Искаженное соглашение

47. Уинтер

Я пролежала в больнице несколько дней, и мама практически переехала ко мне. Между мной и папой у нее было много дел. Благодаря ей, Ашеру и Мелли я почти не оставалась одна.

Возможно, это была бы лучшая неделя в моей жизни, если бы не кошмары, преследующие меня по ночам.

Когда меня наконец выписали, я пошла к отцу. Мама уже была там, молча сидела рядом с ним. Он спал. Я тихо закрыла дверь и села рядом с ней.

— Ты уверена, что можешь уйти домой, милая? Ты все еще выглядишь уставшей.

Я не могла рассказать ей о кошмарах о «Бухте», которые снились мне каждую ночь, поэтому просто пожала плечами. В моих знаниях о Фитцджеральдах, моей семье и том страшном месте на севере штата был пробел. Эта тайна сводила меня с ума.

— Как думаешь, почему Дункан отдал мне браслет тети Рут?

Мама вздрогнула.

— Кто знает, почему этот человек что-то сделал. Ты очень похожа на Рути. Полагаю, ты напоминала ему ее. — Она погладила меня по волосам. — Я не должна была допускать это. Я не хотела показаться грубой.

— Ты знаешь, откуда взялась эта надпись? — поинтересовалась я, проводя пальцем по латинской фразе на браслете из белого золота. In Tenebris Prosperamus.

Мама на мгновение задумалась и пожала плечами.

— Рути говорила, что это из светского клуба, в котором состоял Дункан в Нью-Йорке. Она не выглядела счастливой, когда рассказывала о нем. Я никогда больше не настаивала. Жаль, что я этого не сделала. Может быть, она почувствовала бы, что может прийти ко мне. — Мама грустно вздохнула. — По крайней мере, теперь она может покоиться с миром. Это ужасное место раскрыто, и полиция ищет Дункана и Трента.

— Не думаю, что их найдут, — рассеянно сказала я.

— И ты это знаешь потому что..? — спросила она, изящно приподняв бровь.

Я быстро исправилась.

— Не знаю. Наверное, я просто пессимист.

— Что ж, мне остается только надеяться, что такие мужчины получат по заслугам, — твердо сказала мама.

Я кивнула, на моих губах появилась мрачная ухмылка.

— Я не говорила, что они не получат по заслугам... просто я не думаю, что полиция их найдет.

Через неделю отца выписали из больницы, назначив постельный режим. Мама отменила все свои поездки до конца года. Полиция совместно с канадскими силами пыталась разыскать Дункана Фитцджеральда и Трента, а также работала над всеми уликами, найденными в «Бухте». Правоохранительные органы считали, что они сбежали через границу.

Судя по всему, копы обнаружили записи камер видеонаблюдения с богатыми и состоятельными людьми со всего Восточного побережья, которые часто посещали это место. Множество юридических контор и правительственных органов были заняты разбором последствий разоблачения «Бухты». В течение нескольких недель это событие доминировало в национальных и даже международных новостных циклах. Не хватало лишь записей с того дня, когда рухнула «Бухта». Забавно.

Дом моего детства был переполнен. Поначалу это вызывало дискомфорт. Мама бесцельно бродила по дому и нянчилась с отцом, появляясь из ниоткуда. Странно было приспосабливаться к новой реальности, но потом мне понравилось. Мне это очень понравилось.

Теперь, когда у отца появилось свободное от работы время, он снова стал ценить мелочи. Прогулка по саду с женой и ужин с дочерью. Все обычные, повседневные вещи, ради которых стоило жить. Важность которых понимала Мелли Мартино, даже будучи матерью-одиночкой близнецов.

Безусловная любовь, последовательная и бесконечная.

Ашер поддерживал связь со своим отцом. Каждые несколько месяцев он ездил на ферму в Нью-Йорк и брал Еву с собой. Иногда отец приходил на его игры. В такие моменты я сидела рядом с ним. Никогда не думала, что увижу, как кто-то плачет от радости на университетском хоккейном матче, но Бретт часто это делал. Я также узнала, что родители бывают самых разных видов. Не существовало какого-то совершенного идеала. Были просто люди, которые старались изо всех сил.

Оба моих родителя сидели в ресторане в «Дюнах», когда я возвращалась с тенниса. Я думала о том, чтобы прекратить уроки теперь, когда училась в университете, но не могла позволить себе ухудшить навыки.

