Темные удовольствия

23. Ева

Геллионы одержали убедительную победу, несмотря на все усилия команды соперника. Беккет свирепствовал, и никто не мог его обойти. Количество раз, когда он попадал на скамейку штрафников, было впечатляющим даже для него. Беккет всегда играл агрессивно, и его телосложение позволяло наносить серьезные повреждения.

Я знала, что никогда не забуду выражение его лица, когда он увидел, как я танцую. Точно так же, как в игре, в которую мы играли прошлой ночью, трепет граничил с предвкушением и легкой примесью страха. Я понятия не имела, что он сделает дальше, и мне это нравилось. Очень нравилось.

У меня чуть не сорвался голос от всех кричалок. Несмотря на то, что я присоединилась к Ледовым дивам, чтобы доказать Беккету, что он не может указывать мне, что делать, было весело вернуться на лед и поучаствовать в игре. Я не понимала, насколько важен для меня был хоккей, пока Ашер не уехал, и я потеряла прямую связь с этим миром.

Кроме того, танцевать на льду было забавным испытанием. Пока что девушки в команде были дружелюбны, и я надеялась, что со временем смогу почувствовать себя своей. Однако я не испытала того мгновенного чувства принадлежности к УХХ, которое, как представлял мой подростковый ум, должно было возникнуть, когда меня наконец примут. Возможно, это произойдет позже. Я была благодарна тренеру Эрику за то, что он помог мне присоединиться к команде, когда неожиданно освободилось место. Хотя я и потратила почти весь день на разучивание танца для сегодняшней игры, а мои мышцы нещадно горели.

Я переоделась в женской раздевалке и помахала на прощание остальным. Они собирались отпраздновать первое выступление в баре кампуса, но я устала и решила сразу пойти домой. Завтра утром мне нужно было сдать важное задание, и я хотела еще раз проверить его перед сном.

Я покинула яркий свет спортивного комплекса и направилась по темным извилистым дорожкам к общежитию Геллионов. Я подключила беспроводные наушники и напевала себе под нос, когда один из них начал пищать, предупреждая о низком заряде батареи. Проклятье. Я всегда забывала заряжать их. Вместо того, чтобы высунуть капризную гарнитуру, я оставила наушники в ушах, даже после того, как они окончательно сдохли.

Вот тогда я их и услышала.

Шаги.

Шаги прямо за моей спиной.

Я продолжала идти, каждый инстинкт во мне кричал не останавливаться и не оглядываться. Но любопытство было слишком сильным. К тому же, вдруг я просто была параноиком и беспокоилась без причины? Собравшись с духом, я обернулась и посмотрела назад.

Тропинка была пуста. Адреналин бурлил в моей крови. Черт. Я шарахалась от теней. Две девушки прошли мимо по другой тропинке, громко хихикая, что еще больше успокоило меня.

Я снова двинулась вперед, слегка дрожа от прохладного воздуха. Я приняла душ в спортивном комплексе и теперь просто хотела добраться до общежития. Там всегда было тепло и сухо. Мэн накрывала настоящая осень, и ночи становились холоднее. Мне нужно было начинать носить шарф и шапку.

Я шла минуту или около того, когда услышала это снова. Звук шагов, прямо позади меня. Если бы я не прислушивалась, то никогда бы его не уловила.

Я сделала шаг, под моей ногой захрустел гравий, а мгновение спустя то же самое сделала чужая нога. Я оглянулась через плечо. Там никого не было. В этой части кампуса росло несколько деревьев. Здесь было много тропинок, пересекающихся друг с другом, и около сотни мест, где можно было спрятаться.

Кто-то следил за мной в тени? Почему? В памяти всплыл последний заголовок Вестника.

ДЕВЯТЬ ДЕВУШЕК ПОДВЕРГЛИСЬ НАПАДЕНИЮ. НЕ СТАНЕШЬ ЛИ ТЫ СЛЕДУЮЩЕЙ?

Панические мысли пронеслись в моей голове. Я не стала терять время на сомнения, не будет ли моя реакция безумной или чрезмерной. Просто действовала. Я сорвалась с места и побежала по темным дорожкам, которые должны были привести меня к главному кампусу.

Я бежала так быстро, как только могла, и не оглядывалась. Я продолжала бежать, даже когда миновала большую группу студентов, идущих в противоположном направлении. Судя по тому, как был устроен кампус, нужно было обогнуть еще одну темную и извилистую тропинку, чтобы увидеть общежитие Геллионов.

Скейтбордист появился из ниоткуда. В одну секунду я бежала, а в следующую — уже крутилась на месте, отчаянно пытаясь не упасть лицом вниз, когда он пролетел мимо, заняв почти всю дорожку.

