Как поцеловать кинозвезду

Глава 15

Одри

На то, чтобы понять, что фотографии пришли от самого Флинта, а не от Джони, у меня уходит секунд пятнадцать.

Казалось бы — пустяк. Но он ведь так настойчиво избегал давать мне свой номер. Что изменилось? Почему вдруг решил, что теперь можно писать мне напрямую?

И главный вопрос: почему я ТАК рада этому?

Я листаю три присланные фотографии дрожащими руками. Они гораздо лучше, чем я ожидала. Видимо, он наложил фильтр — снимки выглядят более художественными, чем обычные кадры. Тени подчеркнуты, контрастность усилена — и это действительно красиво выделяет горы на заднем плане.

Я увеличиваю фото, на котором я одна, — проверяю, нет ли на нём чего-то, по чему можно меня узнать.

Женщина на фото — это может быть кто угодно. На снимке, где мы вместе, видно чуть больше: очертание моего подбородка, изгиб руки, ладонь, прижатая к груди Флинта.

Мои сёстры, может, и догадаются, что это я. Но больше никто. Тем более без всякого контекста.

Меня пробирает тревожная волна: я думаю о пятидесяти шести миллионах подписчиков Флинта в Instagram, которые могут увидеть эти фото. Да, 56 миллионов. Десять минут назад я думала, у него пару сотен тысяч. Ну, миллион максимум.

Когда я озвучила это вслух, Саммер засмеялась до слёз — самых настоящих, ручьём. А потом открыла его профиль и показала, насколько сильно я ошибалась.

Я знала, что Флинт — известный.

Но я не знала, насколько.

Я выхожу из галереи и бросаю телефон на кровать, будто он обжёг мне руку. Часть меня чувствует, будто в бассейне сегодня была совсем другая женщина. Женщина на фотографиях — это не я. Просто не может быть я. Если бы сейчас кто-то вошёл в комнату и сказал, что всё это был научный эксперимент, и кто-то другой временно занял моё тело, чтобы поплескаться в бассейне с Флинтом Хоторном, я бы поверила.

И облегчённо выдохнула, потому что это означало бы, что я могу вернуться к своей нормальной жизни. К работе. К исследованиям. К лесу, который я знаю, как свои пять пальцев. К редким встречам с сёстрами, когда они настаивают, что мне пора снять карго-штаны и пообщаться с людьми, а не только с дикой природой.

Я откидываюсь на кровать и уставляюсь в потолок.

Проблема в том, что мне понравилось плавать с Флинтом. Мои сёстры уже и так считают, что он ходит по воде — просто потому что красивый. И я первая признаю: сегодня вид у него был что надо.

Но помимо пресса, широких плеч и бицепсов, а у меня явная слабость к бицепсам, с ним было весело. Он обращал на меня внимание. Убеждался, что мне комфортно. Поддразнивал так, что мне сразу стало легко. Если бы всё не закончилось тем, что я прижалась к нему для фотографии, это был бы просто отличный день с другом.

Так он и сказал, в конце концов.

Мне было весело.

Конечно. Весело. До тех пор, пока от одного его прикосновения у меня не загорелась кожа, а сердце не вывернулось наизнанку.

Но это Флинт вызвал такую реакцию? Или сам факт, что меня вообще кто-то тронул?

Прошло очень много времени с тех пор, как меня кто-то касался хоть как-то близко. С тех пор, как большая часть моей кожи прикасалась к чужой.

Воспоминания об ощущениях вспыхивают одно за другим. Его рука, обхватывающая мою талию. Его разогретая на солнце кожа под моей ладонью. Его бедро, прижимающееся к моему, когда он тянет меня ближе.

Я стону и хватаю подушку, засовываю её под лицо и сдерживаю разочарованный стон. Это же фальшивка. Всего лишь игра. Мне вообще не о чем переживать.

В дверь стучат.

— Ты там в порядке? — зовёт Саммер. — Мне вызывать помощь?

Я вскакиваю, бросаюсь к двери и распахиваю её.

— Ух ты. Привет, — говорит Саммер. — Что с глазами безумной белки?

— Флинт сказал, что ему было весело сегодня днём.

Она поднимает бровь.

— Ну… это же хорошо, да?

— И мне тоже было весело.

— Всё ещё не вижу проблемы, — отвечает Саммер.

Я хватаю её за руку, тащу в комнату и усаживаю рядом с собой на кровать.

— Саммер, это было… я почувствовала… мне понравилось быть с ним.

Она смотрит на меня с сухим выражением.

— Если честно, я бы тебя в психушку отвезла, если бы ты почувствовала что-то другое.

