Извращённое чувство

21. ЯСМИН

Мы с Джулианом входим через главный вход, и я чувствую, как во мне закипает гнев. Снова. Не понимаю, зачем я вообще пыталась быть вежливой с ним.

— Улыбнись, Gattina, или я найду повод, чтобы ты заплакала по-настоящему, — говорит он.

Я смотрю на него со злостью, жалея, что не могу найти что-нибудь острое и ударить его.

— Я знаю, что делать, — выдавливаю я из себя.

— Видно, — отвечает он.

Я стараюсь улыбнуться как можно шире, показывая все зубы.

— Уже лучше, — говорит он.

— Это потому, что я представляю, каково было бы убить тебя.

Он ухмыляется, кладёт руку мне на поясницу и толкает вперёд, за угол, к комнате моего отца.

Я не успеваю заметить в коридоре медсестру моего отца Шайну, как врезаюсь в неё, протягивая руки, чтобы удержаться и не упасть.

— Боже, Ясмин, ты меня напугала, — выдыхает она, отскакивая назад и наклоняясь всем своим гибким телом, чтобы отдышаться.

— Прости пожалуйста, Шайна.

Я не могу удержаться от смеха, адреналин момента выветрился и стал дурманить меня.

Шайна снова выпрямляется, широко улыбаясь, капли пота стекают по её лбу, заставляя кожу мерцать.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, наклоняя голову, и меня охватывает беспокойство.

Шайна кивает, переводя взгляд с меня на Джулиана, который молча стоит у меня за спиной.

— Я в полном порядке. Твой отец упал, а он не из тех, кого легко поднять. У меня теперь из-за этого одышка, но это была своего рода тренировка, так что я не могу сильно жаловаться.

Моё сердце сжимается, и, должно быть, это отражается на моём лице, потому что она берёт меня за руку.

— Я знаю, тебе тяжело это слышать, милая. Но это просто естественное развитие событий. Лучше смириться с этим, чем продолжать пытаться…

Её голос затихает, когда её взгляд фокусируется на гигантском кольце, которое, словно маяк, сверкает на моей левой руке, и у неё от шока отвисает челюсть.

Я выдавливаю из себя улыбку, чувствуя, как внушительная фигура Джулиана приближается ко мне.

— Он не будет против, если мы составим ему компанию? — спрашиваю я, пытаясь сохранить легкость, хотя внутренне я кричу, чтобы она не купилась на этот фарс.

Мне нужна помощь.

Мне нужно, чтобы кто-нибудь спас меня от этой ситуации.

Шайна медленно кивает, её взгляд встречается с моим, когда она отпускает мою руку.

— Уверена, он захочет увидеть тебя по причине такого события. Прекрасное кольцо.

Я подавляю боль и позволяю гневу на Джулиана за то, что он не позволил моему отцу присутствовать на моей свадьбе, взять верх. Какой смысл пытаться убедить его, что всё по-настоящему, если мы расписались без него? Разве всё это не для того, чтобы заставить моего отца отдать всё Джулиану? Не понимаю, как то, что мы разозлим его и то, что мы не позвали его на роспись, поможет ситуации.

Хотя я ожидала, что он будет гораздо больше расстроен тем, что мы с Джулианом вообще вместе, а вместо этого он удивил меня спокойными словами и мудростью. Так что, возможно, я знаю эту новую версию своего отца не так хорошо, как мне хотелось бы думать.

— Где он? — спросил Джулиан.

Шайна даже не удостаивает его взглядом, продолжая смотреть на меня, а затем оглядывается назад.

— Он отдыхает в своей комнате, — ответила она.

Я киваю и провожу рукой по её руке, затем обнимаю.

— Спасибо тебе за всё, что ты делаешь. Я знаю, это нелегко.

— Не за что, — ответила она, отмахиваясь от меня и похлопывая по спине. — Я здесь для этого.

Она отпускает меня, и мы улыбаемся друг другу.

— Быстрее, Gattina. У нас не весь день в запасе, — говорит Джулиан у меня за спиной.

Я глубоко вдыхаю и закрываю глаза, стараясь сохранять спокойствие, потому что если я позволю себе разозлиться на него прямо перед тем, как мы пойдем к отцу, я могу в итоге убить его. Что будет нелогично, ведь мы любим друг друга.

