Его нежеланная графиня

Глава 8 Новый человек

Поместье графини Арельс…

На горячее полуденное солнце то и дело наплывали разрозненные кусочки облаков. Из-за чего холм, с разбросанными по нему постройками, то уходил в тень, то, вдруг, начинал сиять так ярко, будто был шкатулкой с драгоценностями.

Желтели свежие бревна. Поблескивали дорожки, окаймленные речным камнем. И даже пожухшая зелень вызывала мысли не об осени, а скорее — о благородном зеленом бархате.

Однако осень, рано или поздно, все же должна наступить. А потому, подготовка к ней шла полным ходом.

Строители торопились доделать ограду и последние сараи. Эмми активно вязала и штопала теплые вещи. Ученики, в свободное от занятий время, помогали конопатить щели.

Даже Михаль, оставив пока все свои опыты, на пару с Рглором заготавливал дрова.

— Ты это, не замахивайся так топором. Иначе без пальцев однажды останешься. — поучал мужчина помощника. — Тюкай аккуратно, но с силой. Вот так. А ежель не разрубишь до конца, то нечего тюкаться топором в одну точку. Просто бери и разламывай руками, что осталось.

Для наглядности Рглор взял деревянную пластину, трещина в которой едва ли доходила до середины. И без особых усилий разломил ее напополам.

— Так зачем тебе топор? Ты быстрее руками все тут переломаешь. — беззлобно огрызнулся Михаль, утирая сбегавший по вискам пот.

— Поумничай мне еще. — добродушно прогудел Рглор, ставя перед собой следующее полено.

Легкое движение, и вот уже две половинки падают по обеим сторонам от пня. Мужчина смахнул с рыжей бороды отлетевшую щепку.

— Вот так, учись, умник. Женишься когда, станешь жить отдельной избой, так еще спасибо мне за науку скажешь.

Михаль в ответ только фыркнул.

— Да не собираюсь я пока жениться. — его топор снова увяз в полене. — Эх, как оно. Плохо что ли наточил?

— Хорошо наточено, силы побольше прикладывай. — посоветовал Рглор. — А что жениться не собираешься… Так все мы до времени так рассуждаем. Но я так скажу, нет в жизни ничего важнее семьи. И чем раньше это понимание придет, тем лучше.

— У-угу.

— Ты не угукай мне, а лучше скажи, что у тебя там с Ташей? Уже все заметили, как ты за ней хвостом ходишь. Нет, помощь по хозяйству дело, конечно, ладное, но…

— У нас с ней уговор. — буркнул парень. — Она мои мысли разборчиво записывает и рисунки к ним делает, как я сам не смогу. А я… ну просто… чтобы освобождалась она быстрее от всех своих дел. Вот и помогаю. И хвостом за ней не хожу.

Рглор задумчиво кивнул, оценивая ответ.

— Ну ладно, если так. Однако дело молодое, поэтому я тебя заранее предупреждаю. Голову ей дурить не вздумай. И если что, лучше честь по чести женись. Иначе не дело это.

— Угу.

Разговор незаметно сошел на нет. Зато куча дров продолжала расти, пока не доползла до аптекарского огорода. Люсия, будто почувствовав это, тут же выкатилась на крыльцо. Выглянула из окна Ирена, укладывавшая малышку спать. И даже повариха из школьной кухни, будто невзначай вышла во двор.

— Так Михаль, закругляемся и начинаем перетаскивать все в сарай. — тут же скомандовал Рглор. — Если мы эти лечебные травы побьем поленьями, то женщины потом побьют нас. А ты же хочешь дожить до ужина? Я лично хочу.

Он дернул себя за рыжую бороду и вдруг прислушался. Со стороны подъездной дороги щелкнул кнут, затем послышалось ржание лошади.

Минута. Две. И на холм заползла легкая пыльная карета.

— Никак госпожа прибыла? — обрадовался Михаль. — А я как раз хотел показать ей один чертеж…

— Да погоди ты! — шикнул на него мужчина. — Не госпожа это. И уж точно не ее сиятельный брат.

