Темные удовольствия

35. Ева

После игры я пообещала девочкам, что встречусь с ними на вечеринке в отеле Геллионов. Я оказалась последней в очереди в душ, и к тому времени, как высушила волосы, осталась в раздевалке одна.

Я неторопливо переоделась. Сначала надела темно-красное платье-свитер, которое было немного коротковато, поэтому я дополнила его шерстяными светлыми колготками, чтобы не замерзнуть. Затем натянула сапоги, куртку и шапку, и была готова идти. Я повесила рюкзак на плечо и взяла коньки за шнурки.

За пределами раздевалки было пустынно. Все стремились попасть на вечеринку. Это была последняя игра перед зимними каникулами, и общая атмосфера была радостной.

Я прошла через тускло освещенные коридоры и вышла на каток. Огибая его, заметила, что Замбони¹⁷ уже сделал свою работу, и большинство ламп были выключены. Даже обслуживающему персоналу не терпелось поскорее убраться отсюда. Весь день шел довольно сильный снег, и было логично, что всем, кто жил далеко, нужно было вернуться домой, пока не стало еще хуже. На катке было тепло, энергия и жар всех тел, которые были собраны здесь всего час назад, все еще сохранялись. Я не горела желанием выходить на улицу, хотя была уверена, что там очень красиво. Нью-Йорк, укрытый белым снегом.

Я только успела спуститься по лестнице с трибун, как услышала звук.

Мягкое поскрипывание чьих-то коньков.

Я обернулась, чтобы посмотреть на каток.

По только что отполированному льду скользила фигура: я узнала бы этот стиль передвижения где угодно.

Я повернулась и пошла обратно к катку.

Он был одет во все черное, и в его быстром приближении чувствовалась хищная грация, которая привела меня в трепет. Он по-прежнему был самым опасным мужчиной из всех, кого я знала, и я не думала, что он когда-нибудь перестанет носить этот титул. Могущественный, богатый и движимый тем, чтобы добиться желаемого. Мало кто мог противостоять Беккету Андерсону, когда он принимался за дело.

— Привет, крошка.

— Разве тебе можно находится здесь до сих пор?

— Разве тебе можно выглядеть так чертовски очаровательно в этом наряде? — Он оглядел меня с ног до головы с явным намерением.

Мне стало жарко.

— Нам нужно идти на вечеринку, — напомнила ему. — Я думала, что встречу тебя там.

— Ты думала, я позволю тебе гулять там одной, по снегу, в незнакомом городе? — Бек сошел со льда и сменил коньки на ботинки на грубой подошве. Закончив, он выпрямился, в его глазах блеснул озорной огонек.

Мое сердце пропустило удар.

— Ты думала, я просто отпущу тебя на вечеринку после того сексуального танцевального номера, не позаботившись о проблеме, которую ты вызвала? — спросил он.

Я с трудом сглотнула, волнение пробежало по моим нервам.

— Какой проблеме?

— Проблеме самого твердого члена, который у меня когда-либо был, и это в то время как я играл прямо на глазах у твоего брата и моего отца, стараясь вести себя наилучшим образом.

Я не могла не бросить взгляд на его черные джинсы. Даже на расстоянии я могла видеть твердые очертания его длины. Член Беккета и в лучшие времена было нелегко не заметить, а в таком твердом состоянии он был просто чертовым шестом.

— Но это было час назад, — поддразнила я его.

— Именно. На данный момент мне практически требуется неотложная медицинская помощь, — прорычал он, делая шаг ко мне.

— Звучит так, будто это твоя проблема, не моя, — сказала я, по моему вспыхнувшему лицу расплылась ухмылка.

Он усмехнулся.

— Я превращаю это в твою проблему. Мне не терпелось трахнуть тебя на катке с того самого первого раза, когда ты впервые вышла танцевать в своей маленькой форме. Раз уж мы наконец-то получили это место в свое распоряжение, сегодня та самая ночь.

— Вот как? — я сделала шаг назад, потом еще один.

Беккет наблюдал за мной со слабым весельем.

— Сначала тебе придется меня поймать. — С этими словами я развернулась на каблуках и побежала.