Я крутанулась на месте, и едва успела испустить резкий крик, как сильные руки сомкнулись вокруг моей талии. Я не упала.

— Тебе нужно быть осторожнее с этим телом, Иви… Не забывай, кому оно принадлежит, и просто знай, что я не люблю, когда люди царапают мои вещи.

Теплый голос Беккета в ухе вызвал во мне дрожь облегчения. Я была прижата к его груди, целая и невредимая. Внезапная мысль осенила меня.

— Ты преследовал меня? — Я сделала шаг назад и увеличила расстояние между нами, чтобы я могла ясно мыслить.

Он покачал головой и повернулся, чтобы посмотреть на тропинку позади нас.

— Нет, с чего ты это взяла?

— Серьезно, ты пытался меня напугать? Скажи мне, — потребовала я дрожащим голосом. — Это всё из-за истории с Ледовыми дивами?

Беккет хмыкнул.

— Ты думаешь, я бы стал преследовать тебя, чтобы напугать за то, что ты присоединилась к Ледовым дивам за моей спиной и надела номер Маркуса? Моя фантазия способна на гораздо большее, чем это.

Я покраснела и на мгновение отвлеклась от своего страха, вспомнив разъяренное выражение лица Беккета, когда он наблюдал за моим выступлением. Это было по-настоящему приятно.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Одна из участниц ушла из команды, и я забрала ее форму и игрока… что с того?

Беккет коротко рассмеялся, а затем приблизился ко мне вплотную, вытеснив меня с тропинки в тень деревьев, которые росли вдоль дорожки. Его руки оставались на моих бедрах, толкая назад, пока моя спина не прижалась к дереву, остановив передвижение.

— Я уже сказал тебе вчера… ты не носишь ничьих номеров, кроме моего.

— Как будто я захочу надеть твой номер, когда из-за тебя меня выгнали из группы поддержки еще до того, как я туда попала.

— Я оказал тебе услугу. Ты должна благодарить меня.

Я фыркнула.

— Скорее ад замерзнет, чем я поблагодарю тебя за что-то.

— Почему ты вообще так хочешь быть чирлидершей? Я не понимаю.

— Почему бы и нет?

— Ты выше этого.

Его ответ удивил меня.

— Быть чирлидершей означает… принадлежность. Я всегда этого хотела. Тебе не понять, потому что ты никогда не был аутсайдером. Попасть в группу поддержки для меня значит наконец-то вписаться. Быть принятой.

Я не планировала говорить что-то настолько откровенное, но именно так обстояли дела между мной и Беккетом. Мы показывали друг другу уродливые, честные части себя и не пытались их приукрасить.

Он долго молчал, и во мне проснулась неуверенность. Неужели только я чувствовала, что могу рассказать ему все, что угодно, неважно, насколько это неловко или неубедительно?

— Я беру свой ответ обратно. Потому что наряды сексуальные, и я хочу трахаться с футболистами, — неуклюже пошутила я, когда он не проронил ни слова.

— Мне больше понравился первый вариант. Ты уже принята, Ева.

Беккет испустил долгий рокочущий вздох, словно был напряжен, а теперь, после моего признания, расслабился. Он заправил свисающую прядь волос мне за ухо. Прошлая ночь и поразительная близость между нами всплыли в памяти.

Беккет смотрел на меня точно так же, как вчера. Как будто во всем мире не было места, где бы он предпочел быть, чем прямо здесь, со мной.

— Правда? — Мой голос был тихим шепотом.

Он кивнул.

— Ты принадлежишь мне, и всегда принадлежала. Даже с самого начала. С нашей первой встречи в коридоре, когда ты шагнула ко мне, сжимая в руках свою мангу, уже такая бесстрашная. В тот момент и каждый момент после… ты принадлежала мне, Ева Мартино.

Я расслабилась, прислонившись спиной к грубой коре дерева, меня затопило тепло, которое вовсе не было смущением. Что он имел в виду? В его тоне была собственническая нотка, которая взволновала меня. Я понятия не имела, что происходило между мной и Беккетом, но это определенно было что-то.

— Ты в порядке? Ты не ударился головой во время игры? — поддразнила я, пытаясь найти более безопасную почву для нашей обычной динамики.

Он проигнорировал мой вопрос.

— Поменяйся с кем-нибудь, чтобы получить мой номер. Я игрок, которого ты представляешь, и только я.

— Я не могу этого сделать!

— Тогда я сам разберусь со всем.

Я покачала головой.

