Его нежеланная графиня

Глава 25 Человек по рекомендации

Это утро выдалось особенно холодным и промозглым. Проснувшись незадолго до рассвета, Алесия уже привычно подтянула колени поближе к груди, сохраняя остатки тепла.

Комната тонула в сером сумраке. Тихо, неуютно. Однако с минуты на минуту должна прийти служанка, чтобы растопить камин. А пока не было никакого желания выбираться из-под одеяла.

Те, кто романтизируют «старые добрые времена», даже не представляют, что значит — жить в замке. Это и бесконечные лестницы, и расстояния, как в аэропорту или крупном торговом центре. Но самое главное — холод. Никаких каминов не хватит, чтобы хорошо прогреть груду камней.

А бесчисленные гобелены, шкуры животных на стенах, балдахины над кроватями — вовсе не для красоты. Это лишь попытка сохранить утекающее тепло. Может, попробовать к следующей зиме обшить стены деревянными панелями?

Алес поправила сползший за ночь носок. Да-да, спала она теперь в тех самых носках, что связала ей Эмми. Не хватало еще отморозить ноги, а за ними и все прочее. Если в будущем придется рожать детей, надо заранее позаботиться о своем здоровье.

Такие же носки были вручены и Лианне. Падчерица сперва долго морщила нос, но после очень серьезного разговора, прониклась, и решила, что будет надевать на ночь сразу по две пары.

Хотя беседа получилась забавной. Все, что касалось просто здоровья и физиологии, вызвало у Лии живейший интерес. А вот осторожный рассказ, откуда берутся дети, заставил девочку скривиться.

— Фи, ты не понимаешь, Морес совсем не такой. Ему и в голову не придет ничего подобного.

— Откуда же вы будете брать наследников?

— Наверняка есть другие способы! — минутная пауза. — Разве нет? Ну ла-адно… Один раз это можно пережить. Просто даже думать противно.

— До рубежа юности можешь об этом не думать.

— Теперь я даже рада, что до него еще далеко. Да и потом, браки редко заключаются сразу в шестнадцать лет. Можно ведь подождать до семнадцати, или восемнадцати…

— А еще лучше — до двадцати.

— В двадцать я буду уже не такой молодой. — поняв, что ляпнула, Лия прикусила язык. — Ой, прости. Я вовсе не имела в виду…

— Да я и не обиделась. В моем преклонном двадцатичетырехлетнем возрасте грешно обижаться на молодежь. — Алес поправила невидимые очки и фыркнула. — Но учти, через десять лет я обязательно напомню тебе о твоих словах. Если, конечно, к тому возрасту меня не начнет подводить память.

Алесия тихо хмыкнула. Может, стоило и повременить с таким разговором, но жизнь — штука непредсказуемая. И как-то не хотелось, чтобы Лианна по незнанию натворила глупостей.

В комнату тихо скользнула служанка с охапкой дров и принялась разжигать камин. Еще немного и надо будет вставать. Алес чуть поморщилась, вспомнив, какой сегодня день. Как ни хотелось бы его отсрочить, он все же наступил.

Завтра начнется большая зимняя охота. А сегодня все гости съезжаются в замок старого Ормса. И ехать придется верхом. В дамском седле.

Впрочем, это еще не самая большая проблема. Встречаться с Ормсом после того, как он отказался помочь с разводом — не хотелось. Да, что-то подсказывало, что граф благородный человек и ни словом об этом не напомнит, но все же…

И вообще, от одной мысли о предстоящем мероприятии, в животе скручивался тугой узел. Почему? Этого женщина не могла себе объяснить. Она не боялась местного общества, не переживала насчет сплетен. Однако желание остаться в Арельсхолме было сильнее любых трезвых рассуждений.

Только вот, далеко не всегда стоит идти на поводу у своих тараканов. Так что встаем, одеваемся потеплее и вперед. Потому что до отъезда нужно успеть переделать кучу дел.

