Горячий Генерал или Дневник путешественницы во времени

29. Свадьба

Дайду. Дворец Баяна. Спустя несколько месяцев.

Из дворца императора день за днем приходили разные новости. Вот Фрейлина Ки родила ребенка, мальчика Аюдарширу. И отодвинула тем самым Танашири и Маху от трона, так как Тогон намеревался назначить наследником именно второго сына, и всем это было известно.

Канцлер Эль-Тимур тем временем подорвал свою власть тем, что стал впадать в психические припадки, в один из которых чуть не убил Тан Ке Ши. Что впрочем меня ничуть не удивило. Ведь это случалось и раньше. Все шло к тому, что он должен был передать бразды правления старшему сыну, но он не делал этого из-за параноидального страха. Естественно, что такие метания в главном клане империи, дали возможность императору и его приближенным состроить заговор.

Все эти месяцы после моего восстания из могилы я лечилась от нанесенных мне травм, пребывая в доме Баяна. Тал Тал и генерал Баян часто меня навещали, сообщая важные новости. Я узнала, что они вступили в тайный сговор с Фрейлиной Ки. Долгое время она вынашивала план свержения канцлера и всего его клана, так как только с помощью убийства она могла прийти к власти и сделать своего сына наследником. В этом плане участвовал также и Ван Ю, который словно Черная Вдова из Мстителей был двойным агентом. Из-за стремительно развивающейся паранойи канцлер не замечал очевидного предательства Ван Ю, а на слова Тан Ке Ши, который все понимал, никто не обращал внимания.

Многие считали, что безумство канцлера вызвано проклятьем за его злодеяния, или даже проклятьем, павшего на него из-за его дочери Танашири. Но я-то знала, что дело в элементарном психиатрии. Если у Тан Ке Ши есть какие-то отклонения по части сексуальной жизни, то они скорее всего наследственные.

Самым обидным было то, что я никак не могла повлиять на события. Сектанты Белого Лотоса, которых я удачно завербовала в наш стан, занимались своей подрывательской деятельностью, разграбляя богатства канцлера. Но в общем итоге это стало работать на руку заговорщикам Сон Нян. Я не могла ничего предъявить. Изначально план проникновения в секту придумал Тал Тал, и он же теперь управлял ими, раздавая указания с помощью документов, украденных мною в доме у Тан Ке Ши в ту злосчастную ночь.

Я знала, что мой план никто не поддержит. Потому что в итоге я поняла, что не могу убить канцлера, каким бы он не был злодеем, это бы разбило сердце Тан Ке Ши. Поэтому я хотела совершить бескровный переворот с удалением Эль-Тимура от двора. А его должность должна была достаться Тал Талу, как самому разумному. Баяну же следует стать главнокомандующим как человеку военному.

Пока я раздумывала, как осуществить задуманное, лето близилось к своему закату. Я полностью выздоровела, и однажды ко мне зашел Баян и заявил, что он все подготовил к свадьбе. Это было хоть и волнительно, но предсказуемо. Я не могла и дальше просто так оставаться в доме Баяна, только если не хочу превратиться тут в служанку. А так как я несколько раз высказала Баяну и Тал Талу свою обиду за то, что меня не берут в заговор, то единственный выход ввести меня вновь во дворец был стать законной женой Тал Тала.

Баян с удовольствием взял на себя роль Хонжина — руководителя свадьбы, но правда из-за отсутствия родственников с моей стороны событие не могло произойти по всем традициям, да и к тому же я не видела смысла делать все празднично, о чем и решила сообщить Баяну при встрече.

Мы прогуливались с ним по саду, пока Тал Тал уехал во дворец императора.

— Брак же будет фиктивный, — сообщила я, срывая листочек с дерева, — к чему нам все эти приготовления?

Баян остановился.

— Что? — спросил он, скорчив физиономию, — что ты сейчас сказала?

— А у вас тугоухость развилась.

— А у вас тупо… тупо…, а у вас тупость! — не придумав определения получше, гаркнул Баян, — что значит фиктивный?

— Это значит, — я проводила глазами порхающих бабочек, — что мы не будем эээ… скрещиваться.

Баян раздосадовано покачал головой, не давая мне продолжить прогулку.

— Нет, милая, и кто это придумал? Почему так? Как это вообще возможно? Скажи мне, в какой это день Тал Тал успел принять монашество?

