Ткач

ГЛАВА 31



Ахмья смотрела на долину со своего места верхом на задней части тела Рекоша.

Она вспомнила, как впервые увидела Калдарак. Он был чудесным и волшебным, как сказочная деревня с домиками на деревьях и веревочными мостами, окруженная древним храмом и мерцающим водопадом, где радуги танцевали в тумане, когда солнце падало прямо на него.

Но в то же время он был ужасен. Новое, неизвестное место, населенное гигантскими колючими существами-пауками, которые, возможно, не были так благосклонны к кучке теневых охотников и людей.

Ужас давно прошел, но красота Калдарака только возросла.

Положив руки на плечи Рекоша, Ахмья обхватила бедрами его заднюю часть и приподнялась повыше, чтобы заглянуть через него вперед, не обращая внимания на ломоту в теле. Несмотря на расстояние, она могла видеть Терновых Черепов, собравшихся на главной платформе. Она даже могла различить людей, стоящих среди вриксов.

Мы дома.

Она снова села и улыбнулась, когда волнение захлестнуло ее. Она не могла дождаться нового начала, новой жизни с Рекошем.

— Мы будем жить в твоем логове или в моем?

Задумчивое хмыканье раздалось в груди Рекоша, когда он следовал за Гарахком и другими Терновыми Черепами вниз по тропе в долину.

— Налаки может предложить нам логово для пары, как она сделала для Кетана и Айви. Но я бы предпочел жить в твоем логове, а не в моем, кир’ани ви’кейши.

— Почему в моем?

— Потому что оно создано для твоего комфорта, и именно здесь ты выращиваешь свои цветы. И потому что я хочу быть окутанным твоим ароматом.

Ахмья покраснела, но ее улыбка стала шире.

— Ты приготовишь нам шелковую постель? Не думаю, что ты поместишься на моем маленьком тюфяке.

Он защебетал.

— Ты получишь все, что пожелаешь. Только нежнейший шелк будет убаюкивать тебя, моя найлия.

Ахмья обвила руками его грудь и коснулась губами тыльной стороны плеча. Мягким голосом она сказала:

— Пока ты со мной, мне больше ничего не нужно.

Он замурлыкал, накрывая ее руки своими и нежно сжимая их.

— Я всегда буду с тобой, Ахмья. Всегда.

— Это все еще странно, — сказал Уркот, стоявший рядом с ними.

— Что они, наконец, спарены? — спросил Кетан, поворачиваясь, чтобы посмотреть на них спереди, прежде чем защебетать. — Я бы сказал, что это запоздало.

— Нет, не это. То, как он говорит, — Уркот склонил голову набок, глядя на Рекоша. — Со вчерашнего дня он произнес так мало колких слов, что боюсь, он, должно быть, получил удар по голове.

— Он, должно быть, выбил все эти иглы.

Рекош защебетал и покачал головой.

— Я думал, у меня в черепе распушенный шелк, а не иголки.

Уркот топнул ногой по земле.

— Кто бы мог знать, что затеряно в этом пуху? Мы никогда не узнаем, потому что эти иголки были заменены мягкими, нежными словами.

— Он говорит как Кетан, — сказал Телок сзади.

— Что? — одновременно спросили Кетан и Рекош.

— Это правда! — Уркот перевел взгляд на Кетана, прежде чем вернуть его Рекошу. — Возможно, это черта ткачей?

Рекош преувеличенно фыркнул.

— Мы говорим по-разному.

Телок тоже фыркнул.

— Ты говоришь с Ахмьей, как Кетан с Айви.

— Нет ничего плохого в том, как я разговариваю с Айви, — сказал Кетан.

Ахмья усмехнулась их игривому подшучиванию.

Жвалы Рекоша приподнялись в улыбке, и она почувствовала исходящие от него тепло и радость. Они через многое прошли, чтобы достичь этого момента, но они не позволили сломать себя. Они не отказались от своего счастья.

— Не обращай на них внимания, Кетан, — сказал Рекош. — Эти двое просто озлоблены, потому что у них есть только камни и деревья, с которыми они могут разговаривать.

Крякнув, Уркот задел передней ногой ногу Рекоша.

— Острее, иглоногий, но не настолько, чтобы проткнуть мою шкуру.

— Я мало что знаю о том, что могло бы ее проткнуть, каменный череп. Пока я придержу свои колкости для врагов, — Рекош бросил взгляд на Ахмью через плечо. В его алых глазах вспыхнул огонек любви. — Мое время с женой будет наполнено нежными словами и улыбками.

