Искаженное соглашение

5. Уинтер

Пачка ватных дисков, три разных средства для умывания, плюс бутылка ацетона — и мой лоб стал темно-красным, но буквы стали неразличимыми.

К утру краснота от неистовой чистки, которой я подвергла его прошлой ночью, спала лишь частично.

Я лежала в своей постели, боясь снова взглянуть в зеркало. Вместо этого я уставилась в потолок. Прошлая ночь показалась бы мне сном, если бы запах ацетона все еще не стоял у меня в носу.

Психопат. Он свихнулся. Ворвался в мой чертов дом после того, как игнорировал меня целый год. Он отшлепал меня!

При воспоминании о том, как его рука снова и снова опускалась на мой зад, кровь прилила к лицу. В тот момент все язвительные реплики и злобные насмешки вылетели у меня из головы, исчезло всё, за исключением одной безумной истины.

Мне не было неприятно.

Как только я поняла, насколько это хорошо — быть беспомощной в его руках, под его контролем, безрезультатно бороться и просто вынуждено подчиняться его силе, — меня охватил ужас, и я прикусила язык. Я не могла попросить его остановиться. Он бы услышал ложь в моем голосе.

Я перевернулась на живот, прижимаясь разгоряченным лицом к простыням. Со мной что-то было не так. Я была слишком защищена, или неудовлетворена, или что-то в этом роде. Я слишком привыкла к вежливым молодым юношам и их сухим поцелуям в щеку после возвращения домой в респектабельный час, с которыми меня обычно сводили родители. Настолько, что чистая, дикая энергия такого плохого парня, как Ашер, того, кого я не могла контролировать или кем не могла манипулировать, сломала что-то внутри меня.

Когда Трент грубо дотронулся до меня за ужином, это не было похоже на ощущение медленного атомного плавления, которое возникло глубоко внутри, когда ко мне прикоснулся Ашер.

Дело было не только в том, что он не следовал правилам и без колебаний нарушал их. Дело было в нем.

И он знал это. Когда его пальцы прочертили дорожку вверх по моему бедру, он почувствовал доказательство того, как сильно его маленький безумный трюк завел меня. Он знал. Факт, который будет преследовать меня до конца дней. Моя гордость и достоинство покинули здание. Осознание того, что если бы он решил проникнуть в меня пальцами прямо там и тогда, я бы приняла их с раздвинутыми ногами, отрезвляло. Со мной было что-то не так.

Раздался стук в дверь. Горничная пришла прибраться в моей комнате. Я виновато посмотрела на фоторамку, которую разбила из-за неудачного прицела прошлой ночью. Я выбросила все осколки в мусорное ведро, но все равно мой поступок казался скверным.

Испорченная. Маленькая. Нахалка. Голос Ашера насмехался надо мной в моей голове. Отлично, теперь он представлял угрозу моему рассудку, даже когда его не было рядом.

Я впустила горничную, предупредила ее о стекле, а затем схватила свой телефон. Он уже был полон сообщений от Селены, единственного человека, который когда-либо писал мне.

Селена: Что ты собираешься надеть сегодня вечером?

Селена: Я думала что-нибудь с блестками, но не слишком... обычное, понимаешь?

Селена: Могу я одолжить твое черное мини-платье от Валентино, если сегодня не смогу найти ничего подходящего?

Селена: Ау? Я пытаюсь спланировать новогоднюю ночь, а ты спишь?

Точно, это был канун Нового года. Одна из причин, по которой родители обычно пропускали мой день рождения. Их приглашали на всевозможные шикарные вечеринки в честь праздника. Оставаться дома в Хэйд-Харборе на Новый год обычно не входило в их список выполнимых задач.

Я должна быть благодарна за этот год и за то, что мой отец не узнал о прошлой ночи. Да, а еще за то, что из-за тебя уволили Ашера. Меня охватило чувство вины, но я отмахнулась от него. Любое сожаление, которое я могла бы испытывать из-за этой ситуации, растворилось под действием ацетона, который мне пришлось использовать на своем лице, чтобы стереть перманентный маркер. Мудак. Мой косметолог будет в ярости. Одному Богу известно, какое повреждение кожного барьера нанес этот психопат. Кто пишет на чужих лицах? Тот же, кто врывается в чужой дом, чтобы выпороть кого-то и отрезать волосы. И тебе это понравилось. Нет!

