Зависть

Глава 46

Ну, все идет охренеть как прекрасно, подумал Джим, уставившись на дуло девятимиллиметрового.

— Отвечай, где она, — выплюнул Век, — или я стреляю.

И парень настроен серьезно: он был совершенно невозмутимо, хладнокровно готов. За это можно уважать ублюдка. Но у него помутился рассудок, ведь так?

— Убьешь меня, — спокойно подметил Джим, — и я не смогу сказать, куда тебе ехать. Убьешь его, — он кивнул в сторону Эда, — и я свяжу твои руки твоей же собственной кишкой.

Последовала короткая пауза, а потом наведенный на него пистолет сместился влево не больше чем на дюйм.

Сукин сын нажал на курок и всадил пулю в молдинг прямо рядом с ухом Джима.

— Кто говорит об убийстве? — Век плавно направил дуло ниже. — Боль творит чудеса с упрямыми ртами. К тому же, готов поспорить, если я перезвоню, они поднимут трубку.

Тригонометрические вычисления траектории следующей пули заставили Джима опасаться новой карьеры — певца фальцетом… предполагая, что он не примет на веру утверждение «пули-меня-не-тронут». Но, с другой стороны, по крайней мере, на линию огня попали не яйца Эдриана… учитывая, как отстойно поет этот парень.

— Джим, может передумаешь? — пробормотал ангел. — Мы знаем, у парня хороший прицел.

— Ты не знаешь, во что ввязываешься, Век, — покачал головой Джим.

— Я упоминал, что время летит? Одному Богу известно, что происходит с ней.

— Все верно, но сейчас я беспокоюсь не о ней. — Джим перевел взгляд на Эда. — И я должен пойти с ним. Есть предложения, как это устроить?

Ангел тихо выругался. — Это по части Эдди.

— Со мной никто не пойдет, — рявкнул Век. — Или та женщина убьет ее. И перестаньте тратить время…

— Девина ни черта с ней не сделает! Ты нужен ей там, и живая Рэйли — единственная гарантия, что ты появишься. А сейчас дай мне секунду подумать, придурок.

Когда Джим начал выписывать круги по комнате, Век сказал что-то вроде «перестань двигаться или я стреляю», но он проигнорировал парня…

Второй выстрел угодил в пол у ног Джима, остановив его.

— Пуля вошла, блин, в дюйме от моей ноги, — сказал он, смерив Ублюдка-Клинта-Иствуда[135] злым взглядом.

— В следующий раз прилетит в твою гребаную лодыжку.

— Лучше так, чем в яйца, — отметил Эдриан.

Джим повернулся лицом к детективу, готовый расписать точный портрет Девины… когда случайно его взгляд упал на раздвоенную тень парня на кафельном полу.

Эти два силуэта выглядели словно два дерева в лесу…

А за деревьями можно встать, верно? Спрятаться за ними. Закамуфлировать себя под часть окружающей среды так, что все, например, твой враг, оглядываясь вокруг… ничего не увидят.

В конце концов, Девина, казалось, признала, что не может найти его… но он действительно собирался рискнуть тем, в чем на самом деле туго соображает?

Но потом он вспомнил о том дерьме с полицейским значком. Конечно, он почти расколол себя самого надвое, но разве было иное решение? Кроме как отправить разъяренного, упакованного патронами сукина сына на главное представление в одиночку?

— Я должен войти в тебя, — сказал Джим низким голосом.

Век сильно нахмурился.

— Прости, ты не в моем вкусе.

— Мы можем натянуть на него платье и парик, — предложил Эдриан. И когда все в комнате угрожающе посмотрели на него, он просто пожал плечами. — Придется сшить это дерьмо размером с палатку, да?

— И только подумать, я рад, что нахал внутри тебя вернулся, — пробормотал Джим, вновь сосредотачиваясь на Веке. — Я должен пойти с тобой… и она не сможет узнать, что я там. Так что, если ты позволишь…

Джим закрыл глаза и инстинктивно отпустил свою телесную оболочку, сбрасывая костюм из кожи и костей, пока от него не остался лишь источник света, который испускало его тело.

