Его нежеланная графиня

Глава 2 Неудачный разговор

Более впечатлительную особу граф Арельс наверняка привел бы в трепет своим грозным видом. Но Алесия принадлежала к другому типу людей. А потому, даже не шелохнулась. Скрестив руки на груди, она окинула супруга не менее холодным взглядом и в памяти вдруг сами собой всплыли слова Александра Македонского. «Лучшая защита — это нападение».

А в искусстве ведения войны, знаменитый полководец явно знал толк. Так что есть смысл воспользоваться его опытом. Только надо помнить, что она пока еще полностью во власти супруга. Поэтому хамить, и слишком усердно пинать графа по самолюбию — нельзя.

Это не барон без рычагов давления, а более опасный субъект.

Тут нужна иная тактика.

Чуть склонив голову, Алес присела в легком поклоне. А затем вскинула голову и посмотрела Нортману прямо в глаза. Для начала ей хотелось оценить в целом — как супруг будет на нее реагировать? Мало ли, вдруг он стал более сговорчивым за время разлуки?

— Какое счастье, ваше сиятельство, что вы наконец-то здесь! — начала девушка вполне миролюбиво. — Честно говоря, не ожидала, что ради семьи вы способны бросить государственные дела. Надеюсь, его величество поймет, что вы так скоро вернулись в столицу лишь потому, что беспокоились о своей дочери и… — она позволила себе едва заметную усмешку. — обо мне.

Нортман, запоздавший с гневной тирадой ровно на пару секунд, слегка подвис. Из чего можно было сделать вывод, что никто не удосужился сообщить графу о покушении на его жену.

Очень «мило» со стороны короля. И всех его приспешников. Как проблем подкинуть — они первые. А как разгребать последствия — давай как-нибудь сама. Зато понятно теперь, почему Арельс такой злой. И дело вовсе не в экономке. Точнее — не только в ней.

Просто мужчина недоволен, что жена самовольно покинула Арельсхолм. Причин-то он не знает. Ну ничего. Будет ему сюрприз.

— Графиня. — Нортман наконец справился с замешательством, и в его голосе лязгнул металл. — Кажется, я…

— Желаете попросить прощения? — вклинилась Алесия, — За то, что произошло…

Она хотела прибавить — «в вашем замке», но не успела. Графу явно не понравилось, что его перебили. Черные брови сошлись на переносице, а во взгляде зажглись недобрые огни.

Алес невольно почувствовала себя неопытным дрессировщиком, который случайно дернул тигра за усы. Успокаивало одно — супруг ее не съест. Ну или отравится.

— Графиня!

Шагнуть вперед Арельсу помешала дочь. Лианна снова уткнулась в плечо отца, выступая в роли своеобразного барьера. И лишь ее присутствие заставило мужчину слегка умерить пыл.

— Я жду ваших объяснений, графиня! Почему вы находитесь здесь, а не в Арельсхолме?

— Потому что ваша служанка пыталась меня убить. — отрезала девушка, решив не ходить вокруг да около. — И постаралась обставить все так, чтобы виновной выглядела виконтесса. Полагаю, угроза жизни — достаточно веская причина, чтобы уехать из замка? Мне пришлось спасать не только себя, но и вашу… — она бросила на мужа острый взгляд. — нашу дочь.

Неизвестно, чего ожидал Арельс, но явно не этих слов. Он недоуменно вскинул брови, поморщился, а потом на его лице появилось столь скептическое выражение, что стало ясно — граф не верит ни единому слову.

Впрочем, справедливости ради, Нортман не стал говорить о лжи вслух. Вместо этого, он перевел взгляд на Лианну. Девочка продолжала тихо всхлипывать, прижавшись к отцовскому плечу.

— Лия… — голос графа заметно потеплел. — Ты не хочешь мне ничего рассказать?

Виконтесса выразительно шмыгнула носом. Из-за переполнявших эмоций ей было сложно взять себя в руки. Но ведь отец ждет ответа…

— Это Л-лидия. — икнула она, яростно растерев глаза протянутым платком. — Она… она подсыпала Алесии яд… И сказала, что это сделала я… Если бы не граф Бартон…

— Граф Бартон? — переспросил мужчина.

Алесия, оценив состояние падчерицы, решила ответить за нее.

— Да, ваше сиятельство. Так получилось, что в тот день мой брат прибыл в Арельсхолм. Лишь поэтому я и осталась жива. Лайон умеет оказывать помощь при отравлении.

Не посвящать же Арельса во все тонкости того злополучного дня. Про участие виконтессы и слабительное можно промолчать. Сути это не изменит.

— Граф Бартон весьма вовремя прибыл в Арельсхолм. — негромко проговорил Нортман — Такое «неожиданное», но несомненно удачное совпадение?