— Не начинай с этого «звезда кино»! Мне понравилось не потому, что он знаменитый. Он мог бы быть обычным парнем — и я бы всё равно хорошо провела время.

— Ладно. Но уточнение: этот «обычный» парень — это всё ещё версия Флинта Хоторна с бассейном, домом и мускулами?

Я раздражённо выдыхаю.

— Ты упускаешь суть.

— Тогда объясни суть чётче. Что ты пытаешься сказать, Одри?

Я падаю обратно на кровать и снова уставляюсь в потолок. Чувствую, что за ближайшие пару недель я узнаю каждую лопасть этого вентилятора.

Саммер постукивает по моему колену.

— Ладно. Подойдём к этому как к исследовательскому проекту. Начнём с того, что знаем. Какие у нас факты?

Я приподнимаюсь. Исследовательские проекты — это по мне.

— Факты, — повторяю я.

Саммер кивает.

— Ты притворяешься, что встречаешься с Флинтом Хоторном.

— Да. Верно, — говорю я. — Что ещё?

— В обмен на твоё участие в фотосессии и присутствие на мероприятии ты получаешь доступ к его земле, чтобы продолжить исследования.

— Да. Фальшивые отношения. Земля. Принято.

— И тебе не дали ни малейшего повода думать, что ваши отношения сейчас или когда-либо станут чем-то, кроме строго профессионального взаимодействия.

Саммер слегка поднимает руку — как будто хочет поспорить с этим пунктом.

— Что? — спрашиваю я. — Это факт.

— Да, да, — говорит она. — Я только возразила против слова «профессионального». Можно ли назвать «профессиональным» ситуацию, где мужчине платят за то, чтобы быть его спутницей?

— Он не платит мне. Это не то, что ты думаешь.

— Но по сути — платит. Не деньгами, но всё равно платит.

— Но он…

Она перебивает.

— Я ж не говорю, что это плохо. Просто называю вещи своими именами. Пока он не платит тебе за секс — всё в порядке.

— Секс? — срывается у меня писк. — Ты думаешь… он ведь… — Я хватаюсь за живот. — Боже. Мне плохо.

— Стоп-стоп-стоп. — Саммер тянется, берёт меня за плечи и слегка трясёт. — Уходим от темы. И я уверена, что Флинт Хоторн не ждёт от тебя секса.

— Конечно не ждёт. Потому что это было бы нелепо.

— Абсолютно нелепо, — повторяет Саммер. Но мои мысли мчатся так быстро, что я её почти не слышу. Стоило только упомянуть секс, как мозг будто сошёл с рельсов.

Саммер тихонько смеётся.

— Хотя… можешь представить? — Её взгляд становится лукавым, и она прикусывает губу.

Мои сумбурные мысли тут же складываются в одно яркое и чёткое понимание. Я резко шлёпаю Саммер по коленке.

— Перестань воображать секс с моим фальшивым парнем прямо сейчас.

У неё округляются глаза, а на лице появляется широкая-широкая улыбка.

— О боже.

Она вскакивает и мчится к двери.

— Люси! Иди скорее сюда!

— Что? Зачем? — вопрошаю я. — Зачем тебе Люси? И почему ты так улыбаешься?

— Что? Что происходит? — Люси врывается в комнату с фартуком и деревянной ложкой в руке.

— Одри нравится Флинт, — заявляет Саммер.

— Что?! — одновременно восклицаем мы с Люси.

— Вот почему ты сейчас так паникуешь, — говорит Саммер. Она оборачивается к Люси: — Я пошутила про секс с Флинтом и Одри тут же превратилась в ревнивую медведицу и едва не сбросила меня с кровати.

— Я тебя не сбрасывала, — закатываю глаза я. — Я хлопнула тебя по коленке. И я не ревную, потому что он мне не нравится. Извини, что мне кажется ненормальным, когда ты сидишь и фантазируешь про него, как будто он…

— Мировая кинозвезда? — невинно поднимает руку к груди Саммер. — Ах, какая наглость с моей стороны!

— Он может и звезда, но он прежде всего человек, — говорю я. — Почему, если человек знаменит, считается нормальным воспринимать его как объект?

— Справедливое замечание, — кивает Люси. — Но если ты и правда так считаешь, то ни в коем случае не гугли фанфики про Флинта Хоторна.

— Фанфики?! Что ещё за фанфики?

Люси и Саммер переглядываются.

— Тебе об этом лучше не знать, — говорит Саммер и сдвигается, чтобы Люси могла сесть рядом. — Знаешь, Одри, если бы он тебе нравился — в этом не было бы ничего плохого. Ты классная. Он вроде тоже. Почему бы вам не быть классными вместе?