Тепло разлилось по Ахмье, и ее сердце затрепетало от того, как собственнически Рекош произнес это человеческое слово. Она никогда не устанет его слышать.

После недолгого перехода по дну долины они добрались до широкой лестницы, которая вилась вверх и вокруг ствола огромного дерева, ведя в деревню.

Когда они поднимались по ступенькам, Ахмья прижалась всем телом к теплой спине Рекоша, прислонившись щекой к его шкуре, и крепче обняла. Она цеплялась за него не из-за страха высоты или падения, а в предвкушении, от облегчения и потому, что наконец-то они были дома. Вместе и как пара.

Рекош погладил ее руки большими пальцами.

Терновые Черепа приветственно кричали, когда отряд пересекал мосты и платформы Калдарака. Воздух буквально гудел от возбуждения, благодаря бесчисленным болтающим вриксам, собравшимся в самом центре города.

Ахмья снова бросила взгляд вперед, когда они приблизились к центральной платформе, где находилось логово Гарахка и его пары. Она была переполнена разноцветными Терновыми Черепами, морем лета и осени. Впереди группы виднелись несколько знакомых лиц.

Налаки, дайя Калдарака, стояла впереди. Два маленьких белых птенца и один более крупный красновато-коричневый жались к ее ногам, в то время как еще два охристых птенца цеплялись за ее спину и заднюю часть тела. Айви стояла рядом с Налаки, держа Акалана на руках, с широкой улыбкой на лице. Другие люди столпились вокруг них, некоторые из них махали руками.

Когда Рекош ступил на платформу и остановился, он присел и помог Ахмье слезть. Едва она успела опустить ноги на землю, как ее заключили в крепкие объятия.

— Ты напугала меня до чертиков! — прохрипела Лейси. — Когда мы услышали вой этих тварей, то вернулись, чтобы найти вас, но вас просто не было, и… Я не должна была оставлять тебя. Я не должна была возвращаться без тебя.

Ахмья обняла подругу в ответ.

— Все в порядке. Мы в порядке. Рекош защитил меня.

Лейси отстранилась и крепко обхватила ладонями лицо Ахмьи.

— Никогда больше не пугай меня так.

В зеленых глазах Лейси был неподдельный страх, и сердце Ахмьи сжалось от жалости к ней.

— Я не могу ничего обещать, — сказала Ахмья с улыбкой. — Но я попытаюсь.

— Я всегда буду ее щитом, — сказал Рекош. — Я вплетаю свои слова в узы.

Она посмотрела на свою пару. В его алых глазах было столько же убежденности, сколько и в его словах.

— Моя очередь! — объявила Келли, проскользнув мимо Лейси, чтобы заключить Ахмью в объятия. — Ты заставила нас всех так волноваться.

Она отстранилась и, нахмурившись, оглядела Ахмью своими большими карими глазами.

— Что случилось?

Ахмья знала, что видит Келли, учитывая, что ее платье, сшитое из одеяла, почти ничего не скрывало. Царапины и темно-фиолетовые синяки покрывали ее кожу, а на предплечье, там, где Рекош перевязал ее колотую рану, была шелковая повязка.

— Это… долгая история, — сказала Ахмья. — Но я могу сказать, что я помогла победить Королеву Пепла и Костей.

— Кого?

— Давайте просто скажем, что там были несколько сторонников Зурваши, которые повесили ее останки, думая, что она вернется после нескольких… жертвоприношений.

Глаза Келли расширились.

— Что?

Встревоженный ропот прокатился по окружающим вриксам, когда Терновые Черепа услышали это имя — Зурваши.

Теперь, стоя рядом со своей парой, Налаки, Гарахк поднял руки, призывая толпу к молчанию. Громким голосом он провозгласил:

— Королевы Кровопийц больше нет. Мы убили ее последователей и превратили ее саму в пыль.

Черные брови Келли нахмурились, когда она перевела взгляд с Гарахка на Ахмью.

— Что ты сделала?

Ахмья ухмыльнулась.

— Подожгла эту сучку и отправила обратно в могилу.

У Келли вырвался смешок, когда она притянула Ахмью в еще одно объятие.

— Крутая сучка.

Когда Келли отступила назад, Айви стояла перед Ахмьей с глазами, полными слез. У нее вырвался всхлип, когда, прижимая Акалана к груди, она сжала Ахмью в крепких объятиях одной рукой.