В хозяйственной части замка уже вовсю кипела жизнь. Слуги, чей рабочий день начинался еще до рассвета, давно успели позавтракать и теперь заканчивали приготовления к отъезду господ. Собрать еды в дорогу, уложить запасные комплекты одежды, еще раз проверить седла, уточнить некоторые поручения.

Справедливости ради, действительно были заняты всего несколько человек, остальные же, в основном изображали бурную деятельность на глазах начальства. Обычная история для любого времени, но Алес смотрела на это сквозь пальцы. Не придумывать же поручения, просто чтобы было.

— Ваше сиятельство? — в коридор заглянул еще один лакей. Торес? Теренс? Женскую прислугу Алесия знала хорошо, а вот в парнях иногда путалась. — Мы там трубу из мойной комнаты подправили, взглянете с улицы, что все верно сделано?

— Я проверила еще вчера, все в порядке.

Она хотела, было, пойти дальше, но парень мотнул головой.

— Ее на рассвете опять вывернуло, поэтому я закрепил ее чуть иначе.

— Опять? — Алесия чуть поморщилась. — Хорошо, посмотрю.

Означенная труба, последние дня три вела себя как-то странно. То изворачивалась под немыслимым углом, то теряла козырек, защищавший ее от попадания снега.

Слуги даже начали шептаться о нечистой силе. Однако женщина подозревала, что дело в перепаде температур. Или в ветре. А может, просто сделано как попало. Так или иначе, придется взглянуть.

Благо, для этого даже не нужно далеко идти. Из хозяйственного крыла имелось целых четыре выхода на улицу, для слуг. Поэтому Алесия решила воспользоваться ближайшим. Тем, которым пользовалась вчера. И позавчера.

Да, эта лестница была чуть круче остальных, однако ступеньки всегда хорошо чистились и даже посыпались песком. Так что можно выскочить на пару минут, взглянуть, а после зимней охоты пригласить мастера из ближайшей деревни…

Однако именно сегодня что-то пошло не так. Что именно, Алес сообразила, когда сделав всего несколько шагов, полетела вниз. Часть ступеней, начиная с третьей или четвертой, оказались покрыты льдом.

Сердце ухнуло куда-то в живот. Зато сразу вспомнился опыт катания на ледяных горках. Даже игра была в детстве такая — скатись на ногах и не разбей себе нос.

Точку равновесия удалось поймать на удивление легко. И все могло бы закончиться хорошо, если бы не песок на последних двух ступенях. Тут даже рефлексы не помогли.

Падение вышло жестким.

— Ваше сиятельство! — взвизгнул лакей, который шел следом, но еще не успел начать спуск. — Вы… это как же…

— Просто помоги мне встать. — буркнула женщина, стараясь не касаться колена, на которое пришелся основной удар. — И осторожнее, сам не сверни себе шею.

Новость о том, что графиня упала с лестницы, разнеслась по замку ровно за пять минут. Когда Алес, прихрамывая и опираясь на плечо причитающего слуги, добралась до второго выхода, навстречу им вылетел граф.

Не задавая лишних вопросов, он тут же подхватил жену на руки. Однако в черных глазах его сверкали молнии.

— Дирка и Адама ко мне. — бросил он лакею. — Немедленно!

Парня как ветром сдуло. И Алесия не могла его осуждать. В голосе Нортмана было столько тихой ярости, что она и сама, на долю секунды, захотела оказаться где-нибудь в другом месте.

Однако мужчина, перехватив ее поудобнее, неожиданно смягчился.

— Почему я не удивлен? — произнес он негромко. — Как вы вообще дожили до своих лет, графиня?

Алес испытала острое желание съязвить, но вовремя прикусила язык. Ей вдруг вспомнилась встреча с кабаном; уроки верховой езды на коне, с «милым» именем «Людоед»; пожар в поместье, устроенный приспешником барона; пара летних «дтп»; отравление; схватка с Богудсом…

А еще, формально, ни она сама, ни предшественница до своих лет так и не дожили… Пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержать неуместный смешок.

— Чудом, не иначе. — все же выдавила она.

Как ни странно, Арельса ее ответ устроил. До самого второго этажа он больше не проронил ни слова, и заговорил лишь после того, как опустил жену в одно из кресел.

