Беззвучная нота

ГЛАВА 21

Зейн

— Эй, эй, эй, проведете меня через это снова?

Датч все еще сжимает гитару, но он не сыграл ни одной ноты с тех пор, как мы с Финном вернулись из тюрьмы и отправили сигнал о встрече в репетиционном зале.

— Кто-то убил Славно, но перед тем, как он умер, подсунул уборщице что-то важное. Вот этот Ромео, — Сол показывает на меня, — копался в мусорном баке, чтобы достать это…

— Это был один мусорный пакет.

— Это считается, — говорит Финн, поднимая взгляд от своей книги.

Книги, которую, как я знаю, он не читает, потому что уже три минуты не переворачивает страницу. С тех пор как он отклонил папин звонок, у него странное настроение.

Ну, более странное, чем обычно.

Финн тихий, но я его брат. Я знаю, как читать его «тишину». Эта тишина действительно чертовски тяжелая.

Сол продолжает резюмировать.

— «Улики» Славно — это ключ от склада, но тот склад, который они проверили здесь, в городе, не принадлежит этому ключу. Так что теперь они вернулись к исходной точке. Славно все еще мертв, а у них все еще нет улик.

Датч сужает глаза.

— Без шуток. Я все это понимаю, — говорит он категорично. — Но я не понимаю, кто сказал тебе, что ключ — это улика? Почему ты так уверен, что он был от Славно?

— Так сказала уборщица.

— Именно. Кто эта уборщица? Откуда она взялась?

Раздраженный, я пожимаю плечами.

— Не знаю.

— Ты не знаешь? — Датч вскидывает бровь, и мне так хочется разбить ему нос, что запястье начинает чесаться. Я использую барабанную палочку, чтобы почесать его, пока рассуждаю, почему бить близнеца по лицу — плохая идея.

Потому что у него две рабочие руки, а у тебя одна.

Справедливое замечание.

— Разве ты не видишь резьбу на кресте?

Я вытаскиваю барабанную палочку из перевязи и указываю на ключ в руке Сола.

Мой лучший друг смотрит на него.

— Похоже на знак плюс.

— Я так и сказал, — бормочет Финн, переворачивая страницу.

Бросаю на него взгляд.

— Это может быть отвлекающим маневром.

Я насмехаюсь. Должно быть, обреченность и мрачность Датча передалась Солу. Или, может, он надышался дымом от всех пожаров, потому что где, черт возьми, парень, который готов на все?

— Может, стоит смириться с тем, что Славно мертв и расследование закончено? — Сол бросает ключ.

Я ловлю его в воздухе одной рукой.

— Нет, потому что тогда ему придется сказать мисс Джеймисон, что она вышла за него замуж просто так, а он скорее спрыгнет с крыши, чем сделает это, — говорит Финн.

— Закрой свой рот. Я скажу своей жене, что Славно мертв. Только… не сейчас. Не раньше, чем у нас появятся доказательства.

— Улики, которые могут быть на Гавайях, насколько мы знаем, — замечает Датч. Он поднимает взгляд от своего телефона и ловит огромный знак вопроса на моем лице. — Я только что проверил. Эта компания работает по всей стране. Придется искать минимум год.

— Главное, что у нас есть улики Славно. Даже если на это уйдет целая жизнь, я найду их.

— Тебе не кажется, что ты немного импульсивен? — замечает Датч.

Сол криво усмехается.

— Типичный Зейн.

Я отмахиваюсь от него. А потом я отшиваю Датча, потому что верю в равные возможности для всех.

Мой близнец берет ноту на струне «Е», которая обозначена как «К», потому что на его инструменте написано имя Кейди. Он играет мягкий рифф, который напоминает мне о песне о любви, которую он написал, когда только думал о женитьбе.

Финн переворачивает страницу в своей книге.

Сол разворачивает жвачку и жует.

Они отошли от этого вопроса так спокойно, как будто речь не идет о жизни и смерти. Я привык, что они не обращают на меня внимания. В конце концов, если я несерьезный человек в группе, то никто никогда не задумывается над тем, что я хочу сказать. Мои слова обычно вызывают смех. Смысл не должен быть таким глубоким.

Но почему-то сегодня… это меня раздражает.

Чего хочет мисс Джеймисон?

Финн спросил меня об этом в машине, и я ответил, как мне показалось, правильно, но теперь мне кажется, что я что-то упустил. Чего еще, кроме как доставить убийцу Слоан?

Раздается звонок.

Я поднимаюсь на ноги.

— Куда ты идешь? — спрашивает Сол.

— Я просто ждал вас, придурков, потому что у Грейс сейчас занятия.