Я глубоко вздохнула и расправила плечи. Все было кончено. Он отомстил. Мы квиты. Теперь я могла вернуться к притворству, что Ашера Мартино не существует, и тогда все снова встанет на свои места.

Я оделась и нанесла на лоб ведро тонального крема, после чего отправилась в закусочную «Чикади». Это было захудалое ретро-кафе, куда футбольная команда и группа поддержки ходили годами. В следовании старым традициям и нахождении дома на праздники была какая-то приятная ностальгия. Селена уговорила меня приехать сюда, и, конечно же, как только я переступила порог, она оказалась рядом со мной.

— Ты принесла платье? — спросила она, роясь в моей сумке.

— Да, но я оставила его в машине. Ты думала, я просто засуну его в свою сумку?

Селена хлопнула в ладоши и радостно улыбнулась.

— Спасибо, сучка. Благодаря тебе я стану королевой бала.

Я сомневалась, что новогоднюю вечеринку в особняке Беккета Андерсона на вершине скалы действительно можно было назвать балом, но Селена была склонна к преувеличениям. Мне не на что было жаловаться. Она была моей лучшей и практически единственной подругой. Ее мать дружила с моей с тех пор, как мы были детьми, поэтому она была в моем кругу общения еще до того, как я возвела стены вокруг себя. Не то чтобы я доверяла ей слишком сильно, но она была честной. Селена не скрывала своих намерений и не притворялась хорошим человеком. Она была непримиримой дрянной девчонкой, королевой сук, вот и всё. Такая, какая есть, без прикрас.

— Здесь все, — сказала мне Селена, беря меня под руку и ведя между красными кожаными кабинками. — Даже Ледяные Боги.

— Подожди, что? Почему?

Я замерла на месте от ее слов. В груди поднялась паника. Я не могла видеть Ашера прямо сейчас. Не после прошлой ночи. Не тогда, когда он знал, что сделали со мной его грубые, унизительные прикосновения.

Она подняла бровь, глядя на меня.

— Откуда мне знать? Я не умею читать мысли. Может, пойдем и спросим их? — Она отвернулась и посмотрела на кабинку в глубине зала. — Мартино выглядит особенно хорошо после возвращения в город. Колорадо добавил ему даже больше привлекательности, чем его наградила генетика, что нечестно, если вспомнить, насколько уродливы некоторые из наших футболистов. Маркус горяч, как всегда. То, что у других теперь есть девушки, просто неприлично.

— Я не хочу с ними разговаривать. Давай лучше поедим, я умираю с голоду.

Селена вздохнула.

— Ты ешь, а я сижу на диете из-за твоего платья. Мы с мамой соблюдаем пост. Это забавный способ заставить отсутствие денег на продукты казаться выбором.

Мы скользнули в пустую кабинку, соседние уже были заполнены другими чирлидершами и футболистами.

— Что? Я думала, твоя мама получила работу в больнице.

— Да, получила. Но дела идут не очень хорошо. Сиси нужно ходить в специальную школу, а это недешево, сама знаешь.

Младшая сестра Селены испытывала серьезные трудности с обучением и не могла посещать обычную школу. Она была счастлива в частной школе для детей с особыми потребностями, пока их отец не умер от внезапного сердечного приступа несколько лет назад, и их привычная жизнь не превратилась в хаос. Семья Селены была близка с моей, наши отцы даже были членами одной группы Invictus H.H., но все изменилось, когда ее отец умер. Селена, ее мать и сестра остались предоставлены сами себе, и это было нелегко. Факт, о котором Селена никому не позволяла знать, заключался в том, что она получала полную стипендию в УХХ, предоставленную трастовым фондом ее отца. Одна из последних вещей, которыми он смог обеспечить свою семью.

— Я поговорю с папой об этом. Invictus H.H. Group может спонсировать ее обучение... или это сделаю я, — предложила я.

Она закатила на меня глаза.

— Сучка, здесь никому не нужны твои деньги. Забудь об этом. Но Invictus… да, возможно, это сработает. Вероятно, они могли бы списать это на благотворительность или что-то еще.

Я решительно кивнула.

— Если нет, я уверена, что мама сможет найти какую-нибудь программу помощи в одной из сотен благотворительных организаций, которые она возглавляет.