— А кто же тогда?

Ответ на этот вопрос он получил спустя пару минут, когда кучер натянул поводья, останавливая лошадей. Карета качнулась в последний раз. И из нее выбрался худой мужчина средних лет. Его черные, с легкой проседью, волосы были гладко зачесаны назад. А серьезное лицо, с чуть впалыми щеками, как бы говорило о том, что человек этот хоть и не знатный, но все же непростой.

Рглор внимательно оглядел незнакомца с ног до головы и нахмурился.

— Вот те на! — прогудел он. — Это откуда же к нам такую важную птицу занесло?

«Важная птица», тем временем, повернулась на низких каблуках, и придирчиво оглядела холм. Казалось, от внимания незнакомца не могла ускользнуть даже самая мелкая деталь. Сараи, аптекарский огород, лежащие там и сям бревна. Наконец, его взгляд остановился на внушительной фигуре рыжебородого мужика с топором в руках.

Рглор одним своим видом кого угодно мог привести в трепет, однако гость явно был не из робкого десятка.

— Эй, ты! — бросил он, высокомерно. — Разгрузи карету от вещей. И скажи, кто тут у вас самый толковый?

Рглор ответил не сразу. Сперва мужчина положил топор. Затем, тщательно отряхнул ладони от опилок. И только после этого, неторопливо приблизился, чуть усмехаясь себе в бороду.

— Ну во-первых, здравствуйте! — пробасил он, глядя на гостя сверху вниз. — А во-вторых, ты, собственно, кто такой будешь?

— Я управляющий его сиятельства графа Арельса. Бертус Лоург.

— Подтверждающие документы есть?

— А то как же. — управляющий показал свернутый пергамент.

— Дай-ка его сюда. Да не боись так, верну, себе не оставлю.

На пару минут повисла тишина. Рглор перечитал свиток на несколько раз и только после этого вернул хозяину.

— Что ж, теперь верю. Новый хозяин, новые порядки…

— А ты… вы… — поняв, что перед ним не крестьянин, и даже вроде не слуга, Бертус слегка смешался.

— Я за порядком здесь слежу. — услужливо подсказал мужчина.

— Староста?

— Эка хватил. Нет, не староста. Скорее уж, охранник. Места тут больно небезопасные, кабаны в окрестных лесах бродят, звери всякие. Лихой народ. По осени чуть всю усадьбу нам не сожгли. Вот я и обеспечиваю, так сказать, безопасность.

— Э-эм… — управляющий еще раз оглядел холм. — Что ж, в таком случае попросите, чтобы кто-нибудь разгрузил мои вещи. А сами, пока, детально расскажете, что здесь, и как.

Нельзя сказать, что экскурсия по усадьбе привела управляющего в восторг. Мужчина то и дело цокал языком, бормоча под нос разные замечания.

Штат для заброшенного господского дома он посчитал слишком раздутым. А затеянное строительство — бессмысленным. И даже рассказ про пожар не произвел на него большого впечатления.

— Сгоревшие хибары достаточно было разобрать, к чему восстанавливать их заново? Да и сами господские дома скоро окончательно уйдут в прошлое… — говорил он, обходя постройки.

Не оценил Бертус и школу. По его мнению, крестьяне и сами всегда прекрасно справлялись с воспитанием деревенских сирот. И уж точно не стали бы выкидывать детей на мороз. Так что ее сиятельство зря взвалила на себя эту ношу.

Тем более, обучать за свой счет простолюдинов — занятие бессмысленное и глупое.

Последнее замечание, правда, мужчина произнес уже за пределами школы. Подальше от ушей эйсы Кэрин. Потому что учительница хоть и была предельно вежливой, но смотрела при знакомстве так, что управляющий невольно вспомнил собственное детство. Школу при монастыре и суровых наставниц, которые не гнушались прохаживаться розгами по плечам учеников.