Двигаясь по коридору, я первым делом дохожу до комнаты отца, стучусь в дверь и слышу слабое «Войдите».

Моя рука дрожит, когда я поворачиваю ручку. Мне невыносимо говорить мужчине, которого я всегда боялась подвести, что я вышла замуж без его благословения.

Я прошла через столько трудностей, чтобы не расстраивать его, но всё же я снова собираюсь его разочаровать.

Его глаза загораются, когда я вхожу в комнату, и я заставляю себя улыбнуться, хотя внутри у меня все горит от горя, когда я смотрю на него. Он сильно похудел, хотя прошло всего полторы недели с тех пор, как я его видела. Его лицо исхудало, и если бы не борода, которая отлично растет, несмотря на то что его тело отказалось от борьбы, он выглядел бы почти как живой скелет.

В воздухе витает запах Vicks VapoRub, ментоловый аромат бьет мне в нос и заставляет глаза слезиться. Его взгляд затуманен из-за того, что он накачан обезболивающими препаратами, чтобы не чувствовать худших последствий рака легких, разрушающего его тело.

— Ясмин, — ласково произносит он.

— Привет, старик, — говорит Джулиан из-за моей спины, хватая стул с маленького круглого столика в углу комнаты. Он подтаскивает его к кровати, и я ожидаю, что он сядет, но он удивляет меня: вместо этого он подходит ко мне и кладет руку мне на поясницу, подталкивая меня к креслу и помогая мне сесть в него.

— Избегаешь меня? — обращается Джулиан к моему отцу, когда я устраиваюсь на стуле.

Челюсть отца слегка напрягается, но затем он делает глубокий вдох и качает головой.

— Я просто чувствовал себя немного не в своей тарелке. Подумал, что у тебя всё под контролем.

Джулиан кивает, пододвигает стул ближе ко мне, садится и кладёт ногу на ногу.

— Ты же знаешь, что всё улажено. Но все же я хотел бы кое-что тебе рассказать.

Отец вздыхает и потирает лоб, как будто у него начинается головная боль.

— Ясмин, дай нам несколько минут.

Я встаю, хотя мне хочется остаться, даже если я буду просто молча наблюдать за их разговором о делах. Я хочу использовать каждую секунду, которую могу провести рядом с отцом, как сокровище, потому что не знаю, сколько времени нам осталось.

Тёплые руки Джулиана ложатся мне на бедро, и по телу разливается жар. У меня перехватывает дыхание.

— Сядь.

Одно слово, но в нём заключён приказ.

Взгляд у Баба становится суровым.

— Если ты здесь, чтобы говорить о бизнесе, ей не нужно в этом участвовать. Она моя дочь, а не деловой партнёр.

Его слова ранят меня, как и всегда. Я хочу спросить его, почему он так поступает, но вместо этого сдерживаю себя, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли.

Джулиан кивает, проводя руками по своему идеально сидящему чёрному костюму, и смотрит на моего отца.

— Теперь она моя жена. И это значит, что она мой партнёр.

Лицо моего отца меняется, гнев так явно отражается на его чертах, что, кажется, будто пар идёт у него из ушей.

— Жена?

— Я знаю, ты, должно быть, расстроен, — продолжает Джулиан. — И это несправедливо, что я забрал её у тебя прямо из-под носа. Это подло. Но что сделано, то сделано, — он наклоняется вперёд. — По крайней мере, я подождал, пока ты одобришь свадьбу, прежде чем мы что-то предприняли, старик. Но, честно говоря, разве можно меня винить? Твоя дочь…

Он смотрит на меня с таким восхищением, что у меня перехватывает дыхание.

Твою мать, а он хорош.

Мудак.

— Твоя дочь — это всё. Ты, конечно, помнишь, какого это, быть влюбленным.

Я не могу сдержать смешок, который вырывается наружу, когда я думаю о том, что Джулиан Фараци когда-либо по-настоящему влюблялся.

Он снова смотрит на моего отца, и я слежу за его взглядом, закусывая губу изнутри, пока её не начинает жечь. Я ожидаю ссоры. В конце концов, мой папа не из тех людей, которые сдаются, и его авторитет — закон. Тот факт, что Джулиан так открыто игнорирует его и так легко забирает власть в свои руки, вызывает почти благоговейный трепет. Если не сказать — ужас.

