Имперский маг II

Глава 26

День двести седьмой, предполуденное время. В особняке «Серебряная лилия» царила напряжённая атмосфера подготовки к важнейшему событию. Слуги сновали по коридорам с различными предметами туалета, орки в парадных доспехах проверяли снаряжение, а в воздухе витало ощущение приближающегося судьбоносного момента.

Ольфария стояла перед большим зеркалом в своей спальне, критически оценивая отражение. На ней было одно из лучших творений мастера Альберта — платье из тёмно-синего бархата с серебряной вышивкой в виде геральдических лилий. Наряд был элегантным, но не вызывающим, подчёркивал статус, но не кричал о богатстве.

— Камердинерша, поправьте корсет, — попросила она служанку, приставленную к особняку. — Он должен сидеть идеально, но не мешать дышать.

Девушка ловко подтянула шнуровку, и платье село как влитое. Ольфария повернулась перед зеркалом, проверяя, как ткань облегает фигуру при движении.

— Украшения, — сказала она, указывая на шкатулку с драгоценностями.

Служанка достала сапфировое ожерелье — подарок ещё от покойного императора Куси. Камни переливались в утреннем свете, создавая впечатление глубины морской воды.

— Серьги к комплекту, — добавила Ольфария. — И браслет. Но не перебарщивайте — это аудиенция, а не бал.

Пока служанка помогала с украшениями, Ольфария мысленно репетировала предстоящий разговор. Король наверняка будет задавать вопросы о методах управления графством, об отмене рабства, о технологических инновациях.

— Волосы, — решила она. — Сложная укладка, но не слишком вычурная. Графиня должна выглядеть достойно, но не затмевать королеву.

Служанка принялась укладывать длинные каштановые волосы в элегантную причёску с локонами и жемчужными шпильками. Работа была тонкой и требовала времени.

Тем временем в соседней комнате Гиперион готовился к аудиенции с не меньшей тщательностью. Его наряд был проще, но не менее впечатляющим — чёрный бархатный камзол с золотым шитьём, белоснежная рубашка с кружевными манжетами, тёмные бриджи и высокие сапоги из лучшей кожи.

— Командир Грашак, — обратился он к орку, стоявшему по стойке «смирно», — как выглядит эскорт?

— Готов к выходу, господин воевода! — рявкнул орк. — Шесть лучших воинов в парадных доспехах. Оружие начищено, доспехи сверкают.

— Отлично. А человеческие офицеры?

— Тоже готовы. Все в лучших мундирах, при наградах графства.

Гиперион кивнул и подошёл к зеркалу, поправляя воротник рубашки. Его золотистые волосы были аккуратно уложены, алые глаза смотрели спокойно и уверенно. На груди красовались ордена — Серебряного Волка и другие знаки отличия графства.

— Оружие оставляем здесь, — напомнил он. — При дворе носить клинки могут только королевские гвардейцы.

— Понял, господин воевода. А что, если…

— Если что-то случится, защищаться будем тем, что есть под рукой, — спокойно ответил Гиперион. — Моих навыков рукопашного боя хватит на любую ситуацию.

В коридоре послышались шаги. Ольфария вышла из своей комнаты, и даже привычный ко всему Гиперион на мгновение замер от восхищения.

Она выглядела как настоящая аристократка — элегантная, уверенная в себе, но в то же время женственная. Платье подчёркивало её достоинства, украшения добавляли благородства, а причёска придавала торжественности.

— Как я выгляжу? — спросила она, сделав лёгкий реверанс.

— Как графиня, достойная королевского двора, — искренне ответил Гиперион. — Король будет впечатлён.

— А ты сам выглядишь как воевода из героических баллад, — улыбнулась Ольфария. — Золотые волосы, алые глаза, благородная осанка. Придворные дамы будут без ума.

— Надеюсь, это поможет в переговорах, — усмехнулся Гиперион.

Они спустились в главный зал, где их уже ждала свита. Десять воинов в парадных доспехах стояли в строю — шестеро орков и четверо людей. Их снаряжение сверкало на солнце, создавая впечатляющее зрелище.

— Подарки для его величества готовы? — поинтересовалась Ольфария.