— Я так рада, что с тобой все в порядке, — сказала Айви хриплым голосом. — После потери Эллы… Я не могла смириться с мыслью, что потеряю и тебя тоже.

Грудь Ахмьи сдавило, а глаза обожгли слезы. Все они все еще оплакивали потерю своей подруги, которую забрали у них три месяца назад.

Забрала Зурваши.

Только Кетан и его сестра Ансет знали, что произошло на самом деле, и ни один из них не захотел — или не смог — описать смерть Эллы. Но, увидев Зурваши во плоти, Ахмья и другие люди поняли, что конец женщины был ужасающим и жестоким.

То, что Ахмья сделала с останками Зурваши, не избавило ее от горя, но немного смягчило боль — ведь теперь Эллу будут вспоминать с любовью, а ненавистную Королеву Пепла и Костей ждет забвение.

— Ты не потеряла меня, — тихо сказала Ахмья.

— Я рада, что вы оба в безопасности и снова с нами, — Айви шмыгнула носом и отодвинулась. Она улыбнулась Ахмье, затем усмехнулась и вытерла глаза. — Гормоны сводят меня с ума.

— У тебя только что родился ребенок. И нет ничего плохого в том, чтобы поплакать, — Ахмья ухмыльнулась и посмотрела вниз на бодрствующего Акалана. Его фиалковые глаза ярко выделялись на фоне черной кожи, с любопытством рассматривая окружающий мир.

Кетан подхватил Айви на руки, заставив ее взвизгнуть, и прижал к своей груди. Он наклонил голову и потерся о ее лицо своим.

— Но мне не нравится, когда моя сердечная нить плачет.

Айви рассмеялась и поцеловала его в рот, обвив рукой шею.

— Я скучала по тебе.

— И я скучал по вам обоим, — сказал он, подняв голову и обратив обожающий взгляд на Акалана.

Ахмья смотрела, как Кетан уходит со своей парой и птенцом, пока Уилл и Диего не подошли к ней.

Диего покачал головой, оглядывая Ахмью и Рекоша.

— Похоже, вам двоим там было весело.

— Может быть, немного, — сказала Ахмья, сведя большой и указательный пальцы вместе.

— Ты заскочишь, просто чтобы я мог все проверить, да?

Ахмья кивнула.

— Я так и сделаю.

Он ухмыльнулся.

— У меня была бы гораздо менее насыщенная событиями жизнь, если бы все знали, как веселиться, не получая травм.

— Я не думаю, что что-то может быть более насыщенным, чем помощь в рождении ребенка-гибрида человека и врикса. Держу пари, это был незабываемый опыт.

Уилл рассмеялся.

— Да, это было что-то, — он легонько толкнул Ахмью в плечо сжатым кулаком. — Рад, что ты вернулась, Ахмья. И ты тоже, Рекош.

— Мы рады вернуться, — ответил Рекош, похлопав передней ногой по икре Уилла.

Диего обнял Уилла за талию и притянул к себе.

Коул хихикнул.

— Видел бы ты, как пересрались Телок и Уркот.

— Он говорит о нас? — спросил Телок на языке вриксов.

— Что такое пересрались? — одновременно с этим спросил Уркот по-английски.

— Это значит, что ты так волновался, что вел себя дико, — сказала Келли.

После того, как Рекош перевел объяснение Келли, Телок скрестил руки на груди.

— Я не вел себя дико.

Лейси фыркнула.

— Телок был таким сварливым. То есть намного сварливее, властнее и резче, чем обычно. И это о многом говорит.

Телок, прищурившись, посмотрел на нее.

— Что она сказала?

— Что ты слаще облачного фрукта и красивее самого яркого цветка санкреста, — сказал Рекош.

— Почему ты плетешь слова из ничего? — потребовал ответа Телок с низким рычанием. — Я знаю, что это не то, что она сказала обо мне.

Лейси неторопливо прошла вперед и встала перед Телоком. Черно-зеленый врикс опустил руки и отвел копье в сторону, глядя на нее сверху вниз, в его позу закралась нехарактерная для него неуверенность.

Улыбнувшись Телоку так же мило, как несколько дней назад в логове Кетана и Айви, Лейси прижала палец к его груди.

— Может быть… — она медленно провела этим пальцем вверх, вдоль его покрытой шрамами шеи, пока не повернула руку и не провела кончиком пальца под его подбородком. — Тебе следует выучить мои слова, чтобы ты мог понимать меня.



