Искаженное соглашение

16. Ашер

Обычно я был не из тех, кого можно часто встретить в библиотеке, особенно по субботам, но, понимая, насколько я отстал, вкупе с той горькой правдой, которую преподнес мне тренер, я решил, что пришло время заняться учебой. Я мог выделить несколько часов на домашнюю работу перед подготовкой к матчу. В любом случае, мне предстояло смотреть, а не играть.

Однако, вместо того чтобы заниматься, я сидел в тихом углу с альбомом в руках и пытался выкинуть образ обнаженной Уинтер ДеЛори из своей чертовой головы. Вид того, как она прислонилась спиной к плитке в душевой, показывая мне гребаный средний палец, будет преследовать меня вечно.

Никто не выглядел сексуальнее Уинтер ДеЛори, когда она была в настроении дерзить. Оставить ее там было похоже на удар по чертовым яйцам, но слова тренера, сказанные в начале недели, все еще звучали у меня в ушах. Я не мог позволить себе отвлекаться. Мои мечты о будущем в НХЛ висели на волоске. Последнее, что мне сейчас было нужно, — это такие осложнения, как Уинтер, и все же я был здесь, сидел в библиотеке и заполнял страницу за страницей карандашными рисунками своего личного демона.

Разумеется, я рисовал ее обнаженной. Изгиб ее поясницы, переходящий в идеальную персиковую попку, сам по себе был произведением искусства. Задание было изобразить истинную красоту, а Уинтер была моей музой. Это было ясно как день. Никто другой не подошел бы.

Мой карандаш летал над другим эскизом, на этот раз сосредоточившись на ее профиле. Внутри ее глаза я нарисовал крошечный, детализированный контур звездного неба, совсем как в ту ночь, когда мы курили в «Дюнах», прямо перед тем, как она стала причиной моего увольнения. Почему устойчивым воспоминанием о том вечере было выражение ее лица, когда она смотрела в бескрайнее небо, а не тот факт, что она без раздумий подставила меня? Когда эта одержимость успела укорениться? Сейчас я уже не мог отрицать, что это была именно она. Одержимость. Необходимость знать, где Уинтер и с кем. Потребность видеть ее улыбку или смех. Стремление следить за тем, чтобы она благополучно добралась до дома. И быть тем, кому она звонит, когда расстроена или счастлива.

Быть мужчиной в ее жизни.

Разве она не была женщиной в моей жизни с того дня в прошлом году, даже если не знала об этом? Безусловно, никого другого не было ни в моих мыслях, ни рядом со мной.

Только она.

Моя одержимость.

Но у меня не было времени на фантазии о девушке, у ног которой лежал весь мир. Мне нужно было беспокоиться о себе. Я должен был тренироваться, учиться, работать. Избиение случайного парня, преследующего мою маму, и разбитая камера с зеркалами на его машине доставили бы мне чертовски много неприятностей, если бы он не работал на Уинтер. Я должен был взять себя в руки. Эта маленькая одержимость самой богатой девушкой в городе была опасной, и как все пагубные привычки… ей невозможно было сопротивляться.

Вместо того чтобы отложить альбом, я перевернул страницу и начал другой рисунок. Только безумная вибрация телефона оторвала меня от эскиза.

Уинтер ДеЛори отметила вас.

Что за черт? После нашего последнего столкновения и обнаженной фотографии я думал, что Уинтер ненадолго отступит. Конечно, она была слишком упрямой для этого. Я разблокировал свой телефон и уставился на фото на экране.

На нем Уинтер развалилась на диване, в джерси с моим именем и номером на спине и джинсовых шортах. Подпись гласила: «его девушка».

Пост набрал безумное количество лайков и всевозможных эмодзи. Она, блядь, использовала «Геллионы» в качестве хэштега. #Ношутолькоегономер.

Блядь. Блядь. Блядь. Это было противоположно тому, что говорил тренер. Мой групповой чат начал разрываться.

Беккет: Эш, ты темная лошадка.

Маркус: Так и знал!

Кейден: Пожалуйста, скажи мне, что она приятнее, чем кажется.

Эш: Нет. Она намного, намного хуже.

Маркус: Звучит весело.

Беккет: Удачи.

Эш: Это неправда. Мы не вместе.

Маркус: Все еще нет? Почему?

Эш: Потому что... она сущий дьявол.

Маркус: Не продолжай... она может ввести меня в искушение в любое время.

Эш:..

Маркус: Шучу. Знаю. Только тебе позволено играть с ней. Я помню.

Эш: Хорошо.

Час спустя ущерб был уже нанесен. Все в кампусе видели публикацию. Декан Иствуд поставил лайк, черт возьми. Уинтер утверждала, что может заставить всех думать, что мы встречаемся, и я не был удивлен, что ей это удалось. Моя девочка была победительницей. Она не знала, как быть кем-то другим. Я бы злился больше, если бы не был так впечатлен.

Как только я добрался до спортивного корпуса, тренер Эрик позвал меня в свой кабинет. У меня свело живот. Это было точно так же, как тогда, когда Леонард позвал меня к себе после инцидента с травкой на крыше.

Черт, ну вот и всё. Сначала из-за нее меня уволили из «Дюн», а теперь из-за нее меня прогоняют из «Геллионов». Больше никаких игр, я просто, блядь, убью ее.

— Ашер, присаживайся. — Тренер Эрик указал на стул перед собой.

Я резко остановился, когда увидел декана, стоящего прямо за тренером. Время словно замедлилось, как в те секунды перед аварией, когда жизнь проносится перед глазами.

— Да, Ашер, садись. Мы не отнимем у тебя много времени, — сказал декан Иствуд. Он улыбался мне как маньяк. Этот мужчина был садистом? Кто еще выглядел счастливым, собираясь разрушить чьи-то надежды и мечты?

— Прежде всего, поздравляю с новостями. Я видел в инстаграме. Новая пара кампуса, я бы сказал, влиятельная пара… Мне показалось интересным, что Чарльз ДеЛори так стремился вернуть тебя на лед, но теперь все встало на свои места.

— Простите, что? — Мне было трудно уследить за разговором.

— Я говорю о тебе и Уинтер. Это замечательная новость. Можно предположить, что Чарльз и его друзья отныне будут посещать игры «Геллионов», когда смогут, конечно, они занятые люди...

— Декан пытается сказать, что с этого момента ты можешь принимать участие в играх, если ты готов к этому.

Мое сердце пропустило удар. Я мог только молча смотреть на них.

— Чарльз ДеЛори потянул за несколько ниточек в федерации, и они сняли ограничение на оставшийся срок... Ты можешь вернуться на лед.

Я не мог до конца осознать то, что только что сказал тренер. Пока я приходил в себя, они с деканом Иствудом заговорили о VIP-ложах. Я возвращаюсь на лед?

— Так что, Ашер? Ты играешь сегодня вечером или нет?

— Да, тренер, конечно, играю, — подтвердил я, вставая и закидывая сумку на плечо.

— Это может быть тяжело для тебя… ты на некоторое время выбыл из строя, — предупредил тренер.

Я покачал головой.

— Все в порядке. Меня не волнует боль. Я просто хочу выйти на лед.

Тренер ухмыльнулся.

— Вот это настрой. Иди, задай им жару, сынок.