Он бросился за мной, звук его тяжелых ботинок отдавался гулким эхом по лестнице позади меня. Я сбежала с одной из трибун и спустилась по лестнице в другом конце. Беккет последовал за мной. Взволнованный смех вырвался из моих губ. Между нами всегда была добрая доля соперничества, но такая игра, как эта, подняла его на новую высоту.

Я побежала вдоль края катка, и Беккет изменил направление, чтобы подрезать меня. Я попятилась и чуть не споткнулась о собственные ноги. Чувствуя, что он приближается, я решила выйти на лед.

Я едва не упала, как только перенесла на каток весь свой вес. Слегка скользя и раскачивая руками для равновесия, я оторвалась от Беккета, который только подходил к зоне катка. Он вышел на лед, не испытывая никаких проблем с равновесием, которые были у меня. Отсутствие сапог на каблуках определенно работало в его пользу.

— Сдаешься, крошка?

— Никогда.

— Похоже, ты попалась. — Беккет ухмыльнулся. — Как ты и хотела.

Он уверенно зашагал по скользкой поверхности ко мне. Я попыталась двигаться быстрее и чуть не упала, мой смех эхом разнесся по пустому катку.

— Если ты упадешь и ушибешься, я не буду счастлив, Золушка. Эта задница — моя, и только я могу ставить на ней синяки.

— В твоих мечтах, Андерсон. — Я отступала назад, пока он подходил ближе.

Неожиданно он сделал выпад и поймал меня за руку, притягивая к своему телу.

— Попалась, — пробормотал он, обнимая меня за талию и прижимая к своей твердой груди. Он также поддерживал меня, так что мне больше не грозила опасность упасть.

— Теперь вопрос в том, что мне с тобой делать?

— Сводить на вечеринку?

— Это был риторический вопрос, Иви. Я точно знаю, что буду делать с тобой и с проблемой, которой ты меня наградила.

Я просунула руку между нами и обхватила его через джинсы.

— Что, этой проблемой?

С рычанием он наклонился и перекинул меня через плечо.

— Эй! — я запротестовала, извиваясь в его крепкой хватке.

Он пересек лед, направляясь к скамейке запасных игроков.

— Никаких «эй», — прорычал он и шлепнул меня по заднице достаточно сильно, чтобы почувствовать это через платье-свитер. — Твоя судьба решена.

Как только мы пересекли ледовую поверхность, он опустил меня на маты перед скамейкой. Я медленно заскользила вниз по его телу, задевая своими изгибами его член. Он поцеловал меня грубо, с одержимой настойчивостью, удерживая за подбородок, давая мне именно то, что я так любила. Чувство принадлежности этому мужчине.

Как только я, задыхаясь, вцепилась в него, он прикусил мою нижнюю губу и отстранился, его глаза были голодными.

— Повернись и держись, — грубо приказал он, помогая мне повернуться.

У меня едва хватило времени задуматься, что, черт возьми, у него на уме. Я ухватилась за барьер перед скамейкой, а он нагнул меня и задрал платье.

— Бек! — Мое сердце заколотилось от предвкушения.

Одним плавным движением он стянул с меня колготки и трусики. Он оставил их болтаться чуть выше колен, зажав мои ноги, так что я не могла нормально двигаться.

— Кто-то может прийти, — пробормотала я.

Беккет наклонился ко мне сзади, его горячее дыхание обдувало мою попку. Его пальцы впились в каждую ягодицу, когда он раздвинул их, разглядывая всю длину моей расщелины. Я была полностью выставлена на обозрение ему и всем, кто мог зайти на каток. Мне было неловко от того, насколько мокрой я стала от самой идеи быть выставленной на показ с риском быть пойманной.

— Они не посмеют, — пробормотал он напротив моей кожи. Его язык высунулся, чтобы облизать меня от попки до клитора и обратно, погружаясь внутрь, когда он приблизился к моему входу.

Я задрожала, возбудившись больше, чем могла вынести.

— Такая мокрая, Иви. Думаю, тебе нравится идея быть трахнутой своим преследователем, не так ли?

— Только тобой, — пробормотала я.

