Я держу тебя

Глава 15

МЭГГИ

Я одна в грузовике Шейна, и меня так и подмывает обыскать каждый уголок, чтобы узнать что — нибудь новое о своём новом муже, но он самый чертовски чистоплотный мужчина, которого я когда — либо встречала. Ни чеков, ни пустых кофейных чашек. Ни жвачки, ни оберток. Какой тренер не жует жвачку? Я не думаю, что здесь есть даже отпечатки пальцев. Он, вероятно, подаст на развод, увидев интерьер моей машины.

Он предложил отвезти детей домой после игры, чтобы им не пришлось бегать со мной по поручениям по дороге за Тедди. Хм. Хорошо. Да, пожалуйста.

И вот я сижу за рулем его большого грузовика и подъезжаю к ювелирному магазину. Заявление Шейна жалкому подобию тренера приняло решение. Он произнес слово 'жена' так, словно это была самая естественная вещь в мире. Жена. Он назвал меня своей долбаной женой, и таким тоном, который подсказывал этому мудаку, что он должен прикрыть свои яйца. Это всего лишь слово, и для нас это всего лишь заголовок, напечатанный на подписанном документе, но впервые за очень долгое время я почувствовала себя защищенной, обо мне заботились, и не было ощущения, что мне приходится справляться со всем в одиночку.

После быстрого поиска я нашла именно то, что хотела, и оно должно быть готово через несколько дней. Я бросаюсь за Тедди, надеясь, что он не последний, кто там остался. Ребенок дикий, но боится, что его бросят. Я стараюсь всегда приходить вовремя, и когда подъезжаю к катку, вижу его стоящим с группой в ожидании аттракционов. Он забирается на заднее сиденье, накачанный сахаром, и устраивает мне спектакль за спектаклем, который длится всю дорогу домой.

Въезжаю на подъездную дорожку, дверь гаража открыта, а капот моего 'Субурбана' приподнят. Я нахожу Шейна под капотом, Лив сидит на табурете, а Гаррет рядом с ним.

— Эм, что ты делаешь? — спрашиваю я, искренне надеясь, что они не разбили мою машину.

Шейн, должно быть, что — то слышит в моем тоне, потому что выпрямляется с недовольным выражением лица.

— Ты понимаешь, что опоздала со сменой масла на пять тысяч миль?

Он сумасшедший? Я пристально смотрю на него, пытаясь понять, серьезно ли он. Правильно ли я понимаю, что мне нужно было заменить масло как бы… давно? ДА. Похоже ли, что у меня было время сделать это в любой день недели? Нет.

— Э — э, ты с ума сошел? — я хочу полностью понять, что здесь происходит.

Его массивные руки опускаются на бедра, и хотя мне хочется разозлиться из — за того, что я чувствую себя так, словно выслушиваю нотацию от своего отца, Шейн, в обтягивающей белой футболке, измазанной жиром, и выглядящий чертовски раздраженным, — это, пожалуй, самое сексуальное зрелище, которое я когда — либо видела. Я хочу улыбнуться, но прикусываю губу.

— Ты не должна оставлять его без замены так долго. Это тяжело для двигателя. Если будет утечка, у тебя могут возникнуть проблемы. Это следует регулярно проверять.

Я не хочу, чтобы мне так сильно нравилась его защитная натура.

— Хорошо. К этой лекции прилагается замена масла?

Здоровяк фыркает, его широкие плечи слегка опускаются.

— Да. После того, как я увидел наклейку, мы остановились и купили немного масла. Осадок сейчас стекает.

Я смотрю на Гаррета, который изучает масляный щуп.

— Мэгги, — говорит Лив, морща нос. — Шейни только что заставил машину обделаться маслом. Это было отвратительно, но он сказал, что новое масло будет похож на мочу.

Я поднимаю брови, и он пожимает плечами.

— Что ж, я позволю вам троим вернуться к этому, пока я готовлю ужин.

Как я и подозревала, на ужин у нас полный дом гостей, что меня вполне устраивает. Чем больше Хэнк и его друзья тусуются здесь, тем лучше, так я буду знать, что он не делает того, чего не должен делать.

С тех пор, как Шейн вернулся из гаража, он был тихим, как будто он спрятался куда — то. Он поджарил курицу, пока я доставала дополнительные продукты, чтобы накормить всех подрастающих мальчиков, а потом мы ели в хаосе и по очереди, пока мальчики были поглощены видеоиграми.

После уборки после ужина и загрузки белья в стирку я нахожу Шейна на диване.

— Мастер разжигания огня — это ещё один скрытый навык в дополнение к механике? — он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Мне нужно отвести детей в душ, но на заднем дворе есть дрова, если ты хочешь развести огонь в камине. Когда я закончу, я принесу пиво, — я не знаю, что произошло, но надеюсь, что смогу вытащить его оттуда, где бы он ни был.

— Конечно.

Тогда ладно.