— Если позволите, ногу надо осмотреть.

— Не нужно. — Алесия качнула головой и одернула юбку. — Это простой ушиб. Я неудачно приземлилась на колено, только и всего. Хватит холодного компресса.

Нортман прищурился, однако настаивать не стал.

— Сильно болит?

— Бывало и хуже.

— Хуже, это вы про встречу с кабаном? — голос супруга звучал вроде невинно, но слух все же уловил легкие ироничные нотки.

Алес вскинула брови.

— Рглор рассказал?

— Так это правда? — взгляд мужчины стал откровенно недоверчивым.

— Правда. У меня даже шрам остался на память об этом «милом» приключении.

— Кхм…

Неизвестно, куда завел бы этот разговор, но тут распахнулась дверь и в зал втолкнули двух парней шестнадцати-семнадцати лет. Оба мелко тряслись, а когда хозяин замка перевел на них взгляд, побледнели и рухнули на колени.

— Ваше сиятельство, — взмолился один из них. — Клянусь, мы чистили все лестницы! Даже те, которые почти не используются!

Нортман смерил его тяжелым взглядом.

— Откуда же взялся лед?

— Не знаю, правда не знаю! Но мы чистили все! Я не понимаю… Ваше сиятельство, простите!

— Вы были наняты для уборки уличных лестниц. — при звуках его голоса парни затряслись еще сильнее. — В ваши обязанности входило содержать их в чистоте, чистить от наледи и, при необходимости, посыпать песком. — мужчина скрипнул зубами. — Однако из-за вашей небрежности пострадала моя жена. И ваше счастье, что она не свернула себе шею!

— Ваше сиятельство, простите…

— Пятнадцать плетей, каждому. — отрезал граф и кивнул паре крепких ребят. — Уведите их во двор. И ждите меня.

Под вопли и мольбы о пощаде дворовых служек уволокли. Алес невольно поежилась. Да, она знала, что слуг в этом мире принято наказывать плетьми. Однако все внутри восставало против. Это же варварство!

Впрочем, спорить с мужем при всех, явно не стоило. А вот сейчас можно попробовать. Выдохнув, она накрыла ладонью его руку. И ощутила, как та слегка дернулась.

— Ваше сиятельство, не слишком ли жестокое наказание? Ведь я сама виновата, что не смотрела под ноги…

— Они обязаны были следить за состоянием лестниц. — прервал ее мужчина. — Это могли быть не вы, а кто-то из слуг. Или Тария. Их небрежность могла стоить кому-то жизни. Так что пусть они получат плетей сейчас, чем в следующий раз, окажутся на виселице.

Логика была безукоризненной. Понять ее Алесия могла, но вот принять…

— Ваше сиятельство, может на первый раз вы все-таки смягчитесь? Если все остальные лестницы в порядке, то парней достаточно… — она на пару секунд задумалась. — Где-нибудь запереть. Пусть посидят на хлебе и воде, и подумают над своим промахом.

Нортман качнул головой.

— Это не наказание.

— Скука может быть хуже боли.

Мужчина изогнул бровь. Он мог бы поспорить с этим утверждением, мог обосновать свое мнение еще раз. Мог вообще ничего не объяснять. Но теплая ладонь, лежащая на его руке, и умоляющий взгляд, вызывали лишь одну мысль — «женщины».

Просто удивительно, как жалость в них может быть сильнее здравого смысла.

— Ну хорошо. — проворчал он, отворачиваясь, — Если вам так угодно, я смягчу наказание.

— Спасибо, ваше сиятельство. — Алес чуть сжала его пальцы, чувствуя бесконечное облегчение. — Вы очень добры.

Парни восприняли отмену порки, как высшую милость. И искренне благодарили графиню, за доброту.

Однако самой графине очень скоро стало не до них. Несмотря на холодный компресс и заботы Агнеты, колено все-таки распухло. И каждый шаг теперь доставлял терпимую, но очень занудную боль. О том, чтобы ехать в таком состоянии верхом, не могло быть и речи.