Он провел указательным пальцем по моей щели. Его язык кружил вокруг сморщенной дырочки, пока еще два пальца двигались внутри меня, заставляя влагу стекать по внутренней стороне бедер. Ощущения были странными, но чертовски потрясающими.

— Хорошая девочка. Только мной, сегодня, завтра и всегда.

Затем он встал, и звон расстегиваемого ремня лишь усилил жар во мне.

— Держись крепче, — предупредил он, проводя членом вверх и вниз по киске.

Беккет плюнул на мою щель, и от горячих брызг влаги в том месте, где его член должен был войти внутрь, у меня задрожали колени. Затем он скользнул внутрь. Моя киска стала намного лучше принимать его, но иногда мне все еще казалось, что он собирается разделить меня надвое.

— Блядь, — прошипел он, когда полностью оказался внутри. Я сжалась вокруг него, силясь принять его размер. — Хорошая девочка, Иви, расслабься для меня.

Он потер пальцем мою заднюю дырочку, и от этого нежного прикосновения я застонала и снова прижалась к нему, выделяя еще больше скользкой влаги, — она все капала между нами, словно нас облили маслом.

— Возьми меня в свою идеальную киску и обхвати как перчатка, крошка. — Другой рукой он обхватил мои волосы и откинул голову назад, именно так, как мне нравилось. — Моя идеальная, хорошая девочка. — Он сопровождал свои слова толчками. — Моя любовь. Моя единственная.

Я собиралась кончить, не могла сдерживаться. Угол был идеальным, и трепет от риска быть пойманной, плюс тот факт, что он трахал меня прямо там, где всего час назад сидела вся команда… все это было слишком. Теперь всякий раз, когда я буду смотреть на скамейку запасных, я буду думать об этом моменте.

Я кончила одновременно с ним. Горячая струя хлынула внутрь, наполняя меня и толкая меня за грань. Беккет с силой вонзил в меня свой пульсирующий член, потирая все нужные места, и я выкрикнула его имя, когда взорвалась.

Когда спазмы удовольствия утихли, и его член влажно выскользнул из моей киски — израсходованный, но до сих пор полутвердый, — последовало скользящее ощущение. Его сперма вытекала наружу.

Беккет хмыкнул и схватил мои трусики, натягивая их по влажным бедрам. Он приложил мокрые пальцы к моей шее с каждой стороны, втирая свою сперму там, прямо за ушами.

— Это твои духи для вечеринки.

Беккет поправил мои трусики, и стекающая сперма уютно устроилась у меня между ног, скользя по киске. Затем он подтянул колготки, фиксируя их обратно на моей заднице и, наконец, разгладил платье.

Я снова выглядела вполне презентабельно, если не считать покалывающей киски и трусиков, полных его спермы.

Он застегнул на мне куртку и вернул мою шапку на место.

— Пойдем, Золушка. Пора вести тебя на бал.

Вечеринка проходила в номере Маркуса в отеле, где остановилась команда. Изабель подскочила ко мне, как только мы переступили порог. На этих выходных она была в Нью-Йорке, навещала свою семью, и ухватилась за возможность приехать, чтобы отпраздновать победу «Геллионов» на выездной игре.

— Кажется, я наконец-то начинаю понимать всю привлекательность хоккея, — объявила она и повернулась, чтобы посмотреть на Чейза и Тайлера, которые уже сняли футболки и были увлечены игрой в покер на раздевание с несколькими девушками из Ледовых див.

Изабель улыбнулась Беккету.

— Добрый вечер, мистер Андерсон. Есть шанс, что Вы захотите дать интервью сегодня вечером?

Беккет только усмехнулся.

— Не сегодня, ас. Скоро увидимся, крошка. Я собираюсь найти Эша. — Он поцеловал меня в лоб и растворился в толпе.

Я сняла куртку и шарф и бросила их в кучу у двери.

— Неужели это так ужасно, что я хочу знать, что именно произошло той ночью? — Изабель надулась.

— Все было так, как я тебе рассказала.

— Но несчастный случай с мачехой Беккета? Всего через несколько дней после того, как Сорен Андерсон прогнал ее… плюс тот факт, что Колетт Андерсон была родственницей профессора Джеффриса. Здесь есть какая-то история, я просто чувствую это!

