Ткач

ГЛАВА 8



— Я знаю.

Рекош сжал древко копья и прижал к себе Ахмью.

Он понял это еще до того, как услышал, как кузахи ломятся сквозь подлесок позади, понял в тот момент, когда увидел первого.

Один кузах впереди означал, что целая стая рядом.

С сердцами, колотящимися так быстро, что он не мог различить отдельных ударов, Рекош бежал. Он продирался сквозь растительность, перепрыгивал через упавшие бревна и карабкался по торчащим корням. С каждым пройденным отрезком он чувствовал, что кузахи приближаются.

Раскаты грома эхом отдавались между деревьями, заставляя воздух дрожать. Огромные, тяжелые капли дождя падали на шкуру Рекоша, каждая быстрее предыдущей, и каждая следующая холоднее. Но они не могли остудить огонь внутри него, не могли уменьшить его страх и ярость.

Дыхание Ахмьи участилось, и он чувствовал, как она дрожит, чувствовал, как колотится ее сердце.

Его жвалы задвигались, а клыки заскрежетали.

Инстинкт требовал, чтобы он остановился, развернулся и дрался, требовал, чтобы он уничтожил эту угрозу для своей пары. Но он также требовал от него бежать быстрее и унести Ахмью как можно дальше от опасности.

Слева от него, прямо за спиной, зарычал кузах.

Рекош тоже ответил рычанием. Краем глаза он видел существо. Щели на конце морды расширились, когда он принюхался к воздуху, а мех блестел от влаги.

Рекош ударил зверя задней ногой, попав ему в плечо. Кузах споткнулся, падая назад, только для того, чтобы другой обежал Рекоша справа.

Не замедляя шага, он подпрыгнул в воздух, подтянув ноги. Челюсти зверя щелкнули прямо под ним. Рекош тяжело опустился с другой стороны от существа, снова переходя на бег.

Кузахи тявкали и выли у него за спиной. Слишком близко.

Ахмья невредима. Она останется невредимой. Она будет в безопасности.

Он снова и снова повторял эти слова в уме, и каждое повторение придавало ему немного больше скорости, немного больше силы. Но в глубине души он знал, что этого будет недостаточно.

Вриксы были быстры. Кузахи — еще быстрее.

Все больше существ появлялось в поле зрения, оставаясь вне пределов его досягаемости. Они понимали, что обладают достаточной скоростью, чтобы окружить его.

Рекош двинулся вперед. Он понятия не имел, сколько сегментов прошел от их лагеря, от места, где они собирали плоды, от Калдарака. Понятия не имел, где он находился. Но только Ахмья имела значение в тот момент.

Он взобрался на невысокий скалистый холм, и его глаза расширились. Меньше чем на длину тела впереди земля резко обрывалась в овраг.

Внутри у Рекоша все сжалось. Его сердце замерло, дыхание застряло в легких, даже кровь отказалась течь по венам. Он уперся концами ног в землю и всем весом откинулся назад.

— О Боже! — тело Ахмьи напряглось вокруг него, ее дыхание стало быстрым и прерывистым.

Одна передняя нога соскользнула с края, прежде чем Рекош смог резко остановиться. Камни, грязь и листья падали в бушующие воды реки десятью сегментами ниже.

Он отпрянул назад всего на несколько шагов, прежде чем перед ним возник кузах. Клыки существа зацепились за рюкзак Ахмьи, и оно дернуло назад, почти вырвав ее из рук Рекоша.

Ахмья вскрикнула, царапая ногтями его шкуру, пытаясь удержаться.

Страх раздул пламя его гнева. Ее не заберут у него, он не потеряет ее, не здесь, не сейчас, не из-за этого. Он взмахнул копьем, нанеся скользящий удар по задней части тела существа, оставив глубокую рану. Кузах разжал хватку и со скулежом заковылял прочь.

Рекош снова прижал Ахмью к себе.

Она напряглась.

— Рекош, берегись!

Он повернул голову и увидел, как кузах слева от него бросился в атаку.

Ослабив хватку на Ахмье верхней рукой, он поднял ее, используя нижнюю руку, чтобы толкнуть ее поперек своей груди вправо. Челюсти зверя сомкнулись на его поднятом предплечье. Боль пронзила конечность, сменившись яростью так же быстро, как и появилась. Он наклонил голову к зверю и пронзил его череп жвалами. Когда он стряхнул мертвого кузаха с руки, то едва заметил, что кровь смешалась с дождевой водой на шкуре.