Потому что, если он может пойти против моего отца, кто вообще может пойти против него? Мне нужно поговорить с Рией.

— Пути назад нет, поэтому, пожалуйста, Али, просто порадуйся, что она моя.

Он наклоняется вперёд.

Мой отец вздыхает, переводя взгляд с Джулиана на меня, его взгляд твёрд, как камень.

— Ясмин, — начинает он с явным раздражением в голосе. — Как ты могла…

— Нет, — перебивает Джулиан.

В воздухе повисает напряжённая тишина, и я замираю, боясь, что любое движение может привести к взрыву.

— Ты не будешь вымещать это на ней, — продолжает Джулиан. — Это было моё решение. Она совершила ошибку, полюбив мужчину, которого не должна была любить, и поддавшись его эгоистичным и требовательным манерам.

Пока я слушаю Джулиана, у меня перехватывает дыхание, и благодарность, какой бы неуместной и нежелательной она ни была, наполняет мои вены и согревает моё сердце. За меня еще никто не заступался, и даже если это ненастоящее, даже если он вынудил меня и шантажирует, я испытываю извращенное чувство счастья от того, что он не позволяет мне взять вину на себя. Он защищает мои отношения с отцом, как только может, хотя именно он является причиной всех раздоров.

В этот момент я ненавижу его чуть меньше, и меня от этого тошнит.

С кровати доносится ворчание, и я не отрываю взгляда от своих колен, не желая поднимать глаза и видеть недовольство на лице отца. Но он удивляет меня, когда говорит: — У меня нет сил злиться.

Я поднимаю голову, и меня охватывает облегчение, когда я не вижу в его глазах ничего, кроме согласия.

Рука Джулиана все еще лежит на моей ноге, и его пальцы сжимают мое бедро. Я тянусь вниз, просовывая свою руку под его и демонстрируя поддержку. Он защитил меня своим странным способом, хотя я не знаю, почему, так что я сыграю свою роль в совершенстве, как я знаю, он хочет.

— Мы всё ещё можем спланировать свадьбу, — говорю я. — Я хочу, чтобы ты вёл меня к алтарю.

Отец хочет что-то сказать, но вместо слов у него вырывается хриплый кашель. Этот звук вызывает у меня тревогу, и я крепче сжимаю руку Джулиана.

Кашель становится всё сильнее, и я чувствую себя бесполезной. Я не могу ничего сделать, кроме как сидеть рядом с отцом и смотреть, как он страдает от боли.

Чем дольше отец пытается взять себя в руки, тем сильнее я переживаю. Когда ему, наконец, удаётся успокоиться, я понимаю, что всё это время сжимала запястье Джулиана. Его рука оказалась у меня на коленях, а мои пальцы сжимали её так крепко, что она побледнела.

Его большой палец успокаивающе рисует круги на моей ладони, и, несмотря на то, что это неправильно и отвратительно, я не могла отказаться от этого ощущения. Оно заставляло меня чувствовать себя ещё хуже, и сейчас, сидя у постели отца, когда его тело разрушается у нас на глазах, я бы всё отдала, чтобы не чувствовать его.

Отец приходит в себя, вытирает глаза и тянется к стакану с водой, стоящему на прикроватном столике. Я вскакиваю, чтобы подать ему воду, но он останавливает меня, бросив на меня пронзительный взгляд.

— Я в порядке, Ясмин. Не нужно.

Моё сердце замирает.

— Я… Конечно. Прости.

Он вздыхает, откидываясь на подушки и потирая глаза.

— Я устал, и если твоя жена не покинет эту комнату, я не смогу разговаривать. Джулиан, ей не обязательно участвовать в бизнесе.

Джулиан молчит какое-то время, прежде чем наклониться и нежно поцеловать меня в лоб.

Я так подавлена всем, что произошло, что не смогла бы говорить, даже если бы попыталась.

— Мы тут ненадолго. Не уходи далеко, чтобы потом вернуться и попрощаться.

Я сглатываю ком в горле и киваю. И прежде чем успеваю сделать ещё один вдох, его губы оказываются на моих.

Быстрый и целомудренный поцелуй, который должен был быть лишь частью представления.

Но он всё равно переворачивает мой мир с ног на голову.