Беззвучная нота

ГЛАВА 17

Грейс

Даже не знаю, что больше смущает — то, что в Redwood Prep считают, что я сплю со студентом (что теперь правда), или то, что в школе считают, что я убила Харриса (что неправда).

По крайней мере, у первого обвинения были ноги.

С момента возвращения Зейна Кросса из турне он вел себя со мной неподобающим образом, и я не могла сохранять спокойствие рядом с ним. Если бы я была на месте студентов, я бы тоже подняла бровь, глядя на наше общение.

Мне нужен ответ на вопрос: кто убил Харриса и замел следы?

Я знаю, что так и было, даже если полиция закрыла дело и списала его на самоубийство. Для них Харрис был безнадежным человеком, который сдался, потеряв карьеру.

В Redwood Prep тоже так считают.

Правда забавна. Если перевести ее в другой контекст, то то, что произошло на самом деле, оказывается гораздо менее значимым, чем то, что выглядит так, как будто это произошло.

Беверли С. Харлесс говорила: «Каждая жизнь — это история». Если директор Харрис стал жертвой в своей истории, угадайте, кто стал его злодеем?

Мрачные взгляды преследуют меня на пути в учительскую.

Я крепче сжимаю учебники и иду с гордо поднятой головой, несмотря на дрожь в ногах. Коридор расступается передо мной, как это было с тех пор, как поползли слухи о моих отношениях с Зейном.

Студенты Redwood Prep одновременно боятся и почитают Королей. Одного лишь намека на союз с ними достаточно, чтобы «сделать» кого-то другим. Чтобы приблизить их к королевской власти. Заслуженно или нет.

Неприятно, когда лояльность меняется на глазах.

Но это не должно меня удивлять.

В этой школе всегда все было перевернуто с ног на голову. Именно поэтому в престижной академии расцвело нечто столь развратное, как «Благодарный проект».

То, как в Redwood Prep правильное становится неправильным, а неправильное — правильным, — это вирус.

И ты так же заражена этой болезнью.

Я отгоняю эту мысль в сторону.

— Доброе утро, Мейзи.

Я киваю одной из своих самых успевающих учениц.

Она бросает на меня взгляд, захлопывает шкафчик и уходит.

Ну что ж.

Я вздрагиваю и крепче обхватываю руками учебник по классической литературе. Сегодня особенно холодно. Сводчатые потолки, окна, похожие на собор, и мраморные полы встречают меня, как стоическая мачеха Золушку.

— Разве ее не уволили?

— Что она делает, вернувшись?

— Она действительно убила Харриса?

Шепотки впиваются в меня, как крошечные комары. Рой, который все нарастает и нарастает, пока не начинает жужжать в ушах.

Ух, я и забыла, какой захудалой была эта школа. Свежий слой краски и несколько обновлений, но это все те же ворота в ад.

Я бросаю взгляд на Слоан. Она одета в свою клетчатую рубашку на пуговицах, юбку для подготовки к школе в Redwood Prep, а ее волосы собраны в хвост.

— Ты вернулась.

Скучаешь по мне?

— Просто пытаюсь найти закономерность, вот и все. Тебя не было всю ночь.

Она пожимает плечами.

Видимо, твой Зейн-мозг продержался дольше, чем мы ожидали.

— Мой, — я оглядываюсь по сторонам и шепчу: — Зейн-мозг?

Да. Знаешь, как любовь посылает все эти эндорфины и дофаминовые всплески через мозг и делает рациональное мышление нечетким? Когда вы с Зейном начинаете… ну, знаешь, ты вдруг перестаешь меня видеть.

— Я не вижу тебя или тебя там нет?

Я обеспокоенно жую нижнюю губу. От воспоминаний о том, как рот Зейна гладит линию между моей грудью и бедрами, мне становится жарко. Если вчера Слоан присутствовала, но был невидима…

— Ты… не можешь видеть меня?

Я вздрагиваю и поднимаю глаза на первокурсницу, которая в замешательстве смотрит на меня.

Она медленно проводит рукой перед своим лицом.

— Вы говорили обо мне?

Вот дерьмо. Я снова разговаривала со Слоан вслух.

Обиженно смеясь, я достаю свой телефон и нажимаю на него.

Она выглядит облегченной.

Я бегу вперед, а Слоан громко смеется рядом со мной.

Видела бы ты свое лицо!

— Как насчет того, чтобы сделать себя менее заметной, когда я в школе? — бормочу я в трубку. — Ты отвлекаешь.

Эй, я не хочу быть здесь так же, как и ты не хочешь, чтобы я была здесь.