Лайон, стоявший на лестнице, не мог слышать этих слов. Впрочем, предназначались они явно не ему. Алес вскинула голову.

— Что вы хотите этим сказать?

Однако супруг проигнорировал ее вопрос.

— Думаю, вы достаточно задержалась в доме своего брата, графиня. Но теперь придется вернуться домой.

— Мой дом здесь. — бросила девушка. — И вы не ответили мне.

Граф смерил ее далеким от симпатии взглядом. Однако заговорил почти миролюбиво.

— Семейные дела никогда не решаются на виду. Постарайтесь это усвоить. Что же касается ваших слов… я разберусь.

Я разберусь? Алесию охватило непреодолимое желание стукнуть мужа чем-нибудь тяжелым. Это все, что он может сказать? Угу, конечно же, разберется он. После того, как не удосужился толком выслушать? Сухой закостенелый пень. Осел и сноб.

Так хотелось сказать это вслух. Но поместье… И куча людей, чье благополучие сейчас зависит от того, насколько она сможет поладить с мужем.

— Королевские дознаватели, которые занимаются этим делом, наверняка оценят вашу помощь. — все же не удержалась она от легкой колкости. — Уж простите, что пришлось их привлечь к нашим семейным делам.

Увы, выпад остался без ответа. Кажется, граф ясно давал понять, что жена для него пустое место. Желание пристукнуть его, стало еще острее.

— Вы заберете нас прямо так, или позволите собрать вещи? — бросила Алес, понимая, что первую битву она проиграла. Придется на время отступить, чтобы в подходящий момент взять реванш.

— Сколько у вас вещей?

Алес сделала глубокий вдох, но ответить не успела. Не дали. Супруг теперь смотрел сквозь нее.

— Граф Бартон, распорядитесь, чтобы вещи графини и моей дочери доставили в наш столичный дом.

Лайон послал сестре сочувственный взгляд. Будь его воля, он бы выставил незваного гостя за порог. Только вот… закон на стороне графа Арельса. И Алесия теперь принадлежит мужу, а не себе. Поэтому лучше не идти на конфликт. Чтобы не сделать еще хуже.

— Распоряжусь. Однако не лучше ли…

— Нет. — отрезал Нортман. И удостоив Лайона лишь холодным кивком, первым направился к двери.

С начала лета столичная резиденция Арельсов никак не изменилась в лучшую сторону. Даже скорее наоборот. После светлого и уютного дома Лайона, новое прибежище казалось мрачным и холодным склепом. Даже Лианна заметила контраст.

— Как же здесь… — протянула она, озираясь по сторонам. — Совсем не так, как раньше.

— Большую часть времени я проводил в казармах. И мне было некогда заниматься домом. — отозвался Нортман. — Но мы задержимся в столице еще дней на десять, не меньше. Так что можешь обустроить здесь все по своему вкусу. Слуги в полном твоем распоряжении.

Восторженно пискнув, девочка повернулась к мачехе. Алесия стояла в стороне, предпочитая не вмешиваться в разговор. Лично она облагораживать особняк мужа не собиралась. И вообще, больше всего ей хотелось подняться к себе, чтобы в тишине обдумать дальнейшие шаги.

Однако у падчерицы, судя по всему, были другие планы.

— Алес, ты слышала? Отец сказал, что мы можем обустроить здесь все на свой вкус. Как нам нравиться! Только времени совсем мало… — она на секунду нахмурилась, однако почти сразу на ее лице вновь появилась улыбка. — Но мы ведь все равно успеем, да?

— Лия… — девушка попыталась было вклиниться в поток слов, однако падчерица ничего не слышала. В ее глазах горела неуемная жажда действий. И неважно, что на дворе почти ночь.

— … если хочешь, мы начнем с твоих покоев. Закажем новые шторы, поменяем над кроватью балдахин? Кстати, он какого цвета? А еще перенесем к тебе узорные подсвечники из гостиной. Они очень красивые, и им больше ста лет!

Нортман Арельс сдвинул брови. Он был неприятно удивлен, обнаружив, что его любимая дочурка так расположена к графине. У мужчины даже промелькнула мысль, что надо было как-то извернуться, но найти способ не оставлять дочь с женой. И плевать на существующие правила.

Однако сделанного не воротишь. Поэтому все, что остается — как-то уменьшить влияние этой женщины на его дочь.

— Лия! — графу пришлось чуть повысить голос, чтобы Лианна услышала его слова. — Полагаю, графиня устала и хочет отправиться в свои покои.

Алес бросила на супруга удивленный взгляд. Признаться, не ожидала она от этого «солдафона» такой чуткости. Но хватило всего секунды, чтобы понять — дело вовсе не в заботе. Нет.

Просто Арельс привык быть единственным значимым взрослым для дочери. А теперь он вдруг ощутил, как из-под его ног выбивают «пьедестал». И кто? Навязанная жена. Девица без репутации. Да и просто — особа, к которой он не питает теплых чувств.