— В отдельной карете, — ответил один из офицеров. — Комплект доспехов из кровавого железа, магические инструменты, образцы алхимических препаратов, редкие книги.

— И что-то личное?

— Искусно выполненный кинжал с рубиновой рукоятью. Церемониальное оружие, не боевое. Плюс шкатулка редких пряностей из нашего графства.

Гиперион проверил готовность последний раз:

— Документы?

— При мне, — ответила Ольфария, похлопав по небольшой сумочке. — Грамоты о назначениях, статистика развития графства, планы дальнейших реформ.

— Речь отрепетирована?

— Основные тезисы помню. Но готова к импровизации в зависимости от хода беседы.

— Тогда выезжаем.

Во дворе их ждала парадная карета — та же, что привезла их в столицу, но теперь дополнительно украшенная знамёнами и лентами. Гепарды в праздничной сбруе выглядели великолепно, их пятнистые шкуры переливались на солнце.

— Эффектно, — оценил Гиперион. — Король точно запомнит наш приезд.

Ольфария осторожно села в карету, придерживая складки платья. Гиперион расположился напротив, следя за тем, чтобы не помять свой парадный наряд.

— Нервничаешь? — спросил он, когда карета тронулась.

— Немного, — честно призналась Ольфария. — Всё-таки это король. От этой встречи может зависеть судьба нашего графства.

— Помни — мы не просители. Мы равноправные участники королевства, которые добились выдающихся результатов. У нас есть что предложить, а не только просить.

— Ты прав. Мы создали процветающее государство в миниатюре. Это достижение, а не проблема.

Карета мчалась по улицам столицы в сопровождении конного эскорта. Горожане останавливались, чтобы посмотреть на диковинную упряжку и роскошную процессию. Слухи о правителях Вальденка уже разнеслись по городу.

— Смотри, какая толпа, — заметила Ольфария, глядя в окно. — Мы уже знамениты.

— Это хорошо. Публичность — защита от тайных интриг. Чем больше людей знает о нас, тем сложнее нас незаметно устранить.

Впереди показался королевский дворец — величественное сооружение из белого мрамора с золочёными куполами и высокими башнями. Множество флагов развевалось на ветру, а парадная лестница была выстлана красным сукном.

— Вот и он, — сказал Гиперион. — Сердце королевства.

— И логово интриг, — добавила Ольфария.

— Тем интереснее.

Карета остановилась у подножия дворцовой лестницы. Гиперион первым вышел и галантно подал руку Ольфарии, помогая ей выйти, не зацепившись платьем.

Их встретил церемониймейстер в парадном мундире:

— Графиня Вальденк, воевода Грейфокс, добро пожаловать во дворец его величества! Его величество ожидает вас в малом тронном зале.

Свита выстроилась позади — орки и люди в идеальном строю, создавая впечатляющую картину. Процессия двинулась по дворцовым коридорам, мимо античных статуй, гобеленов и картин великих мастеров.

— Готова? — тихо спросил Гиперион, когда они приблизились к дверям тронного зала.

— Готова, — уверенно ответила Ольфария.

— Тогда покажем королю, на что способны правители графства Вальденк.

Массивные двери распахнулись, и они вошли в зал, где их ждала встреча с самым могущественным человеком королевства.

Малый тронный зал королевского дворца представлял собой образец изысканной роскоши — мраморные колонны с золочёными капителями поддерживали расписной потолок, витражные окна отбрасывали разноцветные блики на полированный пол, а стены украшали портреты предыдущих монархов династии.

Но всё это великолепие меркло перед самим троном — массивным креслом из чёрного дерева, инкрустированным драгоценными камнями и увенчанным золотой короной с изображением королевского орла. Рядом с троном стояли знамёна королевства, а по бокам — почётная гвардия в сверкающих доспехах.

Церемониймейстер торжественно объявил:

— Его королевское величество принимает графиню Элизабет Ольфарию Вальд и воеводу Гипериона Грейфокса!

Ольфария и Гиперион вошли в зал размеренным шагом, их свита следовала позади. Но едва они увидели фигуру на троне, оба едва заметно замедлили шаг от удивления.