Мои шаги замедляются. Я задумчиво смотрю на нее.

— Слоан, ты все еще не рассказала мне. Та ночь… что случилось…

О, смотри. Сол здесь.

Я поднимаю голову и замечаю, что Сол идет по коридору. Когда я оглядываюсь, Слоан уже нет.

Хм.

Когда возвращаю свое внимание к Солу, он замечает меня и подходит. Как обычно, толпа расступается перед ним. Он на голову и плечи выше их, одет в выцветшую куртку Redwood Prep, винтажную футболку и обычные джинсы.

Почти все, что на нем надето, противоречит дресс-коду.

Но никто не собирается ему ничего говорить.

Сол — один из Королей. Хотя он не Кросс по крови, в нем та же опасная харизма. С тех пор как он дебютировал в качестве школьного поджигателя, она только усилилась.

Забавно, что, будь на его месте любой другой ученик, я бы немедленно сообщила о преступлении. Но поскольку преступник — такой же стипендиат, как и я, я сделала все возможное, чтобы скрыть это, и даже подстрекала Сола к новым поджогам.

Я действительно лицемерка.

Сол подходит ко мне ближе и вздергивает подбородок. Обычно я отвечаю ему спокойным «доброе утро» и продолжаю идти дальше. Раньше я держалась подальше от «The Kings» вне занятий. Не только из-за Зейна, но и из-за их реальной силы.

Я не боялась их, но это не означало, что у меня не было причин бояться. Попасть на плохую сторону Королей означало потерять свое место. Я видела, что они сделали с Майллисом. Одно их слово — и мой ближайший коллега, ставший другом, в один день потерял репутацию и карьеру.

Моя миссия по расследованию смерти Слоан значила слишком много. Я не хотела пускать все на самотек из-за того, что исправила нескольких задиристых подростков с завышенными привилегиями.

А теперь ты замужем за одним из таких привилегированных подростков-хулиганов.

Я наклеивают на лицо вежливую улыбку.

— Мистер Пирс. — Он кивает и проходит мимо меня. Я поворачиваюсь и говорю: — Могу я с вами поговорить?

Сол поворачивается, смотрит на меня, вскинув бровь. Его взгляд опускается к моему оголенному безымянному пальцу, прежде чем он с ухмылкой встречает мой взгляд.

— Он позволил тебе выйти из дома без кольца? — Я мгновенно вздрагиваю.

Ответ прост. Зейн не позволял мне ничего делать. И еще… у нас никогда не было этого разговора.

Зейна не было, когда я вернулась из участка, и он не возвращался домой всю ночь. Он также не ответил ни на одно из моих сообщений, и в итоге перед сном я с ненавистью удалила все свои «где ты» и «все ли у тебя в порядке».

Не то чтобы я действительно могла уснуть.

Подушки все еще пахли нами.

В итоге я швырнула обе об стену и выключила весь свет.

Не помогло.

Кошмары вернулись, и я не могла сомкнуть глаз.

Утром, когда Зейн все еще не вернулся, я была странно раздражительна и даже набросилась на Виолу, когда та предложила мне сделать макияж к моему возвращению в Redwood Prep. Утро выдалось просто отвратительным, и мне не нужно, чтобы Сол еще и язвил.

Я подбегаю к нему поближе и шиплю:

— Этот разговор лучше провести наедине. Я пойду в кабинет психолога. Сейчас он должен быть пуст. Встретимся там через пять…

Он бесшумно отворачивается и идет по коридору.

Головы устремлены в нашу сторону.

Все смотрят.

Сол останавливается и оглядывается.

— Идете?

Я прикусываю нижнюю губу и бросаюсь за ним. Вот тебе и скрытность.

— Это не путь в комнату для консультаций.

Он засовывает руки в карманы.

— Я знаю.

Сол ведет меня в комнату для частных тренировок «The Kings» и протягивает свою карточку доступа.

Мои глаза расширяются.

— О нет. О… ты же не думаешь, что мы встретимся там?

Он бросает мне грубую ухмылку через плечо и открывает дверь.

Я остаюсь на месте, оглядываясь по сторонам. В коридоре пусто, но я уверена, что все видели, в каком направлении мы направляемся.

— Сол, — шиплю я.

Он поворачивается ко мне лицом. Опираясь одной рукой на дверную раму, мурлычет:

— Мисс Джеймисон, хотите вы этого или нет, но вы теперь одна из нас. Это значит, что если вы хотите поговорить, то говорите здесь.

