Я держу тебя

Глава 17

МЭГГИ

Я: Удачи сегодня. Держи линию атаки. Заставьте этих кошечек поджать хвосты.

КОУЛ: Приготовься к головокружению.

∞∞∞

Утро выдалось на удивление тихим. Мальчики и Лив всё ещё спят, а я на кухне, зная, что хаос может начаться в любой момент. Шейн был более раздражен, чем обычно, когда зазвонил будильник, и не стал дожидаться, чтобы убедиться, что я действительно встала с постели, прежде чем спуститься вниз на тренировку.

Он нервничает. У него такой же сосредоточенный вид, какой я вижу, когда экран фокусируется на нём во время игры. Я не сомневаюсь, что тренерские способности Шейна столь же великолепны, как и его талант игрока. Я надеюсь, он знает, что мы будем поддерживать его независимо от того, что происходит на поле. По крайней мере, может быть, мой маленький сюрприз для него подскажет ему это.

А пока я сижу одна в этой пугающе тихой кухне. Такого никогда не бывает, поэтому я делаю заказ на продукты, стараясь не думать о своём разговоре с дядей Клиффордом.

Как и ожидалось, я получила неприятную лекцию и заряд снисхождения за то, что не позвонила ему по поводу папы, с чем я могла справиться, но именно комментарии по этому поводу, доказывающие мою незрелость и неспособность заботиться о детях, заставили мой желудок сжаться в комок. Этот человек не привык к тому, что он не получает того, чего хочет, за исключением того, что не может жить жизнью моего отца. Теперь он просто хочет самое важное, что оставил мой отец, — его детей.

Моя история с ними снова начала разъедать меня изнутри. Я лишь в незначительных деталях обсудила это со своим адвокатом, но, учитывая возможные последствия, он согласен, что мы пока оставим это в тайне. Я была бы не против, если бы эта часть моего прошлого никогда больше не увидела свет. Это только укрепляет мою решимость пройти сквозь огонь, прежде чем я позволю ему и Джоан куда — нибудь забрать детей.

Я не из тех, кто держит обиду или даже позволяет ненависти разрастаться. Это отнимает слишком много энергии, но Клифф и Джоан — исключения. Эти двое могут купить весь мир, и этого никогда не было достаточно. Меня не волнует, что мне нужно сделать. Я не позволю им получить опеку над детьми. Я не идеальна и лишь отчасти способна воспитать их, но это во много раз лучше, чем угнетение и жестокое обращение, от которых они страдали бы в той семье.

Я знала, что это только вопрос времени, когда мне придется встретиться с ними лицом к лицу, но на этой неделе ещё слишком рано. Они будут здесь в среду, чтобы зачитать завещание, и я знаю, что они расскажут мне о своих намерениях попытаться получить опеку над детьми.

Я обхватываю голову руками, нуждаясь в том, чтобы бурление в животе утихло.

Громкие шаги Шейна приятно отвлекают, когда он заходит на кухню, весь мокрый от пота и такой великолепный. Серьезно, этот мужчина с каждым днем становится всё сексуальнее.

— Как прошла тренировка? — спрашиваю я, чтобы отвлечься от всех этих вен и мышц.

— Прекрасно.

— Хороший настрой на сегодняшнюю игру?

Он кладет локти на столешницу рядом со мной. Даже потный, он пахнет потрясающе. Как будто из его пор сочится натуральный мужественный мускус вечнозеленых растений и специй.

— Да. Посмотрим.

Даже тихий Шейн более разговорчив, чем нервный Шейн. Я знаю, что он полностью в погружен в свои мысли, поэтому я рискую.

— Помнишь, как ты приходил через туннель и выходил на поле? — он смотрит на меня краем глаза, как будто боится того, что я могу сказать. — Я видела, что ты весь был здесь, — я постукиваю костяшками пальцев по его виску. — Снова прокручивая запись игр и всего, что ты знаешь о нападении соперника. Вероятно, продумывая каждый сценарий и то, как ты отреагируешь.

Он снова переключает своё внимание на стойку.

— Никогда не имело значения, сколько игр я сыграл; всегда было так, как будто это было в первый раз. Плохая игра, промах, жесткое столкновение… для меня это никогда не было приемлемо. Теперь я полагаюсь на этих ребят, а мне остается только стоять в стороне и смотреть.

— Но на этот раз, когда всё пойдет наперекосяк, ты поделишься тем, чему научился, и вернешь их в нужное русло. Ты научишь их, чтобы они не повторяли одну и ту же ошибку дважды. Никто, даже ты, Гризли, не идеален. Всё, что ты можешь сделать, это показать им, как восстановиться и в следующий раз добиться большего успеха.

Когда Шейн ничего не говорит, я надеюсь, что он размышляет над моими словами, но потом во мне просыпается неуверенность, и моя дерзость берет верх.

— Я могу сделать то, что делаю с детьми, когда они нервничают.

Он бросает на меня ещё один невеселый косой взгляд.

— Ты готов к этому, здоровяк? — я приподнимаю брови. "Lose Yoursels" Эминема начинает заполнять комнату, и я начинаю танцевать.

Через несколько секунд входят Тедди и Гаррет.