Захотелось даже возразить. Сказать, что все в порядке. Но глупо ведь, поступаться своими желаниями, просто чтобы кого-то позлить. И вообще, может предпринять последнюю попытку договориться с мужем? Например, завтра?

Она чуть склонила голову.

— Благодарю, ваше сиятельство, за заботу. Лия, обсудим твои планы с утра?

Девочка чуть надула нижнюю губу, но спорить с отцовским решением не стала. В конце концов, он ведь пытается позаботиться об Алесии. Ведь так?

Увы. Собраться с мыслями не удалось. Стоило опустить голову на тяжелую, чуть попахивающую плесенью подушку, как организм тут же провалился в глубокий сон.

Зато утро Алесия встретила бодрой и полной сил. Даже настроение было приподнятым. Впрочем, она и прежде замечала за собой такую черту.

Когда впереди намечались неприятности — ей нередко хотелось превратиться в маленькую грустную улитку и забиться глубоко в раковину. Однако, если неприятности уже начались — вся апатия куда-то пропадает. А внутри просыпается воин, готовый хоть в огонь, хоть в воду, хоть с голыми руками на льва.

Ну или на средневекового графа. Который, к слову, будет поопаснее некоторых зверей. В конце концов, лев не запрёт в замке, запретив изобретения и любую связь с миром. И уж точно не будет указывать, с кем и как жить.

Мысленно фыркнув, Алес встала босыми ногами на пыльный ковер и потянулась к потолку. Затем сделала два десятка приседаний. Наклоны. С момента замужества зарядка стала очень нерегулярной, но девушка была твердо нацелена вернуться в прежнюю колею, и не хотела упускать никаких мелочей.

После поворота туловища она перешла к прыжкам, мысленно представив в руках скакалку. Кстати… почему бы и правда не сделать скакалку? Всего-то и требуется — веревка и две ручки. Лианна наверняка оценит.

Первый прыжок. Второй. Ох-ты-еж!

Во время третьего приземления, пятка встретилась не только с ковром. Но и с мелкой, весьма острой соринкой. В памяти тут же пронеслась целая череда непечатных слов и выражений.

Однако вслух не прозвучало ни одно из них. Можно собой гордиться.

Сев на кровать, девушка подтянула к себе ступню и обнаружила крошечную, едва заметную глазу щепку. Благо, ушла она неглубоко, практически не повредив кожу. Даже крови не выступило. Но желание расхаживать босиком пропало.

Все-таки, это не родное поместье, где тщательно выскребаются все полы.

Скрипнула дверь и в комнату заглянула Лианна.

— О, Алесия, я так и знала, что ты уже не спишь!

Алес вскинула брови. Она-то не спит. А вот что заставило падчерицу встать так рано? Обычно девочка просыпалась часа на четыре позже. Ответа долго ждать не пришлось.

— Отец всегда встает с первыми лучами солнца. — пояснила Лия, — И только так я могу увидеться с ним с утра. Я хотела и тебя разбудить. Правда. Но отец попросил тебя не тревожить.

— Очень мило с его стороны. — тихо проворчала девушка.

Что-то ей подсказывало, что дело вовсе не в заботе о чужом сне. Просто граф хочет как можно меньше с ней пересекаться. Может намекнуть ему, что это желание взаимно? А находясь в деревне, она точно не сможет мозолить ему глаза.

— Сейчас он отправился в казармы, — сообщила Лианна. — Ему нужно проверить, как устроили вернувшихся солдат и проследить, чтобы все они были в списках на повышенное жалование. А то некоторые чиновники вечно пытаются вычеркнуть несколько имен. Потом он заглянет к королю, чтобы отчитаться о поездке. Затем он посетит городские конюшни, чтобы… чтобы… — она растерянно моргнула.

— Проверить, как устроили лошадей и выписать им повышенное жалование? — с серьезным видом подсказала девушка. — Смотрю, ты устроила ему очень серьезный допрос.

— Совсем нет. Ну… может… задала пару вопросов. Мне же интересно, какие у него на сегодня дела. Еще я хотела расспросить про орхидеи в дядюшкином цветнике, но не успела. — выдала девочка на одном дыхании. — Значит, спрошу потом. Тем более, он обещал вернуться во второй половине дня. — она весело встряхнула копной черных волос. — А мы пока будем заниматься домом. С чего начнем?

Алес медленно обвела комнату взглядом. С одной стороны, она не собиралась облагораживать графский дом. С другой же — здесь придется провести около десяти дней. А спать все это время на сырой подушке и дышать пылью — не хотелось.

— Я бы начала с уборки.

Лианна просияла.

— И я!