На троне сидел… мальчик. На вид ему было не больше тринадцати лет — худощавое телосложение, тонкие черты лица, светлые волосы, аккуратно уложенные в модную причёску. Он был одет в роскошные королевские одеяния — бархатный камзол цвета индиго с золотым шитьём, белоснежную рубашку с кружевным жабо, тёмные бриджи и высокие сапоги из лучшей кожи. На груди сверкали ордена, а на голове покоилась небольшая золотая корона.

Но глаза… глаза выдавали в этом ребёнке совсем не детскую мудрость. Серо-голубые, проницательные, они смотрели на прибывших с живым интересом и лукавством опытного политика.

Ольфария и Гиперион обменялись быстрым взглядом, в котором читался один и тот же немой вопрос: что происходит? Разведданные говорили о короле средних лет, правящем уже два десятилетия. Но перед ними сидел подросток.

Альбертус III — ибо в том, что это именно он, сомнений не было — заметил их замешательство и улыбнулся. Улыбка была удивительно взрослой, полной скрытых смыслов и едва заметной иронии.

— Прошу, приблизьтесь, — произнёс он, и голос его был чистым, звонким, но в нём слышались нотки авторитета, не подобающие возрасту. — Не стесняйтесь удивления. Все удивляются при первой встрече.

Ольфария и Гиперион подошли ближе и отвесили положенные поклоны — глубокие, но не раболепные. Их свита замерла в почтительном молчании.

— Ваше величество, — произнесла Ольфария, первой взяв себя в руки, — честь представиться вашему взору.

— Взаимно, графиня, — ответил король, не вставая с трона, но жестом приглашая их ещё ближе. — Слухи о ваших деяниях дошли до самого сердца королевства. Процветающие земли, счастливые подданные, технологические чудеса… Впечатляет.

Гиперион склонил голову:

— Мы лишь служим благу людей, ваше величество. И вашей короне.

— Служите, служите… — протянул Альбертус, и в его голосе послышались нотки амузмента. — Но скажите мне, что вас так удивило? Неужели мой внешний вид?

Повисла неловкая пауза. Прямо спросить короля о его возрасте было бы невежливо, но и игнорировать очевидное — тоже странно.

— Ваше величество, — осторожно начал Гиперион, — мы ожидали…

— Увидеть мужчину средних лет? — подсказал король с лукавой улыбкой. — Зрелого монарха с сединой в бороде и морщинами мудрости на лице?

— Нечто в этом роде, — честно признался Гиперион.

Альбертус рассмеялся — звонко, по-детски, но в смехе этом была взрослая ирония:

— А видите тринадцатилетнего мальчишку на троне! Должно быть, весьма обескураживающее зрелище.

Он встал с трона — движение было грациозным, но в нём читалась привычка к власти. Подойдя к небольшому столику, стоящему рядом, он взял хрустальный бокал с красным вином и неспешно отпил.

— История довольно забавная, — продолжил он, смакуя вино. — Хотите послушать?

— Если ваше величество соизволит, — ответила Ольфария.

— Соизволю, соизволю, — кивнул король. — Тем более что вы люди необычные. Судя по вашим деяниям, не станете шарахаться от упоминания магии.

Он сделал ещё глоток и начал рассказ:

— Это случилось… хм, сколько же лет назад? Семь? Восемь? Время течёт странно, когда не стареешь. В общем, в одной из северных провинций объявилась ведьма. Самая настоящая — колдовала, вредила, людей проклинала.

Альбертус прошёлся по залу, держа бокал в руке. Движения его были изящными, почти танцующими.

— Местный граф обратился ко мне за помощью. Просил прислать инквизиторов, организовать суд. Я, как полагается добропорядочному христианскому королю, приказал схватить ведьму и предать огню.

В глазах короля мелькнуло что-то хищное, несмотря на детские черты лица.

— Поймали её довольно быстро. Старая карга, седая, скрюченная — классический образ ведьмы из сказок. Привезли в столицу, устроили показательный процесс. Всё по правилам — обвинения, свидетели, признания под пытками.

— И вы её казнили? — уточнил Гиперион.

— Собирался. Даже костёр приказал сложить на главной площади. Хотел устроить грандиозное представление — пусть все видят, что происходит с теми, кто противится королевской воле.

Альбертус снова отпил вина, его лицо приобрело задумчивое выражение.