— Ведь Беккет Андерсон всегда получает то, что хочет, верно?

— Я рад, что ты начинаешь понимать это, Золушка, — пробормотал Беккет, проводя большим пальцем по моей скуле.

— Ты точно не преследовал меня?

Беккет нахмурился.

— Конечно, нет. Что произошло?

— Кто-то шел прямо за мной, преследовал меня, я не уверена. Из-за всех этих нападений в кампусе я просто испугалась. — Я судорожно выдохнула. — Это не смешная шутка, если это был ты.

— Это был не я. — Он потер затылок — движение, которое я привыкла ассоциировать с ним, татуировки на его руке задвигались, когда напрягались мышцы.

Несколько девушек, проходивших мимо нас, на секунду остановились, чтобы посмотреть на него, а затем бросились прочь, перешептываясь. Конечно, Беккет Андерсон привлекал к себе внимание, куда бы он ни пошел, особенно когда прятался в тени, прижимая к дереву какую-то девушку.

— Я пойду и проверю всё, — сказал Беккет, оглядываясь на темную тропинку, по которой я пришла.

— Нет, не надо. Просто отведи меня домой, — взмолилась я. Может, у меня просто паранойя? Это было вполне вероятно. Нападения в кампусе взволновали всех девушек в университете. Тем не менее, я могла поклясться, что кто-то был прямо у меня за спиной.

— Домой? — повторил Беккет. На его губах заиграла ухмылка. — Хорошо, пойдем домой.

Я проснулась от такого жара, что готова была умереть. Свитер Беккета прилип к моей влажной коже, облепив грудь.

Причина моего перегрева обвилась вокруг меня. Все сто девяносто пять сантиметров совершенного тела защитника. Кожа Беккета обжигала меня. Он заболел или всегда был такой горячий?

Я перестала двигаться, как только осознала позу, в которой мы лежим, и тот факт, что он все еще спит. Свет пробивался сквозь шторы, но это не мешало моему человеческому одеялу. Мы обнимались. И не только обнимались, но и моя задница твердо плотно прижималась к утреннему стояку Беккета, а его левая рука обхватывала мою грудь. Моя рука была зажата между моих чертовых ног. Неужели я трогала себя во сне?

Прошлым вечером я пыталась объяснить Беккету, что он должен вернуть мою кровать обратно или быть джентльменом и спать на диване. Он лишь усмехнулся и потянул меня за собой в постель. Неужели так мы теперь и будем жить? Спать вместе в одной крошечной кровати? Это было безумие. Мы не были парой. Он с трудом выносил меня. Но теперь ты знаешь почему.

Точно. Я все еще должна была рассказать ему о его мачехе и ее манипуляциях. Может, ему будет все равно. Может, он воспримет это как мое очередное вмешательство в его отношения с семьей. Я не знала, и мне было страшно узнать.

Беккет пошевелился во сне, выгнув бедра так, что каждый дюйм его твердой длины потерся о расщелину моей задницы. Его рука сжалась на моей груди, а большой палец провел по соску. Я вздрогнула. Черт возьми, это было так приятно. Поскольку свитер на мне задрался, его прикосновения не притуплялись никаким материалом. Лишь его кожа на моей. Это было умопомрачительное ощущение. Он что-то пробормотал во сне, и его горячее дыхание заструилось по моей шее, заставляя каждый волосок на теле встать дыбом. Каждое его движение вызывало мурашки на моей коже.

Он снова выгнул бедра, издав низкий горловой стон. Я представила, как прикасаюсь к себе прямо здесь, вот так, в его объятиях, пока его рука играет с моей грудью. Его запах, чистый, мужской и вкусный затуманивал мой разум. Это было бы так неправильно. Без сомнения. Мои пальцы дернулись. Они уже были у меня в трусиках, как последние предатели. При малейшем движении клитор пульсировал. Вот почему сон был таким приятным. Мое тело реагировало на прикосновения Беккета, его мужской запах и все феромоны, летающие вокруг. Может, мне разбудить его?

Я задвигала пальцами, очерчивая круги на клиторе, и удовольствие расцвело по позвоночнику. Ощущения были восхитительными, но мне нужно было больше. Рука Беккета снова сжала мою грудь, его большой палец провел по соску, и я замерла, испугавшись, что он проснулся. Когда он не пошевелился, мои пальцы продолжили начатое. Просто крошечные касания, ничего особенного. Я ласкала себя, становясь все более влажной, пока по мне разливалось тепло. Кончать в его объятиях, пока он крепко спал, казалось мне чем-то запретным.