В карете?

С одной стороны — можно. А с другой, явиться на сборище «сливок» общества хромоножкой, чтобы ловить ехидные или вежливо-сочувственные взгляды местных дам? Не хотелось.

Первое впечатление нельзя произвести дважды. Поэтому Алесия объявила, что останется в замке.

— Но ведь до следующей зимней охоты целый год! — ужаснулась Лианна.

— Значит, у меня достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. — пожала плечами женщина. — Ну а ты будь умницей. А когда вернешься, то подробно расскажешь, как все прошло.

Девочка печально вздохнула. Алес перевела взгляд на ее отца. Быть может, граф тоже с удовольствием остался бы дома, но отклонять уже принятое приглашение — дурной тон. Ох уж эти светские условности.

— Ваше сиятельство, передайте участникам охоты мои самые искренние извинения. — произнесла она, вместо прощания. Не бросаться же на шею с криками — «я буду скучать».

Знала же, что не будет. Вот по Лианне — да. Потому что девочка как-то незаметно успела стать почти родной. К супругу такой душевной привязанности Алес не испытывала. Но признаваться в этом не собиралась.

— Передам. И надеюсь, к нашему возвращению вам станет лучше.

Алесия чуть кивнула. Она тоже на это надеялась.

После отъезда домочадцев, в замке как-то сразу наступила тишина. В камине догорали дрова, слуги незаметно рассредоточились, а Алес сидела в том самом зале, куда ее принес муж и думала.

О том, что пришлось остаться, она не жалела. Бойтесь своих желаний, как говорится. И все же, что-то неуловимо царапало изнутри. Какая-то неправильность происходящего. Сейчас, после суеты и сборов это ощущалось особенно остро.

Почему заледенели ступени? Ведь ночью не было ни оттепели, ни снега, ни дождя. И вчера крыльцо было чистым. Кто-то носил воду и случайно ее разлил? Но зачем делать крюк от колодца, когда есть более короткий и удобный путь?

Или же… вода была разлита не случайно?

Алес покусала губу. Вот так и становятся параноиками. Но если рассуждать логически — какой смысл подстраивать ловушку на лестнице, которой почти никто не пользуется? Она и сама узнала про нее случайно, буквально на днях.

А от кого, кстати?

— Ваше сиятельство! — возле кресла бесшумно воздвиглась Агнета. — Как вы себя чувствуете? Может еще раз наложим компресс? Или заварить обезболивающий травянок?

— Пока не нужно, спасибо.

Девица переступила с ноги на ногу, не торопясь уходить. Видно было, что она хочет что-то сказать, но сомневается — а стоит ли? Алесия ободряюще кивнула и Агнета решилась.

— Госпожа, там два парня с конюшни, говорят, что им очень нужно вас увидеть. Да-да, я тоже знаю, что им нельзя на чистую половину… но — она понизила голос до шепота, — один из них Арктур. А второй, брат Теоны.

Хм… Алес задумчиво постучала пальцем по подлокотнику. Она помнила, что конюхи никогда не ходят дальше хозяйственных коридоров, но если парни так рвутся, значит на то есть веская причина. Да и Арктуру, вроде бы, можно доверять.

— Сама я к ним выйти не могу, так что пригласи их сюда.

— Но госпожа…

— И Тария тоже пусть придет. — мягко перебила ее Алесия. — Думаю, ее присутствие будет не лишним.

Парни появились минут через десять, ровно после того, как экономка доковыляла до зала и заняла один из дальних стульев в углу. Ничего больше от нее и не требовалось, только быть безмолвным свидетелем.

Конюхи, перешагнув порог, согнулись в поклонах. Алес сделала жест рукой, позволяя им выпрямиться.

— Вы хотели что-то мне рассказать?

Арктур чувствительно ткнул товарища локтем. Второй парень опустил глаза в пол.

— Только не гневайтесь, ваше сиятельство, если мои слова окажутся ерундой. Я человек маленький, и ни в коем случае не вмешиваюсь в чужие приказы…

— Продолжай.