После двух приемов душа и ванны я открываю заднюю дверь, и вижу пылающий камин и моего таинственного мужа, растянувшегося в кресле. Я протягиваю ему бутылку, и он берет её. Я плюхаюсь на сиденье рядом с ним и смотрю на чистое небо, наслаждаясь тишиной ночи. Шейн тоже, кажется, доволен тишиной, и мы сидим так некоторое время, прежде чем я решаю нарушить тишину.

— Как прошла сегодняшняя тренировка? Ты уладил отношения с Чипом?

— Чип?

— Да, плохое отношение и большая ноша на плечах.

Он делает ещё один глоток пива, прежде чем ответить.

— Мои ребята выглядят довольно неплохо. Нам нужно поработать над некоторыми мелочами на этой неделе, но я думаю, они готовы. Я хочу посмотреть, на что они способны. Мы с Ником поговорили. Я думаю, у нас есть взаимопонимание, но посмотрим. У него есть талант. Ему решать, что с этим делать.

— Я помогаю танцевальной команде с их программой, и я знаю, как ты относишься к девушкам на поле, но на этой неделе мы немного помешаем вам. Удачи с тем, чтобы твои ребята были сосредоточены, — я тычу пальцем в медведя, чтобы посмотреть, не вылезет ли он из своего укрытия.

— Отлично, — фыркает он. — Ты часто это делаешь? Помогаешь танцевальной команде?

— Иногда. Это начало матча, так что… — я пожимаю плечами. — Хотя я почти уверена, что капитану наплевать на мой вклад. Ей нравятся все эти движения попой, которые на поле выглядят просто нелепо. Некоторые из этих девушек действительно хороши и ставят гораздо более зрелищные и стильные номера.

— Это та высокая рыжеволосая?

Я бросаю на него косой взгляд, гадая, почему он спрашивает. Девушка потрясающе красива. Высокая, с длинными ногами и безупречной кожей.

— Да — а — а.

— Эта девушка выводит меня из себя. Она была на вечеринке команды и не отходила от меня ни на шаг. Она слишком часто натыкается на меня, желая поболтать и намекая о том, где она будет тусоваться.

— Неееет.

Не могу поверить.

— Да.

Я улыбаюсь.

— Шейн — и, она сохнет тебе. Держу пари, что её стены увешаны твоим лицом, и она планирует вашу свадьбу и то, сколько у вас будет детей.

— Ты не помогаешь, — говорит он без тени веселья. — Меня бесят такие девушки, не говоря уже о том, что она слишком молода.

— Она не намного моложе меня.

— Ты другая.

— В чём же?

— Я не знаю, ты просто другая. Ты взрослая и не ведешь себя как… сталкер.

— Боже мой, — я запрокидываю голову. “Шейну Картеру нравится погоня. Труднодоступные, — из меня вырывается смех. — Мне нужно выпустить информационный бюллетень для всех твоих преследовательниц.

Он отводит бутылку от губ.

— Единственная новость — это то, что я больше не свободен. Надеюсь, та рыжая поймет это.

Я наклоняюсь вперед, держась за ноющие мышцы живота.

— Если она действительно преследует тебя, то это заставит её хотеть тебя ещё больше, потому что ты не достался ей.

Шейн проводит рукой по лицу.

— Ты серьезно не помогаешь.

Я протягиваю руку и хлопаю его по плечу, пытаясь успокоиться.

— Не волнуйся, здоровяк. Я не позволю ей похитить тебя и связать у неё в подвале. Я догоню её и отпугну своими секретными сногсшибательными способностями. Договорились? — я протягиваю руку, ожидая, что он хлопнет по ней.

Шейн поворачивает меня с силой, которой раньше не было, заглушая мой смех. Что — то происходит в глубине его глаз, заставляя меня слегка поежиться.

Он хлопает по моей протянутой руке, но не отпускает её.

— Договорились.

Спустя несколько долгих секунд он отпускает меня, пока я пытаюсь понять, что только что произошло.

— Видишь, у нас всё получилось, — говорю я, пытаясь снова разрядить обстановку, и решаю сменить тему. — Итак, завтра утром мы идём в церковь, если ты хочешь пойти с нами, а потом займемся спортом, посмотрим фильмы и отдохнем. Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что у тебя нет времени заниматься своими делами.

Когда он ничего не говорит, я пытаюсь снова.

— Спасибо, что заменил мне масло. Я знаю, что это нужно было сделать, но найти время на подобные вещи — это невыносимо.

— Не за что, — он снова отступает, поэтому я подталкиваю.

— Где ты научился этому? Большинство игроков, которых я знаю, даже не знали бы, как открыть капот.

Шейн делает глубокий вдох и ставит бутылку на пол, не торопясь, как будто пытается решить, как ответить на вопрос и хочет ли он этого.

— В одном из домов, куда меня поместили, парень владел магазином. Одним из условий моего пребывания там было зарабатывать себе на жизнь, поэтому он показал мне, и я быстро научился. Один из самых полезных навыков, которые я приобрел.

Я смотрю на него краем глаза, чувствуя неловкость, возникшую при вопросе о его прошлом. Он только поделился со мной тем, что вырос, переезжая из одного дома в другой, и я не настаивала на большем, желая, чтобы он поделился тем, что ему комфортно рассказать. В какой — то момент, я надеюсь, он доверится мне настолько, что сможет поделиться чем — то большим.

