Я держу тебя

Глава 34

ШЕЙН

— Не ругайтесь, не приставайте к женщинам, не ведите себя как полные идиоты. Мы поняли друг друга?

— А что насчет этого придурка? Помощник тренера. Можем мы отвести его в сторонку и надрать ему задницу для пущей убедительности? — спрашивает Марк с пассажирского сиденья.

— Нет, драк не будет. Это игра старшеклассников, и вы будете вести себя как взрослые люди. А теперь наденьте кепки и солнцезащитные очки. Нам не нужно привлекать внимание толпы.

— Да, папа, — Шон натягивает кепку на короткие светлые волосы. — Почему мы не взяли футболки 'Мэтьюз'? В конце концов, мы семья. Если этот парень так хорош, как ты говоришь, я хочу такую.

— Просто подожди и увидишь. Он сделает этот бросок с переворотом. Это просто безумие.

Марк похлопывает меня по плечу.

— Посмотри, какой ты гордый папа. Кто бы мог подумать?

Я свирепо смотрю на него, когда мы заезжаем на школьную парковку перед последней игрой сезона, чтобы встретиться с Мэгги и детьми. Я только что забрал этих двух придурков из аэропорта и приехал прямо сюда. Мэгги настаивала, что мы можем пропустить игру, но это не вариант. Я хочу убедиться, что помощник главного тренера Хэнка ничего не выкинет. Он держался в стороне с первой игры, и Хэнк сказал, что тот больше к нему не обращался. Больше всего на свете я хочу увидеть, как парень играет, и быть здесь, чтобы поддержать его.

Мы вылезаем из моего грузовика и направляемся к трибунам, уже заполненным семьями. Я замечаю свою группу в голубом, когда Мэгги и Лив улыбаются и машут мне рукой.

С самого начала Дня Благодарения у нас было много дел. У меня была выездная игра, и теперь я вернулся как раз к приезду Марка и Шона. Я не был слишком занят, чтобы думать о Мэгги… много. Возможно, намного больше, чем следовало.

Когда она рассказала мне о своей маме, единственное, о чем я мог думать, это о том, как я хотел сделать это лучше. Я хотел забрать всю её боль и обиды и нести их вместо неё. Я понимаю, что травма такого рода никогда не проходит. С этим просто учишься жить. Ты носишь её с собой, живя и дыша на фоне всего, что делаешь.

Я чувствую себя ещё хуже, не присоединившись к ней на свадьбе Кармен, теперь полностью понимая всё, через что ей пришлось пройти в тот день. То, что она поделилась этим со мной, значило очень много. Это было похоже на шаг к тому, чтобы она доверила мне больше, чем то, что лежит на поверхности. Она поделилась тем, что, я знаю, было трудным для неё, и о чем она не рассказывала многим людям. Я не отношусь к этому легкомысленно.

Это заставляет меня хотеть доверять ей в ответ, но с чего бы мне вообще начать. Если я открою двери в своё прошлое, она может смотреть на меня или относиться ко мне по — другому. Я не хочу, чтобы меня жалели. Я не хочу, чтобы меня исправляли, и я не хочу, чтобы хоть что — то меняло то, как Мэгги смотрит на меня или как она относится ко мне. Я не смогу этого вынести, так что всё останется в прошлом.

Мы пробираемся сквозь толпу, люди с интересом наблюдают за нами троими. Мэгги встает и подвигается, освобождая место.

— Привет, ребята. Я рада, что вы пришли.

Марк отталкивает меня с дороги, чтобы схватить её и крепко обнять, держа очень долго, зная, что это разозлит меня.

— Ты готова бросить этого большого болвана и сбежать со мной?

— Марк, — рычу я. — Сядь на задницу и отвали от моей жены.

Мэгги смеется, когда мы садимся, мальчики и Коул сидят на ряду ниже нас. Шон протягивает ей руку, чтобы пожать её.

— Пожалуйста, не обращай на него внимания. У него плохие манеры. Приятно наконец — то познакомиться с тобой.

— О, у меня превосходные манеры, — Марк улыбается рядом со мной, и если бы мы были где — то в другом месте, я бы ударил по его хорошенькому личику.

Они представляются Коулу и стукаются кулаками с парнями, когда я наклоняюсь ближе к Мэгги.

— Ещё не поздно отправить их в отель.