— Может, выпьем чего-нибудь? — я попыталась сменить тему.

Изабель закатила глаза.

— Прекрасно. Давай напьемся, чтобы ты разоткровенничалась и все мне рассказала.

— Нечего рассказывать, — настаивала я, направляясь в спальню, где на туалетном столике были расставлены напитки. — Я не уверена, что это место подходит для вечеринок.

— Да, здесь немного тесновато. Особенно потому, что пришли некоторые из чирлидерш. Что они вообще делают в Нью-Йорке? Разве они не знают, что эта вечеринка для хоккеистов, Ледовых див и их друзей?

— Мило, — произнес стервозный голос позади нас.

Я мысленно вздохнула. Конечно же, это была Селена. Девушка была похожа на надоедливую муху. От неё невозможно было скрыться.

Селена неспеша подошла к столику и незаметным движением оттолкнула бедром Изабель от напитков, сама потянувшись за ними.

— Маркус пригласил меня, если хочешь знать.

— Надо же, я думала, у него вкус получше, — пробормотала Изабель и сделала глоток пива.

Я уловила вспышку белокурых волос, приближающуюся к нам.

— У Маркуса Бэйли есть вкус? Приятно слышать. — Арктически холодный тон Уинтер идеально соответствовал ее внешности. Несмотря на ее отстраненность, она мне нравилась. Девушка прислонилась к стойке и одарила меня редкой улыбкой. — Ева, отличное выступление. Группа поддержки многое потеряла.

— Да, благодаря моему кузену, — пробормотала Изабель рядом со мной.

Я рассказала ей всю историю о Уорнере, Беккете и том вечере на вечеринке братства. Мне казалось неправильным позволять ей гадать, кто избил ее кузена, когда я знала правду. К моему удивлению и облегчению, она приняла мою сторону. У нее итак были натянутые отношения с Уорнером, а благодаря тому, что Изабель узнала о той ночи, она невзлюбила его еще больше. Уорнер признался во всем, за исключением того, что подсыпал мне в напиток рогипнол.

— Спасибо, было весело.

Уинтер потянулась за напитком, и ее серебряный браслет блеснул на свету.

Изабель восхищенно уставилась на него. Девушка обожала свои украшения.

— Какой красивый! Где ты его взяла?

Уинтер посмотрела на свое запястье так, словно никогда раньше не рассматривала его.

— Это семейная реликвия.

— Красивый, — повторила Изабель и провела пальцем по украшению. — Что здесь написано?

— Не знаю, — пренебрежительно ответила Уинтер. — Что-то на латыни.

— Твой брат здесь? Я слышала, он скоро присоединится к «Геллионам»? — вклинилась Селена, явно уставшая от того, что уже целую минуту не является центром разговора. Она с интересом осмотрелась вокруг.

— Хмм, да, присоединится. Но это не значит, что он заинтересуется тобой, — отрезала я. Что я могла сказать? Она пробуждала во мне самое худшее.

Бледно-розовые губы Уинтер изогнулись в улыбке, и она прикрыла ее рукой. Я понятия не имела, почему она терпит Селену.

— Кстати, об Ашере. Пойду поищу его, вернусь через минуту, — сказала я Изабель и помахала Уинтер на прощание.

Я пробралась сквозь толпу. Комната была не очень большой, поэтому поиск Эша не занял много времени.

Он стоял на балконе вместе с другими Ледяными Богами, отдельно от остальных. Я уже собиралась протиснуться в двери и присоединиться к ним, как вдруг услышала свое имя.

— Ты уверен, что это она подсыпала руфи Еве?

— Чувак, я уверен. Я покопался в этом, всё проверил… это была Селена. — Маркус покрутил в руках банку пива, глядя на ночной Нью-Йорк.

— Зачем Селене накачивать Еву наркотиками? Просто в надежде, что с ней случится что-то плохое? Эта девчонка… — сказал Эш. Бек задумчиво смотрел на открывающийся вид и просто слушал.

