорит, вижу, как темнеют его глаза от похоти. — Мне будет приятно заставлять тебя кричать мое имя, принцесса. Мне будет приятно заставлять тебя умолять.

Он протягивает руку, проводя конец веревки по моему запястью, и я подпрыгиваю, задыхаясь, когда он обматывает ее. Острая стрела страха пронзает меня, когда он туго затягивает петлю, оттягивая мою руку назад к изголовью кровати.

Думаю, он не причинит мне вреда, и мое дыхание сбивается, когда Каин привязывает мое запястье к кровати настолько туго, что я не могу им двинуть. Страх и любопытство борются внутри меня, заставляя меня прерывисто дышать, когда я наблюдаю, как он отходит на другую сторону, повторяя то же самое с другим моим запястьем.

— Хорошая девочка, — шепчет он, окидывая меня оценивающим взглядом. — Вообще не боролась со мной. Просто позволила мне сделать с тобой то, что я захотел. Моя милая маленькая игрушка. Мой пойманный зайчонок. — Его пальцы скользят по моей икре, заставляя меня вздыхать, когда я понимаю, что он собирается сделать то же самое с моими лодыжками.

Он привязывает одну лодыжку, а затем другую к столбикам у изножья кровати, отступая назад, чтобы полюбоваться своей работой. Все мое тело пульсирует от потребности, когда я чувствую, как влажный жар между моими бедрами усиливается, я вся стала чувствительна к нему еще до того, как он прикоснулся ко мне.

Каин медленно стягивает рубашку через голову, позволяя мне наблюдать, как он обнажает всю свою гладкую, покрытую чернилами кожу. Его мышцы напрягаются, когда он отбрасывает рубашку в сторону, расстегивая пуговицу джинсов и видит, как мой взгляд падает на толстый выступ, натягивающийся за джинсами.

Он щелкает языком по зубам, ухмыляясь мне, видя, что я смотрю.

— Я скоро отдам тебе свой член, принцесса, — хрипло говорит он, медленно расстегивая молнию. — Но сначала я заставлю тебя умолять об этом.

Не так давно я бы сказала, что не могу себе представить ничего подобного. Но теперь, привязанная к собственной кровати, мокрая и текущая между бедрами, я легко могу себе представить, как сюда добралась, и как он может заставить меня умолять его трахнуть меня.

Каин зацепляется большими пальцами за пояс джинсов, плавным движением сталкивая джинсы и боксеры вниз по бедрам, его член высвобождается. Я уже вижу жемчужину на кончике, скользкую влагу, блестящую на его тугом члене. Он шлепается по его животу, оставляя следы на коже от возбуждения, когда он вылезает из джинсов и направляется к кровати, его взгляд устремлен на меня.

Мои ноги так широко расставлены, привязаны к обоим концам кровати так, что между ними остается достаточно места. Он становится на колени, его взгляд скользит по мне, когда он наклоняется и поглаживает себя один раз, долгим и медленным движением руки от основания члена к кончику и снова вниз.

— Я мог бы кончить, просто глядя на тебя вот так, — рычит он, и этот голодный взгляд снова скользит по мне. — Но это означало бы, что веселье закончится слишком быстро.

Он наклоняется, нависает надо мной и снова прижимает большой палец к моей нижней губе, просовывая его кончик между моими губами. Это кажется более сильным, когда я связана и беспомощна, более непристойным, и тихий стон вырывается из моего рта, когда он толкает большой палец немного глубже в мой рот.

Я, не раздумывая, сжимаю его губами и стону, высвобождая его на свободу. Его пальцы скользят по моему горлу, заставляя меня дрожать, когда он прижимает кончик указательного пальца к углублению там и останавливается, глядя на меня сверху вниз.

— Я мог бы оставить тебя вот так, — мягко угрожает он со злым блеском в глазах. — Я мог бы дразнить тебя до тех пор, пока ты не попросишь, и оставить тебя связанной вот так, извивающейся и отчаянно голодной. — Когда он это говорит, его член дергается, сперма скользит по члену, и я вижу, насколько его возбуждает эта идея. — Или, может быть, я бы трахал тебя вот так, заставлял бы кончать до тех пор, пока ты не сможешь больше, а затем оставил бы тебя с моей спермой, капающей из твоих дырочек Заставил бы тебя остаться здесь вот так, пока я не решу тебя отпустить. Держал бы тебя связанной, чтобы использовать столько раз, сколько захочу, пока не устану. — Говоря это, он снова поглаживает себя, медленно, и я вижу, как мышцы его бедер напрягаются и сгибаются.