Я терла клитор, чувствуя приближение оргазма, но не имея возможности пошевелиться или издать хоть звук. Я старалась вести себя тихо изо всех сил, но не могла не извиваться в его объятиях.

Рядом с нами взревел будильник, и я чуть не скатилась с кровати от испуга. Моя киска болела от необходимости кончить. Я была так чертовски близка к этому.

— Не останавливайся из-за будильника.

Я вскрикнула, услышав глубокое рычание Беккета. Затем отпрянула от него, или попыталась, но его рука обхватила меня, прижав к груди и удерживая мой сосок в заложниках.

— Закончи то, что начала.

— Очень смешно. Тебе, наверное, что-то приснилось. Я ничего не начинала.

— О, да, ты начинала. Закончи, Ева. Ты не уйдешь отсюда, пока не кончишь.

Его рука легла на мою, когда я попыталась вытащить ее из своих трусиков. Я замерла, мое сердце билось так громко, что я не понимала, как он этого не слышит.

— Заставь себя кончить или это сделаю я. — Его пальцы надавили на мои, отправляя мою руку обратно между ног и удерживая ее там. — Сейчас же.

— Ты не спал?

— Конечно, я не спал. Я держал твою чертову грудь, Ева. Думаешь, я смог бы проспать это?

Он нажал на мои пальцы, и я дернулась, ощутив восхитительное давление на клитор. Его рука была всего в сантиметре от моей киски. Я неуверенно пошевелила пальцами, погружаясь во влажные складочки и нащупывая набухший клитор. Я обвела его, и мои ноги задрожали. Оргазм был уже близко.

— Мне нравится смотреть, как ты удовлетворяешь себя… пока думаешь обо мне.

— Кто сказал, что я думаю о тебе? — горячо запротестовала я, но бесстыдный стон заглушил жар в моем тоне. Кого я обманывала?

Я стала тереть клитор быстрее, поднимаясь к краю. Его рука двигалась между моими сосками, потягивая и перекатывая их, вызывая приятную боль. Его член упирался мне в спину, и я выгнулась навстречу, бесстыдно поднимая к нему попку. Его твердость возбуждала меня. Дело было не в самом контакте, а в том, как сильно он хотел меня. Осознание того, что он был таким твердым из-за меня, опьяняло. Я и не подозревала, что могу так сильно повлиять на мужчину, не говоря уже о Беккете.

— Ты собираешься кончить, милая? — Беккет пробормотал мне в висок низким голосом, посылая еще больше жара через меня.

Я кивнула, теряя голову от поднимающегося внутри меня удовольствия.

— Ты хочешь кончить на руку или хочешь, чтобы я перевернул тебя на спину, погрузился в твою киску и трахнул тебя?

Затем раздался резкий стук в дверь и разрушил мой надвигающийся оргазм. Я вскрикнула от разочарования.

— Это, блядь, еще кто? — Беккет зарычал и встал с кровати.

Я плюхнулась на матрас, сразу же почувствовав тоску по его твердому теплу рядом со мной.

Он рывком распахнул дверь, не заботясь ни о своем внешнем виде, ни об огромной эрекции, натягивающей боксеры.

Маркус стоял в дверном проеме с веселым выражением на лице.

— Не хочу прерывать, но у тебя гости, так что я бы привел себя в порядок как можно быстрее, — сказал он, и его взгляд метнулся ко мне через плечо Беккета. Я натянула на себя одеяло, так что была видна только моя голова. — Ева, ты можешь не приводить себя в порядок, просто оставайся в том…

— Не смотри на нее, — приказал Беккет, затем оттолкнул Маркуса и захлопнул дверь у него перед носом. — Черт, — пробормотал он, проводя рукой по волосам.

— Что? Кто там?

Он посмотрел на меня с очень сердитым выражением лица.

— Мой отец.

Я наблюдала с кровати за тем, как Беккет одевается. Он вопросительно уставился на меня.

— Почему ты не переодеваешься?

— Мне лучше остаться здесь, — начала я.

— Я бы хотел, чтобы ты была рядом со мной во время встречи, — перебил Беккет.

Я замерла, пораженная его просьбой.

— Пожалуйста, Золушка, — добавил он.

Я кивнула.

Одевшись в рекордно короткие сроки, я вышла из спальни вслед за Беккетом. Сорен и в лучшие времена внушал мне страх, а сегодня утром я чувствовала себя так, словно меня поймали с поличным на чем-то запретном.

Там был не только Сорен Андерсон. Колетт тоже пришла. Я резко остановилась, неуверенная, как реагировать на встречу с женщиной, которая меня обманула.