— Я не знаю, какой он. Я его почти не знаю. А вы думаете, что он замечательный только потому, что видели его в кино. Но это не то же самое.

— И в интервью, — добавляет Люси. — Мы смотрели с ним кучу интервью. И он там очень обаятельный.

— О, интервью у Грэма Нортона! — восклицает Саммер. — Где он рассказывает про маму и козлят на ферме, а потом ему приносят настоящего козлёнка, и он так уверенно его держит и кормит, как будто делает это каждый день!

Люси мечтательно вздыхает.

— Или то, где он заходит в кофейню с гарнитурой и повторяет за Эллен Дедженерес всё, что она говорит, а бариста так смущается, что начинает плакать, и он её обнимает и старается всячески приободрить.

— Серьёзно? Вы всё это смотрели и ни разу не показали мне? — бурчу я. Надо будет всё это загуглить при первой же возможности. Хотя… есть ли у меня вообще сейчас возможность побыть одной? Кажется, мои сёстры всё меньше времени проводят у себя в квартире. Или, может, это я всё меньше бываю в лаборатории.

С тех пор как появился Флинт — всё стало по-другому.

— Поделиться с тобой? — фыркает Саммер. — Ты издеваешься? Одри, месяц назад ты бы рассмеялась нам в лицо, если бы мы попытались рассказать тебе хоть что-то про знаменитостей. То, что ты умудрилась столько лет избегать чара Флинта Хоторна — это уже твоя вина.

— Мы всё ещё не о том говорим, — говорит она, поднимая руку, будто призывая всех замолчать. Смотрит прямо на меня: — Ты сказала, что тебе понравилось проводить с ним время. Если он тебе не нравится, то что происходит? Почему ты так переживаешь?

— Я не переживаю.

— Ты стонала в подушку, как будто тебя бросили за день до выпускного бала.

— Отвратительное сравнение, — замечает Люси.

— Как будто ты случайно удалила все свои фотографии с белками-альбиносами, — поправляет Саммер.

— Вот это уже получше, — кивает Люси.

— Мне просто трудно понять, что из всего этого по-настоящему, а что — игра, — вздыхаю я. — Он сказал, что ему было весело. И хотя сначала говорил, что всё будет через Джони, фото прислал он сам.

Саммер глубоко вдыхает и закрывает глаза.

— Я не буду сходить с ума из-за того, что у тебя есть его номер. Я не буду сходить с ума из-за того, что у тебя есть его номер…

Люси толкает её локтем и бросает на неё строгий взгляд, а потом поворачивается ко мне.

— Одри, ты слишком всё анализируешь. Вам было весело — это же хорошо. Особенно учитывая, что вам ещё долго проводить время вместе. Ну и что, что написал он? Люди постоянно пишут друг другу.

— Верно, — соглашается Саммер. — Но ты всё равно задаёшь важный вопрос — как разобраться, что из этого правда. Вы вообще обсуждали это? Установили какие-то границы? Проговорили ожидания? Правила?

Мой мозг тут же возвращается к разговору про секс, который у нас с Саммер был до прихода Люси.

— Звучит как будто это всё официально.

— Ты сама сказала, что это деловая договорённость, — напоминает Саммер. — Значит, и правила должны быть официальные.

— Точно, — кивает Люси. — Вот, например, вы же пойдёте по красной дорожке вместе. А он будет ожидать, что ты возьмёшь его за руку? Поцелуешь?

К счастью, Люси не уходит так далеко, как Саммер, но даже от этих вопросов мне хочется передохнуть.

Я сглатываю ком в горле.

— Я у него спрошу. Обязательно поговорим.

Саммер сжимает мне колено.

— И постарайся просто получать удовольствие, ладно? Перестань всё усложнять.

Я встаю, потягиваюсь, делая вид, что уверена в себе.

— Я? Переживаю? Ни за что.

— Так он тебе фото прислал? — спрашивает Люси. — Как они получились? Покажешь?

Я беру телефон и подключаю его к зарядке на комоде.

— Посмотрите, когда он их выложит. А ты вообще не готовишь сейчас? Мне кажется, пахнет чем-то подгоревшим.

— Ой, чёрт! — она подскакивает и вылетает из комнаты. — Саммер! Заставь её показать нам фото!

— Я ничего не буду заставлять, — поднимает руки Саммер. — Я вообще удивлена, что ты столько продержалась, учитывая, как много пришлось говорить. Я готова потерпеть и увидеть их вместе со всем остальным миром.

