Имперский маг II

Глава 19

Утреннее солнце заливало покои графини, когда Ольфария стояла перед большим зеркалом в очередном пышном платье тёмно-зелёного бархата с широкими рукавами и длинным шлейфом. Красивое, дорогое, но совершенно непрактичное для её образа жизни.

— Опять это чудовище, — проворчала она, пытаясь дотянуться до застёжек на спине. — Как предполагается, что я буду лечить людей в этом саркофаге из ткани?

Гиперион, сидевший в кресле и наблюдавший за её мучениями с плохо скрываемым весельем, наконец решил вмешаться:

— Знаешь, у меня есть идея получше, чем ежедневно сражаться с этими монстрами из бархата и кружев.

— Какая? — Ольфария обернулась к нему, всё ещё борясь с непослушными застёжками.

— Сходим к портному. Закажем тебе нормальную одежду — удобную, практичную, но при этом подобающую твоему статусу.

— А разве здешние портные умеют шить что-то кроме этих пыточных корсетов и тонн юбок?

— Мастер Альберт Золотая Игла — лучший портной в трёх королевствах, — ответил Гиперион, вставая и подходя к ней. — Он работал при дворах многих монархов и знает секреты пошива одежды для самых разных нужд. В том числе для дам, ведущих активный образ жизни.

Он ловко застегнул все пуговицы на спине её платья, его пальцы скользили по ткани с привычной лёгкостью.

— Активный образ жизни? — переспросила Ольфария, поворачиваясь к нему лицом.

— Ну, скажем так — не всякая дама в истории лично участвовала в освобождении двух тысяч рабов, управляла целым графством и ежедневно лечила сотни пациентов, — усмехнулся он. — Уверен, у мастера Альберта найдутся подходящие идеи.

Через час они уже шли по главной улице Вальденкграда в сопровождении двух орков в парадных доспехах. Ольфария всё ещё сражалась с длинным шлейфом своего платья, который норовил зацепиться за каждый выступающий камень мостовой.

— Вот именно поэтому мне нужна другая одежда, — пробормотала она, отцепляя ткань от очередного препятствия. — В операционной я носила простой халат и удобную обувь. Почему здесь всё должно быть так сложно?

— Традиции, — философски заметил Гиперион. — Чем неудобнее одежда аристократки, тем яснее всем, что она не работает физически.

— Глупая традиция.

— Полностью согласен.

Мастерская Альберта Золотая Игла располагалась в респектабельном квартале, рядом с ювелирными лавками и магазинами дорогих тканей. Вывеска изображала золотую иглу, пронзающую шёлковую ленту, а витрина демонстрировала образцы превосходной работы.

Сам мастер Альберт оказался пожилым мужчиной лет шестидесяти с внимательными серыми глазами и руками, покрытыми едва заметными шрамами от уколов иголок. Он встретил их с почтительным поклоном, но без раболепства.

— Ваша светлость графиня, мастер Фелиций, — приветствовал он их. — Какая честь видеть вас в моей скромной мастерской.

— Мастер Альберт, — ответила Ольфария, — нам нужна ваша помощь в решении одной деликатной проблемы.

— Слушаю внимательно.

— Видите ли, моя работа… весьма специфична. Я лечу людей, часто в экстренных ситуациях. Мне нужна одежда, которая позволила бы свободно двигаться, быть практичной, но при этом соответствовала бы моему положению.

Портной внимательно изучил её фигуру профессиональным взглядом, мысленно делая замеры и заметки.

— Понимаю проблему, — кивнул он. — Современная женская мода действительно не предназначена для активной деятельности. Но у меня есть опыт работы с… нестандартными заказами.

— Например? — поинтересовалась Ольфария.

— Принцесса Изабелла Валлонская заказывала у меня костюмы для верховой езды и охоты. Герцогиня Маргарита де Лотарингия просила платья, в которых можно было бы фехтовать. А баронесса Элеонора фон Штауфен хотела наряды для занятий алхимией.

— Звучит многообещающе, — улыбнулась Ольфария. — И что вы можете предложить?

Мастер Альберт прошёл к одному из шкафов и достал несколько эскизов.

— Для начала предлагаю платье-тунику свободного кроя. Длина до колен, рукава можно закатать или отстегнуть полностью. Никаких корсетов — только лёгкий лиф, обеспечивающий поддержку, но не сковывающий движения.

Он показал рисунок элегантного, но практичного платья, которое выглядело как нечто среднее между аристократическим нарядом и рабочей одеждой.

— Интересно, — Ольфария изучала эскиз. — А что насчёт материала?