Растворение прошло без затруднений… то же самое, только неконтролируемо, он сделал в логове Девины, когда сорвался на нее в порыве ярости.

— Соберись, здоровяк, — сказал он в воздух.

Очевидно, Век услышал его, потому что парень отшатнулся, его глаза вращались, слово горошины в банке, перед перспективой стать одержимым. Но это — единственный способ защитить его, и должно быть он понимал это, потому что не стал убегать.

Джим вообще не знал, что творит, поэтому приближался медленно. В последний раз, когда он сделал подобное, он разорвал Девину на части… не тот хэппи-энд, который был необходим ему или Веку в данных обстоятельствах.

Хотя, были и хорошие новости. Когда он надавил вперед, Век стал не более чем ситом, сопротивляющимся проходу. Внутри оболочки? Джим боролся за место в метафизическом ландшафте, которое не имело ничего общего с молекулами, образовывающими мужчину, и было полностью связано с пространством между ними. И, кто бы мог подумать, он кристально ясно увидел, почему Эдди однозначно запретил проводить экзорцизм. Век был гребаным «Moon Pie»[136], пятьдесять-на-пятьдесят: каждый дюйм его души — это инь и ян, добро и зло, слитое воедино.

Ни единой возможности оперировать и удалять. Иначе разрушишь его.

Но в игру поглощения могут играть двое: повинуясь инстинкту, Джим покрыл внутреннюю сущность Века, становясь туманом, который превратил ситуацию в тройничок…

Блин, это звучало пошло.

Но в сущности, как и «ДНК» Девины проникало повсюду, таким же стал и он… и Джим спрятался не за хорошей стороной, а позади плохой. Такое укрытие было лучше…

Ага. С этой точки обзора он мог видеть посредством глаз Века.

— Ну как я? — спросил Джим своим собственным голосом… хэй, он так же мог говорить ртом ублюдка.

Эдриан напротив него пожал плечами.

— Очень даже неплохо… я не чувствую тебя. Но, должен спросить… вашей парочке нужна сигарета? Или даже две?

— Катись к черту, — Джим и Век ответили в унисон.

Стоя в подсобке, Век чувствовал слабую тошноту, будто съел стейк с сыром «Филадельфия» двухдневной давности, залил сверху теплым пивом и закинул коктейль с замороженным соком на десерт: слишком много дерьма, которое плохо сочетается между собой.

Что насчет голоса Джима, доносившегося из его рта? Он мог обойтись и без этого, спасибо люди добрые.

— Так, куда едем? — спросил он.

Ну, вот вам новое значение к фразе «говорить сам с собой».

— Карьер.

— Карьер? Ради бога, туда добираться целую вечность…

— Возьми сигареты, — сказал Джим.

— Нахрен табак, нам нужен мой байк… уйдет полчаса…

— Давай же, будь человеком. Возьми Мальборо… а я позабочусь о подготовке к путешествию.

Длинно и смачно выругавшись, Век кинулся к кухонному столу, схватил пачку с зажигалкой и запихнул их вместе с запасными обоймами.

— И возьми вот это, — сказал Эдриан, доставая из ножен кинжал, похожий на хрустальный.

— Без обид, но я останусь при пулях.

— Глупый примат. — Ангел запихнул кинжал за пояс Века. — Ты можешь стрелять в кого угодно, лезвие для Джима.

— Скажи, что это не навсегда?

— Нет, ты вернешь мне мое оружие в конце.

Ха-ха-ха.

— Я обращаюсь к Джиму.

— Нет, не навсегда, — ответил ангел ртом Века. — Я могу выйти так же свободно, как и вошел.

— Уверен в этом?

— Нет.

— Блеск. — Век обернулся, чтобы посмотреть Херону прямо в глаза. И понял, что это бессмысленно… без гребаного зеркала. — Так, как ты собираешься доставить нас туда…

Следующая остановка — карьер. Буквально.

И не было поездки на автобусе, поезде или автомобиле для сравнения: в одно мгновение Век находился в своем доме, в следующее оказался посреди длинного спуска в каменоломню.

