Беззвучная нота

ГЛАВА 27

Грейс

Я настаиваю на встрече с Холлом в парке недалеко от оживленного центра города. Я не забыла, что он пытался сделать со мной на заднем крыльце Redwood Prep. Как он жутко смотрел на меня, как дразнил, издевался… страх, который поглотил меня, когда он схватил меня за руку и попытался затащить в свою машину…

Это было реально.

Мой мозг не переписал воспоминания об этом и не сделал их лучше, чем они были.

Холл, может, и молод, но его злой умысел был кристально ясен. Если бы Зейн не вмешался, я бы не смогла отбиться от него.

Учитывая нашу испорченную историю, я не настолько глупа, чтобы встречаться с ним в уединенном месте, и я не заинтересована в повторении этого травмирующего инцидента.

Парк переполнен активностью, что заставляет меня чувствовать себя намного более защищенной. Уличные фонари поблизости бросают мягкий золотистый свет на детей, визжащих на игровой площадке. Бегуны, одетые в мешковатые футболки и шорты для бега, бегают круги с потными лицами и наушниками.

Я смотрю мимо киоска с мороженым, проверяя свой телефон. Несколько секунд назад я сообщила Теодору, что приехала, но он пока не ответил.

Мне уйти?

По телефону он говорил с отчаянием.

Я решаю сначала осмотреться, прежде чем уйти. Все еще не уверена, где проведу ночь, и хотела бы оттянуть это решение как можно дольше.

Неуверенно иду через парк к скамейкам под группой деревьев. Это на противоположной стороне игровой площадки, гораздо темнее и тише. Однако я все еще на виду у играющих семей, а рядом находится будка охраны.

Замечаю сгорбившуюся за деревом фигуру. Замедляю шаги, вглядываясь в исчезающий закат и наблюдая за его странными движениями.

— Холл? — шепчу я.

Его глаза мечутся взад-вперед, как у заключенного в бегах. Он переворачивается и оказывается в положении стоя, прислонившись спиной к стволу. Грудь, прикрытая футболкой, тяжело вздымается, он зажмуривает глаза.

— Теодор?

Я отказываюсь от своих прежних сомнений и иду быстрым шагом.

Глаза младшего резко распахиваются и приземляются на меня. Они расширяются как от удара, и он тут же оглядывается назад, как будто ищет кого-то. Слоан ахает.

Ого. Он посмотрел прямо на меня. Думаешь, он меня видит?

— Вы пришли одна? — хрипло шепчет он.

— Эм-м-м…

Он движется ко мне.

Я инстинктивно отступаю назад и поднимаю руку, словно обращаюсь к бешеному зверю в дикой природе.

— Оставайся там.

Он замирает.

Несмотря на мои сомнения, становится совершенно ясно, что Холл позвал меня сюда не для того, чтобы навредить. Он обильно потеет, его волосы прилипли к голове, а рубашка испачкана грязью.

Исчез тот самоуверенный старшеклассник, который разгуливал по коридорам Redwood Prep и сообщал мне, что если Зейн Кросс мог иметь меня, то и он тоже. На его месте — богатый мальчик, лишенный своей надменности. Сморщенный беспорядок дизайнерских джинсов и изменчивая суматоха.

— Спасибо, что пришли. Я знаю, что вам не нужно было этого делать. Я знаю… со всем этим — но мне больше некому было позвонить. Вы единственная, кто может мне помочь. Единственная, кто может остановить их.

Приблизившись, я похлопываю его по спине.

— Теодор, помедленнее. Расскажи мне, что происходит.

Ветер меняет направление, и я улавливаю дуновение гнилостного запаха. Взглянув вниз, вижу мокрое пятно на штанах Теодора. Он… обмочился?

Я встревоженно встречаюсь взглядом с его испуганными, дрожащими глазами.

— Кто-то наблюдает за мной, мисс Джеймисон. Преследует меня. — Как будто произнесение этих слов напомнило ему о его бедственном положении, все его тело втягивается внутрь, и он обеспокоенно, подозрительно оглядывает парк. — Они повсюду. — Это… ненормально.

— Теодор, ответь мне честно, — говорю я. Он кивает головой. — Ты принимаешь наркотики?

— Нет! — звучит оскорбленно. — Я говорю правду.

Я не думаю, что это крэк. Может, это какая-то таблетка?

— Есть ли кто-то, кому мы можем позвонить? Твои родители…

— Они в командировке. У них плохой прием.

— Тогда опекун. Они должны прийти и забрать тебя домой…

Теодор внезапно бросается к моим ногам, и это происходит так внезапно и драматично, что я вскрикиваю.

— Я не могу пойти домой. Пожалуйста. — Он простирается передо мной. — Пожалуйста, я сделаю все, что угодно. Просто заставьте их остановиться.

Мой разум кипит от миллиона мыслей. Я не могу понять, что происходит. Позади себя слышу, как бегуны замедляют шаг, чтобы посмотреть на зрелище. Поднимается ропот, и я могу только догадываться, как это выглядит.