— Предлагаю смесь шёлка и льна. Шёлк даст благородный вид, лён — прочность и практичность. Ткань можно будет стирать без опасения повредить, она быстро сохнет и не мнётся.

— А карманы? — практично спросила она. — Мне нужно носить с собой медицинские инструменты, склянки с лекарствами.

— Конечно! — портной оживился. — Скрытые карманы в боковых швах, потайные кармашки в рукавах для мелких инструментов, специальные крепления для фляжек с зельями.

Гиперион, который до этого молча слушал, подал голос:

— А что насчёт более торжественных случаев? Приёмы, переговоры с аристократами?

— Для этого можно сделать несколько вариантов накидок и аксессуаров, — ответил мастер. — Богато вышитая накидка превратит рабочее платье в торжественный наряд. Плюс сменные рукава — кружевные для приёмов, кожаные для работы в госпитале.

— Гениально, — восхитилась Ольфария. — А обувь?

— Сапожки из мягкой кожи на невысоком каблуке. Удобные для ходьбы, но элегантные на вид. Можно сделать несколько пар — повседневные, торжественные, рабочие.

Портной достал ещё несколько эскизов, показывая различные варианты комбинирования элементов одежды.

— Видите, — объяснял он, — основа одна и та же, но с разными аксессуарами получаются совершенно разные образы. Утром вы принимаете пациентов в рабочем варианте, днём встречаетесь с торговцами в деловом, вечером идёте на приём в торжественном.

— Сколько времени займёт изготовление? — спросил Гиперион.

— Для полного гардероба — месяц. Но первые два платья могу сделать за неделю, чтобы графиня могла их опробовать.

— Превосходно, — кивнула Ольфария. — А теперь давайте обсудим детали.

Следующий час прошёл в обсуждении тонкостей кроя, выборе тканей и цветов. Мастер показывал образцы материалов, объяснял особенности различных типов швов, демонстрировал инновационные решения для крепления съёмных элементов.

— Основные цвета предлагаю тёмно-синий, чёрный и тёмно-зелёный, — советовал портной. — Они практичны, не маркие, подходят к вашему цвету глаз и волос. Для торжественных случаев можно добавить серебристую и золотую отделку.

— А что насчёт символики? — поинтересовался Гиперион. — Графиня должна носить геральдические знаки.

— Разумеется. Герб графства можно вышить на накидках, а более мелкие знаки отличия — на брошах и застёжках. Таким образом, символы власти будут присутствовать, но не будут мешать работе.

Ольфария примерила несколько образцов ткани, прикладывая их к лицу и оценивая, как они смотрятся.

— Мне нравится этот тёмно-синий, — сказала она, выбирая отрез шёлка цвета ночного неба. — И вот этот зелёный — цвет хвои.

— Отличный выбор, — одобрил мастер. — Эти цвета подчеркнут благородство, но при этом останутся практичными.

— А нижнее бельё? — спросила Ольфария, краснея. — Эти корсеты — настоящая пытка.

— О, это отдельная проблема, — мастер понимающе кивнул. — Предлагаю лёгкие лифы на мягких косточках из китового уса. Они дадут поддержку, но не будут сдавливать. И никаких панье — только лёгкие нижние юбки из тонкого льна.

Гиперион дискретно отошёл к витрине, делая вид, что изучает выставленные образцы, пока дамы обсуждали интимные детали женского гардероба.

— И ещё одна просьба, — добавила Ольфария, понизив голос. — Мне иногда приходится… скажем так, участвовать в ситуациях, требующих физической активности. Нужна одежда, в которой можно бегать, прыгать, даже сражаться, если понадобится.

Портной поднял брови, но виду не подал:

— Понимаю. Для таких случаев можно сделать специальный костюм — что-то вроде мужских штанов, но скроенных по женской фигуре, плюс короткая туника. Всё из прочной, но мягкой кожи.

— А будет ли это выглядеть прилично?

— Если сочетать с подходящими аксессуарами — вполне. Высокие сапоги, пояс с красивой пряжкой, накидка — и получится костюм для «охоты», что вполне достойно аристократки.

К концу визита были оформлены заказы на полный гардероб: шесть рабочих платьев, четыре полуторжественных, два парадных, три «охотничьих» костюма, дюжина различных накидок и аксессуаров, и целая коллекция удобного нижнего белья.

— Это обойдётся в круглую сумму, — предупредил мастер, подсчитывая стоимость.

— Деньги не проблема, — отмахнулся Гиперион. — Главное — качество и сроки.

— Первые два платья будут готовы через неделю. Остальное — постепенно, в течение месяца.

Покидая мастерскую, Ольфария чувствовала себя гораздо более оптимистично.