— Но господин Баян, вы ведь и сами не женаты, разве это не странно?

— Я другое дело, — Баян отвел взгляд, — но раз Тал Тал встретил достойную девушку, то зачем ему повторять мою судьбу, раньше я был не против, что он повторяет за мной, но теперь я желаю ему счастья. И наш род пресечется, если он не произведет потомство.

— У вас тоже еще не все потеряно, — сообщила я, хлопнув его по предплечью, и поиграла бровями, — вы мужчина в самом соку, почему бы вам самим не заняться продолжением рода.

— Ну хватит уже! Я не намерен выставлять себя на посмешище вашей фиктивной свадьбой. Я это запрещаю! Как старший в роду!

— Да что же вы, заставите нас?

— Хотя бы!

— А вы это скажите господину Тал Талу?

— Ему это сказать мне как раз-то легче, — проворчал Баян, — если я ему прикажу, он не ослушается. Да вот только ты мне не подчиняешься.

Я поняла, что следует свернуть этот опасный разговор, иначе Баян и правда придет к мысли приказать Тал Талу осуществить свои брачные обязанности относительно меня.

— А вот и господин Тал Тал прибыл, — сообщила я, завидя всадника, влетающего в главные ворота.

— Вот и иди отсюда, — буркнул Баян, — не надобно ему видеться с тобой накануне свадьбы, там портнихи пришли, иди примерь платье. А я поговорю с этим глупцом, фиктивный брак!

На всякий случай Баян принял грозный вид. Я сдержала улыбку и ушла, хотя вместо примерки платья мне до ужаса хотелось подслушать их разговоры, касающиеся заговора против канцлера. Как жаль, что я не могу покидать дворец, пока не стану женой Тал Тала. Уж тогда я активно примусь плести свой собственный план. И на этот раз я не облажаюсь.

Дворец Баяна. День Свадьбы.

Ранним утром на рассвете меня разбудили служанки. Я так долго готовилась к этому дню, что меня охватило радостное возбуждение, я что выхожу замуж? Но ведь это не по-настоящему, почему я так волнуюсь. Все из-за Баяна, он же не придумал никакой каверзы? Я не видела Тал Тала уже несколько дней, и от того волнение только усиливалось.

Для начала мне дали выпить чай и поесть традиционные лепешки. Потом служанки помогли мне облачиться в свадебный наряд. Платье было очень роскошным. Я никогда не видела такой красоты. Тут уж Баян расстарался, не скупясь на драгоценности.

На тело одевалась батистовая сорочка и шаровары розового цвета, украшенные вышивками цветочных мотивов. Свадебное платье обязательно красного цвета. Верх его был выполнен наподобие халата и застегивался до горла. На груди вышивался жемчугом, изумрудами и золотыми нитками специальный знак невесты суйх. Рукава спускались до самой земли, украшенные золотистой бахромой и красными и зелеными помпонами. Пояс полностью выполнен из золота и драгоценных камней, на него прицеплялось зеркальцо, кошелечек и кинжал. Подол платья был пышный как у европейских платьев, а шлейф его тянулся по земле подобно красному покрывалу, обильно украшенному вышивками, символизирующими счастье и долголетие.

Волосы на голове заплетали в косы, а сверху одевалась почти непрозрачная красная фата, закрывающая лицо полностью. Ее венчала монгольская куполообразная шапка, украшенная длинными нитками жемчуга и рубинами.

После облачения меня вывели в главный зал дворца, где уже находился Баян. Он одновременно представлял стороны жениха и невесты, так как у меня не было родственников. А отец Тал Тала уже погиб к тому времени, и его воспитателем был дядя Баян. Мы не приглашали много гостей, так как свадьба была тайной. В любом случае Баян решил сделать все по обычаям.

Когда я вошла, то Тал Тал еще не прибыл, хоть и жил в соседнем дворце. Я с нетерпением ожидала его появления, опасаясь, что он не оценит торжественность обстановки.

Наконец раздался шум, возвещающий о прибытии жениха. Я, чуть не задохнувшись под своей фатой, выпучила глаза на раскрытые двери, в которые он входил. Он был не один. А также в сопровождении монгольских воинов и своих друзей ученых, разодетых по последнему слову средневековой моды.