Кейден и Маркус развлекали Сорена и Колетт светской беседой, но ушли, как только появился Беккет.

— Я ждал встречи с тобой после игры, — немедленно обвинил сына Сорен.

Я неловко остановилась рядом с Беккетом, когда он повернулся лицом к своему отцу.

— Я был занят. Ты же знаешь, что после игры мы все нужны тренеру.

— Я знаю, что ты мог бы приложить усилия, чтобы увидеться со мной, — резко оборвал его Сорен.

Черт возьми, это было неловко.

Колетт перевела взгляд с Беккета на меня.

— Может быть, Ева предложит нам кофе?

Ее тон подразумевал, что я пренебрегаю своими обязанностями хозяйки, раз до сих пор не сделала этого.

— Конечно. — Я бросилась в сторону кухни.

Беккет протянул руку и остановил меня.

— Она здесь не горничная, Колетт. Она не обязана ничего предлагать.

— Все в порядке! Я все равно собиралась это сделать, — пробормотала я, вырывая руку из хватки Беккета.

Он отпустил меня, но не выглядел счастливым от этого. Я поспешила на кухню, благодарная за повод покинуть напряженную обстановку в гостиной.

Черт возьми, я годами не видела, как Беккет общается со своим отцом. Конечно, тогда все было ужасно, но теперь, похоже, отношения между ними стали только хуже. Потому что ты нашла наркотики и отдала их маме.

Нет.

Я отмахнулась от внутреннего голоса. Беккет не мог продолжать в том же духе. Он по спирали погружался в настоящую зависимость, а теперь вышел из нее. Это стоило его ненависти и той вины, которую он возложил на меня. Так надо было.

Я быстро сварила кофе и поставила на поднос сливки, сахар и пустые чашки. Я понятия не имела, какой кофе пьют Сорен и Колетт. Собравшись с духом, я отнесла тяжелый поднос в гостиную и поставила его на кофейный столик. Сорен и Беккет, похоже, устроили нечто вроде поединка взглядов.

Я принялась разливать кофе, прислушиваясь к напряженному разговору.

— Ты хорошо играешь. Это лето пошло тебе на пользу.

Беккет злобно рассмеялся.

— Конечно, пот, кровь и невыносимая боль были действительно целебными. Спасибо, пап.

Сорен пожал плечами.

— Ты сам вляпался в это дерьмо. Теперь ты чист. Я бы сказал, что горжусь тобой, если бы не думал, что тебе будет неприятно это слышать.

Беккет долго смотрел на отца, а на его челюсти дергался мускул.

— Я уверена, что он рад это слышать, дорогой, — промурлыкала Колетт и положила руку на плечо Сорена. — Каждый мужчина, независимо от того, насколько он взрослый или большой… внутри просто маленький мальчик, нуждающийся в одобрении родителей. Я тоже горжусь тобой, Бек.

Беккет встал так резко, что стул с грохотом ударился о твердый деревянный пол, и я подпрыгнула.

— Я не могу так, — просто сказал он, после чего повернулся и направился к выходу.

Дверь тяжело захлопнулась за ним, и я просто уставилась на нее, желая, чтобы он вернулся. Если раньше было неловко, то это было ничто по сравнению с тем, как я чувствовала себя сейчас.

Сорен приложил руку ко лбу, а затем ущипнул переносицу, как будто у него болела голова. Прежде чем я успела извиниться и последовать за Беккетом, Колетт встала и разгладила свое белое платье.

— Я поговорю с ним, не волнуйся.

Она исчезла за дверью, оставив меня с Сореном.

— Я приношу извинения за Беккета. Он никогда не умел контролировать свой характер. Я думал, что он делает успехи, но теперь знаю, что этого никогда не было, он просто был под кайфом. Ему всегда было трудно бороться с требованиями, которая предъявляла ему жизнь. — Сорен обвел взглядом комнату. — Хотел бы я знать, подходящая ли это среда для него.

— Ему здесь хорошо. Я не заметила никаких проблем с характером.

Сорен уставился на меня с недоверием.

— Я серьезно. У нас есть несколько общих курсов, и он никогда не прогуливает. Он упорно тренируется и даже почти не ходит на вечеринки.

Нуждался ли Беккет в моей защите? Вероятно, нет, но я не могла позволить его отцу сидеть здесь и плохо отзываться о нем. Просто не могла.

Сорен изучал меня, и его пристальный взгляд заставил меня смутиться. Казалось, он мог видеть по моему лицу, что происходило в спальне, пока он ждал здесь. Мои щеки запылали, и я встала.

— Пойду проверю, как они там, — выдавила я, прежде чем сбежать из квартиры.