— Спасибо за идею, — сказала она Гипериону. — Наконец-то у меня будет нормальная одежда.

— Должен признать, я и сам устал наблюдать, как ты каждое утро сражаешься с этими платьями-монстрами, — рассмеялся он. — Теперь ты сможешь сосредоточиться на важных делах, а не на борьбе с собственным гардеробом.

— А ещё я смогу нормально обнимать пациентов, не боясь задушить их своими рукавами, — добавила она. — И дотягиваться до всех инструментов без посторонней помощи.

— Практичная женщина — это прекрасно, — заметил Гиперион. — Красота красотой, но функциональность не менее важна.

Возвращаясь в замок, они обсуждали планы на ближайшие дни. Теперь, когда вопрос с одеждой был решён, можно было сосредоточиться на более важных делах — развитии медицинской системы графства, подготовке к возможным новым угрозам и укреплении отношений с соседями.

— Знаешь, — задумчиво сказала Ольфария, — иногда самые простые вещи могут кардинально изменить качество жизни.

— Как удобная одежда?

— Именно. Или горячий суп после тяжёлого дня. Или чья-то поддержка в трудную минуту.

Гиперион взглянул на неё и улыбнулся:

— Мудрые слова. Иногда мы так увлекаемся великими делами, что забываем о мелочах, которые делают жизнь комфортной.

— Но без великих дел мелочи теряют смысл, — возразила она. — Нужен баланс.

— Как всегда права, — согласился он. — Баланс — основа всего.

Они вошли во двор замка, где их уже ждали дела текущего дня. Но теперь Ольфария знала, что скоро сможет заниматься ими в удобной, практичной одежде, созданной специально под её потребности.

День восемьдесят пятый, рассвет. Во дворе замка Кровавого Волка собралась внушительная сила. Четыреста орков в доспехах из кровавого железа стояли ровными рядами, их рубиновые глаза горели предвкушением битвы. Рядом с ними построились отряды ополченцев — бывшие рабы, которые теперь сражались за свою свободу.

Гиперион стоял на ступенях замка, окидывая взглядом собранную армию. Его алые глаза отражали холодную решимость, а золотистые волосы развевались на утреннем ветру. За два дня, прошедших с уничтожения армии маркграфа, он успел залечить все раны и подготовиться к ответному удару.

— Воины! — громко обратился он к собравшимся. — Маркграф Карстайл мёртв, его армия уничтожена. Но это только начало. Пока его земли остаются нетронутыми, другие могут подумать, что можно безнаказанно нападать на наше графство.

Орки зарычали одобрительно, а ополченцы подняли кулаки в воздух.

— Мы покажем всем, что случается с теми, кто угрожает нашим людям! — продолжил Гиперион. — Земли Карстайла будут очищены от всех, кто поддерживал рабство. Их богатства станут нашими, их замки превратятся в пепел, а их рабы получат свободу!

Рёв одобрения потряс стены замка. Командир Грашак выступил вперёд:

— Господин, мы готовы идти хоть в сами врата Ада! Ведите нас!

— Тогда выступаем! — приказал Гиперион. — Первая цель — замок Серого Волка, резиденция покойного маркграфа. Покажем его наследникам цену предательства!

Армия двинулась в поход. Впереди скакали разведчики на магически усиленных конях, за ними шли орки в полном боевом снаряжении, затем ополченцы с захваченным у врагов оружием. Обоз с припасами и осадными орудиями замыкал колонну.

Путь до границ маркграфства занял два дня. Земли Карстайла встретили их мрачным пейзажем — выжженные поля, где работали закованные в кандалы рабы, мрачные сторожевые башни, патрули надсмотрщиков с кнутами. Всё это должно было измениться.

Первой целью стала пограничная застава — небольшая крепость, контролировавшая главную дорогу. Гарнизон из пятидесяти человек не ожидал нападения и был застигнут врасплох.

— Сдавайтесь! — крикнул Гиперион, появившись перед воротами крепости. — Последний шанс остаться в живых!

— Убирайся, псих! — ответил со стены капитан гарнизона. — Ты только один, а нас…

Его слова оборвались, когда из-за холма показались ряды орков. Их доспехи сверкали на солнце, а боевые кличи заставили дрожать камни крепости.

— Предложение остаётся в силе ещё тридцать секунд! — предупредил Гиперион.

Защитники крепости сдались без боя. Их разоружили и связали, а рабов, работавших в окрестностях, освободили. Гиперион лично снимал с них кандалы, используя магию крови для расплавления металла.

— Вы свободны, — сказал он группе освобождённых эльфов. — Можете уйти, куда захотите, или присоединиться к нам и отомстить своим бывшим хозяевам.