Селена вздохнула и кивнула, с тоской глядя на меню.

— Что-нибудь хочешь? Я угощаю.

Она медленно покачала головой, не отрывая взгляда от блестящего ламинированного листа.

— У меня пост, не забывай.

— Точно, конечно.

Я заказала вдвое больше еды, чем могла съесть, зная, что она, возможно, слишком гордая, чтобы позволить мне заплатить, но съест лишнее, если я скажу, что планирую выкинуть остатки.

— Итак, я думаю, что сегодня та самая ночь, — сказала она, протягивая руку и хватая газету с соседнего стола. Это был «Вестник Харбора», студенческое издание.

— Что за ночь?

— Ашера Мартино.

Звук его имени на ее губах заставил меня вздрогнуть.

— А что с ним? — я старалась выглядеть беспечной, хотя мое сердцебиение участилось.

— Ну, он вернулся в «Геллионы», снова ходит с нами в университет, живет в общежитии… должно быть, он переполнен желанием наверстать упущенное и ищет плечо, на котором можно поплакаться.

Она подняла газету и постучала пальцем по фотографии на первой странице. На ней был Ашер в джерси «Геллионов» времен старшей школы. Заголовок утверждал, что местные таланты не могут долго оставаться в стороне от Хэйд-Харбора. Там была целая статья о его хоккейных достижениях. Отлично, как раз то, что нужно высокомерному спортсмену.

Я отодвинула газету в сторону.

— Не знаю, я бы не была так уверена. Мне он кажется достаточно самонадеянным. Не говоря уже о безумии.

Селена усмехнулась.

— Как будто ты что-то знаешь о нем. Ты же не любительница хоккея.

— А ты?

— Ну, кое-что мне нравится в хоккее… если не Ашер, то Маркус — хороший план Б, хотя он не совсем мой фанат, — вздохнула Селена.

— А Ашер фанат?

Селена покачала головой.

— Возможно, пришло время забыть о Ледяных Богах и обратить внимание на остальных членов команды, — хмыкнула она.

— Без разницы. После вчерашнего я отрекаюсь от мужчин.

Я позвонила Селене по дороге домой, чтобы рассказать о Тренте Фитцджеральде. Поскольку покойный отец Селены тоже был членом Invictus H.H. Group, она знала эту семью.

— Если Трент заинтересовался тобой, считай, что тебе повезло. Этот парень однажды станет богатым, как Крез.

— В мужчине должно быть нечто большее, чем его банковский счет.

— Да, знаю, почему, по-твоему, мне нравятся Ледяные Боги? Не из-за их текущих счетов... но есть причина, по которой развлечения с подобными парнями приходятся на студенческие годы. Трент — из тех, за кого выходят замуж.

— Я бы предпочла умереть, — коротко ответила я.

— Не драматизируй. Ты так говоришь, потому что твой отец еще жив. Поверь мне, когда его не станет, и ресурсы начнут иссякать, ты будешь молиться, чтобы появился такой парень, как Трент. — Селена вздохнула. — Там Джесси из команды, помнишь ее?

Я повернулась, чтобы проследить за ее взглядом, и увидела девушку, о которой шла речь. Она присоединилась к команде поддержки, когда я была в выпускном классе. Джесси была болезненно застенчивой и робкой. Похоже, пребывание в группе поддержки ничуть не изменило ее.

Она пробиралась мимо столов футболистов ХХХ, ее нервное напряжение было ощутимо. Идиоты сидели в двух разных кабинках и перебрасывали мяч туда-сюда через проход между ними.

— Все такая же тихая, как мышь, — фыркнула Селена. — Я бы не позволила этим придуркам швырять мяч так близко от моего лица.

— Нет, но ты бы позволила хоккейной команде делать это, — съязвила я.

Селена толкнула меня локтем в бок. В этот момент мяч пролетел мимо и попал в Джесси, прежде чем она успела покинуть опасную зону. Ее рюкзак упал, и его содержимое рассыпалось по полу.

— Ауч, как неловко, — пробормотала Селена.

Мобильник Джесси остановился у моей ноги. Я схватила его и поднялась со своего места, после чего нагнулась, чтобы подобрать другие упавшие предметы по пути.

Я присела рядом с ней.

— Ничего не сломалось?

Сквозь гул мужских голосов в проходе донеслось хихиканье.

