Трансформер (СИ)

Часть 8 Условие

Уставившись в темную спину, Марк никак не мог успокоить сердце, стремящееся вырваться от счастья наружу.

«Его пара я… Все сходится.»

В голове шумела кровь, руки немного тряслись.

— Все в порядке? — Перед ним возник Родион.

— Да, Илья, что-то ты бледен. Пойду принесу сок, — Ник поспешил ретироваться.

— Что-то произошло? — проницательный взгляд раскрывал душу. Но рот Марк не откроет ни за что. Он просто не знает, что сказать!

— Омеги приглашают альф, — тоненький, заискивающий голосок раздался за спиной.

Родион обернулся.

Перед ними стоял миниатюрный омега, их ровесник. От его ломающейся позы Марка бы стошнило, если бы и так плохо не было.

— Родион, потанцуем?

— Ты сам справишься? Или к врачу? — обратился тот снова к пареньку.

— Все хорошо, — прошептал Марк.

Становиться посмешищем, которого окружили и вывели люди в белых халатах, у омеги не было никакого желания.

Родион наклонился к самому уху, обдав сладким ароматом клубники:

— Если я уйду, ты последуешь за мной.

Альфа заглянул в глаза поплывшему Марку и кивнул, как будто довольный реакцией. Подав противному приставале руку, он повел его в глубь зала. Тот на прощанье кинул взгляд, полный превосходства, а уже через несколько секунд прижимался к альфе так, что стыдно было даже смотреть.

Легкий зефир пар мерно покачивался под неспешную джазовую музыку. Вечер был в разгаре судя по тому, что многие уже выбрали себе партнера. Омега, что увел Родиона, терся о стройное тело на глазах у всех. Клал ему руки на плечи, вешался, мостил остренький подбородок на плечо.

У Марка от отвращения заурчал желудок.

А потом они куда-то направились. Но перед этим Родион посмотрел в его сторону.

Ему нужно следовать за ними, что он и поспешил сделать, огибая расслабленных выпивших гостей и уворачиваясь от чьих-то загребущих рук, что были бы не против полапать юного омегу.

Когда Марку удалось пробиться к уборной, куда скрылись эти двое, прошло около двух минут.

Он нырнул в светлое помещение и тут же услышал низкие гортанные звуки, исходившие из кабинки напротив. Дверь уборной хлопнула следом за окаменевшим трансформером.

— Никого не впускай — чуть с придыханием прорычал приглушенный голос издалека. Марк отлично понял, кому адресована команда и чего от него ждали.

«Сволочь. Наглая тупая сволочь», — горел от слез, обиды и злости Марк, слушая, как другому омеге всовывает его пара. В достаточно широкий проем под дверью было видно, что Родион стоит лицом к унитазу, с которого свешивается лакированный каблук.

— Да-а, еще, глубже! — вопил этот урод, заставляя сердце Марка сжаться сильнее.

— Родио-о-он, еще! Жёстче!

— Заткнись, — глухим эхом, неровным голосом.

Послышались мерзкие хлюпанья и плоские шлепки тел.

Марка замутило и он отвернулся к зеркалу во всю стену.

Дверь дернули с обратной стороны, но замок держал крепко. И личный цепной пес никого не пропустит внутрь — так велел хозяин.

Омега в кабинке задыхался и стонал, как будто ему внутренности выкручивают. А Марк слушал. Слушал чужие хрипы удовольствия, шорох одежд и звяканье бляхи расстёгнутого ремня о холодный мрамор.

— Да-а-аа, — захлебнувшийся удовольствием стон всадил лезвие ножа глубже в сердце.

Марк плохо соображал. Ноги подкашивало от мерзости и желания сбежать. Он вцепился в полку раковины, стараясь не задохнуться.

Позади с шумом распахнулась дверь и кто-то пересек комнату, подойдя к соседней раковине. Зашумела вода, и Марк поднял лицо, встретившись в зеркале с нечитаемым взглядом альфы.

— Все было здорово! — возник за спиной Родиона незнакомец, обнимая того поперек груди. — Может, сходим куда-нибудь вместе?

— Вон. — Отчуждение в голосе буквально оттолкнуло навязчивого омегу назад, разом показав ему место использованной игрушки.

— Не обязательно вести себя как скотина, — зашипел тот.

— У тебя две секунды чтобы исчезнуть. — Откровенная угроза в голосе сделала свое дело, и звонкие каблучки застучали о кафельный пол.

Марк едва успел открыть замок, чтобы выпустить взбешенную пташку.

Родион чуть закатил рукава и, набрав полные ладони воды, умыл лицо, намочив кончики аккуратной челки.