— А вот и она, — с улыбкой объявил папа. — Сядь, милая, я хотел кое о чем с тобой поговорить.

— В чем дело? — спросила я, делая большой глоток воды.

Папа тяжело сглотнул и начал.

— Ты знаешь, что прибыль компании страдает тем больше, чем меньше я показываюсь на работе. По мнению моего врача и твоей матери, так и должно быть. Наша жизнь может измениться немного или очень сильно. Надеюсь, ты сможешь принять это. Мне жаль…

— Мне не нужны роскошные вещи. — Я поспешила успокоить его. — Мне не нужны новые карты Amex или полеты в Париж за шоппингом.

— Полагаю, поскольку с этого момента мы будем чаще бывать дома, нам понадобятся новые увлечения.

— Ты тоже будешь чаще оставаться дома? Надолго? — уточнила я.

Оба моих родителя кивнули.

— Тогда я буду богаче, чем когда-либо. Мне все равно, где мы будем жить, главное, чтобы мы были вместе и здоровы.

Низкий голос раздался позади нас.

— С этого момента я буду заботиться о Уинтер, сэр. Можете не беспокоиться, она ни в чем не будет нуждаться, пока я рядом. — Ашер положил руку мне на плечо, стоя за моей спиной.

Я передала ему свой стакан с водой. Он почти не вспотел, несмотря на то, что провел такую же изматывающую тренировку по теннису, как и я. Надо сказать, что уроки с Ашером делали их намного веселее.

Отец улыбнулся и постучал пальцем по столу.

— Вот об этом я и говорю. Ответственный мужчина. Таких нелегко найти, знаешь ли, особенно в твоем возрасте, сынок.

Мы немного поболтали с моими родителями, а затем направились в раздевалку, чтобы переодеться.

— Так значит, — протянула я, шагая рядом с Ашером. — Ты обо мне позаботишься?

— Чертовски верно, Снежная королева.

— Купишь мне все, что я захочу? — надавила я. Было приятно шутить так беззаботно в яркие и солнечные весенние дни. Казалось, что моя жизнь только начинается после столь долгой паузы. Если я спала одна, кошмары все равно приходили, но когда Ашер спал со мной, я чувствовала себя в безопасности. К счастью, я практически переехала в его отдельную комнату в общежитии «Геллионов», так что мне больше не приходилось об этом беспокоиться. Единственное, что я не могла забыть, — это ощущение клейма, вонзившегося в глаз Трента. Оно преследовало меня. Но потом мало-помалу стали всплывать истории от женщин, которых спасли оттуда. В основном это были подростки, сбежавшие из дома. Международная благотворительная организация помогла им восстановиться благодаря крупному анонимному пожертвованию.

Рука Ашера коснулась моей, посылая мурашки. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому эффекту, который производил на меня этот мужчина? Я начинала сомневаться в этом.

— Хм, а что, ты собираешься проверить это прямо сейчас? Подожди, пока я попаду НХЛ и обзаведусь черной картой. Тогда я куплю своей королеве все, что она захочет.

Я остановилась там же, где и после нашей первый игры в теннис. Затем положила руки ему на грудь и приподнялась на цыпочки.

— Есть только одна вещь, которую я хочу прямо сейчас… — прошептала я.

— Вот как? — спросил он, склонив голову набок.

Я кивнула, застенчиво прикусив губу, и подождала, пока его бдительность ослабнет, прежде чем толкнуть его в грудь. Наше соперничество никогда не стихало. Это держало меня в тонусе. Я жила ради столкновений с этим мужчиной.

Ашер отступил, но его ухмылка, когда он схватил меня за запястье, была более чем порочной.

Он свалился в бассейн и потянул меня за собой. Мы упали в воду с огромным всплеском.

Я вынырнула, а Ашер обхватил меня за талию и прижал к кафельной стене позади.

— Лучше бы тебе быть в нижнем белье, — предупредил он, запустив руку под подол моей юбки. В зоне бассейна никого не было, но это могло измениться в любую секунду.

— А если нет?

— Боюсь, это немедленная порка.

— Звучит заманчиво, я запишу тебя на сегодняшнюю ночь.

Ашер рассмеялся, низко, хрипло и чертовски сексуально. Он взял мою левую руку и поцеловал кольцо на пальце. Кольцо, которое он сделал для меня сам.

— Записывай меня на каждую ночь, пока мы оба будем живы... Если кто-нибудь спросит, — он заправил мокрую прядь волос мне за ухо, — у тебя есть планы.