— Похоже, у Джесси месячные.

Я закатила глаза, хватая прокладки, выпавшие из ее сумки, и запихивая их обратно, но глаза Джесси наполнились слезами. Ее щеки чертовски покраснели, и она зашмыгала носом.

— Что это за бабушкины прокладки? Может, ее киска слишком рыхлая, чтобы удержать тампон.

Я проигнорировала невежественные комментарии и сосредоточилась на девушке, которая выглядела так, словно хотела умереть.

Она была смущена. Казалось бы, мелочь, но Джесси была застенчива и, вероятно, считала, что большинство тупых болванов, наблюдающих за нами в данный момент, сексуальны, из-за чего не хотела признавать себя функционирующей человеческой женщиной перед ними.

Я схватила прокладки и встала.

Скрестив руки на груди, я смерила одного из игроков, склонившихся над нами, холодным взглядом.

— Они мои. Есть что сказать по этому поводу?

Наступила тишина. Четыре пары глаз смотрели на меня, не осмеливаясь отвести взгляд. Я уставилась на главаря, Эвана, сверху вниз. Он был квотербеком в ХХХ и считал, что это делало его даром Божьим. Он был невыносим.

— Это была просто шутка, Уинтер, — пробормотал Эван.

— Правда? — Я подошла к нему ближе. — Расскажи еще одну шутку о моей вагине. Вперед.

Тишина была оглушительной. Честно говоря, я злоупотребляла тем фактом, что игроки, все без исключения, знали, что мой отец — самый крупный спонсор команды, поэтому они не могли позволить себе расстраивать меня.

— Да ладно, кому какое дело? — сказал через мгновение Эван, сдаваясь. — Прости, Джесси. Виноват.

— Ох, и к вашему сведению — не бывает больших вагин, только маленькие члены... понятно? — крикнула я ему и его друзьям-идиотам, не сводя с него глаз, пока он не вернулся в свою кабинку и не закрыл свой тупой рот.

— Спасибо, — пробормотала Джесси, вставая рядом со мной и надевая свой рюкзак.

— Без проблем. Нельзя позволять им добраться до тебя, — сказала я ей.

Она кивнула, легкая улыбка заиграла на ее губах.

— Я понимаю, что нельзя, но это не значит, что это легко.

— Да, знаю. Какой-нибудь придурок всегда может залезть тебе под кожу. Главное — не давай увидеть, что ему это удалось... скрывай эмоции, это лучший способ, — я сжала ее руку, испытывая к ней странное материнское чувство. Я прекрасно знала, что из себя представляет футбольная команда, и мне была ненавистна мысль о том, что они продолжают терроризировать впечатлительных чирлидерш после того, как мы с Селеной закончили ХХХ. Селене всегда удавалось поставить их на место, когда она была капитаном.

Выражение лица Джесси сменилось на нечитаемое, и я одобрительно кивнула.

— Вот так. А теперь расправь плечи, подними голову и иди так, словно это место принадлежит тебе, — улыбнулась я ей.

Она неторопливо направилась к дверям, следуя моему совету. Удивительно, как маска невозмутимости может повысить уверенность в себе. Я носила свою так долго, что забыла, как выгляжу под ней. До прошлой ночи. Агрх. Почему всё напоминает мне о прошлой ночи?

Я вернулась к своему столику и взяла пустые стаканы из-под содовой.

— Принесу нам еще, — сказала я Селене.

— Неважно, я не собираюсь есть, помнишь? — спросила Селена, хотя картофель фри, обмакнутый в кетчуп, уже был на полпути к ее рту.

Однако путь к добавке привел меня в опасную близость к хоккейной команде. Несколько из них, плюс сами Ледяные Боги находились возле кухни. Я быстро оглядела группу и сразу же почувствовала на себе пристальный взгляд темных глаз.

Ашер. Я не смотрела на него, но могла сказать, что он смотрит на меня. Прошлая ночь пронеслась в моей голове, а внутри все задрожало. Несносный мудак. Я не должна была бояться встречаться с ним взглядом. Я должна была показать ему, что меня не задели его вчерашние выходки. Что ему не под силу напугать меня так легко, даже если это было не совсем правдой.

Я испугалась того, как сильно возбудилась.