Большинство предпочло остаться. В их глазах горел огонь мести, который не могли потушить годы рабства.

Следующей целью стала большая плантация, где выращивали редкие пряности. Хозяин, барон Освальд Кровавая Плеть, славился особой жестокостью к рабам. Его поместье охранял отряд из двухсот наёмников.

— Атакуем на рассвете, — приказал Гиперион, изучая укрепления через подзорную трубу. — Орки возьмут главный дом, ополченцы займутся казармами охраны. Всех работорговцев и надсмотрщиков — уничтожить. Рабов освободить.

Нападение было стремительным и беспощадным. Орки ворвались в поместье как лавина из стали и ярости. Их магические доспехи легко выдерживали удары противника, а кровавое железо их оружия резало вражескую броню как бумагу.

Гиперион лично ворвался в главный дом, где барон пытался скрыться в подвале вместе с семьёй и сокровищами.

— Барон Освальд, — спокойно сказал он, спускаясь по каменным ступеням. — Время расплаты пришло.

— Я дворянин! — завизжал барон, толстый мужчина в дорогих одеждах. — У меня есть права! Вы не можете…

— Могу, — перебил его Гиперион и взмахнул мечом.

Голова барона покатилась по полу подвала. Его жена и дети, видевшие кошмарные сцены обращения с рабами, получили более милосердную смерть — быструю и без мучений.

Тем временем освобождённые рабы плантации получили оружие и с энтузиазмом принялись охотиться на своих бывших мучителей. Надсмотрщики, ещё час назад размахивавшие кнутами, теперь умоляли о пощаде, но не находили её.

— Сожгите дом и казармы, — приказал Гиперион. — Сокровища и припасы забрать с собой. Плантацию оставить рабам — пусть выращивают что хотят для себя.

Пламя охватило роскошный особняк барона. Дым поднимался к небу, видимый за многие мили — сигнал другим работорговцам о том, что возмездие пришло в их земли.

Третьей целью стал город Волчья Пасть, административный центр маркграфства. Здесь располагались главный рабский рынок, тюрьмы и резиденции местной знати. Гарнизон насчитывал около четырёхсот человек, но большинство из них были обычными стражниками, не готовыми к серьёзному сражению.

— Ультиматум простой, — объявил Гиперион, остановившись перед городскими воротами. — Откройте ворота, освободите всех рабов, выдайте работорговцев — и город будет цел. Отказ означает полное уничтожение.

Городской совет собрался на экстренное заседание. Старый бургомистр, торговец рабами со стажем, настаивал на сопротивлении. Но более молодые члены совета, видевшие дым от сожжённых поместий, склонялись к капитуляции.

— Этот безумец уничтожил армию маркграфа! — кричал молодой купец. — Он сжёг три баронских поместья! Что мы можем против него⁈

— Мы не можем просто сдать город! — возражал бургомистр. — Это позор!

— Позор лучше смерти, — резонно заметил другой торговец.

Спор длился несколько часов, но решение было принято, когда один из освобождённых рабов проник в город и открыл изнутри восточные ворота. Орки ворвались на улицы, не встречая серьёзного сопротивления.

Гиперион направился прямо к рабскому рынку — большой площади в центре города, где на деревянных помостах выставляли живой товар. Зрелище было отвратительным — сотни людей разных рас, закованных в кандалы, с глазами, потухшими от отчаяния.

— Граждане Волчьей Пасти! — громко объявил он, поднявшись на главный помост. — Рабство в этом городе отменяется! Все, кто находился в неволе, объявляются свободными!

Он провёл рукой по воздуху, и кандалы на сотнях рабов начали плавиться и спадать. Магия крови позволяла ему воздействовать на металл в больших масштабах.

— А все, кто торговал людьми, будут судимы! — продолжил он. — Освобождённые граждане, вы имеете право потребовать справедливого возмездия!

То, что произошло дальше, было настоящим народным судом. Освобождённые рабы опознавали своих бывших хозяев и торговцев. Некоторых судили публично, выясняя степень их вины. Самых жестоких казнили на месте, других приговорили к принудительным работам.

Бургомистр попытался скрыться в своём особняке, но группа бывших рабов выследила его. Они вытащили старика на площадь и зачитали длинный список его преступлений.

— Виновен в торговле детьми!

— Виновен в пытках и убийствах!

— Виновен в разделении семей!

Приговор был единогласным. Но казнь отложили — бургомистр должен был публично покаяться в своих грехах перед всем городом.

Гиперион наблюдал за происходящим с мрачным удовлетворением. Справедливость восторжествовала, пусть и в жестокой форме.