— Не знаю. Услуга Джеффрису? Похоже, она в чем-то замешана, но я понятия не имею, в чем. — Маркус был напряжен, я видела это по жесткой линии его плеч. — В любом случае, не стоит беспокоиться об этом сейчас, Беккет не допустит, чтобы с Евой что-то случилось.

Я уже собиралась открыть двери до конца и выйти к ним, когда чьи-то руки сомкнулись на мне сзади.

— Вот ты где! — Лили обняла меня.

Она все еще не оправилась после всего случившегося с профессором Джеффрисом. Я рассказала ей всю правду, и с тех пор она старалась не упускать меня из виду.

— Хочешь выпить? — спросила она.

— Конечно.

В тот вечер Беккет удивил меня повышением класса номера до люкса в пентхаусе. Вид из окна был невероятным. Я была в Нью-Йорке всего один раз в жизни, а теперь стояла перед окнами во всю стену, ослепленная огнями со всех сторон.

— Это потрясающе, — пробормотала я и прижалась носом к стеклу.

— Ты потрясающая, — пробормотал Беккет, обнимая меня за талию и целуя в ухо.

— О чем вы говорили на вечеринке? Что-то насчет Селены и Джеффриса.

— Не произноси при мне имя этого человека. Это заставляет хотеть меня вернуться в тот день и убить его, вместо того, чтобы сдать в полицию.

Это была больная тема, поскольку Джеффрис заявлял о своей невиновности в нападениях на других девушек. Он взял на себя ответственность только за то, что удерживал меня в своем доме, и даже тогда, поскольку он был самым пострадавшим из всех нас, его адвокат представлял всё как неудачную драку.

У него хватило наглости заявить, что он не знает, зачем я пришла, как будто я была какой-то студенткой, влюбленной в своего профессора. Одно упоминание имени этого человека приводило Беккета в ярость.

Я надеялась, что, как только какой-то новый крутой адвокат начнет работать с жертвами, они смогут что-то придумать.

— Не хочешь примерить что-нибудь из своих новых нарядов? Устроить мне показ мод?

— Я не могу оставить их все, — слабо возразила я, пока он целовал меня в шею.

— Они тебе не нравятся?

— Что? Конечно, нравятся… не в этом дело. Это чересчур.

Было трудно сосредоточиться, когда руки Беккета скользили по моим бедрам и притягивали меня к его твердому телу.

— Не для меня. Мы были на свидании. Это совершенно нормально — купить небольшой подарок своей паре.

Я расхохоталась.

— Только ты мог сравнивать что-то, что дарят своей спутнице, например, букет цветов, с целым гардеробом дизайнерской одежды. Ты абсолютно сумасшедший, не имеешь представления о реальности и… — Я затихла, когда пальцы Беккета проникли между моих ног, похищая мои мысли.

— И ты любишь меня, — закончил он за меня.

— И я люблю тебя, — повторила я.

Он провел рукой по передней части моих трусиков, одним пальцем отогнув материал в сторону.

— Ты оставишь одежду себе.

— Я подумаю об этом.

— Ты возьмешь ее и все остальное, что я тебе дам. Ты изменила мою жизнь, Ева. Будет только правильно, если я изменю твою.

Я подавила вздох, когда его толстые пальцы заскользили по моим складочкам. Я все еще была влажной после предыдущего раза, но была готова к новому раунду, как и он, судя по тому, что его член упирался мне в спину.

— Ты действительно думаешь, что еще не сделал этого? Я девушка, которая не принадлежала…

— Это неправда, — перебил он. — Никогда не забывай… ты принадлежала. Ты принадлежишь мне, и всегда принадлежала. Даже с самого начала. Ты принадлежишь мне, и мы принадлежим друг другу. Конец истории.

Он крепко схватил меня за волосы и, повернув мою голову так, чтобы дотянуться до моих губ, крепко поцеловал. С головой, зажатой в его крепком захвате, и его пальцами, нежно трахающими меня, я чувствовала себя подавленной этим мужчиной. Захваченной. Ценной. Наконец-то принадлежащей. Я была прямо там, где должна была быть.

— Теперь держись, крошка, я собираюсь трахнуть тебя у этого окна, чтобы видел весь мир.