«Не обращайся ко мне вслух», сказал Джим в его голове.

«Так вот, что чувствуют шизофреники?» — подумал Век.

«Не знаю. Просто убедись, что останешься собран».

— Будто у меня есть выбор, с тобой-то внутри, — пробормотал Век, оглядываясь по сторонам.

«Подожди, прежде чем идти вперед». Пауза. «Век, это — твое шоу. Я просто удостоверюсь, что ты проживешь достаточно долго, чтобы получить возможность… но все зависит от тебя. Я не стану вмешиваться или помогать… ясно? Тебе придется самому принять решение. Но ты должен поступить правильно, о чем бы ни шла речь».

— Да. Конечно.

«Я просто хочу, чтобы ты помнил… зло — это всегда самый легкий путь. И твоя судьба принадлежит тебе и никому больше».

Словно в нужный момент из входа в пещеру в ста пятидесяти ярдах справа заструился свет.

Хватит с него пустой болтовни.

Достав оба пистолета, Век двигался, словно чертов ветер, перепрыгивая с камня на камень, подпрыгивая вверх, спрыгивая вниз, карабкаясь. Его тело полностью настроилось на то, чтобы добраться к Рэйли, он не сводил глаз со света. С каждым преодоленным препятствием в его голове проносились ужасающие образы, страшные, кровавые ночные кошмары, от них грудь горела яростью, которая придавала ему энергии больше, чем физическая сумма его мускул и силы.

Нужная пещера обладала достаточно большим входом, чтобы ему не пришлось нагибаться, и была достаточно широкой, чтобы не пришлось протискиваться. И потом он оказался в созданном природой коридоре, который протянулся вперед, уходя далеко вглубь земли.

Сгорбившись, Век побежал к мерцающему свету так быстро, как мог.

Стены вокруг него были влажными и жесткими, с потолка капало, на полу хлюпала вода. В панике он попытался отфильтровать звуки своих собственных шагов, чтобы услышать, что происходило впереди. Крики? Тяжелое дыхание? Стоны боли?

Ничего.

Слишком, мать твою, тихо.

А потом он завернул за последний угол.

Взору предстала пещера размером с большую гостиную с низкими стенами. Но было невозможно понять ее истинные размеры, потому что место освещалось свечами, за пределами которых царила тьма.

В центре, с потолка мертвым грузом свисало подвешенное за руки тело.

Это не Рэйли. Кажется, это был мужчина с короткими песочно-светлыми волосами.

Век оглянулся в поисках Бэйлса или той женщины. Но здесь было… только тело. Повернутое лицом к стене.

«Это… больничная сорочка?» — Подумал он, подступая ближе с оружием наготове.

— Рэйли? — крикнул он.

Пронесшееся эхом имя привело в чувство того, кто висел, и когда голова дернулась, в спокойном, мрачном воздухе раздалось шарканье. Человек медленно поворачивался на голых грязных ногах, меняя положение.

Увидев, кто это, Век выругался: личность жертвы была ясна, как Божий день, несмотря на то, что, очевидно, парня недавно били по лицу — его лоб опух и начал покрываться синяками, но черты лица оставались хорошо узнаваемыми.

— Кронер… — пробормотал Век, гадая, как, черт возьми, парня приволокли сюда. Но, с другой стороны, похищение из больницы маловероятно, но не невозможно.

Серийный убийца попытался поднять подбородок, его губы медленно шевелились. Он пытался заговорить, но Веку было плевать, что тот хотел сказать.

— Рэйли! — позвал он, надеясь, что темнота вне свечей предполагала наличие другого помещения, где была она…

Кто-то вышел из тени позади него.

Когда он моргнул, а картинка не изменилась, он осознал, что на самом деле это была женщина. Хотя, что кто-то вроде нее мог здесь забыть…

— Здравствуй, Век. — Это был голос из телефона, вживую. — Добро пожаловать на вечеринку.

На фоне брюнетки Анджелина Джоли[137] выглядела библиотекаршей: женщина была роскошна и опасна, самые настоящие джунгли, одетые в шпильки и мини-юбку, которым место в кафе в центре города, или богатом частном клубе… где угодно, кроме пещеры у черта на рогах.