— Спасибо, — говорю я, почувствовав внезапную волну благодарности к своим сестрам. Да, есть сотни вещей, которые меня раздражают в их навязчивости и настойчивости — особенно учитывая, насколько мы разные. Но я первая признаю: плюсов у них всё же больше.

Как только Саммер уходит, я закрываю и запираю дверь, хватаю телефон и возвращаюсь в постель.

Мне нужно посмотреть парочку интервью с Флинтом Хоторном… но сначала нужно ответить на сообщение.

Я ещё раз просматриваю фотографии и, наконец, набираю ответ.

Одри: Фотографии отличные. Не возражаю, если выложишь их.

Сообщение кажется ужасно пресным и скучным, но что ещё я могу сказать? Прежде чем я снова начну всё обдумывать — спасибо, Саммер — я жму «отправить» и падаю на подушки, как будто пробежала марафон и теперь могу выдохнуть.

Я закрываю глаза, ожидая, что он вообще не ответит, но телефон вибрирует меньше чем через минуту.

Флинт: Отлично. Выложу их сегодня вечером. Можно дать тебе один совет?

Одри: Конечно.

Флинт: Не ищи эти фотографии. Если у тебя есть Instagram, не ставь лайк. И самое главное — не читай комментарии. У всех есть мнение, но я давно понял: те, что действительно важны, никогда не появляются в открытых комментариях.

Одри: У меня нет Instagram, так что будет несложно. Но спасибо за совет. Можно я тоже задам тебе вопрос?

Флинт: Что угодно.

Одри: Нам стоит обсудить, по каким правилам всё это будет работать?

Флинт: Правила?

Одри: Когда мы поедем в Калифорнию.

Флинт: А, ты имеешь в виду, как долго мы там будем, на каких мероприятиях я рассчитываю на твоё присутствие?

Я глубоко вдыхаю. Эта информация, конечно, полезна… но не совсем то, что я хочу узнать. Собравшись с духом, пробую снова:

Одри: Да. Но ещё — чего ты ожидаешь от меня? Держаться за руки? Обниматься на публике?

Флинт: Я люблю публичные обнимашки.

В конце он добавляет подмигивающий смайлик.

Одри: Ты издеваешься? Мне кажется, ты издеваешься.

Флинт: Нет! Вопрос вполне разумный. Можно обсудить это при встрече? У Джони огромный список того, что вам нужно обговорить. Если будем переписываться — перегорим.

Прежде чем я успеваю ответить, приходит ещё одно сообщение:

Флинт: Ты свободна в субботу?

Я роняю телефон себе на грудь. Руки дрожат. Но в этом ничего особенного. Я не паникую. Провести субботу с Флинтом — это будет… ничего особенного.

Одри: Я свободна.

Флинт: Отлично. Заеду в девять.

Я смотрю на часы. Отлично. Осталось всего… тридцать восемь часов, чтобы не сойти с ума.

Через час Саммер врывается в мою комнату с телефоном в руках.

— Он выложил их! Фотки уже в сети! — Она смотрит на экран. — Боже, Одри. Ты выглядишь потрясающе.

— Ничего подобного, — бурчу я, откладывая книгу и подползая ближе к краю кровати. — Там даже лица моего не видно.

— Но посмотри на волосы! — говорит Саммер. — А спина у тебя — шикарная.

Я поднимаюсь на колени и заглядываю ей через плечо.

— Спина как спина. В ней нет ничего шикарного.

— Ещё как есть. Ни сыпи, ни складок — выглядишь отлично.

— Дайте посмотреть, — говорит Люси, вбегая в комнату. — У меня телефон разрядился, не могу сама открыть. — Она выхватывает у Саммер телефон. — Ооо, правда, классно. И смотри! Уже десять тысяч лайков.

Десять тысяч лайков. Он выложил фото всего несколько минут назад, а там уже десять тысяч.

— Что пишут в комментариях? — спрашивает Люси.

— Нет! Никаких комментариев. Флинт сказал, что читать их не стоит.

— Я буду вслух читать только хорошие, — уверяет Саммер, уже листая экран. Я откидываюсь назад и прижимаю к груди подушку. Говорила же себе — не лезь. Не интересуйся. Но… не могу удержаться.

— Вот этот послушай, — говорит Саммер, прочищая горло:

— «ЧТОООО?! Флинт Хоторн не свободен? Плачу навсегда.»

— А вот ещё, — добавляет Люси:

— «Клэр Макинси покрасила волосы в тёмный? Они что, снова вместе? #клэрифлинт»

— Так, этот хэштег мы ненавидим, — говорит Саммер.

— Подожди… они думают, что на фото Клэр? — Мы с Флинтом не обсуждали такую возможность, но она вполне логична. Лица на снимке не видно. Если на фото может быть кто угодно — почему не Клэр Макинси?