Эта мысль пугает и пугающе возбуждает одновременно. Я чувствую, как по мне пробегает дрожь, когда он смотрит на меня сверху вниз, по-видимому, обдумывая именно это. Он бы не сделал этого, не так ли? Я не знаю, на что способен Каин… он доказывал это снова и снова. И теперь я в его власти.

Все мое тело сжимается при этой мысли, и я тихо всхлипываю, глядя на него широко открытыми глазами, когда он отпускает свой член, а его руки прижимаются к моим внутренним бедрам.

— У меня есть бесконечное множество вещей, которые я хочу сделать с тобой, — шепчет он, его руки скользят вверх, пальцы скользят по моей коже. Я никогда не чувствовала себя такой чувствительной, как в этот момент, каждый мой нерв был готов к его прикосновениям, болел за него, и я задыхаюсь, когда его пальцы скользят до складки моих бедер, так близко к тому месту, где я капаю от его прикосновений.

Кончики его пальцев раздвигают мои складки, раскрывая меня еще дальше, делая меня полностью уязвимой для его голодных глаз. Он держит меня раскрытой большими пальцами, а кончики пальцев скользят вверх, скользя по обеим сторонам моего набухшего клитора, прежде чем он, наконец, дает мне то, в чем я так отчаянно нуждаюсь.

Я вскрикиваю, когда кончик его пальца наконец касается моего клитора, дразня, лаская, оказывая мне достаточно трения, чтобы я застонала, прежде чем он снова отстраняется. Он делает это снова и снова, пока я не дергаюсь и не пищу под ним, прежде чем он, наконец, наклоняется, обдавая теплым дыханием мою чувствительную кожу, пока я стону его имя.

— Каин…

— Чего ты хочешь, принцесса? — Его глаза злобно сверкают, рот кривится в злой улыбке, когда он наклоняется очень близко. — Скажи мне, и я тебе все отдам.

Мне уже не стыдно. Я уже забыла все, кроме того, насколько я отчаянно возбуждена, как сильно я хочу, чтобы он заставил меня кончить снова, как в ту первую ночь.

— Мне нужен твой рот, — задыхаюсь я. — Пожалуйста, Каин⁠…

— Ты хочешь, чтобы я вылизал твою киску? — Он касается кончиком носа моего клитора, его теплое дыхание заставляет меня дергаться и дрожать. — Ты хочешь, чтобы я вылизывал ее, пока ты не кончишь мне на лицо, принцесса?

Я отчаянно киваю, чувствуя, как мое возбуждение стекает с моих складок, несомненно, оставляя мокрый след на одеяле подо мной. Даже этого недостаточно, чтобы смутить меня, я зашла очень далеко, отчаянно нуждаясь в большем.

— Пожалуйста, — шепчу я снова, и Каин усмехается, выпуская еще один мягкий, дразнящий вздох.

— Скажи это, принцесса. Скажи… Я хочу, чтобы ты вылизал мою киску, Каин. Скажи это, и я заставлю тебя очень сильно кончить от моего языка.

Мой рот открывается. Какое-то время я не могу говорить. Я не могу себе представить, чтобы сказать это вслух. Но затем Каин наклоняется ближе, кончик его языка высовывается и касается моего клитора.

— Скажи это, — хрипло шепчет он, и все, о чем я могу думать, это то, что я бы сделала или сказала что угодно, если бы он просто перестал дразниться.

— Я хочу, чтобы ты вылизал мою киску, — задыхаюсь я. — Пожалуйста. Вылижи мою киску, Каин…

Его глаза почти черные от блеска, а уголки рта изгибаются победной улыбкой.

— Я думал, что будет труднее заставить тебя сказать это, — рычит он.

А затем он прижимается ртом между моими бедрами.