Имперский маг II

Глава 9

Когда орочий караван скрылся за холмом, Гиперион остановил повозку у небольшой рощи серебристых деревьев. Место было уединённое, вдали от дорог и поселений — именно то, что требовалось для того, что он задумал.

— Почему именно здесь? — спросила Ольфария, выбираясь из повозки.

— Подходящее место, — коротко ответил химера, начиная выгружать парализованных орков. — Никого поблизости, к тому же эти деревья обладают магическими свойствами. Они помогут стабилизировать процесс.

Ольфария с недоумением наблюдала, как Гиперион методично расставляет неподвижных работорговцев в ряд у края рощи. Восемнадцать фигур в магических кандалах, неспособных пошевелиться, но всё ещё осознающих происходящее. В их глазах читался страх — инстинктивный, животный ужас перед неминуемой смертью.

— Что ты собираешься делать? — спросила она.

— То, что они заслужили, — ответил Гиперион, закатывая рукава. — Но не просто убить. Это было бы слишком просто.

Он встал перед выстроенными в ряд орками и поднял правую руку. Воздух вокруг неё начал окрашиваться кроваво-красным свечением, но на этот раз магия была другой — более сложной, многослойной.

— Слушайте внимательно, мрази, — обратился химера к орками на их языке, и серьга-переводчик Ольфарии передала каждое слово. — Вы превратили охоту на разумных существ в ремесло. Торговали жизнями, ломали судьбы, разлучали семьи. За это полагается особое наказание.

Главарь Гроззак попытался что-то сказать, но кандалы не позволили ему издать ни звука.

— Сначала — справедливость, — продолжил Гиперион. — Вы заставляли своих жертв страдать. Теперь пришла ваша очередь.

Магия крови вспыхнула ярче, и орки начали медленно подниматься в воздух. Не рывками, не резко — плавно, словно невидимые руки поднимали их за плечи. Метр, два, три… Скоро они висели на высоте крон деревьев, беспомощные и парализованные.

— «Полёт орла», — пояснил Гиперион Ольфарии. — Древняя казнь для особо отвратительных преступников. Когда-то её применяли в северных землях империи.

— И что происходит дальше?

— Сейчас увидишь.

Химера сжал кулак, и невидимые нити, удерживающие орков в воздухе, разорвались. Восемнадцать тел рухнули вниз с двадцатиметровой высоты, с глухим грохотом ударяясь о каменистую почву.

Но это было только началом.

— Обычно на этом всё и заканчивается, — сказал Гиперион, подходя к разбившимся телам. — Но у меня есть особые планы для их душ.

Он присел рядом с трупом главаря и положил руку ему на грудь. Магия крови потекла по-новому — не разрушительная, а извлекающая, вытягивающая что-то из мёртвого тела.

— Что ты делаешь? — изумлённо спросила Ольфария.

— Забираю их души, — спокойно ответил химера. — Пока они ещё не успели уйти в загробный мир.

Из груди мёртвого орка начала подниматься полупрозрачная субстанция — светящийся туман, принимающий очертания фигуры Гроззака. Душа работорговца металась, пытаясь вырваться, но магия Гипериона держала её крепко.

— Зачем тебе их души? — спросила Ольфария с смесью восхищения и ужаса.

— Страховка, — ответил Гиперион, продолжая работать. — В нашем мире демоны торговали душами как валютой. А если в этом мире действуют похожие законы, то эти души могут оказаться полезными.

Извлечённая душа главаря зависла в воздухе, корчась от бессильной ярости. Гиперион поднял другую руку, и кровь мёртвого орка начала подниматься из ран, сгущаясь в воздухе.

— Кристаллизация крови — сложный процесс, — пояснил он, формируя из жидкости правильный восьмигранник. — Нужно не просто заморозить, а изменить молекулярную структуру.

Кровь работорговца превращалась в тёмно-красный кристалл размером с куриное яйцо. Грани его переливались на свету, а внутри пульсировала зловещая энергия.

— А теперь — заключение, — сказал Гиперион.