— Ни за что, Гриз, — она улыбается. — Я получила сообщение от Дэнни. Он вылетает сегодня вечером и будет здесь утром, так что мне нужно быть в студии после обеда. Не могли бы вы, ребята, немного побыть с детьми?

Отлично. Дэнни. Я знал это, но это не значит, что я хочу, чтобы Мэгги проводила с ним время. По крайней мере, у меня есть Марк и Шон, которые отвлекут меня от размышлений о том, что происходит, и подсчета минут до её возвращения домой. Не то чтобы я не доверял Мэгги. Я доверяю. Я не доверяю ему. Я не хочу, чтобы он копался в её голове или в какой — либо другой части е тела.

Словно прочитав мои мысли, она толкает меня в плечо.

— Всё будет хорошо. Хорошо?

Я киваю.

— Шейни, — Лив перелезает через Мэгги, чтобы сесть мне на ноги, и я слышу, как Марк фыркает на моё прозвище. Она смотрит на двух парней, прислоняясь ко мне. — Они твои друзья?

— Да. Они мне вроде как братья.

Она долго изучает их, вероятно, оценивая их потребность в любви. Закончив, она поворачивается к ним.

— Я Аливия. У меня тоже много братьев. Сегодня Хэнк собирается надрать кому — нибудь задницу.

Они смеются, и вскоре она уже сидит между ними, болтает без умолку и расспрашивает их обо всем, начиная от их семейного положения и заканчивая их любимой диснеевской принцессой. Через пятнадцать минут после начала игры Хэнк забивает гол, и мы все с воплями вскакиваем на ноги. Марк и Шон дают пять, а некоторые родители оборачиваются, как будто их обижают наши аплодисменты.

— Эй, Мэтьюзы. Потише. Это командный вид спорта, — кричит лысеющий мужчина впереди.

— Я не вижу там командных действий, — спокойно кричит в ответ Коул.

Он продолжает болтать без умолку.

— Может быть, если бы ваш мальчик остепенился, у кого — нибудь другого появился бы шанс, — продолжает болтать он.

Мяч выбит за пределы поля, и Хэнк подбирает его.

— Смотри, — говорит Мэгги, привставая и игнорируя придурка перед нами.

Мы все наблюдаем, как Хэнк подбирает мяч и делает несколько шагов назад перед броском вперед, запуская мяч далеко — далеко. Мы кричим.

— Это было потрясающе, — говорит Шон.

Крикуны на трибунах вскакивают.

— Серьезно, это не НФЛ. Они просто кучка детей. Вам нужно прекратить это маленькое представление и положить этому конец.

Я встаю вместе с Марком, Шоном и Коулом.

— Вы четверо, сядьте, — ругается Мэгги, и мы следуем указаниям.

Парень смеется, и я знаю, что мы вчетвером хотим стереть это самодовольное выражение с его лица.

— Вы все просто думаете, что ваша фамилия сделает за вас всю вашу работу по жизни, а тем временем эти дети страдают, пока вам так легко всё достаётся. Это смешно, — он машет рукой и садится.

Поза Мэгги рядом со мной становится напряженной, а затем она вскакивает. О, чёрт. Я видел этот взгляд раньше. Я поворачиваюсь к Марку и Шону, не в силах сдержать улыбку.

— Эй, придурок, — зовет Мэгги, и он оборачивается. — Да, ты.

— Мэгги, — тихо говорю я, но она, конечно, игнорирует меня.

— Может быть, если бы ты вытащил голову из своей задницы, то понял бы, что единственная причина, по которой ты вообще здесь сидишь, заключается в том, что наш маленький хвастун нес эту команду на своих плечах весь сезон. Когда вы хотите поговорить о тяжелой работе, преданности делу и мастерстве, кто — то действительно может вас выслушать. А пока заткнитесь и будьте благодарны, что он помог команде продвинуться так далеко, а ваш ребенок сможет добавить это достижение в свои заявки в университет.

Некоторые люди вокруг нас смеются, когда она садится. Марк тихонько присвистывает.

— Мэгги, напомни мне, чтобы ты всегда была в моей группе поддержки.

— Не поощряй её, — говорю я, хотя ни за что не позволила бы Мэгги быть в чьей — либо группе поддержки, кроме моей.

Хэнк забивает ещё два гола, но этот придурок впереди держит рот на замке.

Дома мы заказываем пиццу, пока Марк и Шон играют в видеоигры с мальчиками, и Лив легко уговаривает их позволить ей накрасить им ногти. Пока дети принимают ванную, я разжигаю камин во внутреннем дворике, и мы отдыхаем, пока Мэгги укладывает детей спать.