Подхожу к Финну и сбиваю его ноги, чтобы пройти мимо. Но я забыл, что у моего брата рефлексы ниндзя. Он ударяет ступнёй о землю и использует этот импульс, чтобы поднять ногу достаточно высоко, чтобы ударить меня в спину.

Я прыгаю вперед.

— Урод.

Финн все еще смотрит на свою книгу.

Я все равно отмахиваюсь от него.

— Ты должен сказать ей, что Славно мертв, — говорит Датч.

Сол показывает на него пальцем.

— Тоже самое.

— Хранение секретов ничем хорошим не закончится, — соглашается Финн.

— Это говорит парень, который влюблен в девушку, которая продает их, чтобы заработать на жизнь, — огрызаюсь я.

Его пальцы замирают в книге.

Датч перестает играть.

Рот сжимается в тонкую линию, Финн захлопывает книгу, убирает ее в сумку и выходит.

— Куда ты идешь? — спрашивает Датч.

— Как будто он собирается отвечать, — ворчу я, уже сожалея о своем поступке, но не желая этого показывать.

Датч бросает на меня ругательный взгляд.

Я хмуро смотрю на него в ответ.

Сол выглядит забавным.

— Что это со всеми в последнее время? Почему мне вдруг кажется, что я ближе всех к здравому смыслу?

Датч откладывает гитару в сторону.

— Я собираюсь забрать Кейди из класса.

Улыбка на губах Сола сразу же становится жесткой.

— Я пойду с тобой, — говорю я. Оглянувшись, киваю Солу. — Идешь?

— Нет. Я останусь здесь ненадолго и займусь учебой. У меня контрольная по алгебре.

— Звучит заманчиво.

Сол опускает голову и достает из сумки учебник.

Я выхожу вместе с Датчем.

Никто из нас не произносит ни слова, пока мы идем к другому концу Redwood Prep. Я могу сказать, что он хочет вдолбить мне про комментарий Джинкс, но я все еще не знаю, что сделал не так.

Финн — единственный, кто вел себя так обиженно. Должно быть, его настроение вызвано папиным звонком. Должен ли я рассказать об этом Датчу?

К счастью, мне не нужно решать, потому что Датч подходит к шкафчику Кейди. Она стоит там со своей подругой, Сереной.

Как обычно, Серена одета в кожаную куртку и накрашена ярко-красной помадой. Иногда я флиртовал с ней. Делал замечания по поводу ее губ или куртки. Не потому, что меня это волновало, а потому что она всегда ведет себя с нами как со звездами, хотя она, по сути, друг семьи.

Но сегодня я ничего не говорю.

Теперь, когда я стал женатым человеком, я никогда не скажу.

— Привет, Кейди, — ворчливо говорю я, когда моя невестка передает свою сумочку моему близнецу и пристраивается рядом с ним.

— Привет. — Она улыбается.

Никто из нас не улыбается в ответ.

— Что происходит? — спрашивает Каденс, глядя между нами. — Странная вибрация.

Датч просто качает головой.

Я слежу за Грейс. Она должна выходить из класса в этом крыле, но я ее нигде не вижу. Может, она закончила урок раньше или уже поздно?

Я уже собираюсь уходить, когда Кейди останавливает меня.

— Эй, Зейн. Тебе лучше держаться подальше от мисс Джеймисон.

— Почему? Она что-то сказала?

Черт. Неужели она узнала о Славно? Начальник упомянул, что они собираются держать его смерть в тайне.

Кейди качает головой. Оглядевшись по сторонам, понижает голос.

— Люди очень злятся, что она сообщила о Харрисе. Я была одной из пяти человек в ее классе по литературе этим утром. Я слышала, что и на других ее занятиях по AP было то же самое. Люди уходят с ее лекций. Это действительно большая проблема.

Датч выглядит обеспокоенным.

— Redwood Prep не любит осведомителей.

Идиоты.

— Я позабочусь о том, чтобы вести себя профессионально на публике. Не волнуйся. — Я киваю. — Она все еще в классе?

— Я ее не видела. Мы проходили мимо на перемене, но ее класс был пуст. Не думаю, что кто-то приходил.

— Тогда где она может быть?

Я достаю свой телефон, чтобы написать ей сообщение.

— Эм, — пищит Серена, не сводя глаз с моего обручального кольца, — я слышала, что примерно на это время назначено собрание учителей.

Мы все уставились на нее.

— Я слышала, как учительница Кельц жаловалась на это. Видимо, они собираются обсудить всю эту историю с Харрисом. — Подняв обтянутую кожей руку, она неуверенно добавляет: — Или я так полагаю.

— Спасибо. — Я дружески сжимаю плечо Серены, и она краснеет до самых волос. Бросаю взгляд на брата. — Увидимся позже, ребята.