— Командир Грашак, — обратился он к орку, — займитесь складами и сокровищницами. Всё золото и ценности конфискуется в пользу освобождённых. Оружие и доспехи распределить между ополченцами.

— Слушаюсь! — рявкнул орк и направился выполнять приказ.

К вечеру весь город был под контролем армии Гипериона. Рабские рынки закрыли навсегда, тюрьмы открыли, работорговцев арестовали или казнили. В городе воцарился новый порядок.

Финальной целью похода стал замок Серого Волка — наследственная резиденция маркграфов Карстайл. Массивная крепость на скалистом утёсе считалась неприступной, но Гиперион не собирался брать её штурмом.

— У меня есть ключ от любого замка, — сказал он, подходя к массивным воротам.

Он приложил руку к металлу и сосредоточился. Кровавая магия проникла в структуру железа, разогревая его изнутри. Через несколько минут ворота начали плавиться, превращаясь в раскалённую лаву.

Защитники замка — наёмники и личная охрана покойного маркграфа — попытались организовать оборону, но против орков в магических доспехах у них не было шансов. Битва за замок продолжалась всего час.

В тронном зале Гиперион нашёл старшего сына маркграфа — юношу лет двадцати, который дрожал от страха за огромным дубовым столом.

— Ты Эдмунд Карстайл? — спросил он.

— Д-да, — заикаясь, ответил молодой человек. — Я… я не участвовал в планах отца! Я против рабства!

— Неправда, — спокойно возразил Гиперион. — Мои шпионы докладывали, что именно ты предложил идею «проучить сумасшедшую графиню». Ты хотел лично присутствовать при её казни.

Лицо юноши побледнело. Он понял, что отрицание бесполезно.

— Что… что вы со мной сделаете? — прошептал он.

— То же, что твой отец хотел сделать с моими людьми, — ответил Гиперион и взмахнул мечом.

В замке были обнаружены обширные подземелья, где содержались сотни рабов в ужасающих условиях. Многие из них были на грани смерти от истощения и болезней. Гиперион лично спустился в темницы, чтобы освободить узников.

— Вы свободны, — сказал он, расплавляя цепи и кандалы. — Кошмар закончился.

Некоторые рабы были настолько измучены, что не могли поверить в происходящее. Они падали на колени, благодаря своего освободителя. Другие плакали от радости или просто стояли в оцепенении.

— Всех раненых и больных доставить в лазарет, — приказал Гиперион орочьим медикам. — Остальным выдать еду, одежду и небольшую сумму денег на первое время. Кто хочет вернуться домой — обеспечить транспортом. Кто хочет остаться — найти работу.

Сокровищница замка оказалась полна золота, драгоценностей и произведений искусства. Большую часть богатств Гиперион приказал распределить между освобождёнными рабами в качестве компенсации за годы страданий.

— Богатства, накопленные на крови и слезах, должны вернуться к тем, кто их создал, — объяснил он свои действия командирам.

Замок подожгли на следующий день. Огромное здание горело трое суток, освещая окрестности зловещим красным светом. Дым был виден из соседних графств — ясный сигнал о том, что эпоха Карстайлов закончилась навсегда.

За неделю похода армия Гипериона освободила более двух тысяч рабов, уничтожила дюжину поместий работорговцев, захватила три города и полностью зачистила маркграфство от всех, кто поддерживал рабство.

— Теперь эти земли свободны, — сказал Гиперион, стоя на пепелище замка Серого Волка. — Пусть освобождённые создают здесь новое общество, основанное на справедливости.

Многие из бывших рабов просили разрешения присоединиться к его армии. Они хотели продолжить борьбу против рабства в других регионах.

— Кто хочет сражаться за свободу — добро пожаловать, — ответил он. — Но помните: мы не завоеватели. Мы освободители. Мы несём справедливость, а не смерть ради смерти.

Обратный путь в Вальденкград занял три дня. Армия возвращалась с богатой добычей и сотнями новых рекрутов. Весть об уничтожении маркграфства Карстайл разнеслась по всему королевству, вызвав ужас у одних и восхищение у других.

— Теперь все знают, — сказал командир Грашак, скача рядом с Гиперионом, — что графство Вальденк не только защищает своих граждан, но и карает врагов.

— Именно, — кивнул Гиперион. — Пусть другие работорговцы хорошо подумают, прежде чем угрожать нам. Цена агрессии может оказаться слишком высокой.

Впереди показались башни замка Кровавого Волка. Дома их ждала Ольфария, которая наверняка уже готовила планы медицинской помощи для освобождённых рабов. Работы предстояло много, но первый удар по институту рабства в регионе был нанесён. И это было только начало.