Испугалась, что он пробудил во мне какую-то темную и жестокую потребность, о существовании которой я и не подозревала. То, что не могли раскрыть белые воротнички, с которыми я встречалась, чтобы угодить отцу.

Маска невозмутимости, Уинтер, помнишь? Успокоив свои нервы, я неторопливо прошла мимо и помахала Еве, которая сидела между братом-психопатом и своим парнем Беккетом. Я встретила взгляд Ашера и откинула волосы за плечо, игнорируя его и его внимание, словно это был пустяк.

Кто теперь сучка, Мартино?

Вспышка моей храбрости длилась до тех пор, пока я не миновала их столик и не добралась до автомата со льдом. Я наполнила оба наших стакана льдом, а затем перешла к газировке.

Я почти закончила наполнять второй стакан, когда низкий голос заставил меня подпрыгнуть и расплескать содовую по руке.

— Скажи мне правду, Ваше Величество. Что было краснее сегодня утром... твоя задница или твой лоб?

Я не спеша поставила напитки, игнорируя его, насколько это было возможно, после чего вытерла липкую руку бумажным полотенцем.

Я не ожидала, что он прикоснется ко мне. Я не была готова к этому. Ашер обернул вокруг своей руки неровную прядь волос, которую отрезал, и сильно потянул, вынуждая меня посмотреть на него. Он стоял прямо рядом со мной.

— Отличная стрижка. — Он ухмыльнулся.

— Отпусти сейчас же, или я закричу во все горло.

— Вперед, если осмелишься, — пробормотал он.

Разумеется, моя угроза была пустой. Это было бы безумием. Вместо этого я закатила глаза и отвернулась, насколько могла, чтобы не смотреть на его самодовольное, красивое лицо.

— Так я и думал. Похоже, первый урок, как не быть заносчивой стервой, прошел успешно.

— Отвали, Мартино, пока ты мне не надоел до смерти. Я знаю, что это маленькое путешествие к власти, должно быть, самое яркое событие в твоей жизни, но оно жалкое. Иди и найди себе другую жертву для издевательств. У тебя нет надо мной власти. — Я схватила два полных стакана с содовой и повернулась, столкнувшись с его телом, загораживающим проход.

— Вот как? — протянул он.

Я кивнула, изо всех сил стараясь излучать безразличие.

— Ага. Твоя потребность играть роль дисциплинирующего папочки скучна, и, как я уже говорила тебе раньше, у меня есть вибраторы, которые стоят дороже, чем ты, так что двигайся.

Ашер наклонился, упираясь руками в стойку по обе стороны от меня.

— У тебя чертовски острый язык, ДеЛори. Однажды кто-то покажет тебе, что солнце светит не из твоей задницы... и поставит тебя на место.

— На место? — я фыркнула, борясь с удушающим ощущением жара, разливающегося внутри меня. Что, блядь, со мной было не так? Мне действительно это нравилось? Он разгуливал с ножом, черт возьми; он подстриг меня и отшлепал. В моей голове был еще больший беспорядок, чем я могла себе представить. Очевидно, пришло время обратиться к психотерапевту.

— Да, твое гребаное место. — Он наклонился, его горячее дыхание коснулось моих губ. — На коленях… чтобы ты ползала голая и покорная до тех пор, пока от этой заносчивости ничего не останется...

Я была очарована напряженным блеском в его глазах.

— Что произойдет потом? — спросила вслух и тут же отругала себя за то, что поощряла его безумные грезы.

— Потом... ты поймешь, кто ты на самом деле, потому что эта дрянная девчонка, Снежная королева? Давно устарела.

Я облизала губы, и его глаза проследили за этим движением. Мне удалось вернуть свой голос.

— Как будто меня волнует, что ты обо мне думаешь. Ты и твои тупые друзья-хоккеисты с шайбами вместо мозгов могли бы исчезнуть с лица Земли, а я бы даже не заметила, — выдохнула я.

Глаза Ашера сузились.

— Правда? Тогда из-за чего ты так разволновалась прошлой ночью?

Дерьмо. Я угодила прямо в его ловушку. Почему я не могу просто игнорировать этого парня?

Ашер усмехнулся.

— Если мне не изменяет память, думаю, ты меня заметила.

— Ты невыносим, ты знаешь об этом? — пробормотала я, отводя горящие глаза от его самодовольной ухмылки.

— Скажи это своей маленькой нуждающейся киске… это она плакала по мне прошлой ночью.