— Я не…

— Одна из нас? — Он смеется. — Зейн не сказал тебе речь «теперь ты принадлежишь мне»? Ему это нравится.

— Да, но… лист бумаги не может передать право собственности на человека. Я не импортный товар.

Сол смеется и проводит рукой по своим волнистым каштановым волосам. Густые пряди беспорядочно спадают на лицо, отчего он выглядит еще более не в себе.

— Я знаю, что Зейну нравятся вызовы, но, по-моему, с тобой он откусил больше, чем смог прожевать.

— Сол.

Он складывает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз со своего смехотворно глупого роста. Непомерно большие дети. Все они.

Уверенно ухмыляясь, он догадывается:

— Ты хочешь спросить, почему я инсценировал ее смерть. — Я тяжело сглатываю. Потом киваю. — И ты предпочитаешь говорить здесь, где нас может услышать любой, а не там? — Я снова киваю. — Хорошо.

Он пожимает плечами и удобнее прислоняется к дверному проему.

— Почему ты это сделал, Сол? — шепчу я, сердце сжимается.

Сол поворачивает лицо в сторону, показывая мне свой профиль. Сильный, но странно уязвимый.

В отличие от других студентов Redwood Prep. Сол другой. Он получает стипендию. У него нет яхты. Нет папы с деньгами, славой или связями. Просто ребенок с талантом и потенциалом. Его известность и уважение пришли к нему из «The Kings», но это не изменит его сущности. Откуда он родом.

Я знаю, каково это — быть в Redwood Prep обычным человеком, бороться за то, чтобы попасть сюда, веря, что это билет в другую жизнь, и понимать, что просто существовать — преступление перед высшим классом. Что меня никогда не будет достаточно для них.

— Не делай этого, — шипит Сол.

Я моргаю.

— Что?

— Не жалей меня.

— Я не…

— У тебя все на лице написано. — Он усмехается, но его улыбка горькая. — Ненавидь меня, презирай меня, бойся меня. — Его глаза вспыхивают. — Я могу жить со всем этим. Но не жалей меня, мисс Джеймисон.

Правда раскрывается передо мной в одно мгновение.

Я ошибалась.

Сол не похож на меня.

Наоборот, он больше похож на мальчишек из моего старого района. На тех, кто бросил школу, чтобы стать членом банды. На тех, кто родился в этой жизни. У которых не было выбора. Тех, кто смирился с тем, что будет жить во тьме, потому что у них не было опыта общения со светом, кто не дал себе шанса даже представить, что у них есть выбор.

— Есть спички, с которыми не стоит играть, Сол. — Я медленно иду вперед, словно приближаюсь к дикому животному в лесу. — Есть костры, которые не должны гореть.

Он смеется.

— Я ведь никого не убил, правда?

— Нет. — Я понижаю голос: — Но ты это проверяешь. Ты сделал так, потому что какая-то часть тебя хотела, чтобы это было правдой.

Его карие глаза сверкают в мою сторону.

— Убей эту тьму, Сол. Не корми ее. Не игнорируй ее. То, что ты игнорируешь, не исчезает само по себе. Они становятся только сильнее.

— Например, твои чувства к Зейну? — Он бросает вызов.

Я застываю, ошеломленная его обвинениями. Но я не позволяю этому остановить меня. То, что Сол вырывается, означает лишь то, что я задела больной нерв.

— Ты не чудовище, — говорю я ему.

Он пожимает плечами и ухмыляется, в его глазах оживает отблеск безумия.

— Я хочу им быть.

Я мрачно хмурюсь.

— Сол…

— Это ты попросила меня устроить пожар, мисс Джеймисон. Давай не будем строить из себя святош, потому что я сделал не совсем то, что ты хотела.

— Ты прав. Ты должен винить именно меня. Возложи на меня ответственность. Признай, что в моих поступках есть что-то неправильное, Сол. Затем ты должен заглянуть внутрь себя и найти путь, ведущий прочь от того места, куда я тебя отправила.

Он снова смеется, звук полон теней и тайн.

— Слушай, я понимаю. Ты думаешь, что раз ты старше нас, то знаешь лучше. Но я не говорю тебе, как жить. И не говори мне, как жить мне.

— Я просто пытаюсь помочь.

— Нет, ты пытаешься облегчить свое чувство вины. — Его глаза ужесточаются. — Зейн одержим тобой. Ты никогда не просила об этом. Так же и со мной. Я не прошу, чтобы меня спасли, мисс Джеймисон. Я не прошу у тебя света. Оставь это для своего мужа.

Сол отступает назад, прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, и закрывает дверь перед моим носом.