Беззвучная нота

ГЛАВА 18

Зейн

Назойливое жужжание вибрирует у моей ноги. Я инстинктивно отмахиваюсь от него и слышу стук где-то рядом с моими ногами.

Мои глаза распахиваются, я щурюсь от резкого солнечного света, льющегося через лобовое стекло. Проведя рукой по лицу, поднимаю руку, чтобы потянуться, и резко останавливаюсь. Мышцы, о которых я даже не подозревал, болят. Моя спина просто убивает меня.

— Чья это была идея — снова спать в машине?

— Твоя, — говорит Финн, не отрывая глаз от входа в тюрьму.

— А, точно. — Я ворчу и потираю щеку, садясь чуть прямее. Запястье чешется как сумасшедшее. Я хватаю ручку и изо всех сил стараюсь дотянуться до места. — Пока ничего?

Финн кивает.

Я нащупываю свой телефон.

— Вон там, — Финн указывает на место.

Тянусь, чтобы поднять его. Стук, который я слышал ранее, должно быть, был звонком телефона, проскочившего под моим креслом.

— Он включен?

— Нет. — Я поворачиваю его, чтобы осмотреть. — Но я уверен, что слышал, как он жужжит.

— Поймай Грейс, пока она не улизнула в школу.

Я смотрю на брата.

— Как ты…

— Твой телефон зазвонил, а потом снова разрядился.

Я провожу рукой по волосам.

— Какого черта?

— Телефоны иногда так делают.

Финн говорит все точно. Как будто он знает все о телефонах и батареях. И, честно говоря, я не удивлюсь, если так оно и есть. Иногда я уверен, что мой брат — андроид.

Выпрямившись, смотрю через лобовое стекло на рассвет. Грейс, должно быть, еще спит. Возможно, в моей толстовке. Я представляю ее свернувшейся калачиком на кровати, волосы убраны в пучок, а рот слегка приоткрыт.

Проклятье. Я должен быть рядом с ней, прижимать ее к своей груди, гладить ее волосы. Целовать ее, чтобы она проснулась.

У меня болит грудь, и это на время отвлекает меня от зуда в гипсе.

— Дай мне свой телефон. Мне нужно позвонить Грейс.

— Возьми. — Он упирается подбородком в ячейку на консоли. — Она собирается развестись с тобой, как только сможет.

Я останавливаюсь и бросаю на него взгляд.

— Ты пытаешься затеять драку?

— Может, тебе не стоит так крепко держаться за нее. — Финн пожимает плечами. — Может, отступление поможет. Может, даже заставит ее скучать по тебе или что-то в этом роде.

— С каких это пор ты даешь советы по браку?

— С каких пор ты стал поклонником брака?

— Похоже, ты сейчас очень одинок, Финн. Может, не стоит совать голову в отношения между мной и моей женой?

Он смеется.

Сейчас мне хочется придушить его больше, чем когда-либо.

Финн все еще ухмыляется, пока он держит тюрьму на прицеле, и я решаю не душить его, потому что лучше не убивать своего брата на глазах у тюрьмы.

Тишина затягивается.

Я смотрю на телефон. Номер Грейс прямо там, готовый к тому, чтобы я нажал «ВЫЗОВ».

Блокирую его.

Финн смотрит на меня, вскинув бровь.

Я раздражен, голоден и возбужден, потому что снова заставил Грейс раздеться и даже не попробовал ее на вкус. Поэтому, даже зная, что Финну наплевать на этот разговор, я все равно настаиваю на нем, потому что хочу драки.

— Будь честен. Ты думаешь, что все это, — я трясу рукой с кольцом, — шутка?

— Какая разница, что я думаю?

— Просто ответь на этот чертов вопрос.

— Все, что с тобой происходит, — шутка.

Я насмехаюсь, искренне раздражаясь.

— Ты ничего не доказываешь тем, что ты весь есть у нее.

— Если ты просишь меня отступить, то я не знаю, как это сделать.