Мастерская Михаля тоже была раскритикована. Впрочем, управляющий даже не сумел до конца понять ее предназначение. А потому, отозвался о логове юного изобретателя, как о сарае с дурно пахнущим хламом.

Единственное, что вызвало одобрение — отдельная изба для мытья. И аптекарский огород с лекарственными травами. «Весьма умно».

Закончив обходить усадьбу, управляющий прошел в дом, где выбрал себе последнюю свободную комнату на втором этаже. И, разумеется, тут же осведомился, кто именно обитает с ним по соседству.

— Здесь, гостевая комната для его сиятельства графа Бартона. — Рглор кивнул на первую дверь. — А тут комната нашей госпожи. Эйсы Кэрин. Эмми — это старая нянюшка графини. Ну и Таша.

— У служанки отдельные покои? — удивился Бертус. — Оригинально.

— Так распорядилась ее сиятельство графиня. Нашей госпоже было важно, чтобы личная прислуга всегда была под рукой.

— Ну если так… А куда ведет последняя дверь?

— На чердак. Там… — Рглор помедлил. — Там госпожа обустроила голубятню.

— Вы хотите сказать, что ее сиятельство сознательно поселила в доме пернатых крыс? — ужаснулся мужчина.

Рглор снова немного помолчал. С одной стороны, о голубь-графе знали все обитатели поместья и даже кое-кто из крестьян уже пытался дрессировать птиц в деревнях. Но с другой стороны, а стоит ли раскрывать пришлому сразу все секреты? Неизвестно еще, что он за человек…

— Ее сиятельство очень любит этих птиц, потому и приказала о них позаботиться. — наконец произнес он.

Как ни странно, этот ответ полностью удовлетворил собеседника.

— Забота о сиротах… о птицах… о слугах… Сразу видно женское управление. Там, где у людей трезвые расчеты и деловая хватка, у женщин — жалость.

Рглор сдвинул брови к переносице.

— Я бы попросил, с большим уважением отзываться о ее сиятельстве.

Бертус слегка смутился.

— Не думайте, это не упрек. Ну устроили ее сиятельство все здесь по своему вкусу, так тому и быть. Дальнейшую судьбу вот этого всего, — он обвел рукой холм, — пусть решает граф Арельс. Мое же дело, присмотреть за деревнями. Чтобы там не было разбоя, голода, и чтобы налоги платились вовремя. И, к слову, завтра я как раз объеду деревни. А вы, раз уж отвечаете за безопасность, будете меня сопровождать.

Вечер в небольшой, но очень уютной избе выдался невеселым. Рглор, вопреки обыкновению, не занимался хозяйственными делами, а мерил тяжелыми шагами кухню. Половицы, чуть прогибаясь, жалобно поскрипывали под его ногами.

— «Раз уж вы отвечаете за безопасность, то будете меня сопровождать!» — прогудел мужчина, не в силах справиться с эмоциями. — Ну разумеется буду. Я от этого холеного хлыща и на шаг теперь не отойду. Пусть только попробует испортить то, что наша госпожа создавала с таким трудом!

— Рглор… — мягко позвала его Ирена, откладывая в сторону вышивку. — Разве мы можем что-то сделать? Если госпожа согласилась отправить сюда управляющего, значит, так нужно…

— Согласилась? — Рглор отрицательно качнул головой. — Ты просто не знаешь, как у благородных все устроено. А я могу поручиться, что графиню просто поставили перед фактом. Ведь всем этим, теперь, распоряжается ее муж.

— И что же теперь будет?

Взглянув на ее встревоженное лицо, мужчина присел на лавку и заключил руку Ирены в свою.

— Ты только ни о чем не беспокойся, душа моя. У нас есть своя лавка, дом в столице. И я в состоянии позаботиться о своей семье. На улице мы не останемся. Только вот, дело же не только в нас…

Ирена сжала его пальцы в ответ.

— Наш дом теперь здесь. — тихо произнесла она. — Ради госпожи, ради всех, кто здесь живет, мы должны как-то отстоять усадьбу.