Другое существо перед ним пришло в себя и снова бросилось — не на Рекоша, а на Ахмью. Он положил руку ей на зад, поднимая выше. Она издала испуганный звук и положила ладони ему на плечо, чтобы удержаться. Челюсти кузаха захлопнулись в воздухе едва ли на расстоянии пальца от Ахмьи.

Рекош попятился назад и обрушил передние ноги на зверя. Когти царапали его, пока он топтал снова и снова, кромсая плоть и кости.

Ахмья была его. Никто не мог ее забрать. Ничто не причинит ей вреда.

Другой зверь бросился сбоку, по дуге направляясь прямо к Ахмье. Рекош ударил зверя рукой в бок и рванул. Когти кузаха оставили свежие раны на шкуре, прежде чем его подбросило в воздух. Тот извивался и брыкался, но не смог удержаться и свалился с края оврага.

— Каждый раз, — прорычал Рекош на языке вриксов. — Каждый раз, когда мы разговариваем, что-то мешает. Что-то нас останавливает.

Он зашипел и пошатнулся вперед, когда что-то тяжелое опустилось на заднюю часть тела. Крючковатые когти вцепились в шкуру, удерживая кузаха. Задние лапы заскребли в поисках опоры, когда он пытался подтянуться. Рекош зарычал.

— Нет! — закричала Ахмья.

Еще больше тварей набросились с боков, размахивая когтями и кусая ноги Рекоша. Он рефлекторно пинал их и отмахивался. Все его мысли, все его внимание было направлено на то, чтобы удержать Ахмью вне их досягаемости. Но какая-то часть его разума понимала, что он опасно приближается к краю.

Кузах, вцепившийся в заднюю часть тела, подпрыгнул выше, его когти вонзились Рекошу в плечо. Ахмья вскрикнула и оттолкнулась от существа. Рекош, спотыкаясь, шагнул вперед, отчаянно цепляясь за нее, когда челюсти зверя заскрежетали рядом с его головой.

Он обхватил его рукой за шею, прижимая горло к своему плечу. Кузах вонзил задние когти ему в поясницу, пытаясь вырваться из захвата. Рекош широко раздвинул жвалы, и из него вырвалось глубокое, исполненное боли рычание.

Эти когти были как раз под его сумкой. Как раз под его подарком. Его мышцы вздулись, усиливая давление на горло зверя, но мокрая шерсть позволяла ему выскользнуть.

Лицо Ахмьи было бледным, глаза широко раскрыты и полны страха, но ее рука не дрогнула, когда она вытащила из-за пояса нож из черного камня. С собственным рычанием — и обнажением плоских человеческих зубов — она занесла нож над плечом и вонзила его в череп кузаха.

Существо дернулось, ненадолго вонзив когти глубже, прежде чем обмякнуть.

Рекош встретился взглядом с Ахмьей. Хотя ее глаза оставались полными страха, в их глубине было что-то твердое, что-то непоколебимое.

Мой маленький цветочек…

Он снова прижал ее к своей груди. Она обвилась вокруг него, уткнувшись лицом в шею. Рекош взревел и перекинул мертвого зверя через плечо, отбросив нескольких из стаи.

Используя освобожденное пространство, он описал копьем широкую дугу, заставляя существ отступить еще дальше, пока они избегали укуса окровавленного каменного наконечника.

Грудь Рекоша вздымалась от напряженного дыхания, а по коже пульсировала тупая боль от ран, каждая из которых горела.

По меньшей мере пятеро существ все еще стояли на ногах, многие из них были ранены — и у большинства на пастях и когтях блестела кровь Рекоша. Теперь они почувствовали ее вкус. И они вряд ли откажутся от охоты, даже после потерь, понесенных стаей.

Кузахи встряхнулись, оскалились и поползли вперед.

Рекош отвел задние ноги назад, стараясь сохранить дистанцию между собой и животными. Одна нога соскользнула с края. Другая провалилась в размягченную дождем землю, лишая его равновесия.

Кузах бросился вперед.

Развернувшись, Рекош встретил зверя ударом копья. Оружие вонзилось в горло существа.

Молния прочертила дугу в просвете между кронами деревьев. Гром потряс землю еще до того, как померк свет.

Ахмья издала звук, который Рекош ощутил лишь как слабую вибрацию на шкуре. От ее кожи исходило тепло, резко контрастирующее с холодом дождя.

Зверь боролся на конце копья Рекоша, роя лапами землю, чтобы подобраться поближе. Он оттолкнул его передней ногой.

Мир содрогнулся, и земля под его задними ногами осыпалась.

Внутри у него все перевернулось. Он оттолкнулся средними ногами, но они не нашли опоры на осыпающейся земле.

— Нет, — прохрипел он. — Нет, нет, нет!