Он направил душу Гроззака к кристаллу, и призрачная фигура была буквально втянута внутрь. Кристалл вспыхнул ярким светом, затем потемнел. Теперь в его глубине метался крошечный силуэт — душа работорговца, заключённая в тюрьму из его собственной крови.

— Один, — подсчитал химера и переместился к следующему трупу.

Процесс повторился семнадцать раз. Каждого орка Гиперион поднимал в воздух и сбрасывал, затем извлекал душу и заключал её в кристалл из его же крови. К концу работы у него была целая коллекция кровавых камней, каждый с заточённой внутри душой.

— Впечатляющая коллекция, — заметила Ольфария, разглядывая кристаллы. — И ты действительно думаешь, что они могут пригодиться?

— В нашем мире существовали демонические корпорации, торгующие душами, — объяснил Гиперион, аккуратно упаковывая кристаллы в бархатные мешочки. — «Инферно энд партнёрс», «Душевные инвестиции», «Ад-банк». Они принимали души в качестве валюты для самых разных сделок.

— И что можно было на них купить?

— Всё что угодно. Магические артефакты, запрещённые заклинания, проходы между мирами. Даже билеты домой для тех, кто застрял в чужих измерениях.

Ольфария призадумалась. Действительно, если в этом мире действовали похожие принципы, то восемнадцать душ работорговцев могли стоить немало.

— А как понять, есть ли здесь такие корпорации?

— По косвенным признакам, — ответил Гиперион, пряча последний кристалл. — Необъяснимо богатые торговцы, которые покупают и продают «экзотические товары». Лавочки с туманными названиями типа «Редкие возможности» или «Особые услуги». Слухи о сделках, которые обычные люди не могут понять.

— И если такие найдутся?

— Тогда у нас будет валюта для покупки действительно важных вещей. Например, способа вернуться в наш мир. Или получения информации о том, как попасть в другие миры.

Гиперион закончил уборку и оглянулся на поляну. Восемнадцать трупов орков лежали среди серебристых деревьев, но их души были надёжно заперты в кристаллах из собственной крови.

— Справедливость восторжествовала, — констатировал он. — Работорговцы наказаны, а их души будут служить более благородным целям.

— А тела? — спросила Ольфария.

— Оставим здесь. Серебристые деревья обладают очищающими свойствами — они переработают плоть и кости, превратив их в удобрение для почвы. Из зла получится нечто полезное.

Они вернулись к повозке, где терпеливо ждали гепарды. Животные принюхались к запаху крови, но не выказали беспокойства — чувствовали, что их хозяин не в опасности.

— Куда теперь? — спросила Ольфария, устраиваясь в повозке.

— В королевство Эстикатус Дюмор, — ответил Гиперион, взмахивая поводьями. — Пора познакомиться с этим графом Вальденком. И заодно поискать демонические корпорации.

— А что мы ему скажем?

— Правду. Что его поставщики больше не будут поставлять рабов. И что работорговля в этом регионе прекращается.

— Он согласится?

— У него не будет выбора.

В красных глазах химеры мелькнул холодный огонёк, и Ольфария поняла — граф Вальденк ещё не знает, с кем собирается иметь дело. Но скоро узнает.

Повозка, запряжённая гепардами, покатила на север, к неизвестному королевству. А в багаже лежало восемнадцать кристаллов с заточёнными душами работорговцев — странная, но потенциально ценная валюта для торговли с демоническими корпорациями.

Если такие в этом мире существовали.

На второй день пути характер местности резко изменился. Дикие степи и холмы остались позади, уступив место окультуренному ландшафту. Появились дороги — не звериные тропы, а настоящие мощёные тракты с придорожными столбами и указателями. Вдоль дорог тянулись изгороди, за которыми виднелись ухоженные поля и пастбища.

— Мы входим в цивилизованные земли, — заметила Ольфария, изучая окрестности.

— В земли, построенные на рабском труде, — поправил Гиперион, управляя упряжкой гепардов.

Действительно, чем дальше они продвигались по королевскому тракту, тем больше становилось свидетельств процветания, основанного на принуждении. На полях работали скованные цепями фигуры — эльфы, дварфы, орки, люди. Надсмотрщики на лошадях с кнутами в руках следили за тем, чтобы рабы не прекращали работу.