Со мной либо полный вперед, либо ничего. Никаких промежутков. Если мне что-то нравится, об этом узнают все.

То же самое было с девушками.

С выпивкой.

С барабанами.

Я на 100 % отдаюсь тому, что меня интересует.

— Ты знаешь, чего хочешь. Все знают, чего ты хочешь. А чего хочет мисс Джеймисон? — Финн бросает вызов.

— Месть за Слоан.

— И это все?

Я перебираю в уме. Если верить вчерашнему вечеру, у Грейс есть и другие желания, но они не идут ни в какое сравнение с тем, что она готова сделать ради Слоан. Черт, она вышла за меня замуж, чтобы раскрыть убийство своей лучшей подруги.

— И это все.

— Тогда ладно, — говорит Финн таким тоном, будто он не согласен.

— Да, тогда ладно, — рычу я, чувствуя себя еще более расстроенным, чем до этого глупого разговора.

В этот момент открывается задняя дверь тюрьмы.

Мы с Финном одновременно замечаем это.

— Приготовься. — Я хлопаю его по груди.

Он заводит машину.

Уборщица выходит и смотрит в обе стороны. Быстрыми шагами она открывает мусорный бак за тюрьмой, бросает что-то внутрь и уходит.

— Давай, давай! — шиплю я.

Финн подъезжает к мусорному контейнеру. Я поспешно выхожу и открываю крышку.

На меня обрушивается ужасный запах. Его достаточно, чтобы у меня заслезились глаза.

Протиснувшись внутрь, нащупываю пакет на самом верху.

Финн делает огромный шаг назад, когда я размахиваю пакетом.

— Ты не возьмешь это в мою машину.

— Эй, я мог бы приехать сюда на мотоцикле. Это ты настоял на том, чтобы я ехал с тобой.

— Думаешь, ты сможешь ехать одной рукой, да еще и держать эту штуку?

Он прав. Но я все еще расстроен нашим предыдущим разговором, поэтому не хочу признавать это.

Бросив мусорный пакет на землю, я готовлюсь к взрыву вонючей бомбы и развязываю узел на верхушке. Стараясь не сблевать, я просовываю руку внутрь и роюсь там.

— Что-нибудь есть? — спрашивает Финн, зависая на безопасном расстоянии.

— Я ищу.

— Ты точно слышал уборщицу?

Я останавливаюсь и поворачиваюсь, чтобы пронзить его взглядом.

— Я не глухой, Финн.

Вчера вечером мы с Финном проделали весь путь до тюрьмы. Приехали как раз вовремя, чтобы увидеть, как больничный грузовик увозит труп Славно в местный морг.

Я хотел получить больше информации, но начальник тюрьмы не брал трубку, поэтому мы остались на месте, попросив его встретиться с нами, когда у него появится минутка. Только в два часа ночи я смог поговорить с начальником тюрьмы с глазу на глаз.

— Сердечный приступ, — сказал начальник тюрьмы, когда мы все сгрудились в тени позади тюрьмы. — Его нашли мертвым в камере где-то между десятью и полуночью. Его сокамерник предупредил охранников. Если хочешь знать мое мнение… Мне кажется, здесь что-то нечисто. Славно не ел с того дня, когда ты впервые его посетил. Но сегодня, после того как желудочные спазмы доконали его, он все-таки сдался и пообедал. Через несколько часов парень посинел лицом.

Наша единственная зацепка… пропала.

Но когда мы, пораженные, вернулись на стоянку, там нас ждала пожилая уборщица.

Она сказала, что Славно оставил что-то для меня. Сказала, что он отозвал ее в сторону и отдал ей это после просмотра новостей вчера вечером. Я возвращаюсь к рытью в мусоре.

— Как ты думаешь, что это значит?

— Что Славно влюбился в уборщицу, — бормочет Финн, счищая невидимые ворсинки со своих штанов.

— Нет. — Я оглядываюсь через плечо. — Что он видел новости о пожаре в доме престарелых, видел заголовки о «смерти» своей бабушки и получил подтверждение, что она в безопасности.