Сам Тал Тал был с традиционном костюме жениха. Ярко-красном халате со шлейфом и золотыми вышивками. На его драгоценном поясе висела новая сабля, подаренная Баяном по такому случаю. На голове у него также возвышалась красная шапка, отороченная черным мехом и украшенная красивыми разноцветными перьями.

Тал Тал, опустив глаза, подошел к Баяну и поклонился ему. Мое сердце сильно забилось, и я была рада, что мое лицо скрыто непроницаемой фатой. Я прошествовала к Баяну и встала рядом с Тал Талом. Слуги передали нам золотую чашу, наполненную чаем, мы с Тал Талом должны были взять ее, он правой рукой, а я левой, встать на колени и протянуть ее Баяну. Ежели он примет ее, то значит даст нам свое разрешение на брак.

Я почувствовала тепло от прикасающейся ко мне ладони Тал Тала, так как моя рука захолодела от волнения, и сколько бы я не уговаривала себя оставить переживания они почему-то не покидали меня.

Баян принял у нас чашу и выпил чай, благословив нас на долгую и счастливую жизнь с самым хитрым лицом. Затем Буддийский священник также благословил нас и мы принесли подношения статуи Будды, украшенной цветочными венками и ароматическими палочками.

После я должна была покинуть дом Баяна и войти в дом своего будущего мужа Тал Тала. Он взял меня за руку и вывел на улицу, где у ступеней нас ждал вороной конь, бьющий копытом о землю. Тал Тал поднял меня на руки, так как двигаться в таком платье свободно было проблематично, он посадил меня на коня и сам сел рядом, обняв меня руками, удерживая поводья. По традиции мы помчались на лошади, чтобы совершить три ритуальных круга вокруг дома.

А затем на полном скаку мы приблизились ко дворцу Тал Тала, где нас встретили оглушительными китайскими фейерверками, расцвечивающих небо словно распустившиеся цветы, летящие драконы и сказочные чудищи со звериными рожами, символизирующими добрых духов, охраняющих нашу свадьбу от зла.

Прежде чем вступить на порог меня увели в специальный шатер, где я должна была сменить прическу девицы на прическу замужней женщины. Для этого волосы разделяли на прямой пробор на две части и скрепили их серебряными пластинами с инструктациеей из драгоценных камней, придавая волосам форму крыльев мифической птицы Ханга-руди. Поверх этой конструкции одевалась ажурная тяжелая диадема, увешанная каплями хрусталя, а с нее спускались до самого пояса, изображая все те же крылья, золотые нити, увешанные камнями и зелеными перьями.

Ходить надо было очень аккуратно, и я в сопровождении подружек невесты прошествовала в дом, где уже был Тал Тал и Баян. Я склонилась в поклоне перед ними. Баян добродушно улыбнулся. И теперь мне предстояла последняя церемония, нужно было приготовить монгольский чай. Он состоял из зеленой заварки, молока, соли и конечно воды. Пока я это делала, Тал Тал разводил церемониальный огонь в очаге. После все выпили моего чая, изобразив, что он великолепен, и мы наконец расселись за пиршественный стол, где Баян с удовольствием принялся толкать праздничные тосты с пожеланием нам народить кучу потомства.

Если честно я все это время не могла ни есть ни пить из-за фаты и размышляла, когда же мне разрешат ее снять, я слышала что по закону невесту три дня не показывают людям. Так что же мне три дня не есть. Я уже хотела спросить об этом украдкой у Тал Тала, сидевшего подле меня и с воодушевлением пившего вино.

Но тут, прервав музыку и представление танцовщиц, к нам подлетел слуга и возвестил:

— Господин Тал Тал, господин Баян, император приехал!

— Император! — Баян вскочил.

Тал Тал бросил на меня встревоженный взгляд и блаженная улыбка стерлась с его лица.

— Ума не приложу кто его звал! — Баян бросил кубок с вином под стол, — зачем он здесь? Разве кто-то звал его?

— Что же делать? — глухим голосом из-под фаты произнесла я.

— Ничего, — Тал Тал положил свою ладонь на мою, — он не сможет увидеть твоего лица под фатой, наверно, он каким-то образом услышал о моей свадьбе и пришел, я не могу его не впустить, это будет оскорблением.