Выпустив копье, он вцепился в грязь и камни перед собой свободными руками и передними ногами. Он падал.

Они падали.

Перед ним вздымался склон ущелья. Грязь, земля и камни таяли, стекая по крутой стене каньона, словно сточные воды после шторма. Ахмья закричала. Когти Рекоша разгребали обломки, его руки и ноги царапали стену оврага, но ухватиться было не за что.

Остановить падение было невозможно.

Он обхватил Ахмью всеми четырьмя руками, заключив ее в кокон, и оттолкнулся от края.

— Рекош, — сказала она, задыхаясь.

Не так я надеялся обнять ее. Не так я надеялся услышать, как она произносит мое имя.

Они падали всего мгновение, но это мгновение тянулось все дальше и дальше, как рулон шелка, расплетающийся в единую нить. Рев ветра смешался с барабанной дробью дождя, с шипением несущейся внизу воды и неровным шепотом трясущихся листьев и сучьев, с тяжелыми всплесками камней и грязи, падающими в реку. Биение его сердец скрывалось за всем этим, задавая бешеный ритм.

Спина Рекоша ударилась о воду. Боль пронзила шкуру, сильнее отдаваясь в многочисленных ранах. Бурлящая река поглотила его, приглушив все звуки, кроме своего яростного течения, и это течение вырвало у него контроль. Рекош кувыркался и крутился, натыкаясь конечностями на невидимые препятствия. Когда его левое плечо врезалось в большой камень, сила и боль от удара заставили его разжать руки.

Ахмья выскользнула из его хватки.

Нет!

Каким-то образом он вынырнул на поверхность. Каким-то образом Ахмья сделала это вместе с ним. Он услышал, как она втянула воздух, как раз когда он наполнял свои легкие.

— Рекош! — крикнула Ахмья. — Я здесь!

Обернувшись, он мельком увидел свою пару сквозь воду и волосы, прилипшие к его лицу. Она плыла к нему.

Затем река утащила Рекоша обратно под воду.

Ослепленный темной водой, он нащупал Ахмью. Он почувствовал, как она вцепилась в него, и поймал одну из ее рук, но его хватка вновь ослабла. Яростный поток воды угрожал разлучить их.

Течение закрутилось, бросив Рекоша в водоворот, который яростно уносил его. Рука Ахмьи вырвалась из его хватки.

Холод, какого Рекош никогда не мог себе представить, охватил его грудь, сталкиваясь с пульсирующим жаром паники, создавая тошнотворную бурю.

Используя все конечности, он попытался выпрямиться, снова высунув голову над поверхностью. Рев реки был таким мощным, что даже гром казался приглушенным по сравнению с ним. Рекош смахнул волосы и воду с глаз и стал искать какие-нибудь признаки присутствия своей маленькой пары.

Внутренний холод усилился, проникая до костей. Ветки, кора и листья плавали в мутной пенящейся воде, но где же Ахмья? Он держал ее всего минуту назад. Он держал ее.

Он выкрикнул ее имя. Голос царапнул горло, когда вырвался наружу, но ни эта боль, ни какая-либо другая не могли сравниться с его агонией, если бы она была…

Она в безопасности, сказал он себе.

На меньшее Рекош не согласился бы.

Ахмья вынырнула из мутной воды на несколько сегментов впереди него — сначала ее голова, темные волосы спутались на лице, а затем и руки, дико двигающиеся, чтобы удержаться на плаву.

И все же что-то тянуло ее вниз.

Она вцепилась руками в ремни своей сумки, борясь. Течение утащило ее под воду прежде, чем она смогла освободиться.

Его сердца замерли, и он попытался сократить расстояние между ними.

— Ахмья!

Рюкзак на мгновение всплыл на поверхность, уже без спины Ахмьи, прежде чем исчезнуть в мутной реке.

Единственное слово эхом отозвалось внутри Рекоша, наполненное невероятно изменчивыми эмоциями.

Пожалуйста.

Голова Ахмьи снова появилась, и она судорожно глотнула воздух.

— Ахмья! Сюда!

— Рекош!

Он едва мог разобрать ее голос среди шума, и все же, услышав его, немного разогнал холод внутри себя.

Она откинула черные локоны в сторону, открывая испуганное лицо, и развернулась в его сторону.

Они плыли навстречу друг другу, но противоречивые течения, бьющие по телам, сделали преодоление даже этого короткого расстояния испытанием. Он менял курс снова и снова, когда вода толкала его в одном направлении, а ее несла в другом, когда она ускорялась, пытаясь поймать его ноги и заднюю часть тела в еще большем количестве бурлящих водоворотов, где сходились течения. Его сердца останавливались каждый раз, когда Ахмью затягивало под воду, но возобновляли биение только тогда, когда она, кашляя, выныривала.