— В подписи он чётко дал понять, что на фото кто-то из родного города, — говорит Люси. — И уже миллиард ответов под этим комментарием, что это точно не Клэр.

Но всё равно мне кажется, что Флинт должен знать, что хоть один человек сделал такое предположение. Я хватаю телефон с тумбочки и набираю быстрое сообщение:

Одри: Я знаю, ты сказал не читать комментарии — я и не читаю. Но мои сёстры читают, и там пишут, что, возможно, на фото Клэр. Стоит ли волноваться?

Ответ приходит почти сразу.

Флинт: Люди всегда будут строить догадки. Но мы добавили элемент сомнения — этого достаточно, чтобы контролировать историю.

Одри: Хорошо. Если ты не переживаешь, я тоже не буду.

Флинт: Я не переживаю.

Флинт: Но, Одри? Не позволяй сёстрам читать тебе комментарии.

Одри: Ты явно не знаешь моих сестёр.

Флинт: Тогда не давай им читать их тебе вслух. Обещаешь?

Я поднимаю глаза на сестёр, которые сидят, уставившись в экран, будто стервятники, кружат над енотом, сбитым на шоссе.

— Так. Всё. Спать пора. — Я встаю и начинаю выпроваживать их из комнаты.

— Нет-нет, подожди, вот этот комментарий надо услышать!

— Я ничего не хочу слышать. — Я провожаю их к двери. — Я пообещала Флинту не читать комментарии, а значит — не слушать их от вас тоже. Ну, почти пообещала. Обещание будет, как только вы уйдёте.

Саммер прижимает телефон к груди.

— Он заставил тебя пообещать? Это так мило…

Я подталкиваю Люси к двери.

— Понимаешь, когда можешь написать самому знаменитости, то комментарии как-то теряют смысл.

— Точно, — кивает она. — А теперь извини, я собираюсь как раз написать ему.

Они обе замирают в дверях с одинаковыми круглыми глазами.

— Я не верю, что это теперь твоя жизнь, — шепчет Люси.

Я улыбаюсь и начинаю закрывать дверь, мягко подталкивая её, пока она окончательно не захлопывается и не щёлкает замок.

— Спокойной ночи! — кричу я сквозь дверь и на всякий случай запираю её на ключ.

Вернувшись в кровать, я забираюсь под одеяло и открываю переписку с Флинтом. Пока я выгоняла сестёр, он успел прислать ещё одно сообщение.

Флинт: Одри? Не заставляй меня приезжать и самому поговорить с твоими сёстрами.

Одри: Они были бы в восторге. Но всё в порядке — я их выгнала. И обещаю: не дам им больше ничего мне читать.

Флинт: У тебя правда нет Instagram?

Одри: Честно. Никогда не чувствовала, что он мне нужен.

Флинт: А как ты поддерживаешь связь с людьми? Следишь за новостями?

Одри: Удивительно, знаю, но как человек, который чаще предпочитает общество диких животных людям — у меня не так уж много людей, за чьей жизнью нужно следить.

Флинт: Да ладно. У всех есть свои люди.

Одри: У меня есть сёстры. Но я с ними живу, так что мне не нужно подписываться на них в соцсетях.

Флинт: Но TikTok у тебя есть? Чтобы следить за родителями?

Одри: ТОЛЬКО чтобы следить за родителями. И смотреть видео с милыми собаками.

Флинт: Записал себе: отправлять Одри милые видео с собаками.

Я улыбаюсь и прикусываю губу. Мне нравится флиртующий Флинт, даже если он — просто фальшиво флиртующий.

Флинт: А как же соседи по колледжу?

Одри: Соседка в первый год была ужасной. Зато потом я жила с напарницей из биологии. Мы до сих пор дружим. Раз в месяц созваниваемся.

Флинт: По старинке.

Флинт: Мне это нравится.

Флинт: Иногда сам жалею, что у меня вообще есть соцсети. Но с другой стороны, я люблю смотреть фото, которые мои братья и сёстры выкладывают с детьми. У меня есть закрытый аккаунт, только для семьи. Это приятно.

Одри: С такой большой семьёй, как у тебя, понимаю. Трудно со всеми держать связь иначе.

Проходит ещё минута или две, и приходит сообщение, от которого у меня чуть сердце не остановилось.

Флинт: Ну что, готова поговорить про кино? Я провёл исследование, и у меня есть парочка фильмов, которые я хочу тебе показать. Может, посмотрим вместе?

Я откидываюсь на подушки с широкой улыбкой, уверенная: сегодня мне точно не уснуть.

Одри: Жду не дождусь.