— Как он узнал? Кто ему сообщил? — не унимался Баян, вылезая из-за стола, чтобы встретить дорогого гостя.

— Еще бы ему не узнать, — прошипела я под фатой, — устроили иллюминацию на весь Катай!

В двери между тем уже заходил император в сопровождении евнухов и Фрейлины Ки. С ними была даже вдовствующая императрица.

Мы с Тал Талом вышли из-за стола и встали возле Баяна, поклонились.

Тогон с интресом взирал на все происходящее.

— Господин Баян! Как же так? — заявил он, — у вашего дорогого племянника свадьба! А мне никто не сообщил, как можно? Фрейлина Ки очень расстроилась, узнав, что нас обделили приглашением. Мы все очень ценим и любим Тал Тала, и наконец он как и любой порядочный мужчина решил связать себя священными узами брака, а мы в стороне? Я бы счел это за оскорбление, если бы не знал о вашей врожденной скромности, господин Тал Тал.

— Простите, Ваше Величество, — Баян упал на одно колено, Тал Тал поступил также. Я решила, что могу и постоять, дабы не разрушить крылья Ханга-руди на голове. Сон Нян пристально всматривалась в меня, прожигая дыру на моей фате.

— Конечно, я вас прощаю, — весело сообщил Тогон, — вы мне как семья, господин Баян, о чем вы говорите! Свадьба, обожаю! Кто ваша невеста, кто эта красавица, покорившая сердце нашего айсберга Тал Тала? Это вы ее выбирали? Из какого роду?

— Пожалуйте к нашему столику, — Баян проводил императорскую семью к пиршественному столу, рассадив всех согласно титулу.

Я взволнованно ждала, что придумает Баян в ответ на все эти вопросы.

— Ах, вы знаете, — разливая вино, заговорил Баян, — наша невеста не очень известного рода, потому я и не позвал вас, дабы ненароком не оскорбить Ваше Величество, мы решили справить все это в семейном кругу. Я по секрету скажу вам, Ваше Величество, — Баян с довольным видом склонился к уху Тогона, — что Тал Тал уж очень как влюбился в эту девушку, и я никак не мог воспрепятствовать соединению любящих сердец. Посмотрите, они точно голубки, прильнули друг к другу.

— Но кто же она? — со смехом поинтересовался Тогон.

Создавалось впечатление, что за столом весело только Баяну и Тогону, а все остальные кто озадаченно, кто со страхом, кто с угрозой взирал на нашу парочку.

— То очень славная девица, привезенная лично мной из Каракорума. Ее клан присягнул на верность Великому Хану, но к сожалению был весь убит. Ах, очень милая девица должен вам я доложить. Я хотел было взять ее себе в наложницы, так как она осталась совсем одна, но тут мой племянник Тал Тал как назло влюбился в нее, и я решил, что это хорошая партия, и хоть она не делает никакой чести нашему роду, но разве могу я стоять супротив любви?

— Ну что вы, господин Баян, — доверительно сообщил Тогон, — конечно, не можете, я так понимаю господина Тал Тала, вы же знаете, — отхлебнув побольше вина, сообщил Тогон, — ведь и я женился по любви на девушке не самого знатного рода, да еще и иноземной, она из Коре…

— Аааа, я понимаю о чем вы.

— Как же славно, когда любовь!

— Вы правы. Подавайте музыку!

Дело казалось улаженным. Тогон изрядно напился на пару с Баяном, и я заметила, что они очень сдружились друг с другом, и видела в этом хороший знак, возможно, Баян сможет перетащить императора на нашу сторону. Хотя тяжелый взгляд Сон Нян на Его Величество не предвещал ничего хорошего. Даже жаль ее немного. Император — слабовольный ребенок, помешанный на тибетских культах и не желающий управлять империей. Вот у меня муж хоть куда. Я украдкой взглянула на Тал Тала. На его лице читалось некое смущение. И с чего это он выглядит так, будто сейчас что-то произойдет.

— Ничего, что мы опоздали на свадьбу, — пьяным голосом возвестил Тогон, — мы ведь успели на самое интересное, на брачную ночь!

Я удивленно воззрилась на Тал Тала, поняв что причина его лица, как будто он кислый помидор проглотил, именно в этом. Только он ничего не ответил на мой взгляд. Потому как его не видно было. Что еще значит самое интересное?