Как и следовало ожидать, слуги, от внезапно открывшегося фронта работ, в восторг не пришли. А экономка и вовсе заявила, что дом находится в полном порядке.

Пришлось сперва указать ей на подушку (простите, госпожа, просмотрели). Потом на грязный ковер (так мы же его чистили зимой). Но самый лучший эффект возымели слова Лианны, заявившей, что отец тоже недоволен царящим вокруг запустением.

Аргументы «против» тут же были забыты. Экономка же и сама внезапно разглядела лежащую кое-где пыль.

Хотя столичный особняк Арельсов нельзя было назвать прям грязным. Скорее, он пребывал в легком запустении. Ведь хозяин был по уши в собственных делах и наведывался довольно редко. Большую часть времени он проводил или в разъездах, или в казармах, где у него тоже имелся отдельный кабинет.

Последнее Алесия узнала от Лианны. Девочка, видимо находясь под влиянием родных стен, решила вывалить на мачеху полное досье на своего отца.

Причем теперь звучали не только восхваления, но и более обыденные вещи.

Так выяснилось, что граф Арельс не переносит, когда плохо обращаются с лошадьми. Однажды он приказал высечь, а потом выгнать конюха, который попытался напоить лошадей плохой водой. (Парню надоело бегать к колодцу, и он решил набрать последние пару ведер из глубокой лужи за сараем).

Кроме того выяснилось, что Арельс предпочитает передвигаться исключительно верхом.

— … он всегда говорит, что кареты нужны исключительно для женщин, стариков и детей, — говорила девочка, перебирая столовое серебро, — Но на самом деле, ему в них просто становится дурно. То есть, мужчинам, конечно, дурно не бывает. — исправилась она. — Однако если отец знает, что придется ехать в карете, в этот день вообще не ест.

Алес невольно вспомнила день свадьбы. Занятная, выходит, получилась из них пара. Голодный, сердитый жених и невыспавшаяся невеста, забывшая слова брачной клятвы. Но несмотря на открывшиеся обстоятельства, посочувствовать графу девушка так и не смогла.

Хотя, будь на его месте кто-нибудь другой, она отнеслась бы к нему с большей человечностью.

Упоминала Лианна и о разных случаях из своего детства. Отец учил ее ездить верхом. Отец давал подержать меч. Отец катал на плечах. Отец читал ей перед сном историю королевства (жутко скучную, к слову).

Отец, отец, отец.

Поняв, что ничего полезного больше выцепить не удастся, Алесия перестала вслушиваться в монолог. Лишь время от времени кивала, и тянула многозначительное «о-о-о». Лианне большего и не требовалось.

Вдобавок, приходилось постоянно отвлекаться на слуг. Уборка не отличалась масштабами. Спальни, гостиная, холл первого этажа.

Но местные девицы то и дело выступали с инициативами. То недоумевали — зачем чистить ковер, по которому и так все ходят ногами и предлагали отложить это дело до зимы. То брались перестилать постели, хотя надобности в этом не имелось. Особенно в третий раз.

Однако были в этой круговерти и плюсы. Когда по уши в делах, как-то не думается о плохом.

Выбрав пару служанок порасторопнее, Алес обошла с ними дом, тщательно следя, чтобы были смазаны все имеющиеся дверные петли. Потому что многие двери открывались с большим трудом. И скрипели при этом так жалобно, будто просили добить.

В полдень прибыла Агнета с вещами — чемоданом и парой сундуков. Лианна, которой поднадоела уборка, внезапно пожаловалась, что у нее практически нет платьев. Всего десятка два, или три.

Алесия посочувствовала ей, с самым серьезным лицом. И пообещала на днях пригласить модистку. Если только граф не будет против.

Виконтесса заверила, что не будет. И сообщила при этом, что отец всегда позволял ей шить платья на свой вкус. Единственное требование — они должны быть приличными. То есть, никаких глубоких вырезов и коротких рукавов.

Что ж. Зато к цвету, судя по всему, мужчина претензий не имел. Из-за чего платья даже самых скромных фасонов все равно были вызывающими на вид. Алесия давно ловила себя на мысли, что ей хочется переодеть падчерицу в что-нибудь более нежное, соответствующее возрасту.

Например — белое с голубым. Или белое с желтым. И лучше сделать это сейчас, пока есть возможность.

Уборка, тем временем, плавно подошла к концу. Да, сделана она была неидеально. И в других обстоятельствах, Алес взялась бы за слуг всерьез. Но здесь она не видела в этом смысла.

Главное, в спальнях чисто. А в остальных помещениях достаточно того, что убрали пыль и смахнули паутину. Ну и корыто, называемое ванной, было оттерто от ржавчины. Хотя устраивать полноценные водные процедуры Алесия не собиралась.

Ведь время близилось к обеду, а значит — совсем скоро вернется граф. Так что пора подумать над тем, как заставить его выслушать себя.