Мне не нужно много времени, чтобы добраться до учительской. Предполагаю, что именно там будет проходить собрание. Я понятия не имею, где на самом деле собираются учителя, чтобы пообщаться с персоналом.

Никогда раньше не интересовался подобной информацией. Но даже если это не в комнате для персонала, я знаю, что смогу найти там учителя, который укажет мне правильное направление.

Когда я прихожу туда, учителя сразу же замолкают. Я привык к этому и сразу направляюсь к столу Грейс.

Вот ее кофейная чашка с надписью «Слезы греческой трагедии». Там ее скранчи (Скранч (scrunchie) — это объёмная и мягкая резинка для волос, выполненная из ткани или даже кожи.) с черными горошинами, когда она хочет уложить свои густые черные локоны и отвлечь меня своей идеальной, зализанной шеей. Стопка книг, в том числе «Ромео и Джульетта», которую мы изучали в классе AP.

Но Грейс нет.

Я оборачиваюсь, мой взгляд устремляется на учителя, сидящего напротив стола Грейс.

— Она… она с заместителем директора, — заикается пожилая женщина.

Я выбегаю обратно, не сказав никому ни слова.

Как только исчезаю из виду, раздаются шепотки, и я замираю на месте.

— Этот мальчик Зейн меня пугает. Откуда у восемнадцатилетнего столько татуировок?

— Не могу поверить, что он все это время был ее сводным братом.

— Точно!

— Представляете, сколько сплетен ходило о том, что они спали вместе?

— Вот почему не стоит верить тому, что говорят дети. Они только и умеют, что придумывать скандалы.

— И вот я избегала ее за обедом, потому что думала, что она крутится вокруг Зейна Кросса. Может, мне пригласить ее в групповой чат? Думаю, мы все должны стараться быть к ней добрее. В конце концов, она же Кросс.

Я наклоняю голову к полузакрытой двери и внимательно слушаю. Кто сказал персоналу, что мы сводные братья и сестры?

Это была Джинкс?

Я беру телефон и проверяю приложение Джинкс.

Ничего.

Тогда проверяю свои сообщения. Время от времени Джинкс связывается со мной лично и сообщает о разоблачениях, за которые я могу заплатить, чтобы они не попали в сеть.

Ничего.

Так кто же рассказал?

Я хотел сохранить наши семейные отношения в тайне до самого конца. Будет достаточно тяжело, когда люди узнают, что Грейс вышла замуж за студента. Но если люди узнают, что я ее сводный брат, это будет еще один слой ада.

— Надеюсь, она не настучит на меня, как на Харриса, — шепчет кто-то, — теперь, когда ее отчим баллотируется в губернаторы, у любого по фамилии Кросс будет больше власти.

Новости о политической кампании отца уже вышли?

В комнате раздаются вздохи. Похоже, я не единственный, кто удивлен.

Я подхожу ближе к двери, чтобы лучше слышать.

— Они объявили об этом сегодня утром.

— И люди не смеются? Он музыкант, а не лидер государства.

— Думаешь, детей это волнует? Он обошел всех в своей партии, кто претендовал на это место. Он Джарод Кросс, самая большая рок-звезда нашего времени. Его слава делает его более популярным, чем кто-либо в избирательном бюллетене.

— Разве он не должен сначала победить оппозицию? Парень, против которого он выступает, был полицейским тридцать лет и учителем пятнадцать. Кроме того, он выиграл мэрское кресло и возглавлял национальный совет по сертификации оркестров. Голосуют не только дети. Кроссу нужно убедить и взрослых, а им наплевать на его музыку. — Раздается смех.

— Джарод Кросс может получить популярность, но он не получит разумного голоса. Только если он не придумает что-то грандиозное.

Мои мысли несутся быстрее торнадо. Я знал, что отец стремится вести занятия в Redwood Prep и перехватить у Миллера титул председателя правления, чтобы получить место губернатора.

Но более логично, что он изо всех сил пытался убедить стариков в своей партии, что он прежде всего подходит на роль губернатора. У него достаточно поклонников, чтобы привести его к политической славе, но сначала ему нужно, чтобы его имя было внесено в избирательный бюллетень.

Я отталкиваюсь от двери, погруженный в свои мысли, но, словно магнит, а я — сталь, вдруг замечаю впереди Грейс. Она сжимает руки в кулаки и несется по коридору.

Даже с такого расстояния я могу сказать, что она не в себе.

Этого достаточно, чтобы я побежал сквозь толпу.

Отец может подождать.

Как и мои поиски улик Славно.

Мне нужно догнать Грейс, пока чья-то голова не упала на колышек.

Потому что это лицо мне знакомо.

У моей жены взгляд женщины, которая собирается что-то разрушить.