— Значит, отстоим. — согласился Рглор. — Время есть. До уборки урожая этот хлыщ все равно ничего предпринимать не станет. А там, я обязательно найду решение. Ведь прежде чем идти на зверя…

— … надо изучить его повадки? — улыбнулась Ирена.

— Вот именно, душа моя. Вот именно.

В кухне при школьной столовой, настроение было совсем другим. Закончив протирать посуду, Берса — местная кухарка, сняла с печи еще горячий чайник и поставила его на стол.

— С делами закончили, теперь можно и для себя пожить. Тебе какой травянок, Люсия? С шиповником или с яблоком?

— Давай с шиповником. — вытерев руки полотенцем, Люсия отъехала назад, освобождая проход.

— Правильно. — хихикнула кухарка, — Я тоже только с шиповником и пью. Потому что местная ребятня его совсем не жалует. Им только с яблоком и подавай. А у меня сушеных яблок остался всего кулек, зато шиповника полмешка.

— А ты им к яблоку по горсти шиповника добавляй. Альма говорила, что это полезно.

— Если Альма говорила так и есть. Альма все знает. Недаром она всех своих ребят сохранила, да и многих чужих выходила. Вона, мальчонка у Ирены тоже был совсем плох, не ходил даже. Зато сейчас только так бегает. А еще — новую игру себе выдумал, теперь он голубь-граф, заглянет на кухню, глазки умильные сделает, и спрашивает тоненько так — «мол, Берса, никаких поручений никому передать не надобно?».

Люсия звонко рассмеялась.

— А я-то думаю, что ты мне постоянно то приветы шлешь, то обрывки лепешек на пробу! Но Глен и правда смышленый мальчонка, я когда игрушки по чертежам госпожи вырезаю, он тут как тут. Смотрит как работаю, расспрашивает. Мои-то девчонки все за эйсой Кэрин ходят.

— Эйсу и ученицы все любят. — поддержала Берса. — Браслеты ей из травинок плетут, камешки красивые носят. Она ведь хоть и суровая на вид, но сердце у нее доброе.

— Что есть, то есть. — кивнула Люсия, вновь поднося кружку ко рту. — Жаль только, что она свое будущее хочет похоронить в монастыре. А там жизнь такая, что ты или озлобишься с годами, или сломаешься. Уж я-то хорошо это знаю. Потому и сбежала в пятнадцать лет, вышла замуж за простого мастера, и ни дня об этом не пожалела.

— Оттого и не ходишь теперь. — значительно заметила кухарка, — Всевышний за отступничество покарал.

— Думаю, простил уже. Раз послал мне через Михаля это кресло.

Берса только покачала головой, но спорить не стала. Может и так. Люсия же, отставив свою чашку, вдруг посерьезнела.

— А вот как мы дальше жить будем… Слышала уже? Какой-то управляющий сюда приехал. Будет теперь свои порядки тут наводить. Рглор, после разговора с ним, ходил мрачнее тучи.

Кухарка только беззаботно махнула рукой.

— Не наводи панику раньше времени. Как жили, так и будем жить. Хуже, чем при бароне Кьярти точно уже не будет. Вот тогда последнее из людей выжимали. А управляющего того я уже видала. Симпатичный мужчина, между прочим. Тощий только, и по одежде видно, что нет над ним женской руки.

— Только не говори, что он тебе приглянулся. — ужаснулась Люсия. — Да и разница в вашем положении такая, что замуж он тебя точно не возьмет.

Громко фыркнув, Берса поправила на плечах платок.

— А я замуж и не хочу. Первый-то муж старше меня был аж на сорок годков. Я как его досмотрела, так твердо решила, что больше в замужество ни ногой! Но для себя-то почему не пожить? Возьму этого управляющего под крыло, обихожу, приголублю, откормлю в конце концов. А-то где это видано, чтобы у мужика щеки не наружу, а внутрь вдавались?

— А если он не согласится идти под твое крыло? — хихикнула женщина.