— Что происходит? Кто нервничает? — спрашивает Тедди.

Я улыбаюсь Шейну, когда он встает в полный рост. Я подпеваю, и Тедди с Гарреттом присоединяются ко мне, собирая свой завтрак. Шейн изо всех сил старается держать лицо, но я вижу, что это помогает.

Входит Хэнк в шортах и с выражением крайнего раздражения на лице.

— Серьезно, у кого проблемы в такую рань?

Это заставляет Шейна рассмеяться, и, люди, я сделала это. Этот здоровяк вылез из своей ямы и стоит здесь, на кухне, с нами.

∞∞∞

Мы с детьми приезжаем на стадион на час раньше, чтобы быть уверенными, что не пропустим, как Шейн и Коул выбегут на поле. Шейн ушел этим утром так же тихо, как и всегда, только на этот раз он выглядел немного растерянным.

Я предположила, что это из — за того, что он рос, переезжая из приемной семьи в другую, он не умеет ничего, кроме как справляться со всем самостоятельно. Я хочу показать ему, что он больше не одинок. Я хотела, чтобы кольцо доказало это, но я также знаю, что для этого нужно нечто большее, чем просто сказать об этом. Это требует повторения и ломки старых привычек и ожиданий.

Моё тихое утро превратилось в полный хаос, когда я пыталась выбраться за дверь, чтобы отвезти Хэнка на выездную игру. Затем в моём заказе на доставку из Интернета были ошибки, и я ужасно расстроилась из — за того, что не смогла прийти на игру в платье принцессы.

Каким — то образом мы добрались до наших мест в первом ряду, прямо на пятидесятиярдовой дистанции, с закусками и ничего не пролив. Гаррет, Тедди и Лив устраиваются поудобнее, пока я осматриваю поле. Солнце стоит высоко, небо голубое, и осенний воздух только начинает проникать внутрь. Сегодня идеальный день для футбола.

Когда голоса дикторов наполняют стадион, меня охватывает волнение в предвкушении того, как Шейн и Коул пройдут по туннелю. Я готова к хорошей игре, но не совсем готова к встрече с журналистами после неё.

Последнее сообщение от Эда, агента моего отца, было о том, что они с Робом слили информацию, и репортеры будут расспрашивать Шейна о растущем слухе о том, что он женат. Он сказал, что Шейну также следует быть готовым к вопросам об отце, учитывая слухи, и отказаться от комментариев, поскольку официальное заявление будет опубликовано на этой неделе.

Я отбрасываю все эти мысли в сторону, когда представляют команды. Сегодня я собираюсь насладиться игрой. Я замечаю Коула и подталкиваю ребят локтем. Мы встаем и отдаем ему официальное приветствие, трижды вскидывая кулаки в воздух, точно так же, как мы привыкли сидеть на трибунах и смотреть, как это делает наш отец. Дети улыбаются и хихикают, когда Коул в ответ строит нам глупые рожи, прежде чем вернуться к делу.

Я жду, всё ещё пытаясь увидеть Шейна. Сегодняшний выход будет для него совсем другим, и после того, чем он поделился этим утром, это будет сложно. Я знаю, что он не был готов к тому, что его игровые дни закончатся, и очень многое в нем всё ещё жаждет быть тем, кто наденет форму и выбежит на поле.

Затем я вижу, как он направляется к нам от боковой линии, не сводя с нас глаз. Его широкие плечи напряжены под облегающим пуловером команды. Мужчина был эффектен в защитных колодках и шлеме, но, возможно, он выглядит ещё более привлекательно в шортах с логотипом Moose и наушниками на шее.

Когда он приближается, я встаю, поднося руки ко рту.

— Картер, — когда мой голос доносится до него, его глаза встречаются с моими.

Лив видит его и машет рукой.

— Шейни.

На его лице появляется едва заметная улыбка, прежде чем он снова смотрит мне в глаза. Я поворачиваюсь, показывая его имя и номер на его старой майке на спине. Он не отрывает от меня взгляда, и я не могу его прочесть. Он просто смотрит на меня, застыв на месте. Это долгий, пристальный взгляд, и мир вокруг нас расплывается всего на несколько секунд. Затем, прежде чем я успеваю подготовиться, слегка потирает её и едва заметно кивает.

Я понятия не имею, что только что произошло. Мне нужен повтор. Кто — нибудь, позовите рефери, чтобы он объяснил, что, чёрт возьми, только что произошло. Это было напряженно, как затишье перед бурей. Пугающе тихо, но экстремально.

Я выхожу из своих мыслей, решая вернуться к этому позже.

— Кто готов поиграть в футбол? — спрашивает ведущий, когда игроки выходят в центр поля для жребия. Мяч отбит, и Коул выбегает на позицию. Мы все сходим с ума, готовые к каким — то действиям.

Мой взгляд снова останавливается на Шейне. Он стоит ко мне спиной, разговаривает и подбадривает своих игроков. Моё сердце не может не наполниться гордостью. Он сильный и добрый, он принимает удар, положивший конец карьере, и превращает его в нечто потрясающее не только для себя, но и для каждого из парней, ловящих каждое его слово.