Гепарды мчались по каменным плитам тракта со скоростью сорок километров в час, и их необычная упряжь привлекала удивлённые взгляды встречных путников. Купеческие караваны, крестьянские телеги, военные патрули — все оборачивались, чтобы посмотреть на диковинную повозку, запряжённую огромными кошками.

— Нас заметили, — констатировала Ольфария. — Наверняка кто-то уже поскакал докладывать графу о странных путешественниках.

— Пусть докладывают, — равнодушно ответил Гиперион. — Рано или поздно мы всё равно встретимся с Вальденком.

К полудню впереди показались очертания большого города. Высокие каменные стены, мощные башни, развевающиеся на ветру знамёна — всё говорило о богатстве и могуществе местного правителя.

— Вальденкград, — прочитала Ольфария надпись на придорожном указателе. — Столица графства. Население сорок тысяч человек.

Но ближе к городу картина становилась всё более удручающей. По обочинам дороги тянулись длинные колонны закованных в кандалы рабов. Их гнали к городу надсмотрщики в кожаных доспехах, покрикивая и размахивая кнутами.

— Новая партия товара, — с отвращением прокомментировала Ольфария.

Один из надсмотрщиков — грузный человек с жестоким лицом — заметил их повозку и подъехал ближе.

— Эй, путники! — крикнул он. — Откуда такие звери? Не продаются?

— Не продаются, — коротко ответил Гиперион.

— Жаль, — разочарованно протянул надсмотрщик. — Граф Вальденк хорошо платит за экзотических животных. Особенно для арены.

— Арены?

— Да, гладиаторские бои. Любимое развлечение его светлости. Рабы сражаются с дикими зверями на потеху публике.

Ольфария почувствовала, как в груди поднимается холодная ярость. Мало того что этот граф торговал людьми — он ещё и устраивал из их смерти зрелище.

— Понятно, — сказал Гиперион тоном, от которого у надсмотрщика по спине пробежали мурашки.

Человек поспешно отъехал прочь, подгоняя свою партию рабов.

Городские ворота были украшены гербом графа Вальденка — чёрный волк на кроваво-красном поле, держащий в зубах разорванную цепь. Символично, подумала Ольфария. Хищник, который рвёт цепи чужой свободы.

Стража у ворот была многочисленной и хорошо вооружённой. Солдаты в стальных доспехах с алебардами и мечами внимательно осматривали всех входящих в город. Но когда они увидели упряжку гепардов, то просто расступились, не решаясь задерживать столь необычных путешественников.

Внутри городских стен картина была ещё более поразительной. Вальденкград действительно процветал, но это процветание покоилось на костях невольников. Повсюду работали рабы — строили дома, мостили улицы, таскали грузы, обслуживали богатых горожан.

Центральная площадь города поражала размерами и великолепием. Мраморные здания, изящные фонтаны, статуи в честь графской семьи. Но прямо посреди этого великолепия возвышалось зловещее сооружение — амфитеатр для гладиаторских боёв, из которого доносились крики толпы и рык диких зверей.

— Сейчас идут бои, — пояснил встретившийся им торговец. — Граф устроил большие игры в честь своего дня рождения. Три дня непрерывных сражений.

— И что, много зрителей? — спросила Ольфария.

— Полный амфитеатр! Весь город пришёл посмотреть, как рабы умирают. Особенно популярны бои эльфов против медведей — изящество против грубой силы.

Гиперион сжал поводья так крепко, что кожа заскрипела. В его красных глазах мелькнула опасная искра.

— Где резиденция графа? — спросил он.

— А вон там, на холме, — торговец указал на возвышающийся над городом замок. — Крепость Кровавого Волка. Красота, правда? Десять лет строили, тысячи рабов на стройке погибли.

Замок действительно был впечатляющим. Высокие башни из чёрного камня, мощные стены, глубокий ров, заполненный водой. Но больше всего поражало то, что происходило у подножия крепости.