— Но перед казнью решил лично с ней поговорить. Любопытство, знаете ли. Хотел услышать, что скажет настоящая ведьма перед смертью.

— И что она сказала? — с интересом спросила Ольфария.

— Много интересного, — усмехнулся король. — Рассказала о моих тайных пороках — весьма точно, надо сказать. Предсказала судьбы нескольких придворных — тоже оказалась права. А потом предложила сделку.

Он остановился перед троном, опираясь на его высокую спинку.

— Какую сделку? — поинтересовался Гиперион.

— Своя жизнь в обмен на «вечную молодость и красоту» для меня. Звучало заманчиво, не так ли? Какой король откажется от бессмертия?

— Но вы отказались, — предположила Ольфария.

— Именно! — воскликнул Альбертус. — Отказался самым решительным образом. Сказал, что не торгуюсь с демонскими отродьями. Приказал зажигать костёр немедленно.

Воспоминания, казалось, развеселили короля. Он снова рассмеялся и допил вино.

— И тогда старая карга показала свой настоящий характер. Прокляла меня на всю площадь. Кричала что-то о том, что раз я отверг её дар, то получу его против воли.

— Проклятие сработало? — спросил Гиперион.

— Ещё как! — Альбертус развёл руками. — Только не совсем так, как она планировала. Видите ли, ведьма хотела превратить меня в ребёнка, чтобы я лишился трона и власти. Заморозить возраст на тринадцати годах, когда я ещё не был коронован.

Он подошёл к зеркалу в золочёной раме и посмотрел на своё отражение.

— Но случилось обратное. Моя внешность действительно заморозилась на тринадцати годах, но разум, опыт, мудрость — всё это продолжало расти. Я получил именно то, от чего отказался — вечную молодость. Правда, в весьма специфической форме.

— И сколько вам сейчас на самом деле? — осторожно спросила Ольфария.

— Сорок один год, — спокойно ответил король. — Правлю уже двадцать три года. Видели взлёты и падения, войны и мир, предательства и верность.

Альбертус вернулся к трону, но не сел, а встал рядом с ним.

— Представляете, как это удобно в политике? Все видят во мне ребёнка, недооценивают, думают, что могут обмануть или запугать. А я использую это преимущество на полную катушку.

— Гениально, — признал Гиперион. — Враги недооценивают угрозу, союзники чувствуют потребность защищать…

— Именно! — обрадовался король. — Вы быстро схватываете суть. Когда сорокалетний опытный политик выглядит как тринадцатилетний мальчик, это даёт невероятные возможности для манипуляций.

Ольфария задумчиво покачала головой:

— Но должны же быть и недостатки?

— Конечно есть, — согласился Альбертус. — Проблемы с династией, например. Трудно найти невесту, когда выглядишь как ребёнок. Аристократы иногда забываются и пытаются обращаться со мной покровительственно. А некоторые подданные искренне считают, что трон занимает дитя.

Он снова улыбнулся своей загадочной улыбкой:

— Но преимущества перевешивают недостатки. Особенно в международной политике. Вы бы видели лица послов, когда они впервые встречаются со мной!

— А что стало с ведьмой? — поинтересовался Гиперион.

— Сгорела, как и планировалось, — равнодушно ответил король. — Но перед смертью успела сказать кое-что интересное. Предсказала, что встречу людей, которые тоже играют не по правилам. Людей, которые изменят баланс сил в королевстве.

Он посмотрел на них внимательно:

— Полагаю, она имела в виду вас.

Ольфария и Гиперион переглянулись. Разговор принимал неожиданный оборот.

— Ваше величество слишком любезны, — осторожно ответила Ольфария.

— Любезен? — рассмеялся Альбертус. — Да я просто констатирую факты! Превратили захудалое графство в процветающий регион. Отменили рабство — и не получили восстания. Внедрили технологии, которых нет больше нигде. Создали армию, которая разгромила силы маркграфа Карстайла.

Он начал медленно ходить перед троном:

— А ещё у вас есть орки в подчинении. Настоящие орки! В королевских доспехах! Это вообще как?

— Освобождённые рабы, принявшие службу добровольно, — объяснил Гиперион.

— Добровольно! — воскликнул король. — Орки служат человеку добровольно! Это же революция в межрасовых отношениях!