— С тех пор, как мы виделись в последний раз, всё немного изменилось, — на неаккуратных красных ногтях Шона отражаются отблески огня, когда он подносит пиво к губам.

— Думаешь?

Для меня всё по — другому.

— Мэгги великолепна, — говорит Марк, бросая пивную этикетку в огонь. — Она великолепна, и держу пари, она заставляет тебя много думать, — он показывает на свою голову, и он понятия не имеет. Она была лучшим сюрпризом в моей жизни. — Дети тоже замечательные, и ты хорошо ладишь с ними. Кто бы мог подумать?

— Они все замечательные, — это всё, что я могу придумать или готов признать вслух.

— Так когда же ты, наконец, признаешь, что это больше, чем договоренность? — Шон делает еще один глоток пива, глядя на меня поверх горлышка своей бутылки.

Я смотрю на него в ответ.

— Мне нечего сказать. Мэгги великолепна. Она в значительной степени идеальна, но ты же знаешь, что я не был создан для этого.

Он поднимает взгляд к небу.

— Сдается мне, ты был создан именно для этого. Кажется, ты хорошо вписываешься, и вы с Мэгги, кажется, дружны.

— Не придавай этому значения.

Мне нужно сменить тему. Мы слушаем потрескивание огня в холодном ночном воздухе, а затем Марк вставляет свои две копейки.

— Не будь идиотом. Убедись, что ты не позволишь чему — то хорошему ускользнуть у тебя из — под рук, потому что ты слишком занят отрицанием того, что может быть прямо у тебя перед носом.

От этих разговоров о серьезных отношениях у меня в груди нарастает давление, и мне нужен выпускной клапан.

— Мы говорим обо мне, или ты вспоминаешь Лекс?

Марк усмехается.

— Ты же знаешь, я давно забыл об этом. Я был идиотом. А теперь она выходит замуж.

Лекс была первой и единственной девушкой Марка, его единственной любовью, которую он так и не смог забыть. Несмотря на то, что он притворяется плейбоем, его сердце по — прежнему всецело принадлежит ей, и, боюсь, так будет всегда.

— Прости, чувак, — говорю я, зная, что эта новость причиняет боль.

— Да, что ж. Постарайся извлечь урок из моей ошибки.

Дверь во внутренний дворик открывается и закрывается, когда появляется Мэгги с пивом. Свободных стульев нет, и она без колебаний садится мне на бедро, поджав ноги, как будто это самая естественная вещь в мире. Я не сомневаюсь, что оба этих идиота это замечают, но, поскольку они ценят свои жизни, они не говорят ни слова.

— Ладно, мальчики. Я хочу услышать от вас всевозможные истории, — она ухмыляется. — Он был очень молчалив, когда дело касалось вас двоих, так что давайте послушаем.

Марк и Шон смеются и рассказывают ей, как мы познакомились, но беззаботно. Учитывая, через что нам троим пришлось пройти, мы уважаем границы и частную жизнь друг друга.

Мэгги смеется над их приукрашенными историями и рассказывает кое — что из своих, из наших первых дней совместной жизни. Я притягиваю её ближе и кладу руку ей на бедро. Не успеваю я опомниться, как она уже прижимается ко мне, и это приятно. Ощущение близости с ней становится больше, чем желанием. В конце концов, это то, что мне нужно. Ощущение её рядом со мной. Тихая близость между нами. Это невинно, успокаивающе и безопасно, то, что я не хочу терять.

Я думаю о том, что сказали Шон и Марк, о том, что это больше, чем договоренность, и что я вписываюсь в эту семью. За эти последние месяцы я чувствовал себя с Мэгги и детьми как дома, как нигде в своей жизни, но всё могло измениться в один момент. Если адвокат Мэгги добьется, чтобы Клифф и Джоан исчезли, что тогда? Что произойдет, когда она больше не будет нуждаться во мне и поймет, что я не могу дать ей ничего большего, чем то, что у нас есть прямо сейчас?

Прежнее давление возвращается, и я пытаюсь отогнать эти мысли в сторону. Если размышлять над “что, если” ничему не поможет. Голос Мэгги врывается в мои мысли.

— Итак, мне нужно быть в студии завтра к обеду. Как думаете, ребята, сможете немного побыть с детьми? Тогда я подумала, что могла бы встретиться с вами за ужином, если Коул или Гвен смогут присмотреть за детьми.