— Ш-ш-ш, говори тише. Она? Ты что, с ума сошел?

Этот разговор выходил из-под контроля. Я украдкой посмотрела через его плечо. Мог ли кто-нибудь нас услышать? Позади нас шумела хоккейная команда, и голоса некоторых из них становились все более неуправляемыми.

— Конечно, такая хорошенькая маленькая киска — это она... хочешь, я дам ей имя? — его раздражающая ухмылка могла стать моей погибелью.

Я выдавила из себя снисходительную улыбку.

— Слушай, я знаю, что хоккеисты получают слишком много ударов по голове, но пойми меня правильно, Мартино — я не заинтересована в твоих маленьких играх. Я не заинтересована в хоккеистах, точка. — Я махнула рукой через плечо Ашера на его шумных товарищей по команде. — То есть посмотри на них. Они даже не знают, как вести себя на публике, — язвительно пробормотала я, удобно выкинув из головы футболистов и инцидент с Джесси.

В любом случае, футболисты были ничуть не лучше хоккеистов. Все спортсмены были огромными и высокомерными, со склонностью к насилию и полным отсутствием личных границ, если судить по Ашеру.

— Исходя из этой логики, я полагаю, что все чирлидерши одинаковы… — начал Ашер, но прервался, нахмурившись из-за шума, доносившегося сзади нас.

Я повернулась, чтобы посмотреть в том же направлении, как раз в тот момент, когда началась драка.

Я не знала никого из хоккеистов, кроме Ледяных Богов. Это были не они. Столик рядом с ними устроил потасовку. Двое парней бросились друг на друга через стол, сбивая тарелки и стаканы на пол. Обеспокоенная официантка подлетела к ним и попыталась собрать разбитую посуду, но получила удар в бок, когда один из парней повалил другого на пол.

Придурки.

Крики остальной команды, призывающие их прекратить, наполнили зал вместе с тихими вздохами официантки, когда она попыталась встать на колени.

Она медленно поднялась, и упавший хоккеист вскочил на ноги рядом с ней.

— Черт, я порезался. Ты не могла убрать это дерьмо? Разве это не твоя работа? — рявкнул игрок на официантку.

Он уже отворачивался, когда его сильно ударили по плечу. Парень отшатнулся на несколько шагов, из его уст полетели ругательства, пока он не увидел, кто его остановил.

Ашер стоял за ним, почесывая затылок, явно озадаченный и разозленный одновременно. Я даже не почувствовала, как он отошел от меня.

— Мартино, все в порядке? Это была просто случайность, чувак.

Ашер рассмеялся, и это был леденящий душу звук.

— Конечно, все в порядке, просто извинись перед леди и убери за собой.

Он указал на посуду на полу. В закусочной воцарилась гробовая тишина. Другой хоккеист побледнел.

— Да ладно, чувак, разве это не работа официантки? Я не собираюсь быть чьей-то горничной, — попытался пошутить он.

Очевидно, он не знал, что мама Ашера была уборщицей, или что его сестра работала официанткой в этой самой закусочной. Я надеялась, что он пробьет головой стену.

Ашер склонил голову набок и шагнул ближе к парню. Он был не таким высоким, как второй хоккеист, но от него исходила аура жестокости, о которой другой парень в своих модных мокасинах и отглаженном поло мог только мечтать, и они оба это знали. Не было никаких сомнений в том, кому принадлежала власть в этом противостоянии.

— Я сделаю вид, что ты этого не говорил. Извинись и убери за собой, пока я не накормил тебя остатками твоего обеда, разбитой тарелкой, стаканом и всем прочим.

Я вздрогнула. Голос Ашера был чертовски угрожающим. Он был взбешен из-за придурка, который нагрубил случайной девушке. Между ними что-то было? — безучастно задумалась я. Нет, вряд ли. Это был просто Ашер. Он был известен своей чрезмерной защитой. Ему годами удавалось держать всю школу подальше от своей сестры, несмотря на то, что она была там самой красивой девушкой.

Как только Ашер отвлекся на дерущихся парней, я сбежала.

— Вот, — сказал я Селене, поставив ее стакан. — Думаю, пора уходить.

— Правда? Да, вообще-то, это хорошая идея. Нам нужно подготовиться, а этих неудачников мы увидим позже.