— Ты пришел один? — спросила она, скривив полные, сочные губы.

— Да.

— Хорошо. — Она обошла вокруг него, улыбаясь. — Ты в точности, как твой отец… хорошо следуешь приказам.

— Где Рэйли?

— Твоя преданность этой женщине, — ее голос напрягся, — достойна зависти. Я знаю, как тебе не терпится найти ее, и поэтому я отвечу, что готова сообщить тебе это.

— Так говори.

Она окинула взглядом пистолеты.

— Ты серьезно думаешь, что эти игрушки подействуют против меня? — Ее красивый смех напоминал музыку ветра… и, тем не менее, звучал фальшиво для его ушей. — О, гляньте, они даже кинжал тебе дали. Похоже, надежда умирает последней. Кстати, Джим поведал тебе, что раньше был убийцей?

— Мне плевать, кто он такой.

— Верно, верно. Самое главное — эта девушка. — В ее голосе снова послышалась горечь. — Какая она счастливица. И она должна знать, что ты чувствуешь к ней, как думаешь?

На этом, женщина лениво повернулась к Кронеру и прошлась по нему взглядом. Затем бросила через плечо:

— Да, скажи ей, что ты чувствуешь, почему бы нет?

Век всмотрелся в тени. — Я люблю тебя, Рэйли! Я здесь!

— Как романтично, — сухо ответила женщина.

Она не сводила взгляда с серийного убийцы, и Век решил сменить ставки: он убрал один из своих пистолетов… и обхватил стеклянный кинжал, который ему вручили. Это было совсем нелогично… и придало совету Эдриана немного достоверности.

— Где она, черт возьми? — прорычал он.

— Я скажу тебе… но ты должен сделать кое-что для меня.

— Что?

Брюнетка улыбнулась и отошла от Кронера.

— Убей его.

Сузив глаза, Век посмотрел на женщину.

В ответ она улыбнулась еще шире.

— Ты должен был сделать это с самого начала. Ты караулил его в лесу, выжидал, когда он появится среди деревьев возле мотеля. Ты собирался действовать… но упустил свой шанс.

Век смотрел на нее, и его тело начало вибрировать, ярость вырвалась на свободу из темницы, собираясь в его груди, напрягая все мускулы.

— Это мой тебе дар, малыш Томми. Ты убьешь его, и я покажу, где твоя женщина. Этого ты хочешь. Для этого пришел сюда. Это твоя судьба.

Появившийся из ниоткуда свет пронзил темноту и, освещая тени, обнажил… Бэйлса.

Парень сидел на полу пещеры, привалившись спиной к влажной стене. На его лбу между широко отрытыми глазами зиял выстрел, тончайшая струйка крови сочилась из раны и стекала вниз по носу. Его рот был расслаблен, а кожа — бледно-серой.

— Не думай о нем, — вальяжно сказала брюнетка. — Он был простой пешкой. Ты же, с другой стороны… главный приз. Все, что тебе нужно, — действовать. Убей его… и я удостоверюсь, что ты увидишь свою девочку.

Внезапно Век осознал, откуда исходил луч света.

Он поднял руку, и стеклянный кинжал поймал масляный мягкий свет от свечей, посылая этот поток через пещеру, нацелившись на его предполагаемого друга.

— Время уходит, малыш Томми. Давай покончим с этим, чтобы мы могли перейти к другой стороне. Прислушайся к себе. Сделай то, что правильно. Убей этот кусок дерьма, аморального убийцу, и обрети искомое. Это такая очевидная тропа, банальная сделка… Рэйли за этого сумасшедшего убийцу. Все в твоих руках…

— Рэйли жива? — услышал он свой голос.

— Да.

— Ты позволишь нам обоим уйти отсюда живыми?

— Возможно. Зависит от того, как ты поступишь, не так ли? — Голос брюнетки понизился до соблазняющего шепота. — Ты увидишь ее сразу же, как сделаешь дело. Клянусь. Все в твоих руках…