Альбертус остановился и серьёзно посмотрел на них:

— Знаете, что меня больше всего интригует? Вы делаете невозможные вещи и при этом остаётесь лояльными короне. Не пытаетесь отделиться, не объявляете независимость, не претендуете на большие территории.

— Мы ценим стабильность, ваше величество, — ответила Ольфария. — И мир.

— Мир… — протянул король. — Да, это хорошо. Но не думайте, что все в королевстве разделяют эту точку зрения.

Он подошёл к окну и посмотрел на город внизу:

— Герцог Равенскрофт, например, считает вас опасными революционерами. Граф Ульрих видит в вас угрозу традиционному порядку. Барон Владислав уверен, что вы практикуете запретную магию.

— А что думает ваше величество? — прямо спросил Гиперион.

Альбертус повернулся к ним:

— Я думаю, что вы именно то, что нужно этому королевству. Свежий ветер перемен. Живое доказательство того, что можно управлять лучше, справедливее, эффективнее.

Он вернулся к трону и наконец сел:

— Поэтому я хочу предложить вам сделку. Не принуждение, не приказ — именно сделку между равными.

— Слушаем, ваше величество, — настороженно ответила Ольфария.

— Я даю вам полную свободу действий в вашем графстве. Никаких ревизий, никаких проверок, никакого вмешательства. Вы экспериментируете, развиваетесь, внедряете новшества как считаете нужным.

— А взамен? — уточнил Гиперион.

— Взамен вы делитесь опытом. Рассказываете о методах, которые работают. Помогаете внедрить лучшие практики в других регионах. Постепенно, осторожно, без революций и потрясений.

Король улыбнулся:

— Представьте — королевство, где каждое графство процветает как ваше. Где технологии служат людям, где справедливость не пустой звук, где разные расы живут в мире.

— Амбициозно, — признал Гиперион.

— А что? — развёл руками Альбертус. — У меня впереди вечность. Можно позволить себе амбициозные планы.

Ольфария задумалась:

— А что, если другие дворяне будут сопротивляться переменам?

— Будут, — честно ответил король. — Обязательно будут. Но у меня есть козыри. Корона, армия, авторитет. А теперь ещё и вы — живой пример того, что перемены могут быть благотворными.

Он встал и подошёл к ним:

— Конечно, путь будет непростым. Интриги, сопротивление, возможно даже покушения. Вчерашняя ночь — лишь предвкушение того, что ждёт впереди.

— Вы знали о нападении? — удивился Гиперион.

— Предполагал, — кивнул Альбертус. — Герцог Равенскрофт не из тех, кто ждёт приглашения. Как вы справились?

— Справились, — коротко ответил Гиперион.

— Отлично. Значит, вы сможете справиться и с будущими угрозами.

Король вернулся к своему столику и налил себе ещё вина:

— Так что скажете? Принимаете предложение?

Ольфария и Гиперион переглянулись. Предложение было заманчивым, но и рискованным.

— Нам нужно время подумать, — сказала Ольфария.

— Конечно, — великодушно согласился король. — У вас есть до завтрашнего бала. Дайте ответ там, публично. Пусть все знают, на чьей стороне граф и графиня Вальденк.

Он поднял бокал:

— А пока — за знакомство! За новые возможности! За будущее, которое мы можем построить вместе!

— За будущее, — согласились Ольфария и Гиперион, хотя собственных бокалов у них не было.

Альбертус допил вино и поставил бокал на стол:

— Увидимся завтра на балу. Обещаю, будет интересно. Соберётся вся знать королевства — увидите потенциальных союзников и врагов воочию.

Аудиенция подходила к концу, но король добавил:

— И ещё одно. Не верьте никому на слово. При дворе каждый преследует собственные интересы. Даже я.

Он улыбнулся своей загадочной детской улыбкой:

— Но мои интересы пока совпадают с вашими. А это уже неплохая основа для сотрудничества.

С этими словами аудиенция завершилась. Ольфария и Гиперион отвесили прощальные поклоны и покинули тронный зал, унося с собой множество новых вопросов и ещё больше сомнений.

Тринадцатилетний король-трикстер остался один в зале, довольно потягивая вино и размышляя о том, как новые игроки изменят расстановку сил в его королевстве.