— Это довольно большой скачок, — мрачно говорит Финн. Закрывает лицо рукой, заслоняя глаза от солнца.

— Может, и так, но я в отчаянии.

Финн задерживается, пока я ищу еще, но в мусоре ничего нет. Ни коробки, ни письма. Ничего.

— Черт возьми! — шиплю я.

Мой брат подходит ко мне, зажав двумя пальцами нос. Свободной рукой он сжимает мое плечо.

— Все в порядке, чувак.

— Будь оно все проклято.

— Она не сказала, что это было в мусоре. Может, она вернется с ним.

— Когда? Мы даже не знаем ее имени.

— Это легко найти.

— Даже если и так, ты же видел, как она была напугана, когда рассказывала нам о Славно. Она ничего не скажет, чувак. Она не хочет иметь с этим ничего общего.

— Верно, — соглашается Финн.

— А что я скажу Грейс? — размышляю я. — Как, черт возьми, мне все исправить?

— Может, это знак, что мисс Джеймисон нужно отойти от дела. Вылечиться. Может, сходить к психотерапевту. Ты заметил, что в последнее время она выглядит немного странно…

— Нет. Нет. Мне нужно посмотреть еще раз.

Вместо того чтобы просто засунуть руки в пакет, я высыпаю ее содержимое на землю, чтобы можно было рассмотреть каждый предмет по отдельности.

Финн делает огромный шаг назад, когда запах бомбардирует воздух.

— Здесь ничего нет, чувак. Слушай, мы устали. Мы гуляли всю ночь. Давай на этом закончим и перегруппируемся…

— Нет никакой перегруппировки, Финн. Ты не понимаешь. Без Славно у нас ничего нет. Ничего. — Обиженный и безнадежный, я подбираю пустую пивную банку из мусорной кучи и бросаю ее. — Это был мой последний шанс помочь Грейс, и я его упустил. Все испортил. Я — семейная неудача. Как и говорил отец.

Цок.

Цок.

Цок.

Я останавливаюсь.

Финн оглядывается.

Мы оба видим банку из-под пива, которой я ударил о стену. Она катится по земле рядом с мусорным баком.

— Это только что… — говорю я.

Финн переводит взгляд с меня на банку.

Внезапно мы оба бросаемся за ней.

Он добирается до нее первым.

Я выхватываю ее у него и встряхиваю. Цок. Цок. Цок.

— Там что-то есть, — вздыхаю я.

— Мои уши работают.

Дрожащими пальцами переворачиваю банку вверх дном и пытаюсь вытащить то, что находится внутри. Какой-то предмет падает в отверстие, но он слишком большой. Я не могу его вытащить.

— Заглушка. Отогни язычок, — говорит Финн с неожиданной ноткой предвкушения в голосе.

Я отгибаю язычок, в мою ладонь проскальзывает ключ. Он прикреплен к дешевому красному пластиковому брелоку.

— Вот он, — шепчу я, держа его так, словно это сверкающий бриллиант.

— Почему ты уверен, что он от Славно?

— По ощущениям.

— Ощущения ненадежны, — читает нотацию мой брат. — Нам нужно это подтвердить. Может, стоит еще раз поговорить с уборщицей?

— Подожди. — Я замечаю что-то вырезанное на брелке. Приподняв его, чтобы солнце просвечивало, замечаю знак. — Посмотри на это.

— Знак плюс?

— Нет. — Я решительно поднимаю глаза. — Крест.

Финн выхватывает у меня ключ.

— Это этикетка от склада самообслуживания.

Ухмыляюсь, волнение бурлит в моих жилах. Улики, которые он обещал, должны быть там.

— Славно, ты подлый сукин…

— Папа, — говорит Финн на тихом вздохе.

— Вообще-то это собака женского пола…

— Нет. — Финн трезво смотрит вверх, показывая мне свой телефон. На экране появляется лицо нашего отца. — Папа звонит.