— Все в порядке? Ты бледен, — донеслось будто бы издалека.

— Да. Все хорошо. — Марк не узнал собственный голос, но ему было все равно.

— Идем.

Одернув пиджак и приведя себя в порядок, Родион направился на выход. Марк не видел в его действиях никакого смысла — от него за километр несло запахом секса. Приоткрыв дверь, альфа выжидающе обернулся к застывшему омеге.

— То, что сейчас случилось, — ком в горле мешал говорить, — тоже входит в мои обязанности?

— Да, ты сопровождаешь меня везде.

— Это обязательно?

Слова давались с трудом.

— Да.

— Я отказываюсь.

— От чего?

— Я отказываюсь на тебя работать!

Альфа помедлил секунду, а затем сделал шаг назад, прикрывая за собой дверь.

— Почему?

«Почему?!»

Марк гневно сверлил альфу взглядом.

— Я не собираюсь сторожить тебя, пока ты трахаешь кого попало!

Как ни странно, но Марк бы, наверное, ничего не сказал, если бы то же самое случилось в присутствии Арсения. Как бы больно, как бы обидно ему не было, он слишком долго жил с мыслью, что его альфа официально занят лучшим омегой в школе. Это была его реальность. Но видеть, как он загибает в туалете не пойми кого и держать дверь…

«Пусть катится на все четыре стороны! Придурок!»

— Я альфа, он омега. Не вижу проблемы. — От безразличия Родиона волосы вставали дыбом.

— Но… но так нельзя! Я не хочу на это смотреть!

— Придется привыкнуть.

— И не собираюсь, — Марк шипел, пока слезы подступали все ближе. — Пусть лучше сдохну трансформером, ненавидимый всеми, но смотреть на это я не стану!

Альфа сузил глаза и шагнул к Марку.

— Объяснись, — привычный требовательный тон, — почему твоя свобода стоит одноразовых давалок? Разве тебе не плевать?

Марка трясло.

Он не может сказать, что они пара. Родион ему никогда не поверит. Наверняка он догадался, что Арсений водит его за нос и потому послал. А если услышит, что какой-то неказистый отброс общества записывается к нему в спутники…

Но смеяться и издеваться над своими чувствами омега не позволит. Слишком остро, слишком больно. Мучаться в одиночестве привычнее. Он не станет свидетелем сексуальных предпочтений своей пары, не имея ни малейшего шанса когда-нибудь раскрыть свои чувства.

Остается только соврать.

— Ты ведешь себя неправильно, то, что ты делаешь, аморально. Ты даже его не знаешь!

Марк сразу же понял, что неосмотрительно начал поучать альфу, но по каменному лицу последнего нельзя было предугадать реакцию.

— Это все, что тебя заботит?

Марк сглотнул, не понимая, к чему ведет Родион:

— Да.

— То есть если я буду трахать того, кого знаю, у тебя не будет претензий? Ник или Арсений подойдут?

Кровь отхлынула от лица, стоило только представить, как сильные руки с коротко постриженными ухоженными ногтями впиваются в слегка загорелую кожу нового друга.

Это было еще хуже. Еще больнее.

Голова начала кружиться. По его же собственной логике выходило, что он должен быть не против, но… Но…

— Я не хочу на это смотреть, — отводя взгляд, ответил Марк, позволяя горькой влаге скатиться по щекам. Было зябко и хотелось обнять самого себя.

— Ты не оставляешь мне выбора. Мне нужен телохранитель.

В душе Марка вспыхнула надежда и он вздернул подбородок, заглядывая в прекрасное лицо.

— Но и от целибата я далек. Если я выполню твое условие, то ты компенсируешь мне потерю собственным телом. Устраивает?

Кажется, Марк что-то недопонял.

— О чем ты?

— Если я не могу трахать кого захочу, потому что ты против случайных связей, значит, ты подставляешь себя по первому требованию и где угодно.

Желудок ухнул вниз.

Плечи напряглись.

Острое покалывание коснулось рук и медленно поползло вверх по телу.

Мертвенная бледность уступала место обжигающему румянцу.

— Ты смеешься надо мной?

— Нет.

— Ты сумасшедший.

— Я практичный. Мне неважно, кого трахать, первого встречного или тебя, но в этом простом удовольствии я не буду себе отказывать.

«Не важно, кого трахать, первого встречного или тебя…»

От слов альфы хотелось умереть, одновременно от счастья и от обиды.

— Разрешаю подумать над компромиссом. А сейчас я хотел бы вернуться в зал. Ты нас задерживаешь…