— Ахазха! — расхохотался Баян, — давайте провожать молодых!

Присутствующие гости, танцоры, слуги и все остальные радостно завопили, будто сами собрались порезвиться на брачном ложе. Император вместе с Баяном заняли место во главе процессии. Мы с Тал Талом стояли посередине, а за нами шли Сон Нян и Вдовствующая императрица.

Эта процессия проводила нас на улицу, где посреди двора возвышался брачный шатер. Я тронула Тал Тала за руку и шепнула:

— Что это?

— Шатер для первой брачной новости, — наклонившись, сообщил он каменным голосом.

— Зачем это?

— Это Баян придумал.

— О Боги!

Я замолчала, так как побоялась, что кто-то услышит и узнает мой голос. Вообще-то я надеялась после праздника разойтись по домам.

С облегчением я обнаружила, что нас ждала всего лишь церемония провожания новобрачных, во время которой все говорили нам завуалированные пошлые пожелания. Больше всех отличился Тогон, уж я-то знала его пристрастия к разнообразным майтхуханам поэтому не приняла его слова всерьез. Далее нас с Тал Талом запустили в шатер и полог закрылся. Внутри все было устроено довольно уютно. Посреди стояла овальная кровать, усыпанная лепестками роз и украшенная прозрачным балдахином. На полу лежали ковры, а в углу столик с напитками. Это все. Более в принципе тут ничего не было.

Шум изнутри не утихал между прочим. Я поняла, что никто не ушел, а вся честная компания продолжает веселиться прямо под стенами нашего шатра. Ничего себе уединение для влюбленных. Очень мило. Если Баян все это подстроил, я его убью.

— Можно уже снять фату? — промычала я, из-за царящего в шатре интимного освещения оранжевыми свечами я не видела вообще ничего.

Тал Тал, беспомощно разглядывающий кровать, обернулся.

— Да, конечно, сейчас, — ответил он поспешно и подошел.

Встал напротив меня и, подняв руки над моей головой, сначала снял диадему и торжественно возложил ее на столик. Затем он вздохнул и поднял мою фату. Я захлопала ресницами. Сегодня я была красиво и по всем традициям накрашена, поэтому можно было не опасаться насчет своего внешнего вида.

Он сложил фату возле короны. Я вдохнула свежего воздуха и подняла глаза на Тал Тала, который стоял слишком близко и словно забыл отойти. Но он не шевельнулся. И тогда я сама сделала шаг назад, а потом прошлась по шатру, дабы снять то странное напряжение, что здесь вдруг установилось.

— Ха-Ха, — нервно рассмеялась я, — что будем делать?

Нет, не то. Надо было спросить что-то другое! Звучит двусмысленно!

— У нас первая брачная ночь, — произнес Тал Тал, — и… чем еще…

— Ничего себе! — воскликнула я громко, схватив графин с вином, — это же вино тысяча триста сорокового года!

Тал Тал развернулся и подошел к столику с вином, нахмурившись.

— Да, именно, а что?

— Ну это же очень хорошее вино, — сообщила я, чувствуя, что еще никогда в жизни не несла такой околесицы. Может лучше прямо сказать ему, что думаю.

— Знаете, господин Тал Тал, — поспешно сказала я — не знаю, как мы уляжемся здесь спать, может, сейчас все разойдутся и мы также уйдем? Ведь я не нужна тут, может, я уйду?

Я понимала, что опять несу несусветную чушь, просто сгорая от волнения.

— Нет, — брови Тал Тала дрогнули, — ты нужна здесь. Не уходи, не стоит уходить от меня, чтобы не произошло. И разве это секрет, — его голос вдруг приобрел какую-то бархатную мягкость и по моему телу побежали мурашки, — что ты нужна мне. И что это брак…

Мои ноги стали почти ватными в тот момент, а в ушах зашумело, и я боялась, что не услышу окончания фразы. Но именно так и произошло, в шатер влетел кто-то.

С первого взгляда это была какая-то сгорбленная полная женщина, скрывающая лицо под прозрачной накидкой. Она неуклюже подошла к нам. Я вгляделась, что-то не то.

— Кто вы? — спросила я.

— Я ваша бабка, пришла дать наставления невесте о брачной ночи, — хрипло сообщила женщина.

— Что это значит? — Тал Тал в изумлении уставился на бабку.