Дрожь пробежала по телу Телока, которое заметно напряглось. Он резко фыркнул, проворчал что-то, что могло быть настоящими словами, а могло и не быть, и резко отошел от Лейси. Он зашагал прочь, не оглядываясь, и его поза сохраняла напряжение до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Лейси моргнула, ее рука на мгновение зависла в воздухе, прежде чем она опустила ее.

— Это из-за меня? Серьезно, в чем его проблема? Все остальные подкалывают его — и ничего, но стоит мне это сделать, как он сразу сваливает.

— О, у меня есть несколько идей, — сказал Коул, проводя рукой по волосам.

Диего хмыкнул.

— Наверное, тебе лучше не принимать это на свой счет, Лейси.

Лейси скрестила руки на груди и наморщила нос.

— Довольно сложно не делать этого.

— Привет, здоровяк, — сказала Келли, ткнув Уркота в плечо. Она махнула в ту сторону, куда убежал Телок. — Что с ним такое?

Уркот взглянул на Лейси и защебетал:

— Телок есть Телок.

Келли закатила глаза.

— Это оооочень информативно.

— В любом случае! — Коул подошел к Ахмье, обнял ее и оторвал от пола, заставив взвизгнуть. — Добро пожаловать домой!

Ахмья рассмеялась, когда мир закружился вокруг нее.

— Коул!

Их вращение резко прекратилось, когда одна из рук Рекоша легла на плечо Коула.

Подняв брови, Коул поставил Ахмью на ноги и отступил, умиротворяюще выставив ладони.

— Полегче, чувак. Мы просто друзья.

Рекош обвил рукой талию Ахмьи и притянул ее под прикрытие своего тела.

— И она моя.

Он надежно обхватил ее руками. Даже его застежки собственнически касались ее бедер. Улыбаясь, Ахмья прислонилась к нему спиной, сложила ладони поверх его рук и запрокинула голову, чтобы посмотреть на свою пару. Эти алые глаза, когда-то такие пугающие, но теперь такие милые, смотрели на нее сверху вниз.



Коул рассмеялся.

— Самое время, черт возьми.

— Да, — сказал Рекош. — Так и есть.

Разорвав зрительный контакт с ней, Рекош посмотрел на толпу вокруг них, на все лица, которые стали такими знакомыми, и приподнял жвалы в улыбке. Она почувствовала мягкое мурлыканье в его груди.

— Калдарак. Мои друзья, моя семья, — воскликнул он на языке вриксов, его голос был глубоким, ровным, сильным, уверенным. — Я, Рекош тес Лошей’ани Ул’окари, взял в пару Ахмью Хаяси. Я завоевал ее. Я заявил на нее права.

Его глаза опустились, встретившись с ее глазами и удерживая взгляд.

— Мой маленький цветок, моя сердечная нить. Моя найлия. Моя жена. Все для меня. И прежде всего, я отдаю себя ей, пока весь мир не рухнет вокруг нас… И даже тогда я найду какой-нибудь способ сохранить наши души связанными.

Хор радостных возгласов раздался со стороны Терновых Черепов.

Слезы навернулись на глаза Ахмьи, когда внутри нее расцвело счастье, такое лучезарное и теплое. Когда она поднялась на борт «Сомниума», то даже не смела надеяться, что обретет такое счастье. Она никогда не думала, что ее ждет такая глубокая, преданная, пылкая любовь.

Но она нашла ее. Да, она появилась на дне грязной ямы в ржавых обломках космического корабля, потерпевшего крушение на чужой планете, но, тем не менее, она нашла ее. И теперь, когда любовь была у нее, она не собиралась ее отпускать.

Ахмья протянула руку и обхватила ладонью его лицо. Он потерся ртом о ее ладонь, не отводя от нее взгляда.

На медленном, но четком языке вриксов она сказала:

— Я, Ахмья Хаяси, взяла Рекоша тес Лошей’ани Ул’окари в качестве своей пары. Я была завоевана. Я была заявлена. И я любима.

С рычанием Рекош развернул ее и поднял на руки, крепко прижимая к себе, когда его твердый рот прижался к ее губам.

Радостные возгласы Терновых Черепов усилились, перемежаясь тем, как они топали ногами по платформе и заставляли весь Калдарак дрожать от радости.

Этот стук не мог сравниться с волнующими ударами ее сердца, когда она ответила на поцелуй Рекоша.