— Собственно, вчера вечером… ну как вечером, можно сказать даже ночью, а если точнее — почти под утро. Сегодня под утро… — парень покосился на Арктура. — Давай лучше ты, я не сильно мастер, слова складывать.

— Когда не надо, складываешь ты их вполне ладно. — негромко проворчал Арктур. — Ну так уж и быть, иначе мы до следующего утра к сути не перейдем. Ваше сиятельство, Михаль хотел сказать…

Михаль? Алес вскинула брови. Хотя чего удивляться, тезки были во все времена.

— … он хотел сказать, что сегодня перед рассветом э-эм, выходил из замка и увидел, как Торенс поливает крыльцо водой.

Экономка, при этих словах, вдруг встрепенулась.

— Простите, что вмешиваюсь, госпожа. Но что сам Михаль забыл в замке? У конюхов есть свои комнаты, при конюшнях.

Парень, промычав что-то невразумительное, залился краской. Арктур чуть слышно хмыкнул и Алесия смутно догадалась о причинах. Наверняка, дело в ком-то из служанок. Может любовь, может мимолетная интрижка, но со своими отношениями ребята пусть разбираются сами.

— Насколько помню, у него тут сестра. — пришла она на выручку.

Михаль с облегчением выдохнул.

— Да, ваше сиятельство, Теона. Мы только по отцу, но… — второй тычок от Арктура заставил его вспомнить, зачем они тут. — Ну так вот, я спросил Торенса, на кой ля… зачем он это делает. А он сказал — по поручению госпожи, мол, и сам в толк не возьмет, но раз приказано… Ну а я человек маленький, не положено мне ваши приказы обсуждать.

— А сегодня Тео… — продолжил Арктур, — То есть, одна из служанок, когда заглянула в конюшню за соломой, сказала, что вы, ваше сиятельство, сильно покалечились, упав с крыльца. Вот мы и подумали, что дело неладное, и лучше рассказать обо всем.

— Торенс… — медленно повторила Алесия. И детали вдруг сложились так ясно, что захотелось крепко стукнуть себя по голове чем-нибудь твердым.

Кто каждый раз чинил трубу? Кто показал ей ту злополучную лестницу? Кто выловил ее сегодня в нужном месте? Алес прикусила губу. Какая же она дура… И история с Лидией ее ничему не научила.

— Так, Михаль, Арктур, сейчас вы спуститесь во двор, возьмете в помощь кого-нибудь из охраны и притащите Торенса сюда. На вопросы отвечайте, что мой приказ. Остальным слугам о причинах не говорить.

Конюхи, понятливо кивнув, улетучились. Экономка тоже поднялась со своего места.

— Ваше сиятельство, я не понимаю… — растерянно произнесла она. — Торенс всегда был таким хорошим мальчиком. Услужливый, вежливый, не боится никакой работы.

Алесия прищурилась.

— А как давно он работает в Арельсхолме?

— Да уже несколько лет. — Тария потерла лоб. — Когда первая леди Арельс умерла, мир ее памяти, его сиятельство заменили в замке почти всех слуг. Вдобавок, разрешили брать не только по рекомендациям, но и из деревень. А Торенса предложил брат отца вашего супруга…

— Дядя?

— Да-да, Эгар Арельс. Он сам не смог приехать на похороны, но так искренне старался помочь с поиском новой прислуги.

— Ммм… — услышанное заставило женщину нахмуриться. — А кроме Торенса, Эгар кого-нибудь еще предлагал?

— Конечно, — закивала экономка. — Человек десять точно было.

— Что⁈ — Алес заставила себя неслышно выдохнуть. Не слишком-то приятно узнать, что вокруг самое настоящее гадючье гнездо. С другой стороны — плевать. Закутков в подвале много, и места там на всех хватит.

— Ну я и выбрала двух ребят поприличнее, и девицу еще, Самею. Она, в основном, при прачечной помогает, хорошая девушка, исполнительная. Правда перед самыми снегами попросилась в город на несколько дней, и пока еще не вернулась. Видимо дороги замело, такое и раньше бывало пару раз.