А она сняла накидку и я увидела, что это был Баян в женском платье и с короной на башке.

— Господин Баян! — воскликнула я.

— А ну тихо! — Баян зашикал и приложил палец к губам.

— Что это за маскарад? — прошептала я, разглядывая Баяна.

— У меня не было другого способа пробраться в свадебный шатер, — сообщил Баян, хлопнув рюмку вина тысяча триста сорокового года, — а мне нужно сообщить вам важную информацию, потому что я боялся, что этот тугодум Тал Тал может и сам не догадаться до этого.

— До чего? — повысив голос, спросил Тал Тал, — как провести брачную ночь?

— Да! Я вспомнил, что забыл тебе рассказать, что к чему, то есть, кто куда, ну кто в кого, ой! — Баян икнул, — я имею в виду кто во что горазд.

— Господин Баян, — прошипел Тал Тал, слегка покраснев, — я сам знаю, что, где, когда.

— И в кого, — не унимался Баян.

— И зачем, — добавила я, — зачем вы здесь? За этими идиотскими наставлениями?

— Нет! Я же здесь по смертельно важному делу, император не уйдет, пока не пройдет обряд празднования первой брачной ночи!

— И что это? — спросила я.

— Это когда молодые после выходят из шатра и все их поздравляют, а специальный человек записывает дату вашего соития, чтобы высчитать по звездам родиться ли у вас ребенок, — пояснил Баян.

— Что? — воскликнула я, — разве это не интимное дело?

— Еще повезло, что император с женами сам не зашел в шатер наблюдать процесс, — сообщил Баян, — поверь, это вполне законно.

— Правда? — я с ужасом взглянула на Тал Тала. Он кивком подтвердил слова Баяна.

— К тому же, дети мои, — Баян почесал свою бороду, — когда вы выйдите, ты будешь уже без фаты и император узнает кто ты. Именно за этим он и остался, чтобы познакомиться с невестой. И если брак не будет консумирован, то он имеет право его тут же аннулировать. Понимаете о чем я?

Я отрицательно помотала головой. Тал Тал промолчал. Видимо, он все понял.

— Если не консумировать брак прямо сейчас, то император аннулирует брак, дурья ты голова, — наставительно повторил Баян, — и заберет тебя назад. Но если брак будет консумирован, и император и все гости станут свидетелями, то никто не сможет уже забрать тебя. Брак у нас, у монголов, священен, понимаешь?

— Я не понимаю, это что же, мы же… что вы предлагаете? — заикаясь, спросила я.

— Давайте уже, консумируйте! — Баян взволнованно кинул чашку с вином на стол.

— Хватит уже говорить это слово, — выпалила я.

— Я могу по-другому выразиться, — заявил мне Баян.

— Не стоит, — остановил его Тал Тал, — вы уже достаточно навыражались, дядя. Мы все поняли. Предоставьте дальнейшее мне.

— Мужик! — Баян хлопнул Тал Тала по плечу и замигал ему бровями, — ну ты понял, что куда, так ведь?

— Да, я разберусь, — Тал Тал настойчиво выпроводил Баяна из шатра, не забыв нацепить на него накидку венчальной бабки и корону.

— Ох, молодые уже резвятся! — с диким смехом Баян выбежал из шатра, возвестив это гостям.

Мое лицо приобрело цвет платья. А музыка и шум на улице постепенно стих и слышался издали, будто гуляние перенеслось на соседнюю площадку двора.

— Ахаха, — рассмеялась я, — какие интересные обычаи у вас. Придется остаться тут до утра.

Тал Тал посмотрел на меня и подошел. Меня внезапно замучила жажда и я налила себе вина и осушила чарку до дна. Внезапно он выдал целую речь:

— Стало быть, я знаю, что ты не хочешь быть моею. Ты можешь и дальше делать вид, что не замечаешь меня, ведь я не собираюсь требовать от тебя ничего, хотя по закону и могу это сделать, но не стоит так волноваться. Это только твое решение быть со мной или нет. Пока что еще никто ничего не знает. И я думаю, что напрасно меня называют холодным как айсберг, ведь такое прозвище скорее присуще тебе…

Мое сердце глухо забилось в груди. И я не знала, что ответить, чтобы не выглядеть глупо. Тал Тал говорил загадками, и его пространные намеки скорее продиктованы всей этой инсинуацией. Я же надеюсь Баян все это не подстроил.