По обеим сторонам проносились стены ущелья, по которым стекала дождевая вода, питая и без того разлившуюся реку. Ветви тряслись на ветру высоко над хребтами на фоне темно-серого неба.

Но Рекош мог сосредоточиться только на Ахмье. Его маленький цветок. Пара, на которую ему еще предстояло заявить права, умная, смелая, решительная, добрая самка, которую он так желал.

Та, кто ему так нужна.

Нити судьбы, которые свели их вместе, перепутались и завязались узлами, протянувшись через джунгли, через миры, через звезды. Он не позволит их разорвать. Он сплетет эти нити вокруг себя и Ахмьи, превратит их в кокон. Это будет их теплом, их убежищем, их щитом. Их нерушимой связью.

Сделав глубокий вдох, он нырнул вперед, гребя всеми руками и ногами.

Расстояние между ними сокращалось, сначала на пядь нити, затем на ширину ладони, затем по сегменту за раз. Когда, наконец, они были достаточно близко, он выставил переднюю ногу.

Ахмья немедленно ухватилась за нее. Ее руки скользнули по его гладкой шкуре, но она стиснула челюсти, отвернулась от воды, плещущей в лицо, и вцепилась в его конечность, пока полностью не обхватила ее. Как только ее руки оказались в безопасности, Рекош притянул ее к себе.

Она забралась в его объятия и снова прильнула к нему всем телом, крепко прижимаясь. Ее била дрожь, а кожа была намного холоднее, чем обычно.

Рекош обнял ее, приглаживая волосы.

— Я держу тебя, ви’кейши.

— Я знаю, — хрипло прошептала она. — Я знаю.

Они цеплялись друг за друга, пока река несла их вперед, а течение кружило, едва удерживая головы над водой. Но Рекоша это не волновало. Он держал ее в своих объятиях, и это все, что имело значение. Он мог преодолеть все остальное на пути, пока держал ее.

Он осмотрел берега реки, прищурившись от брызг, поднятых дождем и бурлящей рекой. Стены ущелья не представляли видимых путей выбраться: они были крутыми, каменистыми, грязными, повсюду виднелись следы недавних оползней.

Брыкая ногами и размахивая руками, он боролся с неутомимым течением. Огонь обжигал его конечности, вызывая бесчисленную боль в ранах, о многих из которых он и не подозревал.

А течение только набирало скорость.

Рекош сморгнул воду с глаз и пристально посмотрел вниз по течению.

Сквозь мрак и туман он не мог разглядеть реку далеко впереди. Более того, с его позиции она будто обрывалась сразу после ближайшего спокойного участка.

А за ним он не мог разглядеть… ничего.

— Создатель, уничтожь меня, — прохрипел он.

— Рекош, что… — Ахмья повернула голову, чтобы проследить за его взглядом, и застыла. — Это… не то, на что похоже. Верно?

Он уже вытаскивал толстую шелковую нить из фильер и перекладывал ее в нижние руки.

— Похоже, на ничто. Это ничто.

— Да, — ее нижняя губа задрожала при следующем вдохе, и она передвинула бедра, чтобы прижаться к нему, когда он намотал прядь шелка вокруг ее талии. — Ничто.

Не в силах отвести взгляд от кромки воды, Рекош обвязал нить вокруг Ахмьи, прежде чем закрепить другой конец вокруг своей талии, оставив немного пространства между ними.

Чем ближе они подплывали к этому краю, тем быстрее река несла их, и тем более бурными становились воды.

Он снова обнял ее.

— Я все еще держу тебя.

— Я знаю, — она уткнулась лицом в его шею. — И я держу тебя.

Ее дыхание было теплым на его шкуре, а пальцы зарылись во взъерошенные волосы, когда она крепче прижала его к себе. Прикосновение маленьких ноготков к его голове было самым сладостным ощущением в мире.

За кромкой воды проступали темные массы — вершины высоких деревьев, раскачивающихся во время шторма, неразличимые из-за дождя и тумана.

Внутренности Рекоша скрутило, стянув в узел туже, чем когда-либо. Все слова, которые он так хотел сказать, были заперты внутри него, пойманы в ловушку, загнаны молчанием.

Его друзья сочли бы это самой невероятной частью истории.

Он прижал подбородок к волосам Ахмьи, еще плотнее обвив ее своим телом. Несколько ударов ногами — и он развернулся спиной к пустоте впереди.

Река несла их за край света.