Алесия допрашивала экономку еще минут пять. И мысленно кляла себя, что летом не устроила детальное собеседование для всех слуг. Глядишь, сейчас было бы меньше проблем. Хотя, настоящие злоумышленники вряд ли стали бы каяться в своих грехах.

Спросила она и про Эгара. И почти сразу поняла — зря. Тария в этом плане оказалась ничуть не лучше Лианны, и буквально рассыпалась в похвалах. Если верить ее словам, Эгар был благородным, вежливым, умным, никогда не позволял грубости. Всегда улыбался, любил подшучивать над старым графом. Всем желал только добра.

Словом, правильный человек старой закалки.

— Достаточно, я тебя поняла. — Алесия пару секунд помолчала, мысленно взвешивая принятое решение. — Значит так, того лакея под замок. Девицу, как вернется, тоже.

— Ваше сиятельство… — экономка хлопнула белесыми ресницами. — Да за что же…

— Пока еще не за что. Но я не хочу, чтобы еще кто-то из них бросил тень на славное имя дяди моего мужа. — иронию Алес оставила при себе, а до Тарии, наконец, дошло.

— Ох, ваше сиятельство, конечно же, вы правы.

— Кроме того, до возвращения графа, слугам запрещается уходить за пределы двора.

Экономка кивнула еще раз. А Алесия вспомнила про парней, которые сидели под арестом. По-хорошему, стоило бы их отпустить. Но пусть это сделает граф. Демонстративно оспаривать его власть она не собиралась.

— Можешь идти.

Старушка, поклонившись в меру своих возможностей, удалилась. Алес, проводив ее долгим взглядом, покусала губу. Интересно, а насколько можно доверять самой Тарии? Это же классика, когда главным злодеем оказывается дворецкий. Ну или еще какой-нибудь неприметный персонаж.

С Богудсом все понятно, тот мстил за свою родственницу. Но какие мотивы у Эгара? Он ведь все равно ничего не получит, даже если перебьет всю семью. Значит ли это, что есть третья заинтересованная сторона?

А может, все гораздо проще, и главной целью была не она, а те парни, что чистили крыльцо? Какая-нибудь бытовая месть? Такую версию тоже исключать нельзя.

В любом случае, надо допросить лакея.

Увы. Тут Алесию ждало разочарование. Допрос не дал ничего. Торенс клялся и божился, что никогда не посмел бы пойти на такое злодейство. Да и как можно злоумышлять против доброй и милосердной госпожи? За подобное, с него бы три шкуры спустили.

Его наверняка кто-то пытается оговорить.

Однако Михаль тоже стоял на своем. А когда дело дошло до очной ставки, парни едва не передрались. На этом этапе, у Алесии иссякли остатки терпения. Выяснить, кто именно говорит правду, не прибегая к угрозам, она не могла.

В глубине души, женщина больше верила конюху, но где гарантия, что тот не пытается отвести от себя подозрения таким изящным способом?

А для того, чтобы применять те методы, что были использованы против Лидии, надо хотя бы твердо стоять на ногах. Поэтому, переложим ответственность на более крепкие плечи.

— Значит так, — подвела она итог, смерив парней суровым взглядом. — Кто-то из вас точно лжет. Раз этот человек не хочет признаться сам, значит в деле будет разбираться мой супруг. До его возвращения оба посидите взаперти. Это примерно дней пять. Невиновному я потом лично принесу свои извинения и дам прибавку к жалованию. Виновный же, пусть пеняет на себя.

Реакция на ее слова оказалась разной. Лакей побледнел, зато конюх выдохнул с облегчением. В правосудие графа он явно верил больше, чем в правосудие его жены. Зато Арктур выглядел разочарованным.

— Ваше сиятельство, — шепнул он, позволив себе чуть задержаться в зале. — Я с таким трудом уговорил Михаля пойти к вам. Он добрый и честный парень. У него тут девушка, в замке…

— Это я поняла. — Алесия хмуро посмотрела в сторону. — И я сама не в восторге от своего решения. Но пока пусть будет так.