— Уже очень поздно, и должно быть ты устала. До утра еще долго, — со вздохом сообщил Тал Тал и сел на кровать, не дождавшись от меня ни слова.

Я помялась, но сесть было больше некуда. Я присела на другой конец постели. Мои щеки горели, а пальцы дрожали от волнения. Поначалу я хотела выпалить что-то вроде: «Какие глупости! Мы же не будем консумировать брак!», но почему-то промолчала. Мой внутренний голос вдруг самым натуральным голосом заговорил со мной: «То есть, ты собираешься отказаться от этого мужчины? Он теперь твой муж, и все законно. И он нравится тебе, ведь так. И вполне возможно, что ты нравишься ему. Вы даже целовались».

Я продолжала упорно хранить молчание, раздираемая внутренними противоречиями. Но я ведь и не могу сказать: «Ладно, давайте, начинаем!». Я его даже на ты никогда не называла. Или может я должна накинуться на него сама? Нет, я на это неспособна.

«Ну конечно, — опять вмешался гаденький голос, — оба раза, что вы целовались, именно ты накидывалась на него!». А вдруг это означает, что только я этого и хочу. Вот, Тан Ке Ши накидывался на меня со своей страстью, не оставляя никаких сомнений в своих желаний. А Тал Тал сидит и ничего не делает, почему он даже ни разу сам не целовал меня?

«А, то есть, ты все-таки хочешь, чтобы он как последний садист накинулся на тебя? Значит, Тан Ке Ши был прав и тебя это возбуждает!» — обвиняюще заявил мой голос.

«Вовсе нет, я не хочу чтобы Тал Тал так себя вел, он благородное создание и никогда не притронется к женщине без ее согласия».

«Так дай ему это согласие»

«Я не могу, я слишком стеснительна для этого, и к тому же я еще не решилась. Да, он мне нравится, но это такой шаг. Я должна буду принадлежать ему. Сейчас бы не помешала бабка со всеми этими наставлениями, потому что я опасаюсь опозориться, и сделаю что-нибудь не так, мне нужно повторить, что где куда!»

«Ничего тебе не надо, он же сказал, что сам знает все, или ты всерьез полагаешь, что он девственник?»

«Нет, о Боже! Откуда мне знать!»

«Говорю тебе, решайся, тебе выпал шанс провести волшебную ночь с умопомрачительным красавцем тысяча триста сорокового года выдержки, а такой мужчина пьянит получше вина! Многие бы убили за такую возможность.»

— Да, да, ладно, я согласна, — пролепетала я вслух.

Сообразив, что натворила, я заткнула рот ладонями и развернулась, ожидая увидеть изумленное или на худой конец сладострастное лицо Тал Тала. Но вместо этого я увидела кое-что совсем другое. Тал Тал улегся на кровать и даже забрался под одеяло. Его глаза были закрыты.

Я уставилась на его умиротворенное лицо, а потом вдруг поняла, что за своими рассуждениями просидела довольно долго. Свечи уже порядком уменьшились. И стало темнее внутри. Все мое тело затекло, и я очень устала от этого тяжелого наряда. Поэтому я аккуратно высунула из волос серебрянные пластины, заколки, отцепила тяжеленный золотой пояс и опять взглянула на Тал Тала. Он мирно спал. По крайней мере его грудь ровно вздымалась, а лицо казалось тихим и безмятежным. Я с удивлением залюбовалась его идеальными чертами. Но вот он пошевелился и перевернулся на бок, отвернувшись от меня.

Спит… Я постояла немного в ступоре. Потом решившись, забралась в постель сама с другого края и юркнула под одеяло, сжавшись. Но Тал Тал не шевелился. Значит, не проснулся. Хвала небесам. Я уставилась на купол шатра, где гнездились черные тени. Меня терзали самые разные чувства. И какое-то разочарование, и облегчение, и страх будущего, и самое сильное, накрывающее как прибой — чувство всепоглощающего счастья. От этого смех пробирал меня, а на губах играла веселая улыбка. Может, я вина перебрала.

Вскоре мои веки сковал сон. Я перевернулась на бок, подложив руки под голову, и заснула, чувствуя, как улыбаюсь сквозь сон.