Огромные плантации тянулись от стен замка до горизонта. Хлопок, табак, пряности — всё это выращивали тысячи рабов под присмотром конных надсмотрщиков. Работы не прекращались даже в полуденную жару — людей, эльфов и дварфов гнали по рядам растений, заставляя собирать урожай.

— Боже мой, — прошептала Ольфария. — Сколько их здесь?

— В графстве? — переспросил торговец. — Да тысяч десять, не меньше. Может, больше. Граф Вальденк — крупнейший работорговец во всём королевстве. У него даже свои корабли есть, которые возят рабов в другие страны.

Ещё дальше от замка виднелись индустриальные сооружения. Рудники, где добывали железо и уголь. Кузницы, где ковали оружие и инструменты. Мельницы, где перерабатывали зерно. И везде — рабы, рабы, рабы.

— Целая экономика, построенная на принуждении, — с отвращением сказала Ольфария.

— И очень прибыльная, — добавил торговец. — Граф богатеет с каждым годом. Говорят, он уже думает о покупке королевского титула.

Гиперион направил упряжку к одной из городских гостиниц. Им нужно было место для отдыха и планирования дальнейших действий. Но главное — им требовалось больше информации о графе и его операциях.

Гостиница «Золотой кнут» располагалась недалеко от центральной площади. Название было характерным для этого города — даже в сфере услуг не забывали напомнить о рабстве.

— Добро пожаловать! — приветствовал их хозяин гостиницы, тучный человек в дорогой одежде. — Редко видим путешественников с такими экзотическими животными. Откуда будете?

— Издалека, — уклончиво ответил Гиперион. — А у вас тут, я смотрю, интересная жизнь. Гладиаторские бои, рабские рынки…

— О да! — оживился хозяин. — Наш граф — настоящий ценитель зрелищ. Каждую неделю новые игры устраивает. А недавно вот особенное представление было — сотня эльфийских воинов против драконьих детёнышей. Зрелище незабываемое!

— И многие погибли?

— Все! — с энтузиазмом сообщил хозяин. — До последнего эльфа. Но зато какой бой был! Граф так доволен остался, что всем зрителям по кружке эля велел поднести.

Ольфария отвернулась, чтобы скрыть выражение лица. Сотня разумных существ, убитых ради развлечения толпы. И этот человек рассказывает об этом как о весёлом празднике.

— Хотим встретиться с графом, — сказал Гиперион. — По торговым делам.

— О, это можно устроить! — обрадовался хозяин. — Его светлость всегда рад новым партнёрам. Особенно если речь идёт о поставках экзотических рабов или животных для арены.

— Именно об этом мы и хотим поговорить.

— Тогда вам повезло! Завтра граф устраивает приём для купцов и работорговцев. Обсуждают планы на новый сезон — какие расы пользуются спросом, где лучше организовать облавы.

— Прекрасно. Мы будем там.

Хозяин показал им лучшие комнаты в гостинице, а гепардов разместили в специально оборудованной конюшне. Животные чувствовали напряжение хозяев и держались настороже, готовые в любой момент ринуться в бой.

Вечером, когда они остались наедине, Ольфария не выдержала:

— Этот город — сплошной кошмар. Как люди могут так жить?

— Привыкли, — мрачно ответил Гиперион. — Для них рабство — норма жизни. Они не видят в рабах разумных существ, только говорящие инструменты.

— И что мы будем делать?

— Встретимся с графом. Выясним масштабы его операций. А потом…

— Что потом?

— Потом покажем ему и его подручным, что бывает с теми, кто торгует жизнями разумных существ.

Из окна их номера было видно амфитеатр, где продолжались ночные бои. Факелы освещали арену, на которой какие-то несчастные существа сражались за жизнь под рёв толпы.

— Завтра всё изменится, — тихо сказал Гиперион, глядя на это зрелище.

— Обещаешь?

— Обещаю.

И в его красных глазах вспыхнул огонёк, от которого дрогнули бы сами стены замка Кровавого Волка, если бы могли его увидеть. Граф Вальденк ещё не знал, но его империя рабства доживала последние часы.

Завтра в его мир войдёт справедливость. Кровавая, беспощадная, но справедливая.