Игра сезона была решающей. Она проходила дома, в Хэйд-Харборе, и «Геллионы» сражались так, как никогда раньше. Может, это было просто ради победы в сезоне, а может, потому, что сегодня в толпе были скауты НХЛ. Напряжение было ощутимым.

С той секунды, как команда вышла на лед, мой взгляд был прикован к номеру 18. Ашер разогревался, катаясь мимо того места, где я сидела, и прикасаясь к стеклу, когда проезжал мимо. Я поднялась на ноги, когда он отъехал, мое сердце сильно колотилось. Он, должно быть, так нервничал, ведь от сегодняшней игры многое зависело. У меня была камера, и я снимала происходящее. В хоккее был такой магнетизм и энергия. Это была моя лучшая работа.

Тем не менее, когда прозвучал сигнал и игра началась, его нервозность не была заметна. Но с другой стороны, Ашер никогда не выглядел нервничающим. Боже, я любила его. Я была по уши влюблена в талантливого, бесстрашного мужчину, несущегося по льду со скоростью пули. Того, кто знал все мои худшие секреты и любил меня в ответ так же сильно.

В итоге Ашер забил сам и помог забить команде два гола. Остальные Ледяные Боги тоже играли потрясающе. Они были единым целым, и ничто не могло пройти мимо них. Они жили вместе, играли и тренировались вместе, и сблизились так, что это выходило за рамки обычных товарищей по команде. Они были силой природы и привнесли новый смысл в девиз Геллионов. Поднимите шум! Ледяные Боги только это и делали.

Я так громко болела за Ашера и «Геллионов», что у меня пересохло в горле. Я прыгала, кричала и едва успевала присесть, как снова поднималась на ноги. До Ашера меня никогда не интересовала ни одна спортивная игра. Теперь это были самые захватывающие 60 минут в моей жизни. Ну, во всяком случае, в одежде.

В перерыве один из скаутов представился мне и попросил номер Ашера. Я полагала, что вычислить подружек в толпе было довольно легко, поскольку мы были одеты в официальные джерси наших парней и сидели прямо за тренерской скамейкой.

После игры я сказала девочкам отправляться на вечеринку без меня, а сама ждала Ашера у раздевалки. Команда уходила, торжествующая и счастливая. У меня в кармане лежала визитная карточка скаута, и я не могла дождаться момента, когда смогу отдать ее ему. Я прокрутила сделанные фотографии, сохранив только самые лучшие. Через некоторое время из раздевалки так никто и не вышел.

Какого черта он так долго тянул? Я осторожно толкнула дверь и заглянула внутрь.

— Эш? Почему так долго? У меня для тебя сюрприз, — позвала я. Внутри было тихо; только звук капель из душа достигал моих ушей. Я вошла внутрь. Он должен был быть здесь. Я видела, как все остальные ушли.

Дверь за мной закрылась.

— Ашер? — снова позвала я, рискнув шагнуть вперед, а затем вскрикнула от испуга, когда его руки сомкнулись вокруг меня.

Он легко поднял меня и развернул так, что я уперлась спиной в шкафчики.

— Что ты делаешь? — я ударила его в грудь, но он был так близко, что я не смогла сделать больше, чем просто коснуться его.

— Жду тебя, что еще? Почему ты так долго?

— Я… что? — я рассмеялась, расслабляясь в его объятиях. — Разве ты не готовишься к вечеринке?

— Хммм, я именно там, где хочу быть, — пробормотал он в мои волосы, его руки блуждали по мне. — Знаешь, ты выглядишь чертовски сексуально в джерси.

— Тебе очень нравится этот джерси, да? — поддразнила я.

Он всегда заводился от вида своего имени на моей спине.

— Ты даже не представляешь, насколько. Сними трусики, — твердо приказал он и опустил мои руки на стоящую рядом скамейку, так что я наклонилась вперед.

— Заставь меня, — бросила я через плечо. Я потеряла много отличных пар трусиков таким образом, но не могла удержаться, чтобы не подразнить его. Мне нравилось ощущение контроля, когда он срезал с меня одежду, ни разу не прикоснувшись ко мне лезвием.

Он усмехнулся.

— С удовольствием.

Послышался звук выдвигающегося ножа, а затем я почувствовала нежное прикосновение, когда он разрезал тонкий материал. Прохладный воздух коснулся моей задницы, когда он стянул с меня обрывок порванного кружева и поднял короткую юбку, пряча ее под свитер. Он был таким большим и мешковатым, что свисал до бедер. Ашер сжал его в руке и опустился на колени позади меня.