— Так кто его спрашивать-то будет? — кухарка снисходительно взглянула на собеседницу. — Бесхозного мужика надо сразу брать, пока он не успел опомниться. Сегодня же с ночи поставлю тесто на пироги. Да капусты с почками притомлю. Никуда он, голубчик, от меня не денется.

На этот раз, дорога в Арельсхолм оказалась весьма сносной. Лианна искренне радовалась возвращению домой и болтала о всякой ерунде. Агнета, забившись в дальний угол кареты, тихо играла в пятнашки. А граф Арельс предпочел ехать верхом, милосердно избавив дам от своего общества.

Впрочем, отсутствие графа в карете, было с лихвой восполнено разговорами о нем. Алес давно успела заметить, что падчерица очень любит поговорить о том, что близко ее сердцу. И если большую часть лета основной ее темой был прекрасный «принц» Морес, то теперь внимание девочки переключилось на отца.

И ладно, если бы Лианна просто рассказывала о совместных с ним делах, или вспоминала бы случаи из детства. Это еще можно было бы пережить. Но нет, девочка вела себя как заправский рекламщик, которому срочно надо реализовать залежавшийся товар.

Пожалуй, даже персики на южных рынках расхваливают не так вдохновенно, как виконтесса расхваливала своего отца. Алесия, слушая падчерицу вполуха, иногда кивала, и очень надеялась, что мужу икалось все четыре дня пути. Жаль, что в окно кареты этого нельзя было разглядеть.

А еще, где-то в глубине души вновь шевельнулось желание пристукнуть графа чем-нибудь тяжелым. Только на этот раз обидно было не за себя, а за Лианну. Девочка и правда сильно привязана к отцу, чего этот сухой пень совершенно не замечает.

Интересно, ему хоть раз приходило в голову, что своему ребенку надо уделять больше внимания?

Словом, к концу пути Алес была недовольна супругом чуть больше, чем в начале. Хотя Арельсу от этого, наверное, ни тепло ни холодно. Да и все их общение за эти дни свелось к тому, что мужчина несколько раз подавал ей руку. Помогая выбраться из кареты. И сесть в нее.

Наконец, впереди показались островерхие крыши замковых башен и извилистая крепостная стена. Лианна, измучившись от долгого пути, с трудом могла усидеть на месте.

— Алес, посмотри! Правда, Арельсхолм очень красиво смотрится со стороны?

— Ну…

— И почему карета так медленно катится…

— Да вроде нормально.

— Как же приятно возвращаться домой! — восхищенно выдохнула девочка. В ее темных глазах блестело предвкушение и такое неподдельное счастье, что Алесия решила просто промолчать.

Ее собственные чувства были ровно противоположными. А чтобы испытать подобный восторг, ей нужно было вернуться в поместье. Или… домой. Только вот путь в родной мир закрыт навсегда. И лучше о нем просто не думать. Душевные силы ей еще ой как пригодятся, поэтому нечего тратить их на мысли о том, чего уже не вернуть.

Карета, тем временем, прошуршала по подъездной дороге и остановилась во внутреннем дворе. Снаружи послышались голоса, затем распахнулась дверца. Граф Арельс безмолвно подал руку.

— Благодарю. — Алесия первой выбралась из кареты и огляделась по сторонам.

Как и следовало ожидать, напротив ворот столпилась кучка слуг. Только теперь их возглавляла экономка. Внутри что-то неприятно шевельнулось. Интересно, как скоро графу сообщат, что жена во время его отсутствия устроила бунт и заставила всех слушаться себя, вместо виконтессы?

А с другой стороны, вроде бы и плевать. Тем более, у самой Лианны давно уже нет никаких претензий. Она оглянулась на падчерицу, но та смотрела только на замок.

— Мы… дома. — выдохнула девочка, будто только сейчас до конца в это поверила. — Мы наконец-то дома. Все вместе!

И тут граф Арельс сделал то, чего Алес ожидала от него меньше всего. Он слегка приобнял дочку за плечи, и в чертах его лица что-то неуловимо смягчилось.

— Да, малышка. Мы дома.