— Могу я задать тебе вопрос, на который ты не обязан отвечать, если не хочешь? — я хочу знать больше, но даю ему выход, который меня вполне устраивает.

Его глаза встречаются с моими в свете огня.

— К тебе это тоже относится?

— Думаю, это справедливо, — я делаю глоток пива, надеясь, что мой вопрос не заставит его отступить ещё больше. — Ты знал кого — нибудь из своих родителей?

Он выдыхает и делает ещё глоток пива.

— Я попал в систему, когда мне было пять. У меня сохранились лишь смутные воспоминания о моей маме. О своем отце я ничего не знал до окончания своего первого сезона в профессиональной лиге. Я нанял кое — кого, чтобы помочь мне найти его, и мне не понравилось то, что я нашел.

Больше он ничего не говорит, и ясно, что он не хочет об этом говорить.

— Я знаю, что фраза “мне жаль” не поможет, — говорю я, зная, что на самом деле это не так. — Некоторым людям просто достаются действительно дерьмовые родители, отношения и ситуации. Надеюсь, это сделает хороших людей ещё более особенными.

Эта большая голова снова поворачивается в мою сторону, но он не произносит ни слова. Я не могу понять, что говорит выражение его лица, и мы смотрим друг на друга. Он о чем — то думает, а я хочу знать, о чём именно.

Я улыбаюсь, выпрямляясь и готовясь к его вопросу.

— Хорошо, Гризли. Я готова, но будь повежливее.

Он на минуту задумывается, делая ещё один глоток пива.

— Что заставило тебя уехать из Нью — Йорка?

В его вопросе слышится легкий намек на рычание, которого я не понимаю, но, конечно, это то, что он хотел бы знать. Вопрос прост, но ответ — нет. Я трачу минуту, чтобы придумать, как я хочу ответить. На самом деле, важно то, как много я готова рассказать.

Время, проведенное мной в Нью — Йорке, было потрясающим. Потом это прекратилось, и я вернулась домой. Те годы в этом большом городе — вот где я выросла. Я должна была. Я уехала туда в поисках спасения, и это именно то, что я нашла, пока жизнь снова не настигла меня.

— Я только получила главную роль в балете, и это было воплощением моей мечты. Ещё до начала репетиций я сломала лодыжку в двух местах. Я была опустошена. У меня даже не было возможности изучить хореографию или познакомиться с остальными танцорами. Я так и не смогла ступить на сцену, — я прикусываю губу, решив опустить часть о роли моего бывшего во всём этом. Это больше не имеет значения.

Я тереблю этикетку на своей бутылке, чувствуя внезапную уязвимость и задаваясь вопросом, готова ли я признаться ему в том, о чем никому не рассказывала. Если я хочу дружбы, настоящей дружбы с Шейном, для этого нужны мужество и открытость.

Я бросаю на него быстрый взгляд, надежный и уравновешенный, но замкнутый. Вокруг Шейна бетонный барьер толщиной в двадцать футов, к которому мне хочется подойти с отбойным молотком. Поэтому я решаю рискнуть, надеясь, что в ответ он хоть немного разрушит эту стену вместе со мной. Или я просто буду отламывать от него по крохотному кусочку за раз.

— Когда я поехала в Нью — Йорк, я… спытывала трудности Я занималась танцами всю свою жизнь и думала, что исполнение всех моих танцевальных мечтаний каким — то образом улучшит ситуацию, и так оно и было… Я не знала, сколько времени потребуется, чтобы моя лодыжка зажила, а когда это произошло, я не знала, стану ли я когда — нибудь прежней. Я была напугана, одинока и… разрушала себя.

— Когда я позвонила своему отцу, я знала, что его психика ухудшается. Пару дней я сидела, жалея себя, но, по правде говоря, я была потеряна. Я пряталась за танцами, большим городом и мечтой. Когда я притормозила, всё, от чего я убегала и пряталась, всё ещё было там, ожидая моего возвращения.

Я потягиваюсь, выгибая спину, надеясь, что это поможет избавиться от стеснения в груди.

— Пришло время возвращаться домой, и когда я приехала, у меня не было ни малейшего шанса вернуться обратно в Нью — йорк. Мой отец не мог позаботиться о детях, и мне было с чем разобраться, в том числе попрощаться со своей мечтой, — я пожимаю плечами. — Это заняло у меня некоторое время, но я думаю, что иногда мечты существуют для того, чтобы помочь нам пережить тяжелое время, пока мы не станем достаточно сильными, чтобы противостоять миру без них.

Когда я заканчиваю свой рассказ, в комнате нет ничего, кроме тишины, и мне хочется заползти под стул, чувствуя себя голой и беззащитной.

— Этим ребятам действительно повезло, что у них есть ты, — говорит через минуту Шейн, его голос звучит так мягко в темноте.

Я украдкой смотрю на него, видя искренность и нежность, стоящие за его словами. Моё сердце сжимается в груди, потому что я действительно хочу, чтобы он был прав.