Я дернулась, когда он лизнул меня. Сначала я всегда чувствовала себя неловко, но потом это чувство исчезало, когда его рот исследовал меня. Он провел жадным языком по клитору и вниз по всей длине моей щели, делая меня еще более влажной. После игры это было излишеством. Я уже намокла, наблюдая за тем, как он прокладывает себе путь по льду.

Ашер сильно шлепнул меня по ягодице и выпрямился.

— Чертовски вкусно.

Затем его член уперся в мой вход, проталкиваясь внутрь. Он растягивал меня, сначала неглубоко трахая, а затем проникая все глубже. Я выгнула спину и пригласила его войти так глубоко, как только он мог. Он сгреб свитер в кулак, удерживая мои бедра на месте, и начал трахать меня сильнее.

После игры он всегда был твердым, полным адреналина и кайфа от победы. Я держалась за скамейку и наслаждалась каждой секундой его грубости. Мне нравились наши игры. Жесткий секс после игры, нежный утренний секс, пробуждение с его членом внутри, секс в лесу… Во всех играх, которые мы устраивали, именно осознание того, что он будет тем, с кем я буду играть всю оставшуюся жизнь, отправляло меня за грань.

Единственная константа, которую я когда-либо знала. Тот, кто отказался уходить. Тот, кто держался за меня, несмотря ни на что.

Я кончила быстро. Наблюдение за игрой было единственной прелюдией, в которой я нуждалась. Он последовал за мной с гортанным рычанием, опустошая себя внутри меня в потоке липкого жара. Мне нравилось это ощущение. Я любила каждую его частичку.

Позже, когда я привела себя в порядок, а он собирал свою сумку, я достала из кармана визитную карточку скаута и протянула ему.

— Несмотря на то, что ты мог подумать, на самом деле я пришла сюда по другой причине. Вот — разведчик разыскал меня, чтобы попытаться заполучить твои контакты. Я думаю, тебя заметили, любимый.

Он взял карточку и долго смотрел на нее. Затем улыбнулся и спрятал ее в карман.

— Ты ведь позвонишь ему, верно?

Он задумчиво кивнул.

— Конечно, позвоню. Я не для того столько работал, чтобы сейчас все бросить. Однако у меня есть свои условия. Я не пойду куда попало. Мне не нужен контракт, по которому мне заплатят кучу аванса и смогут обменять меня куда-нибудь на другом конце страны, когда им вздумается.

— Ладно, но это НХЛ. Возможно, тебе придется быть сговорчивым, — поддразнила я его.

Он повесил свою сумку на плечо и протянул мне руку.

— Конечно, в некоторых вещах, но другие не подлежат обсуждению.

— Например?

— Например, местоположение.

Мы вышли из раздевалки и направились по коридору.

— Местоположение? Это кажется такой мелочью, чтобы отказываться от выгодного предложения, — заметила я.

— Я не поеду туда, куда ты не захочешь. Это мое окончательное решение и оно не подлежит обсуждению.

Он прижал наши соединенные руки к своим губам и поцеловал тыльную сторону моей ладони.

— Это мой выбор, и так будет всегда. Ты на первом месте. Каждый. Раз.

Я сморгнула слезы с глаз, вызванные его словами.

— Ну, аналогично, — пробормотала я.

Он разразился громким смехом.

— Ваше Величество, ты — виртуоз слова, и не позволяй никому говорить обратное.

Я закатила глаза, до смешного довольная его романтическим заявлением.

Он хмыкнул.

— Ты ведь сейчас не закатила глаза, правда?

Я тряхнула волосами и вздернула подбородок, чтобы одарить его надменным взглядом, именно так, как ему нравилось.

— Зависит от того, что ты собираешься с этим делать.

— Ты же знаешь, что мой священный долг — исправлять твое грубое поведение... если ты действительно вела себя как грубиянка. — Его коварный взгляд обещал всевозможные развлечения и игры.

— В таком случае, Мартино, я определенно, на все сто процентов, вела себя как грубиянка… — я закружилась вне пределов его досягаемости, и его глаза вспыхнули.

— Я надеялся, что ты это скажешь. Иди сюда. — Он бросился ко мне.

Я повернулась и побежала, наш смех эхом разносился по коридорам.