Я. В форме учительницы Redwood Prep.

Холл, явно расстроенный подросток, молит о пощаде.

Я приседаю рядом с ним и толкаю его в плечо.

— Теодор, вставай. — Он хватает меня за лодыжку, продолжая умолять.

Стряхиваю его, фыркая от разочарования. Мой первоначальный подъем отвращения и страха утихает, когда он поднимает глаза и по его лицу текут слезы.

Слоан рядом со мной вздрагивает.

Этот парень серьезно не принимает ничего..

Я имела бы право судить, если бы сейчас не видела призрака своей лучшей подруги.

Я испытываю большую симпатию к любому человеку, находящемуся под психологическим давлением.

— Скажи мне, почему ты не можешь пойти домой, — любезно предлагаю я. Собравшись с духом, приседаю на его уровне и стараюсь не дышать слишком тяжело.

— Кто-то за мной гонится.

Он начинает дрожать, как сирота на холоде.

— Ладно… — говорю я уговаривающе.

— Все началось с того странного чувства, которое я испытывал. Кто-то позади меня на улице. Кто-то за моим окном. Потом они начали стучать в мое окно ночью. Каждую ночь.

— Ты проверял камеры видеонаблюдения? — Я уверена, что у кого-то вроде Холла есть камеры видеонаблюдения вокруг его особняка. — Может, это просто ветер. — Он замолкает, словно не услышал моего вопроса.

— И тут я увидел его, — шепчет Холл.

— Кого видел?

— Его. Сегодня утром. Он был в лыжной маске и стоял над моей кроватью с ножом. — Мой пульс подпрыгивает. — Он мог убить меня, — рыдает Холл.

Слоан выдыхает.

Я думаю, тебе следует предоставить это профессионалам, Грейс.

Поднимаю руку к Слоан, успокаивая ее.

— Теодор, — говорю я так нежно, как только могу. — Почему ты не рассказал родителям? Или не вызвал полицию?

— Он сказал, что если я это сделаю, он убьет меня.

— Тогда зачем ты мне позвонил?

Он поднимает голову и смотрит на меня так, словно я — ослепительное солнце.

— Потому что вы можете их остановить.

— Их?

— «The Kings».

У меня возникает холодное, гнетущее чувство… словно я проглатываю кубик льда целиком, пока он движется по горлу.

— Ты думаешь, что это «The Kings» тебя преследуют?

Он кивает.

— Почему? Прошло много времени с тех пор, как были танцы.

— У них долгая память.

— Но…

— Это началось через три дня после той ночи. Думаете, это совпадение? — Мне трудно придумать, что сказать. — Я не могу так дальше продолжать, мисс Джеймисон.

— Почему бы тебе сначала не поспать, а потом мы поговорим об этом, когда ты успокоишься.

— Спать где? — отшатывается он. — Я не могу спать на улице.

— Я уверена, у тебя есть друзья, у которых ты можешь остановиться.

— Все знают, что за мной гонятся «The Kings». Никто не отвечает на мои звонки.

— Разве родители не оставили тебе денег на случай чрезвычайной ситуации?

— Они заморозили мои карты после того, как эти головорезы украли мои документы и потратили двести тысяч. Я даже не могу позволить себе билет на автобус.

Я неохотно лезу в сумочку.

— Кажется, у меня тут пять долларов.

— Всего пять долларов?

Я замираю и смотрю на него.

Теодор Холл смотрит мне прямо в глаза и говорит с серьезным лицом:

— Мне нужно шестнадцать тысяч, чтобы я мог арендовать частный самолет и улететь отсюда.

— Разве я похожа на человека, у которого есть шестнадцать тысяч?

— У Зейна есть.

Я не стала удостаивать это ответом. Зейн, может, и богат, но его деньги — его собственные.

Ворчливо роюсь в сумочке, пока не нахожу еще одну пятидолларовую купюру.

— Вот.

Он хватает его и поднимает.

— Что я могу купить на это?

— Билет на автобус домой или в полицию.

— Я не могу вызвать полицию.

Я на мгновение задумываюсь, не связан ли его страх перед копами не с угрозой преследователя, а с головорезами, которых он нанял той ночью. Одна из официанток в закусочной мамы говорила: «Если играешь в глупые игры, выигрываешь глупые призы».

— Если ты не обратишься к властям, то я больше ничего не смогу для тебя сделать.

— Но это так.

— Теодор, я не могу сделать больше, чем…

— Я же говорил вам. — Его глаза сверкают раздражением, и я вижу того мальчика, который насмехался надо мной в Redwood Prep. — Это вина «The Kings». Вы должны сказать им, чтобы они прекратили. Они вас послушают.

Я чувствую, что он на грани отчаяния, и киваю.

— Хорошо. Я поговорю с ними.

Холл выглядит полным надежд, но он хватается за соломинку. Если за этим действительно стоят «The Kings», я не знаю, принесут ли мои слова хоть какую-то пользу.