— Конечно. Как насчет того, чтобы я тебя подвез?

Мэгги смотрит на меня своими ярко — голубыми глазами.

— Гриз, всё будет хорошо. Если нет, вы трое можете прийти и рассказать ему, как обстоят дела.

— Что происходит? С кем нам нужно поговорить? — Марк готов, в его глазах озорной огонек.

— Ни с кем, — отвечает Мэгги.

— Мистером хип — хоп. Мэгги работает с ним над шоу, которое состоится в Нью — Йорке примерно через месяц.

— Ты танцуешь с Дэнни Зи? — спрашивает Шон, и Мэгги поворачивается ко мне с ухмылкой, понимая, что я говорил с ними о Дэнни.

— Да, и в этом нет ничего особенного.

— Это очень важно, — говорю я.

Марк достает свой телефон.

— Когда оно будет? Я возьму VIP — билет, чтобы увидеть тебя до и после и занять лучшее место. Не могу поверить, что я не знал про это. Надеюсь, у меня не будет игры в этот день, — он прокручивает свой телефон. — Вам, ребята, лучше остаться у меня.

Мэгги переводит взгляд на меня. Мы не говорили о логистике.

— Всё в порядке, — вмешивается она. — Я сниму номер в отеле рядом с местом проведения. Скорее всего, я даже не увижу номер, пока шоу не закончится. У нас будет куча репетиций и прочего, над чем нужно поработать.

— Так ты репетируешь здесь, а потом просто прилетишь на шоу? — спрашивает Шон.

— Да. Только так я могу работать над ним.

Шон кивает.

— Должно быть, он действительно хотел тебя.

Я вижу, как у него крутятся мысли, и бросаю на него свирепый взгляд, чтобы сказать ему прекратить это. Мэгги пожимает плечами.

— Раньше мы танцевали вместе, но некоторое время назад я довольно сильно повредила лодыжку, так что завтра будет хорошая проверка, сможет ли она вообще выдержать.

Я слышу сомнение в её голосе.

— С тобой все будет в порядке.

— Что ж, я оставляю вас, ребята, и иду спать, — она встает. — Увидимся утром. О, и будьте осторожны. Тедди — наш местный проказник. Если вы живете под этой крышей, вы — честная цель.

Её глаза встречаются с моими на самое короткое мгновение, прежде чем она исчезает внутри, и единственное, что я хочу сделать, это последовать за ней. Я хочу оставить этих парней с их пивом и пойти почитать своей жене о человеке, идущем по Нилу. Мы закончили с прошлой книгой, и это стало моим любимым моментом за день. Там, наедине с тишиной нашей комнаты, где она задает мне вопросы и просит почитать ей. Я притворяюсь, что ненавижу это, но втайне мне нравится, что она слушает, а затем заставляет меня остановиться, чтобы мы могли поговорить о безумии переживаний этого парня.

Ни за что на свете я не встану с этого сиденья, зная, что эти двое будут докапываться до меня. Моя задница остается неподвижной в ожидании. И вот оно. Марк начинает первым.

— Она танцует с Дэнни Зи, да? И тебя это устраивает?

Они не знают Мэгги и не знают, как сильно она нуждается в этом. Насколько она заслуживает этого.

— Она будет великолепна, — говорю я. — Она заслуживает этого.

Шон наклоняется вперед, упираясь руками в колени.

— Знаешь, ты ужасно спокойно относишься к этому для парня, который увлечен ею гораздо больше, чем ты когда — либо признаешь. Я бы не хотел, чтобы моя девушка находилась рядом с Дэнни Зи или любым другим парнем.

— Мэгги и Дэнни расстались. Это только работа, — говорю я, зная, что это правда, но мне всё ещё не нравится, что она будет находиться рядом с ним. Он мне не нравится, но больше всего на свете мне не нравится, как он проявил неуважение к Мэгги и причинил ей боль.

— Просто будь осторожен, Шейн. Я знаю, как трудно впустить кого — то. Не зацикливайся на самозащите настолько, чтобы оттолкнуть её и упустить то, что могло бы быть, — мягко предупреждает Шон.

Я ничего не упускаю. Я точно вижу, что передо мной. Проблема в том, что то, что я могу дать Мэгги, ничто по сравнению со всем, что она должна иметь. И я хочу, чтобы у неё было всё это. Вопрос в том, смогу ли я отказаться от неё, чтобы когда — нибудь у неё было именно это?